Сгорая

      Аватар и Хозяин Огня стоят плечом к плечу под жарким солнцем последнего летнего дня.       Голос только что коронованного правителя почти не дрожит. Когда он заканчивает речь, разноцветная толпа взрывается радостными криками: воины Южного племени Воды обнимаются с ополченцами из Царства Земли, жители Северного храма Воздуха пытаются втянуть в общее веселье граждан Народа Огня, дипломаты из Северного племени Воды пожимают руки покорителям Болотного Племени.       Весь мир собрался здесь, в кратере вулкана, перед королевским дворцом. Весь мир видит, как Аватар и Хозяин Огня закладывают начало новой эры — эры гармонии и процветания.       Власть теперь в их руках; способность решать судьбы. Хозяин Огня вспоминает, как дядя сравнивал власть с пламенем; если выпустить её из-под контроля, последствия могут быть необратимы. Куда хуже, чем ожоги.       Хозяин Огня боится однажды заглянуть в зеркало и не увидеть своего шрама, боится узнать в своём отражении отца, для кого власть стала всем. Но пока рядом Аватар... Можно на секунду спокойно выдохнуть. Бок о бок они преодолеют всё.       Над ними пролетают военные дирижабли, но вместо огня на толпу падают цветы. Камелии, розы, жасмин, лилии… Пандовая лилия приземляется у ног Аватара, и он закрывает глаза.       Хозяин Огня упрямо держит глаза открытыми, тщетно пытаясь отыскать в толпе главные лица.       Уже на праздничном пиру он находит рядом, через несколько мест от себя, Мэй, как всегда невозмутимую; только чуть приподнятый уголок губ выдаёт её облегчение. Не счастье. Рядом с ней сидит непривычно тихая Тай Ли, которую из всех воинов Киоши можно отличить лишь по косичке. Воительницы скромно поддерживают всеобщее торжество, обмениваясь поклонами и натянутыми улыбками; церемониальный бело-красный раскрас прячет их опухшие глаза.       Он находит чету Бейфонгов: теперь, когда война окончена, настало время для сотрудничества, но самое богатое семейство Царства Земли прибыло в Столицу не за этим. Лао и Поппи Бейфонг не ищут знакомств с предпринимателями Страны Огня, не ведут светских бесед, не пьют вино и не пробуют блюда.       Он находит Хакоду, в чьей ладони синеет знакомая лента; Хозяин Огня вспоминает, сколько недель он сам не снимал её со своего запястья. Сидящий рядом с Хакодой воин, кажется, Бато, без слов кладёт руку на плечо вождя, но тот не отзывается, пустым взглядом рассматривая ожерелье.       Как и Хакода, Хозяин Огня не слышит, о чём говорят Куэй и Арнук. Вина отбивает свой пульс в его спасенном сердце.       Он находит Айро; дядя смотрит на него, молчаливый и задумчивый, не притронувшись даже к пиале с чаем. Хозяин Огня кивает, — всё в порядке, дядя, — и Айро отпивает из пиалы, но лишь немного, чтобы смочить горло. Жарко.       Солнце беспощадно. Огонь беспощаден.       Хозяин Огня не знает, как справиться с огнём внутри.       — Знаешь, есть один обычай у кочевников из Восточного храма Воздуха, — говорит вдруг Аанг, и никто не замечает его слов, потому что все уже давно увлечены своей радостью, своими делами, своими интригами, для которых Аватар слишком светел, слишком мал... и слишком одинок.       Зуко поворачивается к нему, не поправляя "есть" на "был".       — Какой же?       — Воздушные кочевники путешествуют больше других народов, а в дороге очень важно повстречать надёжного попутчика, ты сам знаешь, — продолжает Аанг; в его серых глазах проплывают воспоминания о днях, неделях, месяцах, проведенных на Аппе в компании друзей, — Чтобы выразить своё доверие друг другу, перед началом пути они обмениваются напитками и едой. Тогда духи помогут им преодолеть все трудности!       