***
Сторонний наблюдатель, если бы таковой сейчас имелся, смог бы наблюдать как из здания полного трупов выводили абсолютно седых, рыдающих и напуганных людей, а перед ними вынесли хрупкую девушку, которая беспрерывно повторяла лишь одно слово: «Простите!»Часть 1
10 мая 2021 г. в 20:29
Утро, как обычно, не задалось. Говорили же мне умные люди: «Не откладывай будильник на пять минуточек!». Но одно дело — внимать этим советам вечером, и совсем другое — рано утром перед работой. В общем, каюсь, я бессовестно проспал, а когда наконец открыл глаза, перед ними красовалось прекрасное число 11:11. Не думаю, что необходимо рассказывать, какой ужас я испытал, когда осознал, что это время на часах. Собирался в армейском режиме: пока горит спичка. По итогу уже на работе обнаружил, что надел разные носки (один черный, другой с авокадо), а сочетанием цветов галстука и рубашки можно было убивать особо впечатлительных. Но это было не столь важно, как опоздание на получение заданий к начальству.
Вот уже год как я окончил университет и получил красивую бумажку (или картонку), удостоверяющую, что некий Грегори Стефлтон освоил программу по специальности журналистика. В тот момент я был счастлив безмерно: универский ад закончился, впереди интересная работа, а на горизонте забрезжила цель всей жизни: своя газета! Но, как всегда, не все оказалось так уж радостно. На работу устроиться получилось только спустя полгода и только стажером (читай «мальчиком на побегушках»). Но я не отчаивался и мечтал о скором повышении.
Мечты-мечты. Мечтать никто не запрещал, но времени сейчас на это категорически не хватало. Я влетел в здание редакции и влился в привычную суету. Кто-то с пеной у рта бегал из кабинета в кабинет с бумагами, кто-то на кого-то ругался, кто-то рвал на себе волосы и собирался вешаться вот прямо здесь и сейчас на галстуке дражайшего начальства (а лучше повесить само это начальство). В общем-то не происходило ничего необычного, к подобной атмосфере быстро привыкаешь. На ходу приводя себя в порядок после продолжительного забега, я залетел в небольшое помещение, где кроме меня сидели еще пятеро таких же стажеров и… никого там не обнаружил.
Этот факт меня сильно озадачил, так что я притормозил и удивленно оглядел кабинет. При повторном осмотре коллеги по несчастью все-таки обнаружились. Оказалось, что своим неожиданным появлением я слишком походил на разъяренное начальство, так что ребята во избежание предусмотрительно пригнулись. Меня быстро просветили, что настроение у дражайшего главы отдела сегодня не очень. А все потому, что с сегодняшнего дня двое ведущих специалистов отдела в отпуске, еще один взял больничный, а оставшиеся либо не справляются с нагрузкой, либо «бесполезные пни» (цитата начальства).
Сами можете догадаться, к какой из категории я предпочел относиться, так что поспешил появиться пред грозные очи руководителя. Уже подходя к кабинету, я расслышал разговор на повышенных тонах, как нынче принято называть вопли, от которых стекла дрожали на всем этаже. Причина недовольства Антонина Варского, а именно его секретарь, что-то пыталась объяснить начальству, но не очень в этом преуспевал.
— …Но у нас нет людей, которым мы можем перепоручить столь важное мероприятие! — очередная попытка достучаться до высшего разума улетела в пустоту.
— Ничего не желаю слушать! Хоть из-под земли доставайте, но этот репортаж должен быть у меня на столе крайний срок в воскресенье ночью! — выдвинул ультиматум Варский.
— Но кто его будет делать? Бартон открыл больничный до следующей среды, а кроме него в отделе не осталось столь компетентных сотрудников! — буквально взвыл от безнадежности секретарь.
— Тогда увольте всех остальных!!!
На этой фразе я осознал, что очень неудачно выбрал время для общения с начальством, и уже развернулся, чтобы поскорее покинуть опасную зону… Но было поздно. Из дверей кабинета рассерженной фурией вылетел Антонин Варский собственной злой персоной. Вылетел и тут же остановился, так как на несчастье (мое, разумеется) засек новый объект для мозгопромывательной экзекуции. От его взгляда, не предвещающего мне ничего хорошего, по спине поползли мурашки.
— Стажер Стефлтон! — рявкнул Варский, обозначив свою нынешнюю цель, а я икнул от неожиданности, — А я погляжу, вам совершенно нечего делать!
— Нет, что вы… — пролепетал я.
