Мы спасём тебя, Мугивара!

Зоро вобрал в лёгкие побольше воздуха. Запах пороха и крови неприятно щекотал ноздри, заставляя каждый раз откашливаться. Мечник спокойно шёл к своей команде. Усопп на его плече продолжал плакать, закрывая рот руками. Он всё ещё не оставлял попыток вырваться, но противостоять более сильному юноше не мог. Снайпер безвольной куклой повис на Ророноа. Бесполезно что-либо предпринимать или кричать. Всё равно не поможет. — Ророноа Зоро… — глухо произнёс Джимбей, посмотрев на мечника убитым взглядом. — Эй, Санджи, — откинув издёвки, Зоро обратился к разбитому коку. Тот недоумённо поднял голову. — И ты, Джимбей. Мы с вами одни из самых сильных членов команды. — И что? — спросил рыбочеловек. — Есть какой-то план? Собираешься мстить? — Нет. Я просто исполняю приказ. Подберите сопли и соберите всех наших. Нам пора покинуть этот проклятый остров. — А Луффи? — шмыгнул носом Винсмоук. — Собери всех. Мы уходим, — Зоро не стал дальше объяснять, дав понять, что приказ есть приказ. Санджи всё прекрасно осознал. Стоило ему только взглянуть в серьёзные глаза мечника, он встал и пошёл на негнущихся ногах к девушкам. Те всё ещё никак не могли прийти в себя, отказываясь воспринимать реальное положение дел. Кок взволнованно посмотрел на их бледные мокрые от слёз лица. Впервые у юноши не было подходящих слов для того, чтобы успокоить несчастных представительниц женского пола. В голове была жуткая каша. Перед глазами висела картинка лежащего в крови и пыли капитана. Он отказывался признавать его мёртвым. Не может быть такого, что Луффи пал от руки врага прямо на глазах своих накама. Разве Мугивара не говорил, что всё с ним будет хорошо? Что ничего страшного не случится? Что вернётся обратно на «Санни» и расскажет интересную историю? Санджи мягко накрыл плечи Нами своим пиджаком. В памяти всплыли события Пирожного Острова. Тогда Луффи стойко сносил все его атаки и удары, желая всем сердцем помочь вернуться своему коку домой. Сквозь боль и страдания капитан продолжал идти за ним, невзирая на мощь одного из Йонко. Монки всегда делал только то, что взбредёт ему в голову. Он никогда бы не позволил себе проиграть. Но почему тогда Винсмоук старается не оборачиваться, чтобы не видеть лежащего у врат мальчишку? Санджи заскрипел зубами. — Нами-свуан, Робин-чвуан, пойдёмте. Дайте мне помочь вам встать. — С-Санджи? — Нами взглянула на кока. — О чём ты? А…Луффи? Он ведь…его надо забрать… — Прошу вас, Нами-свуан. Возьмите меня за руку. Нам нужно уходить. Робин-чвуан, вы тоже. Пора идти. — Санджи-кун? Робин, в отличии от навигатора, сразу всё поняла. Обхватив себя руками, женщина молча заплакала и пошла вместе с юношей. Археолог двигалась, словно слепой котёнок, всё время натыкаясь на маленькие камушки. В голове было столько вопросов, но все они тут же забывались, как что-то ненужное. Робин не чувствовала ни тепла, ни холода. Всё потеряло смысл. Её капитан, который однажды спас женщину от той тёмной кошмарной пропасти, чуть не погибнув от рук врагов, сегодня лежит с лёгкой улыбкой на устах. Такой худой. Сколько же он нормально не ел? Пират казался сейчас таким хрупким и беззащитным. От этой картины в сердце болезненно заныло. Нико еле переставляла ноги. Зачем он это сделал? Почему оставил их? Вернётся ли он обратно? Археолог прикусила нижнюю губу. Нет, она должна выдержать. Ради него. Нами же никак не могла выйти из того транса, в который погрузился её разум. Она пыталась вырваться из хватки Санджи и Робин, чтобы скорее оказаться рядом с Луффи. Они кричала, угрожала, проклинала. Ей хотелось подбежать к своему накама, обнять, разбудить. Девушка не желала оставлять его совсем одного, на растерзание этой мерзкой женщине. Но чем дольше она сопротивлялась, тем больше тратила собственные силы. Её тело уже не могло свободно двигаться и работать, как