***
— Нам пора перестать так встречаться. Барри смотрит на него, на его лице написано отчаяние. — Поверь, я тоже от этого не в восторге. Они снова стоят на кассе; к счастью, на этот раз покупки Барри больше похожи на человеческую еду: Лен видит пару яблок среди кучи чипсов и печенья. — Вижу, твоя диета не улучшилась. — Смешно, тебе бы работать комиком, — закатывает глаза Барри и продолжает копаться в карманах. Лен кивает. — Я бы не против, но я слишком привязан к своей работе. — Какой, раздражать людей? — отвлечённо бормочет Барри. Лен протягивает ему коричневый потёртый кошелёк, и Барри прекращает поиски и смотрит на него широко распахнутыми глазами. — Мне больше нравится формулировка «быть рыцарем в сияющих доспехах». — Как… — Барри забирает кошелёк у Лена и быстро просматривает его, чтобы убедиться, что все карточки на месте. — Где ты нашёл его? — На полу в одном из рядов. — Лен наклоняется вперёд и протягивает нетерпеливому кассиру несколько купюр, пока недовольная очередь, собравшаяся позади них, не начала проявлять эмоции более ярко. — О, что? Когда я?.. Эй, подожди секунду, я могу… — Расслабься, Скарлет, это были деньги из твоего кошелька. — Кассир складывает покупки Барри в пакет, отдаёт его Лену, и тот начинает идти к выходу, Барри быстро следует за ним. — Я могу понести… — Я тебя давно не видел. — Лен крепко держит пакет, его голос звучит беспечно. — Если честно, я думал, ты нашёл другой магазин, в котором теряешь кошельки. Барри качает головой, его губы изгибаются в лёгкой улыбке. — Следишь за мной, Лен? — Я был бы не очень хорошим рыцарем, если бы не следил, — легко отвечает Лен. Барри прыскает. — Да, наверное, ты прав. Они замолкают, а затем Лен изгибает бровь. — Итак? — О! Точно, эм, извини. Последние пару недель я ночевал у своего партнёра. На самом деле, я пошёл в магазин, потому что моя сестра пригласила меня на вечеринку, а я забыл принести закуски. От этого слова в животе Лена что-то сжимается. — У партнёра, хм? — Да, Крис, он… он хороший парень. — Барри замолкает, улыбаясь. — Но он, эм, он довольно придирчив к продуктам, понимаешь, поэтому… — Нет, — перебивает его Лен, вспоминая тот раз, когда они с Лизой были так голодны, что он украл остатки еды из мусорки рядом с рестораном, — не понимаю. Они снова замолкают, и на этот раз тишина кажется более скованной; Лен испытывает какое-то чувство, но отказывается признавать, что это вина. — Ладно, — говорит Лен, потому что им осталось идти ещё всего пару кварталов и он не хочет, чтобы они расставались на такой ноте, — не считая предпочтений в еде, какой этот Крис как там его? — Крис Буфорт… — Буфорт, — фыркает Лен. — Неудивительно, что он придирчив к еде, наверное, не хочет, чтобы что-нибудь запачкало серебряную ложку, с которой он родился. Барри хмурится. — Он не такой, Лен, он правда очень приземлённый. Весёлый, милый, обворожительный… — Заставляет тебя скрывать свою зависимость от чипсов со сладким чили и сметаной? — вставляет Лен, и Барри игриво пихает его локтем. — Я просто говорю, что вижу, Скарлет. — Ты даже не встречал его. — И что? — И то, что ты ничего не видел. — Барри забирает пакет, когда они подходят к подъезду его сестры. — Слушай, я знаю, ты думаешь, что я какой-то ребёнок, за которым нужно приглядывать, но это не так. Я знаю, что делаю, Лен, поверь мне. Лен прищуривается. — Я знаю, что ты не ребёнок, Скарлет, но ты, к сожалению, чересчур добр. Барри ухмыляется. — И это мне говорит человек, который купил кофе и палочки пепперони рассеянному незнакомцу? — Думаю, ты поймёшь, что это решение было принято совсем не из добрых побуждений. — Лен делает шаг к Барри, наклоняя голову набок и глядя на него немного свысока. — Вмешаться было в моих интересах. Я не только сократил время, проведённое в очереди, но и сам получил кофе. Барри задумчиво хмыкает. — Возможно, но было довольно рискованно думать, что я предложу тебе компенсацию. А вдруг я собирался провернуть какую-то кражу в продуктовом? Эта мысль пару раз мелькала в голове Лена, когда они встретились ещё несколько раз после той первой ночи. Что, возможно, Барри был каким-нибудь копом под прикрытием и пытался подобраться поближе к нему, чтобы Лен выложил ему все свои тёмные секреты. Что, возможно, он был каким-то мошенником, который хотел обмануть его и тем самым создать себе репутацию. Но затем… — Барри, ты не смог бы убедить меня в том, что небо голубое, не то что обокрасть меня. Барри смеётся. — Воу-воу. Мне больно от твоих слов, Лен, и я их не забуду. — Замечательно, я так стараюсь быть запоминающимся. Барри снова прыскает, качает головой и машет рукой на прощание, входя в здание, а Лен направляется в сторону дома. Он уже на полпути к дому, когда на телефон приходит сообщение с незнакомого номера. Ты же знаешь, что портить деньги незаконно? — Барри Ещё никто не говорил мне, что я что-то «порчу», когда я давал людям номер телефона. Надо же, я так удивлён. Лен прыскает, убирая телефон обратно в карман, но он снова жужжит спустя пару минут. Зачем ты дал мне свой номер? Лен… замирает на пару мгновений, а затем набирает ответ и выключает телефон, убирая его в карман на всю ночь. На случай, если ты снова захочешь пропасть с горизонта Лен включает телефон только следующим утром, и тут же получает ответное сообщение. обещаю, что воспользуюсь им, спасибо, Лен В такую рань непозволительно чувствовать тепло, разливающееся внутри.***