Последний покоритель Воздуха. Когда отзвуки войны утихнут, когда наконец воцарится гармония, куда он отправится? Где найдёт своё пристанище? С кем? Кто у него остался?       Только Хозяин Огня, чей дом всегда будет домом для Аватара.       Но ещё четыре комнаты будет пустовать для Аанга, и пятая останется запертой для королевской семьи.       Зуко с трудом выдыхает. Его волосы стянуты слишком туго, воротник давит шею, а корона — золотое пятилистное пламя — кажется ему вдруг тяжёлой. Он хочет бросить ею в Мудрецов Огня, взъерошить волосы, отнять у ближайшего стражника мечи и отрезать подол своего длинного одеяния, вскочить в седло к Аппе вместе с Аангом и его лемуром, вместе с…       Их больше нет.       — В каком-то смысле мы как раз отправляемся в новый путь, — Аватар улыбается и протягивает ему свою чашу с чаем. Хозяин Огня понимает его без слов и в ответ передвигает на столе свою.       Они оба хотят что-то сказать, кого-то вспомнить, но вместо этого молча делают глоток.       За столом раздаются возгласы, и Аанг давится чаем, Момо спрыгивает с его плеч на спинку стула и возмущённо трещит. Зуко поворачивает голову на шум и видит, как ручной медведь земного царя держит на носу целую пирамиду из чашек, приводя зрителей в восторг. Аанг долго откашливается, и Зуко с трудом отодвигает мысль о том, чтобы подговорить Аватара продемонстрировать рёв броненосного льва — этот приём покорения огня его юный ученик всё-таки освоил достойно.       Зрелище было бы то ещё.       Дыхание Аанга наконец восстанавливается, и они снова поглощены пиром, хотя им меньше всего хочется быть здесь. Подходят какие-то люди — в красном, в синем, в зелено-золотом, выражают почтение, кланяются, благодарят, желают удачи и предлагают помощь…       Где вы были, когда они умирали?       Аанг улыбается им всем; он никого и не винил, чтобы кого-то прощать. Зуко же едва сдерживается, чтобы не скалиться.       — Ты вернёшься в Южный храм Воздуха? — спрашивает он, убрав в сторону тарелку с жареной комодо-курицей и подтягивая поближе миску с огненными хлопьями. Отец бы презрительно скривился, увидев такую закуску на королевском столе, но его здесь нет, а новый Хозяин Огня имеет право на маленький каприз.       — Ненадолго, — Аанг ухмыляется при виде хлопьев, — Они ему нравились, помнишь?       Зуко думает, что чем чаще вспоминаешь, тем труднее, но всё же соглашается. Сокка обожал огненные хлопья, и Хозяин Огня невольно ждёт, что их друг сейчас появится из неоткуда, стащит у него всю порцию с нахальной ухмылкой.       — А что ты будешь делать потом?       — Аватара так долго не было. Где-нибудь для меня всегда найдётся место, я... нужен им.       В руках Аанг вертит пандовую лилию, и Зуко видит в её чёрно-белых лепестках молнию.       — Теперь в Стране Огня тебе всегда будут рады, — предлагает покоритель огня. Не совсем от чистого сердца, с надеждой, что хотя бы дружбу с Аватаром он сумеет сохранить, что хоть кто-то останется в его жизни после войны. Потому что быть одному в этом дворце, где хохот сестры и голубые вспышки подстерегают его за каждым углом, невыносимо. Даже присутствие дяди не дарит от них спасения.       Аанг складывает руки перед собой и почтительно кивает:       — Никаких больше объявлений на столбах?       — Само собой, — Зуко кланяется в ответ.       — И та пьеса… Ты же можешь сделать с ней что-нибудь?       — Отлично, что ты напомнил, я как раз забыл, что собирался казнить всю труппу…       Аанг с шутливым упреком пихает его кулаком в плечо, совсем как Тоф:       — Зуко!       — Ладно, ладно. Я думаю, что одно письмо с печатью Хозяина Огня убедит театр Угольного острова пересмотреть сюжет.       — И актеров, — добавляет Аанг, кривясь. Зуко вспоминает девчонку, игравшую Аватара, согласно кивает:       — И актеров. Но того силача в роли Тоф стоит оставить, как думаешь?       — Только его, — негромко смеётся монах.       Духота зависает в зале туманом из разных красок, запахов и голосов. Зуко глубоко дышит, стараясь игнорировать жжение у солнечного сплетения, где звездой расползается шрам. Аанг создаёт вокруг себя крошечное торнадо, чтобы хоть как-то освежиться.       — Я сейчас готов даже одолжить вееры у воинов Киоши, — усмехается Хозяин Огня, каждую минуту возвращаясь к этой идее с растущей решимостью. Первый час его правления, первый час всеобщего мира... и первое впечатление о нём, о его бестактности. Отличное начало.       — Тебе бы пришлось сразиться за них с Суюки, — качает головой мальчик, и улыбка наконец сходит с его лица. Слишком долго он держал её, слишком долго был Аватаром.       — Мы как раз хотели потренироваться вместе с ней на мечах, — Зуко старается игнорировать, что лучше подходит "не успели"; он хочет найти хоть что-то, чтобы отвлечь друга, — Кстати, почему воздушные кочевники не носят веера? Я помню, на острове Киоши в твоих руках они были грозным-       Аанг вздрагивает всем телом, накрывает рот ладонью, но Зуко успевает заметить кровь на его губах.       Огонь беспощаден.       Шрам на груди загорается болью.       — Катара!..       Когда молния впивается в его сердце, разрывает его ослепительно-белыми клыками в клочья, Зуко просит только об одном — чтобы больше никто не погиб, даже если ценой станет его жизнь.       Но он не может оставить Катару с Азулой один на один.       Он втягивает воздух короткими глотками — бесполезно, по-прежнему нестерпимо больно. Зуко уверен, что это конец, но всё равно сражается до последнего, пытается подчинить себе руки и ноги, которые упрямо не слушаются.       Хрустит лёд, ревёт голубое пламя; скоро всё исчезает за неровным стуком сгорающего сердца, и он проваливается в забытье.       Холодные исцеляющие руки возвращают его к жизни, и первое, что он видит — голубые глаза. Может быть, это самое прекрасное, что он когда-либо видел.       Катара помогает ему подняться, и Азула плачет, смеётся, кричит, воет — всё сразу, от чего невидимые раны, под кожей, становятся только глубже. Изгнанный принц едва волочит ноги по камню, под шагами Катары брызгает вода; здесь почти всюду вода, только наполовину выпаренная голубым огнём.       Азула резко замолкает, увидев их перед собой. На секунду Зуко кажется, что в её золотых глазах он видит наконец свою сестру, свою кровь, свою семью, но затем звякают цепи на её руках за спиной, через её тело проходит молния, заряд бежит по воде...       — Катара! — зовёт Зуко и не узнаёт свой резко севший голос, озирается в поисках голубого платья, — она вернула Аанга с того света, она спасла его сердце, она перехитрила Азулу, она способна на всё! — но в толпе её нет.       Мальчик в его руках кашляет кровью, задыхается; его враг, его друг, его надежда — умирает. В слезящихся серых глазах Хозяин Огня не видит страха, только сожаление.       Почтовый ястреб приносит весть о том, что войска Страны Огня выдворены из Ба Синг Се. Зуко не находит сил ответить дяде.       Следом прилетает ястреб от Аанга (Аватар вернулся, Аватар не мог не вернуться), но письмо написано дрожащей рукой. Дочитав, принц — а скоро уже Хозяин Огня — сминает пергамент и исступлённо опускается на пол между двумя бездыханными телами, чувствует на себе обеспокоенные взгляды Мудрецов Огня, но ему всё равно.       