раньше. В какой-то момент рыжеволосая переключила своё внимание на стоящую неподалёку Нису. Та равнодушно уставилась куда-то в одну точку, не обращая внимания на страдания ребят. Нами собрала последние силы, оттолкнула от себя накама и побежала на Верховную, словно ураган. Климатакт в её руках заискрился. В следующую секунду женщина ощутила на себе мощный разряд молнии. Всё произошло так быстро, что она просто не успела среагировать. Не то, чтобы ей эта ослепительная полоска как-то навредила, но не хотелось выходить из образа победителя. Ниса лениво повернула голову в сторону несущейся на неё навигатора. Глаза наполнены яростью и желанием убить. Никто из друзей не смог остановить злую, как тысяча мегер, штурмана. Она впилась ногтями в лицо врага, чуть ли не дыша адским пламенем. — Сука, я убью тебя! Пожалеешь, что родилась! Я тебя в кашу превращу, кости переломаю в труху! Ты захлебнёшься в собственной крови! — Как твой капитан? — усмехнулась женщина, никак не отреагировав на действия сошедшей с ума девушки. — Наверное, тяжело снова видеть, как кто-то очень близкий тебе лежит в луже крови. Никого не напоминает? — Сдохни, тварь! — Нами старалась разорвать чужое лицо на куски, но то, к сожалению, просто растягивалось. И это так сильно напоминало способности Луффи, что штурман через какое-то время обессиленно упала прямо в руки подоспевшего к ней Санджи. — Сволочь… — Забавно. Коротко и лаконично. — Заткни, пасть, — прорычал угрожающе кок и пошёл вместе с девушкой на корабль. А Зоро тем временем передал Усоппа с рук на руки Джимбею. Рыбочеловек беспрекословно взял канонира, пытаясь собраться с мыслями. Прежде всего, нужно позаботиться о своих накама. Да, именно это надо сделать в первую очередь. Луффи-кун отдал приказ и Рыцарь Моря должен оправдать доверие. Поэтому, прижав к себе снайпера, он подобрал так же свернувшегося в маленький комок Чоппера, выпавшего из реальности Бон-тяна, глаза которого уставились куда-то в пространство, и последовал за коком. Фрэнки и Брук переглянулись. Они тоже понимали, что не время для слёз. Позволять врагу веселиться и смеяться над их горем — недопустимо. Встряхнувшись, мужчины убрали оружия, хмуро бросили взгляд на Верховную и гордо прошествовали на борт «Санни». Зоро же решил взяться за командиров флота. Те растерянно смотрели по сторонам, не зная то ли пойти вслед за командой босса, то ли попытаться отвоевать себе тело Мугивары. Их в этом активно поддерживала армия. Коза и Вайпер уже приготовились ринуться в очередной бой, но Кирос вместе с лидером рыболюдей их остановили. Возможно, последние лучше понимали, что всё кончено. Ниса не станет с ними воевать. Просто заберёт себе тело Мугивары и уйдёт в неизвестном направлении. — Зоро-семпай, — прохрипел Бартоломео, с надеждой глядя на одного из своих кумиров. Мечник вёл себя абсолютно невозмутимо. — Зоро-семпай… — Зоро-сан, — Хайрудин обратился к юноше, понимая, что Каннибал не в силах нормально говорить. — Вы собираетесь оставить босса здесь и просто уйти? — Есть возражения? — голос был твёрдым и жёстким, от чего у всех командиров пробежали мурашки. — Но разве этого заслужил Мугивара?! — Кавендиш единственный, кто посмел возмутиться. — Это…это же не просто какой-то продажный грязный пират, который сдох, как крыса! Мы выбрали его нашим боссом! Он…он самый достойный из всех, кого я встречал на Гранд Лайне! Плевать, что я хотел сначала его убить из-за его популярности! Мугивара Луффи должен сейчас же встать и набить врагам морды! — блондин не скупился на слова, отбросив свои манеры аристократа. — Даже если он погиб, я не собираюсь оставлять его тело здесь! Кто знает, что с ним сделают?! Я не позволю этим гадам и пальцем коснуться его! Неужели можно просто всё взять и бросить?! Он столько сидел за решёткой, волновался за всех нас больше, чем за себя, сражался со