— Нечего-нечего! — решил за меня руководитель и тут же обернулся к кабинету, где в дверях появился уставший секретарь, — Выдать стажеру Стефлтону вашу бесхозную задачу по Турниру! Сдать в воскресенье ночью — крайний срок!
И на этой замечательной ноте он вновь зашел в кабинет и с хлопком закрыл за собой дверь, чуть не прихлопнув ей секретаря. С минуту мы в полной тишине разглядывали этот несчастный предмет интерьера, что отделял зону начальства от зоны простых смертных: я в ужасе и с непониманием, а секретарь — с обреченностью и смертельной усталостью.
— Надо, значит, надо… — философски изрек мужчина и зашагал в сторону своего стола. — Чего застыл? Тебе еще задание выполнять, а времени почти нет. Если завалишь, Варский тебя тут же уволит.
Я опять икнул и неуверенно подошел поближе. Мне на руки тут же сгрузили пачку документов, сопроводив это действо кратким «Держи!». Затем последовала еще одна пачка — «И вот это!» -, под весом которой я чуть не свалился на пол.
— Ну вот! Сам слышал: в воскресенье ночью надо сдать. — меланхолично уведомил меня секретарь и уже собирался заняться своими делами, но смиловался под моим запуганным взглядом и пояснил, — Это по предстоящему финалу Турнира. Слышал, наверное. Самые талантливые и одаренные взрослые будут судить, кто из детей самый талантливый и одаренный. Нужна статья. Задание вот тут написано, сколько и что нужно рассказать. Иди работай!
Вот так я и получил первое и самое сложное задание в моей карьере журналиста-репортера. О том, как сильно я попал, меня просветили коллеги по отделу, которые оказались более благоразумны и подслушивали вопли начальства с безопасного расстояния.
— Крепись! — напутствовали меня на каждом углом, — Может повысят, если справишься.
— А если нет? — нервно поинтересовался я.
— О плохом лучше не думать, а то сбудется! — наставительно порекомендовала мне женщина из команды по колонке гороскопов и предсказаний.
Едва добравшись до стола и вчитавшись в лист с заданием, я осознал, насколько они все оказались правы. Тут было все: и краткие характеристики всех участников, и список самых перспективных из них со сферами применения их талантов, и много чего еще. Прошлый владелец этих бумаг проделал колоссальную работу по подготовке и собрал много полезного материала, но проблема заключалась в том, что вся эта информация относила ко всем полуфиналистам, то есть более чем 500 участникам. А мне же из них нужны были только те двадцать, что прошли в финал, но с гораздо более подробным описанием. Как основа, возможно, это и подойдет, но придется дополнительно покопать. Еще информацию по судьям искать, про них стоит сказать хотя бы пару слов… И все это к полудню воскресенья, потому что вечером пройдет сам Турнир, а на нем придется поприсутствовать.
— А какой у нас день недели сейчас? — внезапно спохватился я.
— Четверг… Совсем ты заработался, Грегори! — посмеялись коллеги, а я с ужасом осознал, что у меня совсем не хватает времени!
С той минуты я отрывался от работы лишь на короткий сон и быстрый перекусы. К вечеру субботы мои мысли взбунтовались против меня и совершенно не собирались подчиняться и возвращаться к уже набившей оскомину теме Турнира. Пришлось отрываться на смену дислокации, а именно я переместился в тихое кафе неподалеку от дома и, заказав себе кофе, вновь погрузился в изучение бумаг, которые удалось получить. Информация по участникам уже была мною обработана и временно отложена, а сейчас я ломал голову, что стоит, а что не стоит рассказывать о судьях и истории самого Турнира.
— …слышала, эта выскочка будет завтра на Турнире! — возмущенно произнес неприятный женский голос, а мое сознание зацепилось за поднадоевшее название мероприятия.
— Что забыла там эта малолетняя зазнайка? Покажет мастер-класс по пряткам за охраной? — фыркнул второй не менее противный голос, — Зачем она таскает за собой эту толпу?
— Так единственная дочь герцога! Вот и возомнила о себе непонятно что! Ее отец владеет несколькими винодельнями, вот и наплел дочери, что она какая-то невероятная!
— А я слышала, что герцог Рэнарграсс занимается черной магией! Вдруг и она того…? — приглушила голос вторая.
— Того? Хочешь сказать, что она ходячий мертвец? — ужаснулась первая.
— Что? Нет, конечно! Хотя… нет, быть такого не может! Я про черную магию. — пояснила вторая.
— А… Вполне возможно! С такими-то отцом кто угодно чернокнижником станет! — фыркнула первая, — Но тогда зачем она таскает за собой такую охрану?
Еще немного посудачив на эту тему, женщины переключились на обсуждение новых модных сумочек, и я окончательно утратил к ним интерес. А вот за их рассуждения о некой девушке, что завтра будет на Турнире меня зацепили. Ведь я только сегодня утром закончил рыть информацию по участникам, и никакой Рэнарграсс там не было. Осознав, что в моих изысканиях закралась какая-то ошибка, я подорвался с места и через десять минут уже перерывал кипу документов у себя дома.
— Нет. Никакой Рэнарграсс! Точно! Тогда с чего они взяли, что она будет на Турнире? — задал я вопрос в пустоту.
Пустота мне не ответила, но вместо нее пришла другая, более здравая мысль, что дочь герцога вполне могла числиться среди приглашенных гостей. Ведомый этим подозрением, я проглядел списки приглашенных и нашел все-таки искомую личность. Леди Марианна Рэнарграсс значилась в судейском составе. А это значило, что я не мог упустить из виду столь значимую персону.
Спустя час у меня была краткая биография как девушки, так и ее отца. Герцог Рэнарграсс приходился кузеном нынешнему императору, а в его владениях числилась значительная часть Южного хребта. Герцогство славилось своими виноградниками и винодельнями, хотя если верить автору найденной мной статьи, они приносили лишь десятую часть всей прибыли. Основным доходом герцогства являлись алмазные рудники и остальная горнодобывающая индустрия Южного хребта.
Сам герцог же имел в обществе весьма неоднозначную репутацию. Он не претендовал на престол империи, не вмешивался в политику и вообще большую часть времени проводил в своем родовом замке Маншель высоко в горах. Семнадцать лет назад жена родила ему дочку и скончалась, не выдержав родов. С тех пор герцог так и не женился второй раз и редко покидал пределы герцогства. Его печальная судьба, затворнический образ жизни, а также перманентно мрачный вид навели простой народ на мысли о черной магии. К слову, несколько интересных открытий в некромантии действительно за ним числилось, но никто не придавал их большой огласке.
О дочери удалось найти и того меньше: судя по фотографиям семнадцатилетняя леди была изящной и холодной, легкая улыбка никогда не покидала ее губ, в то время как от взгляда пробирала дрожь, создавая ауру высокомерности и гордости. Ее участие в жизни империи последние пару лет сводилось к десятку празднеств в высшем обществе. Остальное время юная леди проводила вместе с отцом за закрытыми дверями родового замка. В официальной биографии девушки не нашлось абсолютно ничего примечательного, чего не бывает у таких же благородных и юных особ ее возраста: родилась в родовом замке, училась на дому, мелькала иногда на высокосветских мероприятиях в окружении телохранителей.
— И что она забыла на Турнире? — вновь поинтересовался я у пустоты, но та все еще безмолвствовала.
Честно говоря, меня такая лаконичность сильно расстроила. Я надеялся получить интересные факты для своей статьи, а как оказалось, рассказывать там было нечего. Только зря время потратил! С такими мыслями я вновь вернулся к своим изучениям остальных приглашенных. Время поджимало…
На следующий день я едва не опоздал на открытие финала, потому что ночью сильно засиделся и не заметил, как заснул. Конечно же, отключаясь, будильник я не поставил… В общем, когда я наконец оказался на месте, к красной дорожке как раз подъезжал первый летающий экипаж. Из него вышел чемпион прошлого тура — пятнадцатилетний Марк Канрос стал известен сразу после своего первого выступления, поразив жюри своим талантом к магии огня. Его уровню контроля стихии могли позавидовать многие мастера, проведшие не один год в тренировках и медитациях.
Следом за ним появился еще один кандидат на победу — одиннадцатилетняя Лилиана Роквуд уже к десяти годам развила магический потенциал до уровня взрослых боевых магов и упорно совершенствовалась дальше, так что легко освоила всю школьную программу, а теперь щелкала как орешки самые энергозатратные плетения.
Всего финалистов было двадцать человек. Турнир охватил все регионы страны, превратившись в общеимперские соревнования. Юные силачи, танцоры, певцы, музыканты, маги и прочие сверхталантливые личности пробовали свои силы на Турнире Юных Талантов и добивались известности. И вот, спустя полгода с начала первого этапа, наконец решится, кто же из них станет лучшим.
Я записывал на микрофон все свои мысли, которыми хотел бы дополнить свои наброски про каждого прибывающего: вот специалист по огненной магии мастер Ли, вот граф Деймур — известный ценитель музыки, вот леди Лориллиан — балетмейстер в главном театре страны.
А вот подъехал дорогой экипаж, и на красной дорожке перед парящей машиной выстроился отряд безликих телохранителей, один из которых подал руку выходящей из экипажа девушке. Едва та сделала шаг в сторону парадного входа, как ее тут же «взяли в кольцо», отрезая от заинтересованных взглядов толпы хрупкую женскую фигурку, и достаточно быстро «отконвоировали» юную особу в здание.
Вскоре простых зрителей и представителей СМИ тоже стали запускать внутрь, предлагая занять полагающиеся им места в зале. Мне досталось очень неплохое место недалеко от сцены, и я поспешил записать в блокнот свои первые впечатления. Рассматривая помещение, я нашел глазами трибуну жюри и наконец смог рассмотреть, что за девушку сопровождала такая охрана: юная дочь герцога в простом белоснежном платье выгодно выделалась на фоне размалеванных и напудренных представительниц женского состава судей. Никаких рюшей и бантиков, коими изобиловали одеяния первых модниц империи. Платье со спущенными плечами выгодно подчеркивало приятную девичью фигуру, но не открывало ничего лишнего. Пару передних иссиня-черных прядей аккуратно заколоты на затылке, позволяя остальным волосам волнистым каскадом свободно ниспадать по спине и открытым плечам.
В общем, я так засмотрелся на красивую девушку, что чуть не пропустил начало Турнира. После пришлось отвлечься и записывать все подробности выступления каждого участника, чтобы потом осветить все детали победного номера. Однако я раз за разом поглядывал на жюри (на одну конкретную особу), и приходилось самого себя одергивать.
Пятый участник покинул сцену, уступая место следующему, когда я уже собирался заскучать, но сделать этого не успел, потому что неожиданно зал наполнился молочно-белым дымом. В первые секунды я решил, что это такой интересный ход по привлечению внимания и зрелищности номера, но уже через пару секунд с дальнего конца зала раздались выстрелы и крики. А в следующее мгновение поднялась паника, людская толпа попыталась покинуть опасное помещение, но выходы оказались заблокированы. Люди разбегались в разных направлениях, сталкивались, падали, в образовавшейся давке то и дело слышались крики, плач и причитания.
В этой суматохе мне чудом удалось добраться до одной из стен, прикрытых колоннадой, и уже оттуда я попытался рассмотреть происходящее и решить, что делать дальше. В голове сами собой всплыли рекомендации по поведению в подобных ситуациях. Если это захват пленных, то ему лучше не сопротивляться, а если это нападение на конкретных лиц, то ему вообще ничего не грозит… наверное.
К тому моменту, когда туман рассеялся, группа вооруженных мужчин уже успела расправиться с присутствующими блюстителями правопорядка и теперь ликвидировала особо резвых пленников. А в том, что они здесь все пленники, я уже не сомневался. Иначе бы зачем они забаррикадировали входы и выходы? Почему-то даже в такой жуткой ситуации сознание оставалось кристально ясным.
Через десять минут самые умные притихли и старались не привлекать к себе внимания, а менее осторожные оказались либо затоптаны, либо ранены, либо убиты легкой рукой террористической группировки. Под раздачу попали даже бывшие финалисты Турнира. Девочку-мага подстрелили при попытке сопротивления. Мальчик-огневик отделался ранением и сейчас лежал связанный где-то среди других тел.
Но в этот момент меня почему-то больше всего волновала судьба дочери герцога. Еще в момент появления дымовой завесы, я заметил, как девушка поднялась со своего места. Но что было дальше? Выжила ли она? Я судорожно искал взглядом ее хрупкую фигурку в белоснежном платье, но глаз цеплялся лишь за кровь и трупы на полу. Неожиданно всплыла мысль, что вечно сопровождающих ее телохранителей сейчас не было рядом, потому что охрану в зал не пускали. А если они снаружи, то ничем ей сейчас помочь не могут. Наверное, ей очень страшно!
Я уже собирался аккуратно сместить точку дислокации, чтобы осмотреть зал с другой стороны, как вдруг услышал неприятный смех, обладатель которого явно наслаждался ситуацией. Взгляды многих устремились в том направлении, и в помещении стало заметно тише. Мне пришлось выглянуть из-за колонны, и я наконец увидел объект своих поисков. Леди Марианна Рэнарграсс отступала спиной назад, пытаясь держать дистанцию с одним из нападавших, который в свою очередь очень стремился ее сократить. Привычная улыбка исчезла с ее лица, оставив после себя безэмоциональную маску. Но уже через три шага спина девушки уперлась в стену, что спровоцировало новый приступ смеха у мужчины.