— Сколько можно ждать? Я предлагаю просто вырубить свет и забрать… — Из ящика, защищённого лазером, который сожжёт тебя? — Ящик не будет проблемой, если мы просто выстрелим… — Каким бы увлекательным ни был этот спор, — бормочет Лен, прикрывая рот бокалом шампанского, — он целиком и полностью научный. Мы будем действовать согласно плану, а если кто-то откажется, ему придётся иметь дело со мной, это ясно? В наушнике раздаются ворчливые звуки согласия, и Лен решает, что в следующий раз ему нужно будет собрать более надёжную команду. Вокруг него ходят сливки общества, и у них столько украшений, что еды, купленной на деньги от их продажи, хватило бы, чтобы прокормить всех жителей дома, в котором вырос Лен. Он уже успел по привычке стащить несколько кошельков, и теперь ждёт, когда любезные хозяева достанут настоящий приз из «ящика, защищённого лазером», чтобы показать его гостям. Если честно, в этом есть и их вина: они дразнят Лена дерзким проявлением достатка и «непобедимой» охраной. Неважно, сколько раз они видят, что ошибаются, богачи продолжают строить Титаники, чтобы такие айсберги, как Лен, потопили их. К нему подходит официант, и Лен отдаёт ему бокал, осматривая комнату и лениво думая, сможет ли он стащить несколько ожерелий прямо с шей. — Вообще, я надеялся на «Привет», но это, наверное, тоже сойдёт. Лен поворачивается и видит знакомые зелёные глаза, улыбающиеся ему. — Барри. — Лен. — Официант подходит и забирает у Барри бокал, а затем даёт ему ещё один. Пару мгновений Барри выглядит так, будто хочет заставить официанта забрать бокал обратно, но затем его плечи поникают, и он позволяет официанту исчезнуть в толпе. Лен смотрит, как официант уходит, а затем кивает на бокал в руке Барри. — Не любитель? — Что? Нет, я… — Барри быстро качает головой, замолкая, и впервые на памяти Лена вынужденно улыбается. — Это здорово… Очень здорово. Я просто… — От всех этих серебряных ложек зубы сводит? — спрашивает Лен, забирая бокал у проходящего мимо официанта и соприкасаясь им с бокалом Барри. Барри немного расслабляется и смеётся. — Знаешь, думаю, ты единственный нормальный человек, которого я видел сегодня. Меня едва не втянули в спор о том, что лучше: жемчужины или перламутр. — И? — ухмыляется Лен. — На чьей ты стороне? Барри делает большой глоток шампанского. — Я сказал, что предпочитаю рубины и что меня кто-то зовёт. — Рубины? — Лен делает медленный глоток. — Не бриллианты? Барри качает головой. — Сложно ценить то, значимостью чего манипулируют стратегические монополии. — Я бы не говорил этого женщине, шею которой украшают несколько огромных камней, чью значимость искусственно преувеличивают. — Лен наклоняет бокал с шампанским в сторону женщины, и Барри смотрит на неё, качая головой, будучи одновременно в восторге и в отчании. — Хорошая идея. — Плохих у меня ещё не было. — Барри переводит на него взгляд, и Лен снова ухмыляется. — Итак, что кто-то вроде тебя делает в таком месте, Скарлет? — Играет роль невероятно плохого спутника. Барри подпрыгивает, слыша эти слова, и Лена накрывает волна холодного спокойствия, а его ладонь осторожно и непринуждённо ложится рядом со спрятанным пистолетом. К ним подходит мужчина с чёрными волосами, уложенными назад и открывающими вид на серые глаза, и не успевает Лен и глазом моргнуть, как мужчина приобнимает Барри за талию и прижимается к нему. — Куда ты делся, дорогой? Я весь вечер тебя ищу. — И не успевает Барри ответить, как мужчина целует его и обнимает; Барри несколько мгновений мешкает, а затем расслабляется. Наконец мужчина отстраняется и поворачивается к Лену, слишком широко улыбаясь. — А кто твой друг? — Крис, это мой друг Лен. — Барри показывает на Лена и на себя. — Лен, это мой партнёр… — Кристофер Буфорт, — перебивает его Крис и протягивает руку, на которую Лен не обращает внимания. — Приятно познакомиться. — Взаимно. Крис держит руку протянутой ещё мгновение, а затем опускает её. — Что ж, мне очень не хочется прерывать твоё общение с другом, дорогой, но, боюсь, нам придётся уйти пораньше. Оказывается, Грег забыл сказать, что к завтрашнему дню нужно заполнить несколько документов. — О нет, всё в порядке, — тут же заверяет его Барри. — Ещё увидимся, Лен? Лен кивает и улыбается Барри. — Конечно, Скарлет. — Замечательно; Барри. — В голосе Криса звучит нетерпение, Барри быстро идёт за ним, и они покидают холл. Лен провожает их взглядом, испытывая неожиданно острое желание последовать за ними… — Леди и джентльмены, представляю вам легендарный бриллиант Диманш! Но затем шоу начинается.***
Два месяца спустя бриллиант покидает первые страницы газет Централ-Сити, Лен здорово устраивается с очередным состоянием, а Барри так и не связывается с ним. В первый месяц он говорит себе, что Барри просто забыл, что рано или поздно они встретятся, но затем наступает шестая неделя, и он начинает прочёсывать продуктовые в районе… партнёра Барри. Ещё две недели Лен пытается выглядеть так, будто всерьёз раздумывает о том, что лучше — органическая клубника или фермерская органическая клубника, как будто действительно понимает, в чём разница между ними, и только потом видит Барри. Он стоит в ряду напротив, разглядывая две банки чая так, будто в одной из них сокрыты все тайны Вселенной, а другая — исчадие ада. Когда Лен подходит ближе, он замечает мешки под глазами Барри, напряжённые плечи и сутулость. — Не можешь выбрать? Услышав его голос, Барри подпрыгивает, роняет обе банки и умудряется поймать одну из них, а Лен нагибается и ловит вторую. — О боже, извините, я просто… — Барри поворачивается, из его рта, словно шумный ручей, льются сотни извинений, а затем он вздыхает с раздражением и нежностью одновременно. — У меня чуть инфаркт из-за тебя не случился. Лен изгибает бровь. — Правда? Очень жаль, придётся вычеркнуть вызов инфаркта из списка того, что нужно сделать перед смертью; видимо, в другой раз. — Тебе правда стоит подумать о том, чтобы стать комиком. — Барри протягивает руку, чтобы забрать чай у Лена, но тот убирает его, чтобы Барри не