всеми на равных! Мы же не какие-то трусы, которые поджали хвост и убежали, сверкая пятками! Как же наша клятва преданности?! — А кто вы? — спокойно спросил Зоро, введя в ступор пирата. — Мы…мы командиры его флота. Разве нет? — Тогда, вы должны помнить о самом важном. Ваш долг — исполнять приказ своего босса. Даже если это будет стоить вам жизни. Ваш босс отдал чёткий приказ — уходить. Луффи не боялся умереть. И он приказал оставить его и уплывать. Если вы не готовы сделать то, что вам сказал ваш босс — не смейте заикаться о своей верности. Командиры опустили головы. Мечник был прав во всём. Несмотря ни на что, они обязаны выполнить этот приказ. Это их долг. Иначе, зачем они поднимали чаши? Да, тогда пираты пошли против воли Мугивары, чтобы создать такой большой и сильный флот. Но больше у них нет права на подобное. Теперь они члены Великого флота Соломенной Шляпы и их долг — преданно следовать за своим боссом. Нельзя посрамить его честное имя. Кавендиш сжал кулаки. Мечник был прав. — Сулейман, — юноша обратился к товарищу. — Уходим. — Кавендиш? — Мы…мы должны…выполнить приказ, — еле сдерживая слёзы, произнёс Принц Пиратов. — Пендиш… — глухо прошептал Бартоломео, вцепившись в собственные волосы. — П-Пойдём, — впервые блондин по-доброму улыбнулся и протянул руку командиру второй дивизии. Тот сначала растерянно заморгал, уставившись на раскрытую ладонь, но через несколько секунд крепко за неё ухватился, словно за спасательный круг. Кавендиш прекрасно знал, что сейчас переживает Барто. Он ведь был самым преданным и верным в их команде. Для него Мугивара Луффи был дороже жизни. Да, иногда он сильно раздражал своей одержимостью. Постоянные разговоры и восхищения резиновым пиратом невероятно бесили блондина. Но за этим восторженным взглядом скрывалось горячее пламя. Ради своего босса он был готов пожертвовать своей жизнью в любой момент. Без этого капитана мугивар зеленоволосый определённо не сможет идти дальше. Монки подарил ему нечто ценное. Привнёс красок и необходимого смысла. Конечно, до событий в Логтауне Бартоломео спокойно занимался своими делами, являясь главой мафии. Но после встречи с Мугиварой он бы точно уже не смог оставаться на месте. Мальчишка стал единственным смыслом жить и плавать по морям в качестве пирата. А теперь? Что ему делать? Как быть дальше? Пустота в его сердце, возникшая после поражения босса, съедала изнутри. Юноша не представлял себе жизни без Луффи. И он точно знал, что не сможет с этим смириться. Кавендиш забросил руку товарища себе на плечо и пошёл к кораблям. За ними прошествовали и остальные командиры со своими командами. Пираты были безутешны. Кто-то сдерживал свои эмоции, кто-то не считал это нужным. Сай аккуратно нёс раненного Лео, который всё ещё не очнулся от полученной раны. И хотя его жизни больше ничего не угрожало, лилипутику нужен был продолжительный сон и покой. Сай поджал губы. Боги, что же станет с его другом, когда узнает о смерти босса. Мужчина не хотел даже знать. Он посмотрел на других командиров. У каждого на душе возник огромный камень, величиной с гору. Нельзя было описать ту самую боль, которую они испытывали сейчас. И хотя пираты старались держать лицо перед своими подчинёнными и накама босса, им больше всего на свете хотелось рухнуть лицом на землю и не двигаться. Никогда они не чувствовали себя такими подавленными. Армия людей из разных стран замыкала шествие. Звуки тихого плача и всхлипывания царили среди них. Но лидеры стойко вели солдат, подавая пример невозмутимости остальным. Да, они тоже желали без сил упасть на холодные камни, чтобы как-то успокоить бушующий внутри смерч. Однако это было бы позором. Ведь там у врат лежал их герой и спаситель, который бы, наверное, этого не одобрил. После всего, что сделал для всех этих людей Мугивара, у них нет права падать духом перед лицом врага. — Му… Мугивара, — мистер Три резко упал на колени. — Нет…он же…нет… — Знаю, мистер Три, — Даз поднял обратно на ноги бывшего коллегу. — Он был…свободен… — Знаю. — Н-Но…что т-тогда… — Пойдём, мистер Три. Больше не нужно ничего делать. Всё закончилось. — Б-Босс, — Капоти тихо обратился к Фокси, который казалось сейчас просто взорвётся. Лицо посинело, пальцы задрожали, глаза уставились на труп Мугивары. — Мугиварочка, — Порче собрала всю силу воли, чтобы не разрыдаться перед мужчиной. — Он с-сказал у-уходить. П-пойдёмте, б-босс. — Да, в-верно, — кивнул Итомимидзу. — Многие из наших ранены. Кто-то должен быть с ними. Тютюн горестно вздохнул, но стойко стоял, гордо выпятив грудь. — Пойдёмте, — Капоти аккуратно взял Фокси за руку и пошёл с остальными на борт «Секси Фокси». Но стоило им дойти до пристани, как вдруг услышали плач капитана. Тот, взглянув на собственный флаг с дурацким изображением лисы, не смог больше сдержать слёз. Этот смешной кривой рисунок, сделанный руками Мугивары, навевал слишком много хороших воспоминаний. Если раньше этот флаг вызывал одно лишь отвращение и желание взять реванш, то сейчас пират не знал, что будет делать дальше. Одно было ясно. Он продолжит пиратствовать и будет ходить под знаком, который нарисовал его погибший друг. Пускай все будут смеяться над его лисицей, но Фокси под дулом пистолета не снимет этот флаг. Это всё, что осталось у него от Луффи. И он сохранит его. — Босс. Гамбург взвалил на своё плечо обессилевшего пирата и поднялся на борт. — Капитан Багги, — Кабадзи аккуратно накинул на плечи клоуна камзол. — Нам пора уходить. Ричи мягко потёрся об ногу красноносого, чувствуя те переживания и боль, что тот испытывал сейчас. — Д-Да, капитан, — кивнул Модзи. — Нужно валить отсюда. — Капитан Багги, — Кабадзи повернул пирата к кораблю. — Мугивара ясно дал понять, что мы уже здесь ничего не сможем сделать. Багги молча взглянул на своих помощников и, ничего не говоря, двинулся к своему судну. На его лице, грим которого смешался с грязью и кровью, не было ни единой эмоции. Оно было настолько ничего не выражающим, что становилось не по себе. Глядя на сгорбившегося мужчину, пираты Багги поспешили на борт «Биг Топа». Состояние капитана знатно волновало команду. В конце концов, когда клоун уселся в самом дальнем углу своей каюту, предварительно заперевшись на все замки и дождался отплытия, эмоции всё же взяли вверх. Он начал дико хохотать, не переставая при этом содрогаться в рыданиях. Пират откровенно впал в самую сильную за всю его жизнь истерику. Даже после казни Роджера с ним такого не происходило. А тут, какой-то резиновый пацан, который однажды его запустил в космос, забрав себе сокровища, и втянул в череду неприятностей, начиная от Маринфорда и заканчивая сегодняшним днём, заставил Багги сходить с ума от боли. Ну, что за придурок?! Опять всё повторяется. Сначала Огненный Кулак, теперь Шляпа. В голове красноносого навсегда застыл образ Мугивары и жуткой руки в его груди. Клоун чуть ли не рвал на себе волосы, прокручивая раз разом этот холодящий душу момент, когда глаза мальчишки с недоумением уставились на эти длинные остроконечные пальцы. Словно не ожидал подобного развития событий. И самое ужасно было то, что потом, когда до юного пирата дошло, он…вздохнул с облегчением. Мужчина стал со злобой биться лбом об пол, прекратив смеяться. Эта идиотская черта Мугивары — переживать за других. Ему всегда был важнее спасти друзей, а не себя. Болван! Если бы не его излишняя любовь к пустому героизму, то он бы сейчас спокойно опустошал камбуз! Багги вцепился ногтями в кожу головы. Как назло, в голове возникла другая картинка, о событиях которой так навязчиво напоминали пулевые ранения на ногах. Когда пират был в Грин Гросс…на самом последнем Уровне этой поганой тюрьмы… Уткнувшись носом в плечо и не веря