***
Маленький Эстония сидел у камина и грелся, заворожённо смотря на играющее пламя. Ему всегда нравилось наблюдать за огнём, и часто казалось, будто огонь живой, будто он точно так же с интересом наблюдает за Эстонией, будто пытается контактировать с ним с помощью своеобразного танца. Иногда Эсти представлял в своей голове голос, которым огонь мог бы говорить с ним, и даже общался. Это всегда было занимательно, ведь часто фразы, сказанные огнём в его голове, были непредсказуемы для парня. Он не знал, что именно на этот раз скажет пламя, не мог заранее подготовить ответ на неожиданные вопросы от него. И так эстонец мог подолгу засиживаться у камина, пока его кто-либо не отвлекал. Тогда голос резко пропадал, а внимание прибалта переключалось. Так и сейчас Эстония сидел, слушая, что ему скажут, не упуская ни единого слова, ни единой фразы. Слушал и наблюдал за движениями ярких языков пламени. За спиной парень услышал приближающиеся тихие шаги и обернулся. Это оказался Россия, его старший брат. Он присел на кресло, которое стояло прямо перед камином и откинулся на спинку, кладя руки на подлокотники. Русский вздохнул, прикрывая на некоторое время глаза. Так как больше ничего не происходило, Эстония отвернулся от него к камину, однако теперь в его голове настала тишина. Да и он не стремился начать диалог, думая сейчас буквально ни о чём. — И что такого ты в этом находишь? — вдруг послышался вопрос, адресованый прибалту. Он пожал плечами, не поворачиваясь к брату. — Мне нравится, — очень просто ответил Эстония, не вдаваясь в детали. РФ тихо и по-доброму усмехнулся, открывая глаза и обращая взгляд в сторону младшего. Медленно он перевёл взгляд на огонь и стал смотреть за компанию с Эсти. Ничего не происходило. И в голове не появилась ни одна догадка насчёт того, что в этом занятии такого увлекательного, что Эстония готов часами сидеть у камина. Прошла пара минут, и терпение Федерации закончилось. — По-моему, это довольно-таки скучное занятие, — выдохнув, сказал он, подпирая голову рукой. — Ты просто не пробовал, — сказал ему на это Эстония. — Поверь, пробовал. И не раз, — добавил он, чтобы избежать упрёка в том, что он не пытался ещё после первого неудачного раза. — Даже только что. Ты просто сидишь и смотришь. Нет, это не для меня. — Он слегка качнул головой в сторону. — А ты не пробовал заговорить с ним? — задал другой вопрос эстонец, всё так же не отрываясь от огня. — Заговорить? — переспросил Росс, похлопав глазами, и ещё раз посмотрел на огонь, а потом снова на брата. — Эм, нет. Это ведь огонь. Он всё равно мне не ответит. — Откуда тебе знать? — Эст наконец-то обернулся. — Ты ведь не пытался. Россия не знал, что ответить. С одной стороны, глупо всё это, ведь огонь неодушевлённый. У него нет ни рта, ни голосовых связок, а единственные языки — это пламенные. Однако с другой стороны, Эстония был в чём-то прав. Ведь если русский не предпринимал попыток, то с чего бы ему знать, что ничего точно не случится? И пока он сам всё не выяснит, шанс на то, что произойдёт невозможное, имеет место быть. Слабо улыбнувшись, Россия встал и подошёл к младшему, присаживаясь на пол рядом с ним. — Хорошо, сейчас попробую, — сказал он и сосредоточился. Он смотрел на огонь, горящий в камине, думая, что же должен сказать. В голову ничего не приходило, поэтому парень решил для начала просто поздороваться. Он вдохнул и собирался сказать «привет», но на его рот легла рука прибалта. Он вопросительно посмотрел на младшего, а тот приложил указательный палец к губам, безмолвно говоря «молчи». РФ, конечно, поначалу ничего не понял, однако вскоре до него дошла мысль о том, что раз уж Эстония всегда сидит здесь молча, не произнося ни слова, но при этом