смог достать. — Женат на работе. Моногамно. — Лен изучает этикетку на банке с чаем и приподнимает бровь. — Органические листья чая с жемчужной пылью? А я думал, что тебе больше нравится зелёный чай с клубникой, Скарлет. Барри закатывает глаза. — Ну, у нас не закончился зелёный чай с клубникой. — У нас? — На мгновение Лен притворяется озадаченным. — А, точно. Ты и серебряная ложка. — Я бы хотел, — говорит Барри и снова тянется за банкой чая, на этот раз забирая её из рук Лена, — чтобы ты не называл его так. — Почему? — Лен ухмыляется. — О, точно… Наверное, дорогая домашняя утварь — больная тема. Скажи, великие Буфорты продали все ложки, чтобы компенсировать стоимость утерянного бриллианта? Барри кладёт обе банки в тележку. — Украденного бриллианта, и нет, у них ещё остались столовые приборы. На мгновение Барри замирает и поворачивается, чтобы взглянуть на Лена, его лицо смягчается, и от этого в груди Лена разливается предательское тепло. — Ты… в порядке, кстати? Ты же стоял довольно близко к сцене, когда воры… — Ты переживал обо мне? — спрашивает Лен, заставляя уголки губ приподняться в игривой улыбке и пытаясь не обращать внимания на ту небольшую часть, которая отчаянно ждёт ответа. Барри бросает на него взгляд. — Да! Конечно, переживал, Лен. — Ну, не то чтобы тебе нужно было посылать дымовые сигналы, чтобы узнать, в порядке ли я, Скарлет. — Лен выгибает бровь, и в его голосе слышатся нотки раздражения, которое он испытывал последние несколько недель. — У тебя есть мой номер. — Я… — Барри сжимает челюсть и опускает голову, на пару мгновений прикрывая глаза. — Извини, я знаю, что сказал, что мы ещё увидимся, но, когда мы уходили с вечеринки, я… — Он скрещивает руки на груди. — Я… я упал с лестницы, когда выключился свет, и телефон сломался, и… — Барри мешкает, на мгновение напрягаясь. — Я… я довольно сильно поранился, когда упал. — Ты упал с лестницы, — повторяет Лен. О, вы же знаете, какими бывают дети, учитель: постоянно лезут туда, куда не нужно, и падают. Ленни будет в порядке через пару дней. Барри улыбается Лену, но его глаза остаются серьёзными. — Ты же меня знаешь, я такой неуклюжий. Девочка такая неуклюжая, миссис Мактун, но с ней всё будет в порядке. Лизе всего лишь нужен пластырь. — Насколько плохо? — Что, прости? Лен делает шаг к нему. — Насколько плохо? Барри смотрит ему прямо в глаза, а затем медленно выпрямляет руки и кладёт их на плечи Лена. — Эй, я в порядке, правда. Я не хотел тебя напугать, я… — Барри. — Лен перебивает его, и его голос звучит хрипло и тихо, внутри просыпается что-то, что, как казалось Лену, давно умерло. — Насколько плохо? Барри смотрит на него ещё мгновение, а затем опускает взгляд к белому ламинированному полу. — Переломы ноги и руки, трещина в ключице и синяки. Лен заставляет себя сделать глубокий вдох носом и на мгновение прикрывает глаза. — Барри… — Слушай, я… — Барри убирает руки с плеч Лена и оборонительно скрещивает руки на груди. — Я знаю. Я очень неудачно упал, и я обещаю, что в следующий раз буду осторожнее, и извини, если тебя напугало то, что я так пропал, но… — Я, — выдавливает Лен, едва удерживаясь от того, чтобы не сжать зубы, — расстроен не из-за тебя… — Отлично. — Барри вручает Лену листочек бумаги и кивает на него. — Напиши свой номер, и я добавлю его в мой новый телефон. Лен держит листочек в руке, не обращая на него внимания. — Барри… — Если ты сейчас не занят, я могу помочь тебе с покупками. — Барри игриво улыбается. — Клянусь, в этот раз я не забыл кошелёк. Лен ещё мгновение смотрит на него, а потом достаёт из кармана ручку, нацарапывает номер на листочке бумаги — кажется, это отрывок чека — и отдаёт его Барри. — Тебе повезло, Скарлет: я редко даю свой номер одному и тому же человеку дважды. Барри закатывает глаза, но расслабляется. — И что же мне делать с этим замечательным подарком? — Воспользуйся им, — отвечает Лен, забирая у него тележку и толкая её; он успевает увидеть, как Барри удивляется, а затем его взгляд становится мягче. — И не давай его продавцам телемагазинов. Барри смеётся, и последние шесть недель кажутся ерундой; следующие полчаса Лен толкает тележку, а Барри выпаливает продукты, как будто они играют в бинго. И пока Барри вычёркивает продукты из списка, Лен начинает составлять свой перечень.***
В следующей краже Лен участвует один, на нём хорошо сидящий смокинг, который Лиза когда-то уговорила его купить, и он снова наблюдает, как одна десятая процента общества обсуждает бриллианты и распущенность так, как могут только те, кого никогда не омрачало настоящее отчаяние. В этот раз охрану усилили, и Лену пришлось потратить немного больше усилий, чем хотелось, чтобы проникнуть незамеченным. Он просматривает комнату в поисках своей цели, но краем глаза всегда следит за мужчинами, одетыми в чёрное. — Привет. Лен поворачивается к обладателю голоса, одетому в костюм, который так подчёркивает все изгибы тела, что у него пересыхает во рту. — Барри. Барри улыбается, но он напряжён, и его глаза остаются серьёзными. — Должен сказать, я не ожидал снова увидеть тебя здесь или в каком-то похожем месте… — Барри указывает рукой на окружающий их декаданс. — Не знал, что ты относишься к такому обществу. — Правда? — Лен выгибает бровь. — Что ж, это взаимно. Тебя уже успели втянуть в разговор о том, чем один драгоценный камень лучше другого? Барри фыркает. — Ещё нет, но я был здесь всего час. Плечи Барри немного расслабляются, и он делает глоток шампанского и подходит ближе к Лену. — Так что ты тут делаешь? Профессионально создаёшь проблемы? — Что-то в этом роде. — Лен кивает в сторону Барри. — А ты? Барри немного напрягается, мешкает, и Лен осматривает его, ища незначительные детали, которые подтвердят