собственному счастью, Луффи надломленным голосом прошептал: — Всё закончилось? — Да, — Багги радостно погладил его по голове. — Да, всё закончилось. Слышишь? Ты спасён! Ты спасён! — Багги, — всхлипнул Луффи, крепко обнимая пирата. В уголках глаз всё же заблестели слёзы. Но он был так рад это услышать, что позволил своим чувствам вырваться наружу. — Спасён… — Багги и сам чуть не плакал. Ему тоже не верилось в реальность происходящего. Неужели им удалось? Мужчина ощущал себя не менее счастливым человеком, чем Мугивара. Он крепко ответил на объятия мальчишки, улыбаясь ему в плечо. Всё закончилось. Теперь нужно было только вырваться на свободу и доставить это чудо на «Саузенд Санни». — Л-Луффи-и, — пират обхватил себя руками, дав слезам свободно течь по щекам, скапливаясь в лужицу на полу. К сожалению, они проиграли. Никто не смог его спасти, несмотря на обещание сделать это любой ценой. Как оказалось, мистер Три решил не оставлять своего товарища в одиночестве. Открыть запертую дверь было несложно. Тройка спокойно вошёл внутрь каюты и присел рядом с рыдающим клоуном. Галдино провёл рукой по его спине, после чего заключил пирата в объятия, чтобы вместе с ним выразить общее горе. Сабо…наверное, он никогда ещё в жизни так хреново себя не чувствовал. Иванков силой усадил его и Драгона в шхуну, не позволив наделать глупостей. Окама следил за мужчиной и раненным юношей. Последнему всё же удалось вырваться из-под внимательных глаз. Блондин выскочил наружу, но вернуться обратно на остров не смог. Расстояние было невелико. Можно было спокойно перелететь за минуту-две. И юноша хотел было это сделать, однако силы покинули его в самый неподходящий момент. Он запрыгнул обратно, умчавшись в свою каюту. Как только железная дверь с громким лязгом за ним закрылась, Сабо истошно закричал. Словно зверь, он носился по комнате, сжигая всё вокруг. Блондин колотил твёрдые стены, из-за чего скоро те быстро окрасились в алый цвет. Кулаки превратились в одно кровавое месиво, как и губы, которые лопались под напором крепких зубов. Революционер бил ногами всё, что попадалось в поле зрения, ломая пальцы. Сабо метался из угла в угол. Но рана на животе заставила того резко остановиться и упасть на пол, больно ударившись головой. Слёзы, горячие и горькие, обжигали сухую кожу. В горле царила настоящая безжизненная пустыня. Дышать стало нечем. Сабо не сдерживался. Он кричал, умолял о чуде, просил поменяться с братом местами. Всё, что угодно, только бы это оказалось одним ничего не значащим кошмаром. Образ мёртвого Луффи чётко стоял перед ним. Его младший брат. Такой бодрый и счастливый от того, что снова встретил дорогих его сердцу людей. Худой и бледный от долго пребывания в тюрьме, где есть только холод и одиночество. Жизнерадостный и полный надежд. Он ведь верил в них. Ни на минуту не переставал сомневаться в том, что они спасут его. Сабо горько заскулил, как может только убитый горем человек. Юноша снова потерял самое ценное на всём белом свете. «Братик», — блондин сжался в позе эмбриона, прижав к груди колени. — «Луффи… Мой младший братишка… Я такой подонок… Не смог…не успел…мне так жаль… Прости, что у тебя такой бесполезный старший брат… Ты должен был быть сейчас здесь, с нами… Прошу, вернись… Не умирай… Пожалуйста, я тоже скучаю по Эйсу… Но я не хочу…не хочу потерять вас всех разом… Умоляю…вернись…» — Э-Эйс, — прохрипел блондин, закрыв руками своё лицо. — П-Пожалуйста…в-верни мне Лу-Луффи…н-не за-забирай его…п-прошу-у-у… Иванков тихо вошёл в каюту. Он и сам не мог сдержать слёз, но старался быть сильным. Иначе, кто ещё позаботиться об этих глупышках? Окама аккуратно взял на руки безутешного юношу, прижимая к себе, как сокровище, и повёл его к доктору. Иназума шёл рядом, обеспокоенно поглядывая на обоих. Драгон сидел на одной из больничных коек, дожидаясь своей