Маленькая авария

      Знакомство серьезного и немногословного Кима с вечно гудящим под ухом Паком больше походило на банальный сюжет какой-нибудь романтической мелодрамы, нежели на реальную жизнь.       Очередной студенческий учебный день подходил к концу. На наручных винтажных часах показывало без пяти шесть вечера. Теплый ветерок ранней осени поддувал козырек мягкого бежевого берета Намджуна подаренный сестрой на его 24 день рождения этим сентябрем, поэтому Джуну приходилось постоянно поддерживать одной рукой берет, чтобы не сдуло, а другой держать лямку от рюкзака.       На улице было облачно и прохладно, но не холодно. Приятно. Пожалуй, самая любимая погода, когда можно носить легкие кашемировые пальто или просто классические брюки с объемными худи или свитерами (обязательно бежевыми или коричневыми) и чувствовать себя при этом комфортно. Не жарко и не холодно.       Это был вечер четверга. Предпоследний учебный и предпоследний рабочий день. Джун обычно никогда не опаздывал на свою постоянную подработку в стареньком книжном магазине к 18:30 в десяти минутах ходьбы от его комнаты просторного университетского общежития. Но сегодня из-за своей чрезмерной неуклюжести он уронил недораспечатанную декларацию (которую нужно сдать уже завтра утром) и все листы разлетелись по коридору. Было уже поздно. Практические все учащиеся давно разбежались по своим комнатам, но Джуну повезло, что руководитель, курирующий его декларацию проходил мимо и не оставил студента в беде, прекрасно зная, что тот очень торопится на работу. Листов было довольно много, и все они перемешались.       — Не переживай, Джун-и. Я разберусь со всем этим, а ты беги. Зайдешь завтра ко мне за ней. — Миловидная женщина средних лет слегка кивнула и похлопала студента на голову выше по плечу.       Намджун поблагодарил ее два раза, поклонился, сложив руки перед лицом, и ринулся в сторону выхода. Все-таки корейские корни и воспитание никуда не делись даже с переездом на длительный срок за границу, где совершенно другой менталитет. Быстрым шагом он мчался вдоль парка при универе в сторону улицы Нолл-Роуд, на которой и находился книжный магазинчик, но свист мчащихся колес заставил его на секунду посмотреть влево, а после Намджун уже пластом лежал на каменной плитке, чувствуя покалывающую боль в бедре. Рюкзак, съехавший в одну сторону, упирался в бок, доставляя еще больше неприятных ощущений.       «Хорошо, что не голова, — подумал он про себя».       Приподнявшись на локтях, он лицезрел лишь... ровным счетом ничего, кроме пустых скамеек и полуголых деревьев. Сегодня было немноголюдно. Негодяй, что сбил его на велосипеде, скрылся с места происшествия оставив после себя лишь следы от шин. Единственное, что он видел, так это то, как вслед за этим мальчишкой бежала толпа разъяренных подростков, прикрикивая, что они собьют его с этого драндулета и хорошенько отмутузят в ближайшей подворотне. Киму же ничего не оставалось, как отряхнуться от грязи и скорее уйти прочь, прихрамывая, все в ту же сторону магазинчика. Конец дня явно был подпорчен. И куда только смотрел этот мелкий подлец, что снес его с ног?! //       Пятница. 20:34.       Чуть меньше чем через полтора часа нужно будет прибраться и закрыться. Зайти в круглосуточный магазинчик по пути, прикупить уже готовый заваренный кофе с молоком в бутылке и пару сэндвичей на завтра. Жаль, что в Филадельфии, да и вообще в США, нет на прилавках таких вот магазинов уже готовых упаковок с завтраками, обедами и ужинами, как это есть на родине в Корее. Купил, разогрел, когда надо, и готовить-то ничего не нужно, а на вкус даже как неплохая домашняя еда.       Готовить у него вообще плохо получается. Десятки испорченных сковород и горелых кастрюль тому подтверждение. Готовка явно не его конек.       Без двадцати девять. Джун уже прибрался, прибывая наготове рвануть домой, отсчитывая последние минуты, как звоночек над дверью звонко оповестил о том, что кто-то зашел. Наверно, даже оттуда можно было краем уха услышать его тяжелый вздох. Но по правилам, перед клиентами нельзя было показывать свою усталость и плохое настроение. (Оно не изменилось со вчерашнего дня, так как ткань в зоне локтя его любимого свитшота неплохо так пострадала). Печально, ведь он купил его на свою первую зарплату. Память как-никак.       