I want a knot!

Тэхен аккуратно прикрыл дверь с кухни и зашёл в небольшую комнату, держа в руке чашку с ромашковым чаем и мокрое полотенце. Он прислушался к звукам в помещении и удовлетворённо хмыкнул, на цыпочках подходя к окну, чтобы хоть немного проветрить комнату. Его мальчик глубоко в течке. Омега полностью залез под одеяло, хрипло посапывая из-за жары и озноба, лишь изредка просыпаясь для того, чтобы попить воды и сходить в туалет, но это, как правило, работает только в первые дни, потому что потом... – Тэхен-а... Тэ... Да... Мужчина оставил кружку на прикроватной тумбочке и подошёл к омеге, немного раскрывая его и обтирая влажным полотенцем. Тэхен знает, что будет сейчас, поэтому хочет как минимум обмыть своего малыша и напоить чаем, потому что понимает, что кроме него Чонгук сейчас ничего не съест. Омега слабо сопротивляется и облизывает распухшие из-за жáра губы, как можно сильнее вжимаясь в свое гнездо, и Ким мягко поцеловал его в лоб, приподнимая голову и приставляя кружку к красным губам, – Пей, детка, я рядом, я помогу. Чонгук довольно тяжело переносит свои "особые дни", иногда просто начиная плакать посреди ночи, не на шутку пугая своего мужчину и вгоняя в ступор, потому что Тэхен человек, и он не может дать Чонгуку то, что он хочет. – Пей, малыш, давай. Чонгук поднял свои влажные глаза и сделал шумный глоток, отстраняясь от кружки чтобы перевести дух. Таких как он в мире не много, но достаточно для того, чтобы они жили с обычными людьми на равне. Такие союзы считались нормальными, и, в принципе, ничем не отличались от обычных, если не считать маленькие, незначительные нюансы. – Хочу узел... Чонгук схватился за живот и свалился на бок в спазме, чуть не проливая горячий чай на себя. Тэхен закрыл окно и оставил кружку на подоконнике, залезая в гнездо своего любимого и покрывая поцелуями заплаканное лицо. – Всё хорошо, детка, ты получишь его. Омега заскулил, и его бёдра не контролируемо дёрнулись, разъезжаясь в разные стороны. Низ его живота немного припух, и мягкие ляжки полностью перепачкались в жирной смазке, каждый раз хлюпая при любом движении. – А-альфа... Мужчина тяжело втянул воздух и прошёлся кончиками пальцев по нижней части живота омеги, другой рукой стирая влажные дорожки с щек. Он не обижается, вовсе нет, это природа Чонгука, и, по правде говоря, совсем немного заводит Кима. Он опустил руку ниже и вымазал два пальца в смазке, переворачивая омегу на живот и оттягивая одну ягодицу в сторону. – Да, солнце? – Хочу узел... пожалуйста... Тэхен провёл пальцем по красной, вспухшей и раскрытой дырочке малыша, целуя его в ягодицу и помогая приподняться. Чонгук выгнулся в спине и встал на колени, прижимаясь щекой к подушке и продолжая хныкать в мокрую от слюны ткань тихие мольбы. Прикусив напоследок кожу над копчиком, мужчина вставил сразу два пальца в широкое отверстие, прижимая их к простате и мягко массируя её. – Твои стеночки такие широкие, малыш так сильно хочет узел, что его тело само подготовилось для большого, толстого альфьего члена? Чонгук завизжал и раздвинул ноги ещё шире. Его смазка полилась с двойной силой, и Тэхен без проблем протолкнул третий палец в промежность, притираясь к набухшим краям костяшками. – Сладость. Чонгук привстал на слабых руках и закинул голову назад, начиная поддаваться назад в слепых поисках удовольствия. Тэхен сдул чёрную чёлку с глаз и стянул одной рукой свой галстук, позволяя Чонгуку играть с второй. У него большой член, типо, реально большой, но этого не хватит для того, чтобы Чонгук мог заснуть со спокойной душой и задницей, поэтому каждый раз во время течек Чонгук играет исключительно с его руками, потому что это тот самый случай, когда важна не длина, а ширина. – Чонгук-и так нужно... Чонгуки так хочет узел... п-пожалуйста... я хочу узел... – Язык омеги сладко заплетался, а пухлые бёдра, кажется, стали ещё шире – его организм и правда серьёзно готовится к вынашиванию потомства. Тэхен прокрутил пальцы сильнее и нагнулся к смуглой спине, вылизывая своим большим и широким языком ямочки Венеры. – Детке нужно потерпеть, чтобы получить узел, – Тэхен оторвался от сладкой попки и перешёл к пояснице, вылизывая пряную кожу. Чонгук захныкал и опустил голову вниз, прикрывая глаза. Его член висел ненужной игрушкой, и Ким собрал колени омеги вместе, оставляя член у живота, а пухлые, блестящие яички зажимая между мягких ножек. Он продолжал медленно трахать омегу уже четырьмя пальцами, большим надавливая на чувствительный шовчик от промежности до мошонки. Стеночки расстянулись достаточно сильно, и Чонгук в кайфе истерически простонал, прижимаясь грудью к подушке и оставляя задницу вертеться в воздухе перед носом мужчины. – Мой маленький, прекрасный омега, твой организм так хорошо старается для нас, наши детки будут самыми крепкими, верно? Ты выносишь для меня малыша, детка? – Тэхен навис над омегой и поцеловал его затылок, облизывая уши и плечи, – Я могу видеть то, какой ты розовый внутри, твоя смазка до сих пор течёт по моей руке, как думаешь, ты заслужил узел, сладкий? – Д-дааа... Гугу заслуживает узел! – Вот и славно. Вымазав кисть в смазке как следует, Ким резко вогнал всю руку в омегу по самое запястье, сжимая её внутри в кулак и хватая острыми резцами омегу за шею, замирая. Ноги Чонгука против воли раздвинулись в стороны, и маленький член выстрелил тугой струёй белого семени, пока его обладатель громко плакал от удовольствия, продолжая дрожать и кончать. Тэхен улыбнулся и зализал синий след от зубов, обнимая омегу за талию и перекатываясь на бок. Им стоит пролежать так как минимум полчаса, прежде чем оргазм отступит, и организм Чонгука самостоятельно не начнёт расширяться для избавления чужеродного предмета внутри, а потом ему нужно как следует поспать, до того, как он начнёт требовать узел снова.