очереди. Врач сказал ему не делать лишних телодвижений, чтобы случайно не испортить повязки. Мужчина и не думал его ослушаться. Вставать ему совсем не хотелось. Ходить туда-сюда, натыкаться взглядом на печальные лица, слушать всхлипы. Он просто лежал, глядя в потолок. Было ли ему сейчас тяжело? Нет. Он был полностью мёртв внутри. Раздавлен. Как будто что-то в его душе резко лопнуло, оставив за собой только пустоту. А ведь мужчина всегда слыл настоящим камнем, способным пережить любое горе. Никто даже и представить себе не мог, что глава революционной армии может валяться без сил, как дохлая рыба на сырых досках, прокручивая в голове самые тёплые воспоминание по давно ушедшей возлюбленной и их сыне. — Дракошка, глянь! — раздался над головой звонкий женский голос. — Луффи-меч! Молодой мужчина неожиданно почувствовал что-то очень мокрое и вязкое на своей спине. Оглянувшись, он увидел своего ещё совсем маленького сына, которого уткнули лбом прямо между лопаток. Малыш активно пускал слюни на его рубашку, тихонько посмеиваясь и говоря на своём никому, кроме родной матери, непонятном языке. — Или же не меч, а рапира? — вслух рассуждала брюнетка, удерживая сына в воздухе. — Как думаешь? Что лучше? — Думаю, что ты мучаешь Луффи, — Драгон взял на руки малыша, вытирая платком его пухлые губы и щёки. Тот забавно фыркнул и уткнулся лицом в широкую грудь, сжимая пальчиками ткань рубашки. — Просто ты не знаешь, как нужно веселиться, бука. — Тогда назови этот приём «Луффи-штамп», потому что ты его чуть не впечатала в меня. Боги, Луффи, сколько же от тебя слюней! — Штамп? А мне нравится! Дай-ка мне ещё раз попробовать! — Нет, ты его в лепёшку превратишь, Мая! Наш сын не игрушка. — Но он такой мягонький и кругленький! Я просто не знаю, что ещё с ним делать! — Ты самая странная мать на свете. — Я отличная мать! Глянь, какие у меня запасы, — молодая женщина хлопнула себя по груди, демонстрируя так называемые «запасы», и громко рассмеялась. — Хи-хи-хи! У меня столько молока, что он обязательно станет самым сильным! — Это не показатель, — усмехнулся Драгон. — А ещё я очень, о-о-очень, О-О-ОЧЕНЬ люблю Луффи! — Мая обняла со спины мужа, ласково погладив сына по головке. — И тебя люблю, Дракошка. — Я тоже, — мужчина нежно поцеловал её в висок. — А ещё Луффи станет самым крутым пиратом на всём Гранд Лайне! — Ты издеваешься?! Не успел он даже первого слова сказать, как ты ему уже судьбу пророчишь. — А что такого? Я ведь пиратка. Естественно, что он тоже станет пиратом. — Как это, вообще, может быть естественным? Не забыла, что у него есть я? По твоей логике, он может пойти по моим стопам и стать революционером. — Нет, это скучно. — В пиратстве тоже нет ничего весёлого. И не говори мне про приключения на неизведанных островах и огромные волны. Не забывай, какими бывают настоящие пираты. — А я не настоящий пират?! — Пират, но другого типа. — Быть революционером скучно. — Я не говорил, что это забавно и радостно. Это опасно. — Луффи точно станет пиратом. Нет, он станет Королём Пиратов! Да, Луффи? Ты же найдёшь Ван Пис и покажешь этому скряге, кто тут самый крутой? — Ну, началось…час от часу не легче… Малыш в руках мужчины широко улыбнулся беззубым ртом, протягивая ручонки к лицам родителей. Те тут же поспешили наклониться, чтобы их сын с самыми восторженными глазами начал водить маленькими пальчиками по носам и глазам. Луффи забавно кряхтел и сопел. Пока ему было абсолютно всё равно на свою дальнейшую судьбу. Зачем младенцам задумываться о такой ерунде, когда рядом так вкусно пахнет любимая мама и так щекотно царапает папина щетина? Маленький Луффи пока был самым счастливым малышом, у которого кроме молока по расписанию ничего не было. — Пусть он останется таким ма-маленьки-и-им, — неожиданно шмыгнула Мая, сдерживая слёзы. — Ещё недавно ты его в пираты записывала, — улыбнулся