его догадки. — О, знаешь, играю роль профессионального спутника и всё такое. — Барри кивает куда-то за спину Лена, и тот оборачивается и видит старшего Буфорта, смеющегося с группой людей, от которых исходит столько грязи, что они, должно быть, либо политики, либо банкиры. — Крис пытается убедить людей поддержать его благотворительность. — Правда, — отвечает Лен, но его голос не звучит вопросительно, и это не ускользает от внимания Барри, который бросает на него строгий, но нервный взгляд. И это что-то новенькое — эта вспышка ничем не прикрытого страха в глазах Барри, от которого Лену становится очень-очень холодно. И кстати о чём-то новеньком… Лен подносит ладонь к щеке Барри, стараясь не обращать внимания на то, как всё тело Барри напрягается, как будто он готовится к какому-то ужасному удару, а не к быстрому прикосновению большого пальца к скуле. — У тебя тут что-то есть, — говорит Лен, глядя на пудру, оставшуюся на пальце. — И ещё осталось. Не знал, что ты красишься, Барри. Он практически видит, как Барри придумывает отмазку и как легко и быстро она готова слететь с языка. — Я не крашусь. Обычно. Но… — Барри говорит быстро, отчаянно, слова сталкиваются и спотыкаются, чтобы скрыть то, что он не может сказать… — Я опаздывал на урок, и дверь открылась слишком быстро, и… и я не хотел приходить с синяком и… и не хотел оставаться дома, я хотел поддержать Криса, но не хотел, чтобы люди… — Узнали правду? — спрашивает Лен. Барри смотрит на него, поражённый, как будто этими двумя словами Лену удалось содрать маску притворства, словно кто-то из публики смог заставить актёра выйти из роли. — Ты не понимаешь. Лен с трудом подавил фантомные крики, всплывшие в памяти. — Правда? — Да. Нет, то есть… — Барри делает короткий рваный вдох, и его тело начинает дрожать, как здания в последний день в Риме. — Ты не знаешь всей ситуации… — Барри. — Лен забирает у Барри бокал и ставит его на столик. — Никакая ситуация не может оправдать это. Барри качает головой, и его глаза становятся невероятно яркими, на них набегают слёзы. — Я… — Ты же знаешь, что это правда, Скарлет, — мягко бормочет Лен и нежно берёт Барри за руку. — Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя к сестре. Пару долгих ужасных мгновений Барри ничего не говорит, просто смотрит на Лена, словно он — одинокое судно, попавшее в шторм, а Лен — маяк, похожий на отчаянную иллюзию. А затем он сжимает ладонь Лена в ответ и едва заметно кивает. Лен кивает в ответ и начинает вести их к двери, не отпуская ладонь Барри. — Ладно, давай… — Прошу прощения. — Улыбка Кристофера Буфорта напоминает острое лезвие, и Лен думает о том, сколько раз она резала Барри, его накрывают волны тошноты и ненависти. — Кажется, ты пытаешься сбежать с моим партнёром, Лен. — Он протягивает ладонь Барри, и Лену приходится приложить огромное количество усилий, чтобы не отстрелить её. — Дорогой, я хочу познакомить тебя с парой человек. Лен осторожно передвигается, чтобы это… существо не смогло дотянуться до Барри. — Боюсь, мы с Барри заняты кое-чем очень важным. — Правда? — Крис изгибает бровь. — И чем же? — Мы уходим. В то же мгновение царственность и невозмутимость исчезают, лицо Криса становится уродливого красного оттенка, губы сердито изгибаются. Вот какие они под своими масками, думает Лен: просто гнилые монстры, которые пытаются заставить всех думать, что они боги. — Ты… — Осторожно, Крис, — предостерегает его Лен, и его голос звучит не громче шёпота, но в наступившей тишине его слышат все, хоть они и притворяются, что не смотрят на них. — Мы же не хотим устраивать скандал? Крис бросает взгляд на гостей, которые делают вид, что поглощены разговорами, и снова берёт себя в руки, с трудом натягивая маску спокойствия. — Большое спасибо, что заботишься о нём. — Крис делает к ним несколько шагов, но Лен не отходит, и тогда он останавливается и улыбается Барри. — Выздоравливай, дорогой, а я вернусь и уложу тебя спать, как только смогу. Барри кивает, дрожа; он выглядит так, будто ещё мгновение, и он распадётся на части, поэтому Лен поворачивается к нему, отпускает его руку и кладёт ладонь ему на поясницу, нежно, но уверенно уводя его из комнаты, подальше от монстра, притворяющегося человеком.***
Лен несколько раз видел сестру Барри, чаще всего во время их случайных тайных встреч. Она работает баристой в кофейне, в которую они ходят, она бегала в парке, в котором они сидели, она проходила мимо них на улице. Но один раз они встретились неслучайно. Он сидит в Джиттерс, баюкая в руках чашку с ледяным кофе, к которому, кажется, развил нездоровую зависимость — а ещё надеется увидеть Барри, — когда на стул напротив садится Айрис. Он прищуривается, а затем приподнимает бровь. — Это какой-то новый охват клиентов, о котором я не слышал? — Я бы тут же уволилась, если бы меня попросили это делать, — серьёзно отвечает Айрис, ставя локти на стол и опираясь на них. — Нет, это я хочу спросить, какие у тебя намерения насчёт Барри. Лен осторожно ставит чашку обратно на стол. — Почему ты думаешь, что у меня вообще есть какие-то намерения? — Здравый смысл подсказывает, — пожимает плечами Айрис. — Все чего-то хотят от других людей: денег, славы, дружбы, принятия. Лен чувствует, как уголки губ дёргаются в усмешке, и откидывается на спинку стула, внимательно смеряя Айрис взглядом. — И к какой категории, по-твоему, отношусь я? — Если бы я знала, я бы не задавала тебе этот вопрос. — Айрис спокойно выдерживает его взгляд. — Я знаю, кто ты и чем занимаешься. Он снова берёт чашку и делает очередной глоток. — Правда. — Я дочь полицейского, помнишь? Лен помнит: помнит, как в венах кристаллизировался лёд, примораживая его к месту, когда эта информация так неловко