общается с огоньком, значит, делает он это мысленно. — «Прямо телепат какой-то», — подумал Росс. Эсти убрал руку, когда понял, что брат всё осознал, и повернулся к камину. Федерация сделал так же. Он некоторое время просто смотрел, а потом подумал: — «Привет». Ответа не было. Он тихо вздохнул и, прикрыв глаза, ещё раз повторил про себя приветствие, но это опять-таки не принесло буквально ничего. Он открыл глаза. Огонь всё ещё горел. Горел и исполнял только ему одному известный танец. На момент Россу показалось, что пламя потешается над ним. Дразнит. «Не выходит у тебя, да?» — будто произносит огонь. — Да он смеётся надо мной… — пробурчал себе под нос Федерация. — Да, — неожиданно выдал Эстония. — Он считает тебя забавным. — Тут младший повернул голову к России и широко улыбнулся, сощурив глаза. — Ты понял. Я так рад. — П… Понял? — переспросил русский. — Понял. — На его лице тоже расцвела улыбка. Он сам не знал, почему так обрадовался этому. Видимо, он действительно желал понять Эстонию и смысл сего времяпровождения. — Правда понял! — счастливо воскликнул он, ещё раз подтверждая это. Эстония тихо посмеялся брату. — Я знал, что ты сможешь, — сказал Эст. Неожиданно сзади них послышался тихий кашель, взывающий обратить на себя внимание. Оба обернулись и увидели в проходе Украину, который стоял, сложив руки на груди и облокотившись плечом о косяк. Он поправил на голове подобие венка и прошёл в гостиную. — И чего ты эти палки на голове носишь? Нет бы, нормальный венок сделать, — сказал Россия, затронув эту тему уже не в первый, но, на счастье украинца, не в двадцатый, раз. Чаще РФ просто молча смотрел на это весьма оригинальное украшение головы и не задавал вопросов, но иногда они всё же вырывались, так как он правда не понимал. А брат никогда не объяснял нормально. Только и говорил, что ему так нравится, ему так хочется, настоящих цветов всё равно нет. А потом просто уходил от этой темы, не забыв упомянуть, что брат его этим достал. Этого, конечно же, было недостаточно для Федерации. — Говорил же, что сплету венок из цветов, когда будет такая возможность. — Укра присел на подлокотник кресла, смотря на своих братьев. — Сейчас зима. Где я тебе цветы-то найду? — Эта фраза у него уже была, можно сказать, заучена. — У нас последние года два зима, — напомнил русский, на что Украина закатил глаза, ведь и сам помнил об этом. — А цветы можешь сделать сам. Искусственные. — Нет, это не то. Совсем не то. — Он отрицательно покачал головой. — Ты правда ничего не понимаешь? — Россия кивнул. — Если я достаточно хорошо объясню, то ты отвяжешься от меня? — Ураинец вскинул бровь. — Если достаточно хорошо, — потовторил самую важную часть условия русский. — Да, обещаю. — Я чувствую себя некомфортно без венка на голове. Будь это даже… — Сорняк, — перебил его Российская Федерация. — Россия… — прошипел Украина. — Это ветки. Чистые и без заноз, между прочим. — Он прокашлялся и продолжил: — Так вот, мне нужно носить венок. Из природного материала. Цветы или ветки. Лишь бы… — Часть природы всегда находилась рядом с тобой, — закончил за него Эстония. Укра кивнул. — Именно. Вот, Эсти же понимает. — Ты мне до этого даже не пытался объяснить ничего, — возмутился русский. — А вдруг ты бы захотел использовать это против меня? — спросил Украина, складывая руки на груди. — Ты серьёзно? Я бы не стал так делать! — воскликнул Россия. — Я, может, и любил устраивать пакости когда-то, но я, блин, давно перерос это! — Да-да, — украинец помахал рукой, будто отгоняя от себя что-то, — прости. Просто маленькая паранойя. — Маленькая? — А, может, не будете ссориться? — попросил Эстония. — Пожалуйста. Оба старших брата переглянулись, и за них обоих заговорил Украина: — Мы