Драгон, обнимая одной рукой жену. — Не бойся, с ним всё будет хорошо. Всему своё время. — Угу, — женщина уткнулась ему в плечо, продолжая хлюпать носом. «Да, всему своё время», — подумал мужчина, крепко обнимая самых дорогих его сердцу людей. Наверное, ради этого и стоит жить. А потом была гроза, нападение и смерть возлюбленной. Драгон тяжело переживал тот период. Почти никого рядом не было, чтобы поддержать или утешить. Луффи пришлось отдать отцу. Старик обещал позаботиться о малыше, хотя, зная его методы воспитания, это было спорно. Но тогда революционер об этом не думал. Он прощался со своим маленьким сыном на палубе корабля дозорных и с мечтами о счастливой жизни. В последний раз обнимая кроху, мужчина поклялся, что больше не допустит такой ошибки. Даже, если уйти навсегда в неизвестном направлении, отрезав все ниточки с семьёй, значит спасти любимых, то он сделает это. Как жаль, что жизнь — коварная штука. Луффи сам его нашёл спустя много лет. Конечно, прибыл на базу из-за брата, но встречи с родным отцом было не избежать. Он мог уйти. Просто развернуться и дальше отправиться на поиски чего-то только пирату известного. Забыть и скрыться. Но это был бы тогда не Луффи. Желая провести время с братом, которого считал погибшим, мальчишка ненамеренно сблизился со своим грозным и суровым папой, пробудив в его душе давно забытое. И к чему это, в итоге, привело? Драгон плотно закрыл глаза. Где он ошибся? Что можно было бы исправить? Как быть дальше? Мужчина не знал ответов. Если честно, то он не пытался их отыскать. Делать вид, что смерть сына никак не повлияла на его работоспособность и продолжать идти против Мирового Правительства? Нет, слишком трудно. Ему нужно время, чтобы просто встать. Но пережить подобное он уже не в силах. Это последняя капля. Драгон заскрипел зубами. Перед глазами так и маячила эта широкая улыбка Луффи, которая так напоминала улыбка его такой же жизнерадостной энергичной Маи. Наверное, она сейчас его ненавидит. Он не смог защитить их сына. Мужчина сжал кулаки. — Луффи, — прошептал он, поджав дрожащие губы. По щеке медленно скатилась одинокая слеза. И она точно не станет последней. — Кид, — окликнул капитана Киллер. — Я никуда не пойду. — Пойдёшь. — Ты решил ослушаться меня и моего приказа?! — Мугивара сказал уходить. — Плевать, я не оставлю его здесь. Я же не его накама, чтобы убегать по первому зову. — Ты не накама, — Киллер скрестил руки на груди. — Вы соперники. И это не пустые слова. — О чём ты? Думаешь, сейчас есть время об этом рассуждать?! — Кид, выслушай! Вы постоянно соперничали даже в мелочах. У вас общие мечты и цели. И хотя вы постоянно грызётесь, Мугивара ценил тебя не только как соперника, ни и как друга. Знаю, у него до одури странная логика, однако именно в этом всё дело. Не отпирайся, вы оба считаете друг друга больше, чем просто сильными противниками. Мугивара пал, защищая накама. Но умер, думая о всех нас. Прошу, хотя бы из уважения к нему, идём на корабль. Тратить просто так силы и союзников слишком глупо. Нам нужно уходить, Кид. — Хе, — немного помолчав, сказал Кид. — Забавно. Я никогда не считал важным, спасать кого-то, кто мешает мне достичь моей цели. таких людей я просто убирал со своего пути. А этот…слишком другой. Я думал, что таких людей не бывает. Но Мугивара…мне не хочется бросать его здесь. Я понимаю тебя, Киллер. Ты прав. Просто…это…сложно почему-то. Наверное, я действительно стал думать о нём не просто как о сопернике… Но…разве это правильно, уйти без него? Почему он сказал оставить его? — Несмотря на свою придурковатость и взбалмошность, Мугивара не бросает слов на ветер. У него была веская причина. И это настораживает. Думаю, он знал, что произойдёт с ним дальше. — Да? Наверное…наверное ты прав, — Кид бросил последний взгляд на умиротворённое лицо Луффи и поспешил