The darkness inside our souls

Мистик-Фоллс, штат Вирджиния Несколько месяцев назад — Черт, — себе под нос ругнулась я, когда перецепилась через какую-то корягу, чуть не полетев лицом в землю. Впрочем, это не был первый такой случай — за последние минут десять это случилось уже раз тридцать. Идея пойти в парк, когда часики уже давно пробили полночь, уже не казалась мне такой заманчивой. Я понятия не имею, какими соображениями руководствовалась, просто в какой-то момент мне надоело лежать у себя в комнате, бездумно пялясь в потолок, и я решила, что возможно от свежего воздуха в крови мне станет легче. В последнее время меня вообще начала частенько мучать бессонница, но если до этого мне удавалось справляться с ней с помощью таблеток, то сейчас это было невозможно — Деймон как-то раз поймал меня с поличным, и с того момента белую баночку я не видела. Так что лучшее, что я могла сделать на данный момент — пройтись. