Чай и ночь, длиною в жизнь

Прошло уже около пяти дней с начала вылазки новобранцев. Лиз уже почти полностью восстановилась со дня спарринг-тренировки, с утра до вечера она готовит и моет посуду в столовой, а после засиживается до отбоя с Ханжи, буквально занимая место Моблита, что так неохотно оставил свою работу. Ночью Лиз почему-то неспокойно, сон не идет, а голову заполняют мрачные стихи. Наверное, это мой рай - Бродить, срывая букеты. Так их, спасая от ветра, И врать, что дарят цветы Конечно, если б не ты, Я не встречала б рассветы Твоей холодной планеты, В которой делят мосты... *** Стена Роза была по периметру намного меньше Марии, поэтому огибнуть ее можно всего за несколько дней непрерывного передвижения. Мария заставила бы сделать это почти за месяц - она охватывала бОльшую территорию, потому было так важно ее отвоевать. Закрывая Розу в кольцо, отряд новобранцев во главе с капитаном Леви как можно быстрее спешил к ее воротам - скорее нужно оказаться в безопасном месте. Первые три дня вылазки были весьма удачными: солдатам повстречались от силы 15 обыкновенных титанов, большую часть из которых убил лично Аккерман. Некоторые новобранцы неплохо себя показали, совместно уничтожив по небольшому титану. Однако одного юношу, что замешкался, увидев монстра впервые, не удалось спасти из пасти титана. Ужас начался, на четвертый день, когда отряд добрался до перелеска. Леви распределил новобранцев, как и приказал Эрвин, сам же ринулся в одиночку - убить побольше титанов, а также украдкой наблюдать за работой команд. Но...титанов оказалось больше, чем обычно. Отряд возвращался в составе капитана и шестерых солдат, двое из которых были тяжело ранены. Леви скакал впереди на лошади, мысленно проклиная командора - вот эти ребята действительно погибли зря. - Прости, прости, прости, - скулила Чако, подтирая тыльной стороной рук текущие нескончаемым потоком слезы, которые смешивались с пылью, грязью, потом и кровью на лице, - ты бы не сломал руку, если бы не кинулся меня выручать... - Ничего, главное, что еще один мой товарищ выжил, - по-доброму улыбнулся Борис, смотрящий на девушку. - Заебала уже рыдать, дура... - прохрипел лежащий рядом Лебовски, ему досталось больше всего. Из перевязанной на животе раны не переставала течь кровь. Новобранца в последний миг успел подобрать с земли капитан, искавший трупы подчиненных, но Гидеон уже был одной ногой в могиле - дожить до госпиталя было нереально. - Тебе лучше сейчас спать, - строго подметил Хартер. - Да пошел ты, все равно мне минут 5 осталось, - Новобранец кашлянул, на его запачканную белую рубашку упали капли алой жидкости изо рта. Его и в правду ожидала "глупая" долгая смерть от потери крови. От увиденного Чако заревела еще сильнее, она подползла к Гидеону и взяла его за руку, пытаясь мысленно поддержать. Он отвернулся от девушки с недовольным лицом, но не сказал ей ничего и не отдернул руку. Тело его потихоньку начинало холодеть, кончики пальцев и ног покалывали, распространяя это неприятное ощущение. Вот и конец. - Хах, - своим смешком Лебовски привлек внимание рядом находившихся, - а я, кстати, Лиз люблю... - он закрыл глаза с улыбкой. Удивленные Чако и Борис посмотрели друг на друга. Кагами почувствовала, как рука товарища ослабела и начала выскользать. Лицо его расслабилось, а грудь перестала дышать. Девушка снова начала плакать, сжав зубы и прислонившись лбом к руке солдата. - Черт, не успели, - прошептал капитан, скачущий рядом и заметивший смерть Лебовски. *** Три часа дня. Солдаты развед. корпуса занимаются на тренировочной площадке. Лиз в последний день перед концом "больничного" решила сходить на тот самый луг, на который они ходили вместе с капитаном. Почему то ее сильно одолевает грусть в последнее время. Заходя уже на ступеньки главного здания, она обернулась, устремив взгляд вдаль. Вдруг она заметила еле видимый столб пыли на горизонте. Либер пригляделась и поняла - это отряд с новобранцев. Слегка обрадовавшись, она побежала в кабинет Эрвина, но командора в сопровождении Ханжи девушка встретила еще по пути, в коридоре. Оповестив начальство, солдат пошла за ними вслед. Отряд все еще прибывал, и Лиз в надежде с тихой молитвой, сложив руки на груди, смотрела вперед. Первым перед троицей остановился Леви, вместе он привел двоих лошадей - это уже нехороший знак. Следом за ним верхом последовал Гольденберг, также вместе с двумя скакунами. Последними прибыли две повозки, в одной из которых находились Чако, Борис и лежащий Гидеон, а вторую вел еще один солдат, за спиной которого лежали закрытые тканью трупы товарищей. В то время вокруг собрались солдаты, сбежавшие с тренировки. Лиз подбежала к повозке Чако и помогла выйти ей и Хартеру, заметив также мёртвого парня. Либер обняла хлюпающую подругу, у которой вот-вот начинался приступ истерики. Девушки ушли в здание. Леви отдал приказ отнести тела погибших в специальное место наподобие морга, где они будут находиться временно перед погребением, а также разгрузить повозку. Раненых сопроводила лично Ханжи в госпиталь. Кабинет командора. - Итак, какие у нас потери? - спросил Эрвин, садясь за стол и доставая бумагу для записи. - Погибли шестеро из одиннадцати, двое тяжело ранены, но жить будут, в корпус доставлены четыре трупа, один скончался по дороге, - вытараторил Аккерман, блондин законспектировал его слова. - Это неплохой исход, обычно в первую вылазку выживают один-два новобранца, а тут целых пять...Ваша заслуга, капитан, - прокомментировал Смит. - Новенькие очень способные, могло бы вернуться девять человек... - Леви отвел взгляд. - Что ты хочешь сказать? - Когда я подбирал трупы солдат, то подметил, что тросы УПМ перерезаны. При чем было сразу понятно, что они не порвались и не были задеты титаном - слишком аккуратно отсечены кончики друг от друга. Важным свидетелем стал выживший Лебовски, которого я подобрал в отключке, однако он умер, очнувшись в дороге. - Хмм, - командор отклонился на спинку кресла, - тогда круг предателей сужается до пятерых выживших... Связаны ли они с дракой, что произошла накануне? - Более чем, - ответил Леви, - лишь двое погибли в пасти титана прямо на моих глазах, остальные разбились на УПМ при неизвестных обстоятельствах и были участниками одной из сторон потасовки... - А вторая сторона? - Хартер и Гольденберг, выжили, при чем находились в разделенных по вашему приказу группах. - А как же еще трое солдат? - вдруг вспомнил Смит. - Двое следили за лошадьми и не участвовали в сражении, а девчонка, Кагами, по собственной глупости чуть не померла, но, как мне известно, была спасена Хартером... - Странно, может ли она быть соучастницей? - Не могу точно сказать... - устало ответил Аккерман. - Ладно, к этому вопросу мы еще вернемся, но выявить предателей мы должны до готовящейся большой вылазки к стене Мария. Иди на отдых, Леви, объяви также участникам вашего "путешествия", что я даю два дня отдыха. Скажи Ханжи, если встретишь, пусть даст весточки семьям погибших, чтобы забрали тела или одобрили захоронение на нашем кладбище, - командор повернулся к окну, заведя руки за спину, тем самым приняв привычную задумчивую позу. Леви отдал честь и направился в свой кабинет. Коридор был ярко освещен заходящим солнцем. Аккерман шёл по нему в грязной с вылазки одежды, поглядывая на улицу. Пожалуй, сил хватит ещё на смену формы и ужин. Вдруг с другой стороны коридора выросла фигура молодой девушки в гражданском одеянии, несущей поднос с двойной порцией ужина - это Лиз направляется в свою каморку, сосредоточенно смотря в пол, то ли пытаясь не уронить ношу, то ли просто о чем-то задумавшись. Но тут путь ей преграждает какой-то человек, его сапоги, что попали в поле зрения, заставляют сосредоточить внимание на реальности. Девушка подняла взор. Пристально, будто в самую душу, на неё смотрят два знакомых серо-голубых глаза. Не извиняясь перед избившим её неделю назад капитаном, Лиз сделала широкий шаг в сторону, чтобы обойти внезапное препятствие. Однако мужчина повторил её действие, вновь перегородив собой путь. Шаг влево - и снова. Лиз остановилась, осознав, что Аккерман делает так нарочно. Ее привычно усталый взгляд тщетно пытался найти пристанище где-то внизу. - Помочь? - нежно прошептал Леви, прислонившись лбом ко лбу девушки и взявшись за её поднос, уголки его рта слегка приподнялись. Чересчур близкое положение лица мужчины, пальцы его сильных рук, что поглаживали тонкие девчачьи пальцы, его грудная клетка, что начала дышать быстрее - все смущало и пьянило юную Лиз. Но она смогла выбраться из транса, выдернула поднос и также молча пошла в сторону своей каморки, лицо ее непроизвольно раскраснелось. Леви глянул вслед девушке, оставил улыбку и направился в