уйти, почувствовав горький привкус во рту. Горло нещадно саднило по задней стенке, а напряжённая спина покрылась мурашками. — «Как же мне хреново», — подумал про себя пират, запахиваясь плотнее в собственную шубу. Киллер не спеша последовал за ним. Краем глаза он заметил, как белый медведь несёт в своих больших мохнатых лапах Трафальгара. Доктор мелко вздрагивал, как от холода, и смотрел куда-то в пространство. О его недавней истерике намекали ещё не высохшие светлые дорожки на грязных от пороха и дыма щеках. Он прижал к груди собственные руки, слушая биение своего сердца. Казалось, юноша перестал что-либо воспринимать извне. Внутренние переживания полностью захватили контроль над ним. Сейчас его лучше было не трогать и не теребить его раны. Киллер покачал головой, проходя мимо. Да, им всем в ближайшее время придётся нелегко. Марко встал рядом с Зоро на носу «Санни». Они медленно отплывали от Дьявольского Огнива, мысленно всё ещё пребывая с резиновым пареньком. Феникс взглянул на отрешённое выражение лица мечника. Как же он понимает чувства этого пирата. Сам после смерти Эйса и Отца не знал, что дальше делать. Как продолжать жить без самых близких и любимых? А учитывая, что погиб капитан, так вообще ничего не хочется. Даже существовать. Марко тяжело вздохнул, прикрыв веки. Мужчина не стал тревожить старпома своим присутствием, понимая в каком состоянии находится зеленоволосый. Но перед тем, как уйти помогать раненным, он тихо произнёс короткое: — Держись. Зоро ничего не ответил. Да и какие слова здесь могут быть уместны? Мечник просто продолжил наблюдать за тем, как они всё дальше и дальше отплывают от острова. Это всё, что ему оставалось делать, чтобы не кинуться прямо в морскую пучину. Ниса равнодушно наблюдала за ними. Ей было абсолютно всё равно на их личные проблемы и переживания. Она во всю наслаждалась своей победой над Мугиварой. Теперь в мире больше нет никого, кто бы мог её одолеть. Последний сейчас валяется тряпкой на окровавленных камнях. Женщина никогда ещё не дышала так легко и свободно. Но было бы ещё лучше, если бы не одна персона. Крокодайл сидел в позе лотоса, возле Мугивары. Его пальцы, украшенные дорогими кольцами, перебирали чёрные пряди мальчишки. Мужчина слабо улыбался, понимая, на что себя обрекает своим поступком. Таким дурацким нелогичным решением остаться. Это глупо. Подходит больше Мугиваре, чем ему. Но это именно то, что жизненно необходимо бывшему шичибукаю. Он наклонился к уху резинового парнишки и привычным голосом, которым всегда разговаривал с ним, негромко произнёс: — Ты полный идиот, Мугивара Луффи. И меня втянул в эту бездну вечного веселья и самоуверенности в свои силы. Из-за тебя я потерял отличную шубу. Ничего не поменялось, мальчишка: ты приходишь и всё становиться вверх дном. Твоя ослиная упёртость и неутолимая жажда приключений порядком достали. Опять ты мне всё испортил. Ещё в душу ко мне залез, гадёныш мелкий. Вот, что с тобой делать? — и, на минуту замолчав, уже более мягко и дружелюбно сказал. — Спасибо тебе. За всё. — Эй, — Ниса скрестила на груди руки. — Долго ты над ним ворковать будешь? Давай быстрее, а то мне из него чучело надо делать. — Я всё, — мужчина не спеша отряхнулся и с вызовом взглянул в жёлтые глаза Верховной. Та сразу же поняла намерение пирата. — Что? Неужели ты совсем крышей поехал? Решил поиграть в юнца, которому всё по плечу? — Это мои слова, — усмехнулся Король Пустыни, подняв в сторону врага крюк. — Вызываешь меня на бой? — Я не отдам тебе Мугивару. — Да? Готов рискнуть жизнью, ради него? Он ведь уже труп. — Даже если так, — одинокая синяя венка вздулась на лбу. — Ты не получишь его. Ни живым, ни мёртвым. — Забавно, — широко улыбнулась Ниса, обнажая ряд острых зубов.Её слуги противно засмеялись, в угоду Госпоже. — Хорошо…давай поиграем немного, сумасшедший. Ох-хо-хо!