слетела с губ Барри. Помнит, как Барри широко и скромно улыбнулся, зарываясь ладонью в волосы, которые казались рыжеватыми на свету. А ещё он помнит, в какой момент решил, что это неважно: когда сидел, прижавшись к стене, после неудачного обсуждения, а Барри нашёл его и отвёл в свою старую ветхую квартиру. Он, спотыкаясь, помог Лену подняться по лестнице и осторожно уложил его на проеденный молью диван, прочистил и забинтовал раны, видя его насквозь и не обращая внимания на притворство Лена. Но Лен принял это решение не в тот момент, а следующим утром, когда проснулся на диване и увидел, как Барри отчаянно пытался спасти то, что осталось от яиц; он повернулся к Лену, растрёпанный, и закатил глаза. — Видимо, медсестра из меня лучше, чем повар. И тогда Лен понял, что произошло. И осознал, что добровольно съест почерневшие ошмётки, если это будет означать, что Барри будет улыбаться ему так широко, что в уголках глаз появятся морщинки, и сядет рядом с ним, чтобы поговорить о преимуществах мультиков, которые показывают в субботу утром. Хотя Барри не дал ему съесть испорченную еду, вместо этого позволив тостеру приготовить тосты. — Мне просто нужно знать, — говорит Айрис, заставляя Лена вынырнуть из своих мыслей, — что это не какой-то обман. Что ты не просто используешь Барри. Лен делает очередной глоток. — Ты говорила с Барри об этом? Айрис вздохнула, и Лен всё понял. — Я пыталась, но он отказывается думать плохо о тебе. — О, я бы поспорил. — Лен ухмыляется, чтобы Айрис не поняла, как в груди что-то предательски дёргается, когда внутри разливается тепло. — Ему есть что сказать о моих недостатках. — Но ничего серьёзного, — мягко отвечает Айрис, удерживая взгляд Лена. — Он не сомневается в тебе, а я… — Айрис замолкает и делает глубокий вдох. — Я бы хотела быть уверена. — Ты поверишь тому, что я скажу? — интересуется Лен. — Я уверен, тебе известно, что я вор и лжец, и я причиняю людям боль. — Скажи мне правду, и я поверю. — Айрис переплетает пальцы и ещё сильнее наклоняется вперёд. — Солги, и я узнаю. Несколько мгновений он рассматривает её, взвешивая все плюсы и минусы, решая, обнажить ли кусочек души, сказав правду, или легко солгать. Когда Лен наконец заговаривает, он сам удивляется своим словам. — Я хочу проводить с ним время. Айрис прищуривается, но затем выражение её лица смягчается, как будто она понимает, сколько всего осталось несказанным между этими шестью словами, и челюсть Лена сжимается. — И всё? — Это у тебя есть встроенный детектор лжи. — Лен допивает кофе, ставит кружку на стол и поднимается на ноги. — Ты мне скажи.***
Когда они добираются до квартиры, Лен думает, что Айрис могла не получить его сообщение, но, когда открывается дверь, становится очевидно, что она ждала их. — Барри, — шепчет она и так крепко обнимает его, что Лен переживает, как бы Барри не задохнулся. Лен обходит их и проходит в ванную, достаёт всё, что ему нужно, из шкафчиков, а затем возвращается и видит, что они переместились на диван, и теперь Айрис крепко сжимает ладони Барри. — Когда это началось? — спрашивает она, и Лен уходит в кухню, чтобы взять стакан воды. Барри качает головой, несколько мгновений беззвучно шевеля губами, а затем он прочищает горло и что-то выдавливает, и Айрис сжимает его ладони. — О, Барр… Лен возвращается со стаканом, ставит всё, что принёс, на кофейный столик и даёт Барри воду; тот благодарно кивает, хоть и не встречается с Леном взглядом. — Будет лучше, если Айрис это сделает? Или я? Барри смотрит на кофейный столик и всё, что принёс Лен, не сразу отвечая, и Лен терпеливо ждёт. — Лучше ты, пожалуйста. Айрис кивает, в последний раз сжимая ладони Барри, и уходит на кухню. — Я сделаю чай. Она смотрит на Лена, проходя мимо, и он чувствует благодарность, волнами исходящую от неё, и кивает, а затем садится на диван. — Я сниму твой макияж, если ты не против. Барри кивает, и Лен принимается за работу, нежно проводя ватным диском, смоченным средством для снятия макияжа, по лицу Барри. — Не делай этого. Лен замирает, переводя взгляд с жёлто-зелёной кожи на Барри. — Они лучше заживут, если будут чистыми. — Я не это имел в виду, — говорит Барри. Лен отводит взгляд и снова сосредотачивается на том, чтобы снять макияж. — Что ты имеешь в виду? — Ты знаешь. — Несмотря на огромное количество моих талантов, Скарлет, я не экстрасенс. — Лен. — Барри перехватывает его запястье, не позволяя ему провести полотенцем по остаткам макияжа и средства для его снятия. — Если ты причинишь ему боль, тебе самому будет больно… — Он старается взять себя в руки, и только слёзы, стоящие в глазах, выдают его. — А от этого будет больно мне. Несколько мгновений Лен борется с собой, стараясь удержать себя в руках, и ему едва удаётся заставить голос звучать ровно. — Он не заслуживает твоей защиты. — Ты не понимаешь? Я пытаюсь защитить не его, — шипит в ответ Барри, его лицо принимает маниакальное выражение. — Я не позволю тебе так поступить с собой. Не ради меня. И не ради кого-либо ещё. — Насколько мне известно, ты ничего мне не «позволяешь», — ровно отвечает Лен, выпутываясь из хватки Барри так же легко, как выпутался бы из наручников. — Я буду делать, что захочу, Скарлет, как и всегда. Несколько мгновений они смотрят друг другу в глаза, и никто не хочет сдаваться, а затем Лен вздыхает. — Слушай, мы можем поговорить об этом, когда подлатаем тебя. Он делает жест полотенцем, и на секунду Лену кажется, что Барри не позволит ему прикоснуться к себе, но затем тот напряжённо кивает и опускает ладони на диван. Лен возвращается к работе, протирая лицо Барри, а затем убирает полотенце в сторону. — Есть ещё какие-то раны, о которых я должен знать? — Нет, — качает головой Барри. — Прошло несколько дней с тех пор, как… Из-за благотворительного вечера он не хотел… оставить что-то, что нельзя было легко спрятать. Лен кивает. Это имеет смысл — ужасный, извращённый, но всё же, — и это так похоже на то, что происходило столько лет назад перед каждым запланированным посещением соцработника. — Лен. — Должно быть, на его лице что-то отображается, потому что теперь Барри осторожно берёт его ладонь в свою. — Я знаю, что ты… расстроен. Но ты не можешь… — Думаю, мы уже решили, что могу, — перебивает его Лен, но не стряхивает его ладонь и смотрит ему в глаза, — но это твой ход, Скарлет. Скажи мне, чего ты хочешь, и я это сделаю. Несколько мгновений Барри смотрит на него, его плечи облегчённо опускаются, а затем он поворачивается к Айрис, которая стоит в дверном проёме, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой сотовый. Они переговариваются без слов, а затем она набирает номер телефона и прижимает трубку к уху. — Привет, пап, ты можешь приехать ко мне? — Айрис направляется к дивану и ставит кружку с кофе на столик, а затем садится рядом с Барри. — Нет, я знаю, что ты сегодня работаешь. Ты нужен мне в качестве полицейского. — Она подвигается ещё ближе, чтобы их плечи соприкасались, и гладит Барри по спине. — Барри нужно сделать заявление.***
Он прячется в свободной комнате Айрис, пока Барри даёт показания полиции, а затем на диване, пока идут расследование и судебное разбирательство. Так легче следить за ними обоими. На случай если Буфорты окажутся из тех богачей, которые заставляют проблемы исчезнуть, прежде чем окажутся в суде. Чаще всего Барри тихий и отстранённый, и он только иногда слабо улыбается и шутит, пока Айрис заботится о нём, а Лен смотрит, как они оба по-своему распадаются на части. Он сдерживает холодную ярость, читая про себя и вслух для Барри, когда он лежит, свернувшись в клубочек на диване, укутанный одеялом Айрис, то засыпая, то просыпаясь. Иногда Айрис сидит за кухонным столом, пьёт кофе и смотрит в окно, пока он читает, а иногда ей нужно работать, поэтому Барри и Лен остаются наедине. Лен переживал бы о ней сильнее, если бы не знал, что её отец приставил к ней полицейских, которые следят за каждым её шагом: он слышал, как Айрис жалуется на это, закатывая глаза, и видел подозрительные фигуры, отчаянно пытающиеся казаться неподозрительными, в машинах, стоящих в противоположном конце улицы. Поэтому ему остаётся только направить своё волнение на Барри. Который как раз начинает просыпаться, охая и щурясь в тёплых золотых лучах заходящего солнца. — Эм… Когда я?.. — Примерно триста страниц назад, — отвечает Лен, который читает уже двадцатую страницу новой книги. Барри щурится. — О. — Он ложится обратно на диван. — Они, эм, сошлись в конце? Лизель и Руди? Когда выросли? — Да, — отвечает Лен, даже не думая о том, чтобы сказать правду. Барри хмыкает, легко улыбаясь. — Это хорошо. Повисает тишина, и Лен возвращается к книге. — Как думаешь, мы выиграем? Я имею в виду наше дело. — Я знаю, что ты имеешь в виду, — говорит Лен, глядя на слова на странице и не читая их. Барри кивает, облизывая губы, и Лен автоматически протягивает ему стакан, который Барри берёт, мягко благодаря его. — Адвокат говорит, что после того, как дело оказалось в новостях, многие начали давать показания, поэтому она думает, что у нас будет достаточно свидетелей для дела. Свидетелей, но не доказательств, для них это разные вещи, думает Лен, но ничего не говорит, только хмыкает. Барри вертит в руках пустой стакан. — Она говорит… Она говорит, что я должен быть готов… к тому, что они могут сказать обо мне из-за моего… — Барри делает глубокий вдох, прочищая горло и пытаясь справиться со слезами. — Из-за моего отца. И к тому, что они могут сказать о нём. — Неудивительно, — говорит Лен, переворачивая очередную страницу, которую не прочёл. — Такие люди часто вымазывают других грязью, чтобы казаться чистенькими. — Что, если… — Голос Барри надламывается, и он смотрит на Лена так, словно ещё пара секунд, и он развалится на части. — Что, если я не смогу это сделать, Лен? Лен откладывает книгу, подвигается и ложится так, чтобы Барри оказался у него на груди, слушая его спокойное сердцебиение. — Сможешь. Тогда Барри начинает тихо всхлипывать, сжимая рубашку Лена так, словно это единственное, что даёт ему силы. Вскоре его дыхание выравнивается, хватка становится не такой крепкой, и Лен смелеет и прижимается губами к его лбу. Как будто этим жестом он без слов пытается выразить, каким невероятно храбрым кажется ему Барри.***
Всё проходит так хорошо, как Лен и ожидал. То есть абсолютно ужасно. Адвокат Буфортов и его клиент так легко и беззаботно очаровывают суд за считанные секунды, что становится понятно — им это не впервой; от этого желудок Лена сжимается. Они выставляют старшего сына самой известной семьи Централ-Сити неутомимым благотворительным работником, который отдаст свою рубашку первому встречному, стоит ему только попросить. Лучше бы он так отдавал налоги государству, думает Лен, не принимая участия в этом цирке и глядя за тем, как он влияет на Барри. Всё меняется, когда дело доходит до множества свидетелей, которых вызывает обвинение и которые дают показания обо всём, что произошло, начиная с тревожного поведения и заканчивая настоящим абьюзом; их руки немного дрожат, когда они говорят, но их головы высоко подняты, в глазах читается решимость, которая есть у всех, кто пережил что-то ужасное. Защита выставляет их шлюхами, потаскушками, которые пытаются нажиться на добром имени и богатстве этого несчастного человека, которому просто не повезло, заявляя, что в этом деле его слово против их. И неважно, что их слов гораздо больше. Когда дело доходит до Барри, они идут ещё дальше, выставляя его человеком в бреду и с дикими фантазиями, рассказывая о том, как он отрицает очевидную вину его отца и как цепляется за историю о мужчине в жёлтом, как ищет сумасшедшие истории и пытается доказать, что они реальны. Очевидно, говорят они, у него достаточно яркое воображение, чтобы придумать что-то в этом роде. А когда Криса спрашивают об этом, он вздыхает, как будто ему правда жаль Барри, и говорит, что, если бы он увидел, как его отец убил его мать, он бы понял, почему Барри предпочитает жить фантазиями, а не реальностью. Барри держится всё это время, перехватывая взгляд Лена, когда ему становится совсем плохо, чтобы успокоиться. Но затем судья выносит приговор — приговор, которого Лен ждал всё этого время, но который всё равно умудряется разочаровать его, — и он сжимает челюсть, сидя в самом конце зала. Невиновен. И Барри исчезает.***
Джо и Айрис ищут Барри в его обычных убежищах, к ним присоединяются полицейские из отряда Джо, у которых сегодня выходной, а Лен отправляется в то единственное место, о котором знает он. Бармен кивает в конец комнаты, когда Лен входит в бар, и он видит ссутуленного Барри, сидящего за одним из столиков и баюкающего в руках пустой стакан. — Св’тые и гр’шн’ки, — бормочет Барри, когда Лен подходит, и позволяет ему забрать стакан. — Что ты сказал? — спрашивает Лен, поднося стакан к носу. Виски, причём не самый лучший, но не то чтобы тут есть хороший. — Святые и грешники, — повторяет Барри, вяло склоняя голову набок. — А ты кто? — Я не из тех, кто делает что-то хорошее, — говорит Лен, отставляя стакан в сторону и садясь рядом с Барри. — Я бы сказал, грешник. Барри фыркает. — Ты вечно… — Барри водит рукой в воздухе. — Вечно врёшь. — Почему ты пришёл сюда, Барри? — спрашивает Лен. Пальцы Барри дёргаются, как будто он хочет потянуться к очередному стакану. — Потому что копы сюда не ходят. Подумал, что Джо и Айрис не найдут меня здесь. Он поднимает руку, чтобы попросить повторить, но Лен перехватывает её и уверенно качает головой, глядя на бармена. — Не думал, что меня найдёшь ты, — говорит Барри, нахмурившись, и выпутывается из хватки Лена. — Может, ты не заметил, Скарлет, но я не полицейский. — И неважно, что это Лен показал ему этот бар. Лен обхватывает Барри за талию и начинает тянуть его к выходу. — Давай, тебе пора уходить отсюда. — Нет, нет, я не могу… — Барри пытается стряхнуть его. — Я не могу вернуться туда, не сейчас. — Его голос становится тише, и он звучит так разбито, что по венам Лена течёт очередная волна злости. — Я не могу. Я не смогу вытерпеть то, как они будут смотреть на меня… Как будто я… — Барри замолкает, глядя в глаза Лену, умоляя его понять. — Я не выдержу их взгляд. Лен смотрит на него несколько мгновений, а затем кивает, потому что он понимает Барри. Даже слишком хорошо. — Ладно. Ладно, Скарлет, не сейчас. Мы пойдём ко мне. — К тебе? — хмурится Барри, качая головой. — Нет, нет, всё в порядке, Лен, это необязательно. Я просто… — Он немного покачивается, кожа под румянцем выглядит слишком бледной. — Я буду в порядке. — Барри. — Лен крепче обхватывает его. — В этом месте лучше не быть пьяным. Барри встречается с ним взглядом, и, кажется, что-то внутри него ломается, потому что спустя пару мгновений он позволяет себе опереться на Лена. — Ладно, — шепчет он в шею Лена, повержено и с кислым привкусом виски. — Значит, к тебе. Значит, ты.***
Ему удаётся без особых проблем довести Барри до ближайшего убежища, хоть дорога и занимает пятнадцать минут вместо обычных пяти. Когда они наконец добираются до него, Лен укладывает Барри в свободную комнату с видом на порт (в доме три спальни, и одна из них всё ещё занята барахлом Лизы) и ставит рядом с ним ведро, кувшин с водой и несколько таблеток. Он уже собирается уйти, когда его запястье перехватывает ладонь. — Останься. Взгляд Барри прожигает его спину, и Лен впервые в жизни старается не проебаться, просто дыша. — Ты уверен? — Да. Лен кивает, снимая куртку и обувь, и ныряет под одеяло, чтобы присоединиться к нему. Барри подвигается ближе, оплетая Лена руками и ногами, пока им не становится удобно, и Лен слушает, как его дыхание выравнивается. Когда на следующее утро свет проникает через просветы в жалюзи и танцует на лице спящего Барри, Лен осознает, что не помнит, во сколько они уснули. И, уже не чувствуя тревоги, он понимает, что ему всё равно.***
Он смотрит, как девушка хихикает в ладонь, когда мужчина что-то шепчет ей на ухо, бросает на него знающий взгляд, а затем показывает на бар и говорит что-то о том, что ей нужно расплатиться. Мужчина отпускает её руку, предлагает встретиться на улице и, подмигнув, отправляется в уборную. Она подходит к бару, к тому месту, где сидит Лен, и заправляет вьющиеся рыжие волосы за ухо, улыбаясь. — Можно, пожалуйста, расплатиться. — Плохая идея, — говорит Лен, когда бармен протягивает ей терминал. Она поворачивается к нему, нахмурившись. — Что? — Идти домой с ним. — Лен делает очередной глоток виски. Она фыркает и закатывает глаза. — Наверное, хорошей идеей будет пойти домой с тобой? — Нет, — ухмыляется Лен. — Меня уже ждут. Его не ждут, не сегодня, но ей не нужно этого знать. — Точно, — протягивает она, забирая чек у бармена. — Спасибо за совет. — Ты слышала о недавнем судебном деле? — спрашивает Лен, не обращая внимания на её сарказм. — О богатом парне, который плохо относился к своим партнёрам? Она странно на него смотрит. — Да, а почему ты спрашиваешь… Тогда она всё понимает, её глаза расширяются, и она смотрит сначала на Лена, затем в сторону уборной и снова на него. — О боже. — Она прижимает ладонь ко рту. — Я знала, что он выглядит знакомо, я просто… Она снова подзывает бармена, её рука подрагивает. — Можно