не ссоримся, не беспокойся. — Он мягко улыбнулся. — О, а хочешь поведую одну легенду? — спросил ураинец, на что прибалт быстро кивнул и встал с пола, пересаживаясь на кресло, так как его туда подозвал брат, чтобы они были ближе. — А ты чего? — обратился Укра к русскому. — Иди тоже сюда. Россия хмыкнул и подвинулся, но остался сидеть на полу, просто теперь находился около кресла и облокотился о него. Росс положил правую руку на сиденье кресла, на то место, которое не было занято Эсти, и подпёр ей голову, смотря на Украину, который всё так же сидел на подлокотнике. — Итак, — начал он, а Россия с Эстонией приготовились слушать. Больше всего был заинтересован второй, ведь русский догадывался, о какой легенде пойдёт речь. Он уже слышал её из уст отца, причём вместе с Украиной как раз, поэтому знает содержание. Примерно. Потому что прошло достаточно времени для того, чтобы он забыл детали. — Есть история про духа, который живёт в старом заброшенном храме, в лесу, средь гор. Никто не знает, кто он точно и откуда взялся, а также, сколько ему лет, но говорят, что он стар, как этот мир, и уже многое повидал. Этот дух очень мудрый и добрый. Он помогает всем, кто придёт к нему помолиться. Но есть условие: у человека, пришедшего к нему, должны быть чисты намерения. А ещё он наказывает плохих людей, проклиная их. — Убивая? — влез Россия. — Проклиная. А проклятия могут быть разными. Например, вечное невезение. — Украина потрепал по голове эстонца, который от этого зажмурился, а сам, глядя на РФ, проговорил самими губами «не говори о таких жестокостях при ребёнке». Благо, русский умел читать по губам, так что всё понял. — В общем, храм стоит в лесу, как я уже сказал. Это место окружают горы, и там вечная зима, которая может помешать добраться до храма. Это очень загадочное место. Ещё говорят, что там полно сокровищ, но это лишь выдумка, не имеющая основания. — А ещё, что там проход в мир духов находится, — добавил Россия. — Да, — подтвердил украинец. — Но, опять же, доказательств нет. — А может, и духа никакого не существует? — спросил Эстония, смотря с неким разочарованием. — Тот, кто умеет говорить с огнём, не должен задавать таких вопросов, — совсем тихо поговорил Федерация, так, что никто не понял ничего из того, что он сказал. — Существует. Ещё как существует, — ответил через недолгую паузу Укра. — И он правда помогает нуждающимся, никогда не отказывая в помощи. И если однажды у тебя что-то случится, — Украина начал медленно гладить Эстонию по голове, — а за помощью будет идти не к кому, ты можешь найти его. — А как же вы? — поинтересовался Эсти, посмотрев на Россию, а потом снова на Украину. — А вы?.. — Мы всегда будем рядом, не беспокойся, — успокаивающе произнёс украинец. — Я так, на всякий случай сказал. — Он отвёл взгляд, легко улыбаясь. Взгляд его ничего не выражал, но Эстония не обратил на это внимания, просто наслаждаясь тем, что его ласково гладили по голове, наслаждаясь тем, что тепло ему было не только снаружи, но и внутри, в душе. И не заметил он той печали, что была в улыбке Украины. Печаль и… Смирение. Будто жертва, попавшая в ловушку и знающая, что выхода нет, что брыкаться бесполезно. Жертва, принявшая свою участь.***