Аватар победил. Аватар навсегда лишил Озая возможности покорять огонь, обрёк его на вечный позор и прозябание в темнице, но Зуко хочется обрушить на отца всю армаду дирижаблей, чтобы он ощутил то же самое, что ощутили напоследок Сокка, Суюки и Тоф.       Аанг тоже не дожидается от него ответа.       — Дядя, дядя! — Зуко находит взглядом хоть одно родное лицо; Айро проталкивается к ним через круг людей, но его руки пусты, — Дядя, ты же знаешь столько трав, должен же быть какой-то чай!..       Чай. Они оба сразу всё понимают; Айро берёт чашу, из которой отпил Аанг, принюхивается... и беспокойство в его янтарных глазах сменяется ужасом.       Отравлен.       Зуко хочет перевернуть Аанга, заплетающимся языком требует принести воды и углей, чтобы вывести яд, но Айро качает головой, опускается рядом с ними на колени и берёт мальчика за руку.       Поздно.       — Ты помнишь, что нам показали Ран и Шао? — с неожиданной легкостью произносит Аанг, и Зуко сжимает его другую ладонь в своей.       — Гармонию, — криво улыбается он, вспоминая, как они дрались за кусочек вечного огня на глазах у драконов, — Твои слова.       Хватка Аанга слабеет. Кто-то сзади плачет, кто-то шепчет, кто-то зовёт стражу, но Зуко не может оторваться, затаив дыхание следит за огоньком его сердцебиения. Он гаснет.       — Я вижу её, снова, — Аанг находит в себе последние силы обвести взглядом собравшихся вокруг них людей: все в разных одеждах, все из разных концов света, объединённые Аватаром под единым знаменем. От слёз их силуэты размываются, и если постараться, можно принять их за разноцветное пламя.       Аанг выдыхает в последний раз.       — Племена Воды хоронят погибших в земле или обкладывают камнями, но, думаю, Катара хотела бы вернуться в океан.       Зуко поражается тому, сколько силы в этом ребёнке; Аанг и глаз не сомкнул за прошедшие сутки, не отходя от покорительницы воды, но сейчас со спокойствием старца рассуждает о том, как отправить её в последний путь.       Может быть, потому, что он не виноват в её смерти. Может быть, потому, что Аватар на самом деле куда взрослее их всех.       Подумав, Зуко велит Мудрецам Огня подготовить две лодки.       Азула как никогда прежде напоминает мать. Её лицо безмятежно расслаблено, руки, привыкшие метать пламя и молнии, в смиренном жесте сложены на животе поверх белого савана; под тканью прячутся незажившие ожоги от молнии. В убранных назад волосах, из которых безнадёжно торчит неровно отсечённая чёлка, блестит золотая корона-заколка.       Глядя на неё, Зуко не чувствует ничего... и чувствует всё сразу.       Катара лежит, утопает в чёрно-белых лилиях. Аанг снимает с неё ожерелье матери, чтобы отдать его Хакоде; в ответ на вопрос, правильно ли это, Зуко отстранённо кивает, мыслями возвращаясь в кристальную пещеру под Ба Синг Се. Если бы тогда он выбрал другой путь, скольких бы удалось спасти?       Они поджигают хворост и отталкивают лодки от берега; над кальдерой занимается утренняя заря.       — В Народе Огня принято устраивать погребальный костёр, почему Азула..? — спрашивает Аанг. Зуко смотрит, как пламя пожирает дерево, как ветер разносит пепел над волнами.       — Может, хотя бы так она найдёт нашу мать. Живой, или...       Он думает, что если власть — огонь, то молния — это судьба.       Его колени подгибаются, но Хозяин Огня всё же находит в себе силы подняться, осторожно опустив Аватара на мраморный пол. В зале стоит тишина, прерываемая только рыданиями, печальными вздохами и спорами о том, кто виноват и что на самом деле произошло.       Что произошло?       Он смотрит на пиалу с чаем, которая предназначалась ему.       В нём столько огня, что вот-вот задымятся ковры, заискрится скатерть, загорятся шторы, весь дворец вспыхнет ярче кометы.       