мне, пожалуйста, Паулину? Бармен кивает, подзывая официантку, которая подходит к ним и уводит девушку в комнату в задней части бара; девушка останавливается и одними губами произносит «Спасибо», глядя на Лена через плечо. Лен как раз допивает остатки алкоголя, когда Крис выходит из уборной и покидает бар; он ставит пустой стакан на стойку, ждёт несколько мгновений и выходит следом. Крис осматривает людей, которые стоят у входа в бар в ожидании такси, и с каждым мгновением выглядит всё более и более раздражённым. Наконец он вскидывает руки вверх и уходит, что-то яростно бормоча себе под нос. — Тупая сука. Знал же, что нужно было идти к блондинке. Лен следует за ним, оставаясь вне поля его зрения, выжидая подходящий момент. Как Лен и думал, Крис идёт привычной короткой дорогой через переулок, который выходит к его дому, и попадает прямиком в руки Лена. — Привет, Крис. — Тот оборачивается, и Лен ухмыляется. — Как ты? — Кто это? — спрашивает Крис, и его как будто оскорбляет то, что его остановил на улице какой-то плебей, и совсем не пугает тот факт, что он оказался в переулке с незнакомцем. — О, подожди, да, я знаю тебя. Лен… Друг Барри. — Его губы изгибаются в жестокой усмешке. — Как Барри? Передашь ему, что я скучаю? — Нет. Лен достаёт пистолет из-под пальто, и бравада Криса исчезает. — Подожди, давай не будем делать поспешных решений. — Крис выставляет ладони перед собой. — Чего ты хочешь? Денег? Я могу сделать тебя очень богатым человеком, ты о таком и не мечтал. Или… или тебе нужна власть? Потому что в… в таком случае я могу познакомить тебя с некоторыми людьми, которые помогут попасть туда, куда ты захочешь… — С такими людьми, как ты, всё всегда приходит к этому, правда? — замечает Лен, подходя ближе и с удовольствием отмечая, как Крис отшатывается назад. — Деньги и власть могут решить все твои проблемы, и в любой другой день я был бы согласен с тобой. Но… — Он снимает пистолет с предохранителя. — Не сегодня. Крис качает головой, в его глазах читается настоящий, ничем не прикрытый страх, и Лен чувствует удовлетворение, думая обо всех тех людях, которые точно так же смотрели на Криса. Обо всех тех разах, когда этот страх был в глазах Барри. — Пожалуйста, ты не хочешь этого делать… — Нет, я хочу. Лен спускает курок.***
Он выходит из душа в убежище, смыв небольшие улики, и проходит в гостиную, где Барри сидит на диване и читает книгу. — Скарлет, — говорит он в качестве приветствия, натягивая чёрную футболку. — Не знал, что сегодня мы собирались встретиться… — Ты соврал. Лен останавливается на полпути к дивану. — Я… — О Лизель и Руди. — Барри показывает ему обложку книги, которую читает. — Они не будут вместе, когда вырастут. Он откладывает книгу на кофейный столик. — Один из них даже никогда не вырастет. Лен ничего не говорит, только ждёт, пока Барри решится сказать то, что хочет. — Мне сегодня позвонили, — говорит Барри, вставая и подходя к Лену. — Произошла стрельба — убийство — рядом с его домом. — Правда. — Лен не спрашивает, рядом с чьим домом, потому что чувствует, как тонкий лёд, на котором он стоит, становится всё слабее, и ему хочется оттянуть неизбежное падение в ледяную воду. — Конечно, я не могу работать над этим делом, как и Джо — конфликт интересов и всё такое, — продолжает Барри, пожимая плечами. — Они зовут судмедэксперта и пару детективов из Старлинг-Сити. Лен ничего не говорит, и Барри наконец встречается с ним взглядом. — Ты сказал… — Он замолкает и делает глубокий вдох. — Ты сказал мне, что последуешь моему плану. — Я последовал, — спокойно отвечает Лен. — А потом я придумал свой план. Барри смеётся, в его голосе слышатся истеричные нотки. — О, и это всё меняет. — Барри… — Не надо. — Барри делает шаг назад, чтобы Лен не смог дотянуться до него. — Не пытайся оправдаться. Не говори, почему ты это сделал, я… — Он качает головой; сейчас они знают шрамы друг друга так же хорошо, как свои. — Я знаю, почему ты это сделал. Это не меняет того факта, что теперь у меня… у меня на руках его кровь, и я… — Барри прижимает ладонь ко рту, как будто хочет сдержать крик, а затем прикрывает глаза. — Я хотел больше никогда не иметь с ним ничего общего. Лен чувствует онемение, как будто следит за всем издалека. — Он получил то, что заслужил. — Ты не можешь… — Барри смотрит на него, в его глазах горит огонь праведной злости. — Ты не можешь решать это. Никто не может! — Да ладно, Барри, если бы это было правдой, у нас бы не было законов, — выплёвывает Лен. — Или оружия. Барри отшатывается назад, как будто Лен физически… И от этого ему становится плохо. — Не знаю, чего ты ожидал от меня, Барри, — говорит Лен, заставляя себя звучать беззаботно. — Ты знаешь, кто я такой. — Нет, не смей этого делать. — Барри снова подходит к нему. — Не пытайся оттолкнуть меня, чтобы нам обоим было легче. Я не собираюсь… — Он замолкает, глядя под ноги. — Я не собираюсь. Всего три слова, но каким-то образом они достаточно сильны, чтобы разорвать Лена на части. — Я не могу изменить то, что сделал, — говорит Лен, не зная, кому предназначены эти слова: ему самому или Барри. — Не можешь. Лен сглатывает, не глядя Барри. — Чего ты от меня хочешь? — Посмотри на меня. Лен встречается с ним взглядом, и Барри наклоняется вперёд, касаясь губами губ Лена. Лен медленно сдаётся, осторожно кладёт ладони на бёдра Барри и наклоняет голову, чтобы углубить поцелуй. Затем Барри разрывает поцелуй и отстраняется, дрожа. — Никогда больше не делай ничего такого, понял? Потому что, если ты снова это сделаешь, я… Лен снова накрывает его губы своими, так крепко прижимая Барри к себе, что у него едва не начинает кружиться голова, и, когда они отстраняются, чтобы сделать глоток воздуха, Лен выдыхает: — Я знаю.