Это место было намного больше, чем казалось с самого начала. Эстония никогда не представлял в своей голове его таким. Каждый раз, когда он думал об этом, вспоминал рассказанную ему легенду, представлял себе маленькое местечко меж гор, которое представляет из себя небольшое поле, окружённое елями, а в центре стоит храм. Тот самый храм. Но нет. На деле всё оказалось иначе. Поле, конечно, было и не одно, не два, а деревьев бесчисленное множество. Везде ели да и только. А храма нет. Нет и того, кто смог бы сейчас помочь уставшему Эстонии, спасти его. Забрать к себе и обогреть. У парня начали закрадываться сильные сомнения насчёт существования сея волшебного места, дарующего надежду всякому. По щекам побежали ручейки слёз, которые тут же замерзали на морозе. Тихо шмыгнув, эстонец упал на колени и упёрся руками в снег, еле слышно плача. Как же ему хотелось бы попасть обратно домой, к семье. Снова увидеть их живыми и счастливыми. Снова коснуться их, ощутить их тепло… Но этого больше никогда не случится. Неужели вот так и наступил его конец? Вдруг странный шёпот раздался эхом, взявшись неизвестно, откуда, и разошёлся по всей местности. Эстония поднял голову и, перестав плакать, оглядел поле перед собой. Ничего и никого. Лишь метель метёт, да ветер завывает. По телу прибалта пробежали мурашки. Он вздрогнул. Стало как будто бы холоднее. Парень обнял себя и продолжил смотреть вперёд, пытаясь найти взглядом кого-либо или что-либо. Однако никаких результатов это не принесло. Глаза болели, да и из-за снега было мало что видно. Он вытер лицо руками в перчатках, на которых остался снег, и встал, продолжая идти. И долго бы он скитался здесь, если бы вдруг не посмотрел немного левее и не увидел силуэт чего-то, который проглядывался сквозь деревья и снег. На секунду Эсти встал на месте, думая, верить ли своим глазам. Но так как иных путей всё равно не было, он направился туда, стараясь идти быстрее, так как боялся, что не сможет дойти и умрёт прямо здесь и сейчас, когда только-только что-то заметил. Что-то, что приведёт его к спасению. Надо лишь ещё немного потерпеть. Совсем чуть-чуть побороться и добраться. К счастью, Эсти удалось. Через несколько минут, он оказался прямо перед зданием, которое повезло заметить сдалека. Оно не выглядело особо широким. Было высоким и состояло из трёх уровней, которые представляли из себя три куба, что немного уменьшались кверху. То есть, самый большой был у основания, куб поменьше, сверху, а на нём ещё один. Возможно, это были этажи, а возможно, просто такое строение здания. Эстония точно не знал, но ему это и не было важно. Сейчас он хотел повстречаться с тем духом из легенды. И раз сам его храм существует, значит, дух тоже должен. Парень на это очень надеялся. Он подошёл ближе и поставил руку на каменную стену. Ничего пока не происходило. Эстония прислонился лбом к этой же стене, вспоминая, что ему нужно сделать. — «Украина говорил, что нужно помолиться… — подумал он. — А я ведь даже не знаю ни одной молитвы, а той, которая нужна здесь, тем более…» — Он горько усмехнулся. Слишком рано обрадовался. Что толку от того, что он смог набрести таки на это место, если он не имеет представления о том, как связаться с духом? Раз его тут нет, парень решил найти хотя бы вход. Ведь это всё-таки храм, а значит, зайти можно. И он мог бы переждать внутри метель, а потом выйти и решить, что делать дальше, или хотя бы набраться сил и подумать уже тогда о том, как можно было бы установить контакт с духом. Эсти обошёл здание по периметру и перепроверил все стены, ощупав их. Ничего не оказалось. Ни разреза, который означал бы, что тут дверь, ни кнопки, которая эту дверь могла бы открывать. Наверх подъёма так же нет. И строение оказалось в действительности не таким уж и большим, что заставляло задуматься о том, что внутри ничего нет. Не уместилось бы. Может быть, там могла бы оказаться лестница, ведущая вниз, под землю, где уже как раз всё и находится, но найти её не суждено. И не факт, что там она правда есть. — «Вот и конец…» — пронеслось в голове у прибалта. Он сел на землю, облокотившись о стену храма и притянул к себе ноги, обнимая их. Парень уткнулся головой в колени и прикрыл глаза, начиная ожидать своей смерти.