столовую. В общей столовой. - ЛЕЕЕЕВИИИИИИИИИ!! - закричала через весь зал Ханжи, махая при этом руками, будто капитан сел бы еще на другое место, нежели рядом с ней. - Ну расскажи, каких титанов вы встретили? Были аномальные? Что-нибудь произошло необычное? - майор не унималась, мешая трапезе, слюна из ее рта долетала прямо до и без того грязной накидки Аккермана. - Вкусно, - кротко отметил капитан. - Эээээ, игнорируешь меня? А вообще еда и в правду стала вкуснее, с тех пор как Либер, по твоей вине, работает на кухне, - Зое также принялась за ужин, понимая, что никто не спешит отвечать на ее вопросы, - жаль, сегодня последний день, когда мы едим ее стряпню. В каморке Лиз. - Вот, я приняла ужин, - хозяйка комнаты прикрыла за собой дверь. На ее кровати сидит маленькая, дрожащая как осенний лист на ветру, девчушка. Она уже полчаса смотрит в пустоту и плачет, соленые слезы не перестают затекать в рот. Рядом лежит стопка чистого белья, но солдат не спешит переодеваться. Подруга кладет поднос на стол, и садится подле рыдающей девушки. Лиз берет заранее смоченную тряпочку и протирает лицо Чако, что помогло ей угомонить нескончаемый поток слез. Либер аккуратно расчесала ей волосы, сама сняла накидку, испачканную кровью и грязью, отстегнула ремни и сапоги, оставив Кагами только в рубашке и штанах. - Спасибо... - прошептала Чако и икнула. - Сегодня баню затопили, тебе нужно сходить помыться, - посоветовала подруга. *** - Можно я сегодня у тебя сегодня останусь? - умоляюще спросила Чако у двери Лиз. - Конечно, - ответила уставшая Лиз. Девушка, все также замотанная в одеяло, улеглась на половинке маленькой кровати. - Ты всегда такая добрая, не отказываешь в просьбах, не злишься, - Чако зевнула, -поступаешь правильно... Лиз полуприсела на стол, улыбнулась и, прикрыв глаза, потянула горячий чаек. Локоны ее неубранных волос спадали в лицо, заставляя убирать их за ухо. Идиллию вечера нарушил стук в дверь. Либер положила чашку и слегка притворила дверцу. - Пусти меня, - строго сказал капитан Леви, лицо которого выглядело еще более серьезным, чем обычно. Лиз молча, начала закрывать дверь, но мужчина схватился за косяк рукой. - Извини меня, пожалуйста, но я правда хочу поговорить... - молвил он будто моляще, с надеждой глядя на девушку. Она неожиданно нежно взяла его за руку, аккуратно убирая ее из дверного проема, и все-таки захлопнула дверь, оставив ночного гостя без ответа. - Кто там? - поинтересовалась Кагами, потихоньку приходящая в себя. - Да так, Хартер дверью ошибся, - Лиз переоделась в ночнушку и легла рядом с подругой. - Хм, а знаешь, у Бориса из-за меня рука сломана - он спас меня... - Правда? - уточнила Либер, - я уже давно заметила, что он явно неравнодушен к тебе... - Не говори так, - Чако вжала голову в плечи и смутилась, ей не хотелось признавать очевидное. - Когда мы возвращались, Гидеон был еще жив, он находился с нами в одной повозке и не переставал истекать кровью, а я даже поделать ничего не могла, - Кагами продолжила изливать свою душу, - если бы ты была там, ты бы точно ему помогла. - Почему ты так считаешь? - Ты очень много знаешь и умеешь, а я не только бесполезная, но еще и обуза, - на глазах девушки снова скопились слезы. - Не говори так, - подруга обняла Чако за голову и прижала к груди. - А знаешь, что последнее сказал Лебовски? - Кагами почти заснула. - Что же? - "Я Лиз люблю" Вдруг Либер распахнула глаза от удивления - такого она точно не рассматривала. Девушка затянула тоскливую песнь, чтобы убаюкать подругу. Ровный бег моей судьбы, Ночь, печаль и блеск души, Лунный свет и майский дождь В небесах... Долгий век моей звезды, Сонный блеск земной росы, Громкий смех и райский мед В небесах... На заре голоса зовут меня... На заре голоса зовут меня... Гостья уже уснула, а сама Лиз не могла успокоиться. Ей будто не хватало воздуха в крохотной каморке, потому она вышла прочь в коридор. Тут звездный свет все также ярко освещал стены, усталость заставляла прислониться к подоконнику и наблюдать за красотой ночного пейзажа. "Так вот, как ты ко мне относился..." - поминала девушка про себя покойника. Взгляд ее направился в даль коридора, где встретился с таким же тоскливым взглядом капитана. Так они смотрели друг на друга не двигаясь еще минуты две, после чего Лиз вернулась в комнату. Этой ночью больше никто не беспокоил покой каморки.