Зуко поднимает голову и видит вдруг напротив, прямо над дядей, Азулу в королевских доспехах и с идеальным пучком. Её губы скорбно сомкнуты, но, глядя через плечо Айро на Аватара, она печалится не о нём. Однажды ей уже удалось его убить...       Катара подходит сзади и кладёт ему руку на спину; покоритель огня чувствует её холодное прикосновение даже сквозь плотную ткань и невольно поддаётся ему. Он оглядывается; глаза покорительницы воды горят голубым пламенем.       Рядом с Хакодой Зуко замечает Сокку; тот тянется к отцу, но в последний момент одёргивает ладонь. Суюки появляется следом в рядах воинов Киоши; она тревожно оглядывает сестёр по оружию, которых ей пришлось оставить позади.       Тоф не нужно касаться родителей, чтобы чувствовать их сердца; она поворачивает голову в их сторону, прислушиваясь, между делом не забыв призрачным кулачком поддеть Зуко под рёбра.       Катара обходит его и наклоняется к Аангу, протягивает к нему руки; Аватар открывает глаза, улыбается как ни в чём ни бывало и чешет за ухом ластящегося к нему Момо.       Зуко моргает, и видения пропадают. Сердце болит так, что дышать невозможно.       Зуко хочет убежать.       Хозяин Огня остаётся. Теперь тяжесть мира на его плечах лежит каменной глыбой, растекается кровью по венам, обжигает его и душит, но он остаётся. От того, как он поведёт себя сейчас, зависит будущее — должно быть, это шепчет Азула, но с чего ей вдруг давать ему советы?       Айро первым распоряжается освободить зал и старается успокоить гостей, но затем Хозяин Огня находит в себе силы отдать свои первые приказы.       Перекрыть столицу. Найти того, кто это сделал. Привести живым, или...       Он видит тревогу в глазах дяди и сразу догадывается, кого он боится увидеть на месте Хозяина Огня. Но Король Феникс желал владеть миром, а Хозяин Огня хочет сохранить мир. Горюющих друзей, безутешных родителей, осиротевших детей. Всех, кого судьба доверила ему.       Открыть морские просторы Страны Огня для племён Воды. Реорганизовать колонии в Царстве Земли. Достать из закрытых архивов всё, что осталось после чистки Воздушных кочевников, и вдохнуть новую жизнь в их забытые храмы.       На закате сжигая ещё одну, третью лодку, Зуко возвращает Аватара льдам, где он прождал сто лет; возращает волнам, где самого Аанга теперь ждёт Катара.       Зуко хочется вновь услышать хихиканье Суюки, пожать руку Сокке, закатить глаза в ответ на колкость Тоф, понимающе переглянуться с Катарой и обнять Аанга. Вместо этого за ним следит одна Азула.       Он обещает, что за гармонию, за будущее, о котором они грезили и в котором их нет, будет сражаться до последнего вздоха.       Даже если придётся столкнуться со своим собственным народом.       Азула появляется вновь, когда стражники с Мэй во главе, обыскав всю столицу, к полуночи всё-таки приводят во дворец виновного. Красная ткань, золотые глаза, тёмные волосы; Мэй говорит, что это сторонник Озая, и Айро кивает.       — Вы предали нашу страну! — шипит отравитель; Азула морщится, будто не соглашается с ним. Почему?..       Даже если придётся столкнуться с самим собой.       Огонь внутри ревёт драконом. Слёзы испаряются на полпути, и он не чувствует прохлады ночного ветра, не замечает за окном серебряной полной луны. Зуко хочет кого-то сжечь, и в первую очередь себя.       Я оставил Тоф, Суюки и Сокку против целого флота. Я привёл Катару к Азуле. Я отдал свой чай Аангу. Ничего бы этого не случилось, если бы не...       Дыши, узнаёт Хозяин Огня голос Аватара, и вместо того, чтобы выдохнуть в лицо убийце пламя...       Он делает вдох.