— Что, набегалась? — ехидно поинтересовался он, пытаясь запугать жертву, но та даже бровью не повела.
— Я не советую вам приближаться. — донесся до меня тихий, но уверенный голос юной леди.
— А то что? Позовешь свою охрану? Так их тут нет!!! И твоего дорогого папочки тут нет! Ты одна! Совсем одна! И тебе никто не поможет! — делая на шаг с каждой фразой, издевался бандит. Любая нормальная девушка после такого бы точно ударилась в истерику, но, как оказалось, леди Рэнарграсс никогда не применяла слово «нормальный» по отношению к себе, так как следующей ее фразой было:
— Ты думаешь, что они защищали меня? — удивленно спросила Марианна и, не дожидаясь, сама ответила на свой вопрос, — Нет, они защищали не меня… А от меня. И я не советую вам приближаться, иначе я за себя не отвечаю!
— Да что ты мелешь? — продолжал издеваться мужчина, но его слова заглушили крики девочки лет десяти, которую в эту минуту куда-то тащил один из нападавших.
— Отпустите ее, твари! — воскликнула рассерженная Марианна, чем вновь привлекла к себе внимание. Девочку отпустили, но теперь юную леди окружили уже трое.
— Че вякнула, шалава?
— Сдохни! — отозвалась «очень воспитанная» леди Рэнарграсс и влепила в ответ звонкую пощечину.
— Ах ты ж дрянь! — все трое кинулись на девушку с явным намерением хорошенько проучить.
А еще через пару мгновений в зале открылся второй филиал ада. Волна черной субстанции буквально поглотила все пространство вокруг, снова раздались жуткие крики, снова началась паника. Я не мог даже шелохнуться, стоя за колонной и покрываясь липким потом от ужаса. Даже в первый раз мне не было так страшно, как сейчас. От дочери герцога во все стороны волнами распространялась энергетика смерти, пробирая ледяным страхом до самых костей. Так веет замогильным холодом из древних родовых склепов, где веками хоронили покойников.
Счет времени я потерял уже давно и не мог сказать, сколько вот так простоял за колонной с зажмуренными глазами. Сердце стучало где-то в груди, с каждым ударом будто вколачивая гвозди в крышку моего гроба, а дыхание, казалось, вообще прекратилось. Но все не вечно, и через некоторое время я осознал, что криков больше не слышно, а аура смерти начала стремительно угасать. Еще никогда открывать глаза мне не было так страшно, но и стоять столбом больше не было сил: задеревеневшие ноги начали мелко дрожать. В зале было тихо, и я рискнул приоткрыть правый глаз.
Первое, что заметил и осознал, оказалось то, что в зале все еще оставались живые. Это почему-то вызвало удивление, в отличие от лежащих повсюду мертвых. Впрочем, сей странный факт лихо окупался соотношением выживших к общей массе. Сотня человек из пары тысяч — вполне ожидаемая пропорция. Свои странные измышления впоследствии я мог объяснить только шоковым состоянием, но в тот момент даже нашел в себе силы подойти к одной из дам, что тихо забилась в дальний угол и молча плакала. Краем глаза я отметил, что Марианна молча сидела на полу и не поднимала взгляд от своих ладоней, сложенных на коленях.
А потом двери открылись, и в зал начали вбегать какие-то люди. Вероятно, это были отряды быстрого реагирования или кто-то подобный, но я не смог запомнить о них ничего. Затем были врачи, и кто-то спрашивал, что произошло и где болит. Ничего путного ответить не смог, даже не посмотрел в их сторону. Лишь когда выживших стали выводить из зала, я отметил, что кто-то вбежал внутрь и чуть не снес носилки с раненым. Лицо мужчины показалось смутно знакомым, и я присмотрелся повнимательнее.
— Марианна… — он подбежал к девушке и опустился на колени.
— Я потеряла контроль… Я опять потеряла контроль, папа… Простите! — тихий всхлип был последним, что мне удалось услышать, потому что потом ее подняли на руки и быстро вынесли из зала, а вскоре все мое внимание заняли врачи. Но в голове крутилась лишь одна мысль:
«Герцог-чернокнижник за дочерью пришел. А ведь она достойна его. Настоящая дочь чернокнижника…»