Натянув стандартную рабочую улыбку, Намджун встретил посетителя, приветливо спросив, что тот хочет приобрести. На секунду ему даже показалось, что он где-то уже видел этого темноволосого парня, но все домыслы улетучились, будто по приказу после робкого:       — "J. D. Salinger - The catсher in the rye".       По интонации можно было понять, что тот явно родом отсюда или живет здесь длительное время. Даже Джуна с прекрасным знанием английского и двумя годами прожитыми в Пенсильвании все равно все признают туристом. Видимо, потребуется больше времени, чтобы ужиться тут и стать как все.       — Хороший выбор. Подходите к кассе и немного подождите. — Ким, все еще немного прихрамывая, шел в сторону книжных полок в соседней комнате. Вернувшись, спустя пять минут, он пробил по кассе нужную книгу и озвучил цену, но когда взгляд пал на аккуратно положенные деньги; рядом стоял горячий кофе и треугольный кимпаб, который он не ел вот уже как года два, ведь тут его найти нереально. По его лицу можно было прочесть искреннее удивление.       — Извините, — двухсекундная пауза. Паренек отвел взгляд от бумажного стакана с кофе на бейдж, прикрепленный к свитеру продавца. — Ким Нам...Джун. Так ведь? — получив одобрительный кивок, он продолжил. — Возможно, вы помните меня? Это я вас вчера сбил на велосипеде и скрылся, так как за мной гнались. Очень прошу простить меня и принять этот кофе и кимпаб, — тихо протараторив извинения с оправданиями, он ближе пододвинул предложенную еду к Киму.       — Вы книгу точно брать будете? — спокойным тоном.       — Да, упакуйте, пожалуйста, — виновато и с все еще опущенными глазами.       — Значит, это был ты, — резко перейдя с "вы" на "ты", Джун положил деньги в кассу и принялся складывать книгу в фирменный пакет заведения. Почему-то с этим мальчуганом в вежливом тоне говорить не хотелось от слова совсем, хоть и на работе не положено так с посетителями.       — Я искренне сожалею и понимаю, что это все не стоит вашего здоровья, но это все, на что мне хватило денег сейчас, — смотрит уже в глаза.       — Не стоило. Хватило бы и искренних извинений. Повезло, что все обошлось парой царапин и синяков, — Намджун протянул пакет пареньку. — Если с деньгами беда, то можешь вернуть ее.       — Нет. Мне она нужна, — мальчишка резко выдернул пакет с книгой из рук и выбежал вон.       — Странный такой. Может, действительно переживает и нервничает. Я, наверное, тоже нервничал бы, если бы стоял перед человеком, который пострадал из-за меня, — Недолгое молчание. — Пять минут десятого. Нужно закругляться. Дома ждут невыученные лекции.       Джун собрал все свои вещи в потрепанный жизнью рюкзак и выключил везде свет. Закрыв входную дверь на замок, он шарахнулся от огромной тени позади него. Спиной к нему стоял все тот же мальчуган. Тот обернулся. В его еще пухлых детских губах была зажата сигарета. Ввысь валились серые клубы дыма.       — Вот напугал. Так можно в больницу с сердцем залечь, — прижал руку к груди, изображая наигранное недоумение. — Мелкий такой, а уже дымишь как паровоз.       — Мне восемнадцать вообще-то есть, дяденька, — смеется. Даже в полумраке можно было разглядеть его лучезарные глаза-щелочки и милые веснушки на "детском" лице. Но если не смотреть лишь на лицо, то по нему было видно – тому точно не четырнадцать. Хоть и ростом не вышел – на целую голову ниже Кима       — Вот за дяденьку обидно было, — впервые за день ему удалось искренне улыбнуться в ответ. — За кофе спасибо. Он как раз мне сейчас не помешает. Все равно спать еще не придется, — отпил из трубочки, немного причмокивая, оценивая, как оно на вкус. — И за кимпаб тоже. Где ты его только взял?       Паренек сделал последнюю затяжку и затушил сигару ногой, но, поймав строгий взгляд напротив, поднял окурок и выкинул в мусорный бак возле магазина.       — Места знать надо, — с усмешкой. — Домой идешь? — спрашивает.       — Тебе какое дело? — грубо, наверное, прозвучало.       — Может, проводить хочу, — мелкий сделал пару шагов к Намджуну.       Ким сразу понял, что тот - назойливая личность, явно не знающая о личном пространстве, так как его отказ от дальнейшего времяпровождения с ним паренек видимо, пропустил мимо ушей. Его это не остановило. <Теперь он еще и знает, где я живу. Просто отлично!> //       С момента нашего знакомства прошло месяца два. Я узнал, что его зовут Пак Чимин и что он ученик старшей школы, который не блещет успеваемостью - его вот-вот выгонят оттуда. Живет он, так же как и я - в общежитии при школе, не имея в этом городе ни одной родственной по крови души. Матушка и отец живут в Пусане, а тут за ним приглядывал старший брат до того момента пока не уехал в Нью-Йорк. По рассказам Пака, тот закончил тот же универ где сейчас учусь я и стал писателем. Теперь публикуется, прекрасно живя в этом огромном, шумном, сером городе. В штате Пенсильвании куда спокойнее.       Родители не интересовались жизнью неотесанного сынишки, полностью повесив его на старшего сына, но Пак еще тот живчик. Его девизом после уезда брата стало "Хочешь жить — умей вертеться". Вот он и вертится, но совершенно не хочет хотя бы начать прилежно учиться, да так, чтобы не менять учебные заведения год за годом. Казалось, что Пак живет одним днем.       За два месяца я многое узнал о нем, так как тот постоянно что-то рассказывает о себе практически без умолку: как прошел его день, чем занимался, что ел и пил. Все, в общем. Честно говоря, мне никогда не нравились гиперактивные люди (экстраверты короче говоря), ибо сам являюсь их противоположностью. Но почему-то Чимин не вызывал во мне негатива и не доставлял дискомфорт своим присутствием в моей спокойной размеренной жизни. Он был со мной каждый день с той самой пятницы. Встречал с кимпабом и кофе после универа и провожал до работы, как обычно, что-нибудь увлеченно рассказывая и даря при этом свою теплую улыбку. Иногда даже оставался со мной в книжном на какое-то время. Видимо, совсем свободного времени девать некуда, мелкий бездельник. Потом встречал с работы, провожая до общежития.       А еще недавно я начал помогать ему с учебой, объяснив, что нужно доучиться последний год нормально, без отчисления. Он согласился, но, вместо того чтобы слушать меня и мои разъяснения темы из учебника - Пак неотрывно разглядывал меня пока я лез из кожи вон (шучу) усердно рассказывая параграф. //       —Чимин-а, почему именно та книга? Почему ты именно ее купил?       — Над пропастью во ржи? Не знаю. Слышал о ней от одноклассника, вот и вылепил тебе тогда первое пришедшее на ум.       — Порой мне кажется, что ты вышел из той книжки.       — Почему это?       — Вот если прочитал бы, то узнал. А так не скажу.       — Вредный ты, Намджун-хён. Спустя столько времени ты знаешь обо мне все-все, а я о тебе так мало. Говори больше, а? Не нужно меня стесняться.       —Постараюсь быть более многословным, господин Пак.       — Бука ты.        — Просто, ты немного походишь на главного героя. //       Еще 2 месяца спустя.       Это было утро субботы, когда я проснулся раньше, чем обычно после тяжелой учбено-рабочей недели, сдав все зачеты и сессию. Причиной моего внезапного пробуждения стало то, что мне было тяжело двигаться и дышать. Еле разлепив глаза от сладкой дремы, передо мной была картина такова: Чимин сладко сопел под боком закинув на меня ногу, руку и голову. Ей-богу я видел, как он вешал на меня свои слюни, оттого хорошо ему спалось. На щечках был легкий румянец, а все такие же пухлые приоткрытые губы причмокивали во сне, когда я попытался выйти из мертвой хватки.       — Зря я показал тебе лазейку в мою комнату через окно (общежитие было на первом этаже). Или не зря... — Я взял его за маленькую ручку и сплел наши пальцы в замок. — Такая теплая, — прижал ее к щеке, еще больше ощутив тепло. — Спасибо, что появился в моей жизни так ярко, мой маленький Пак Чимин.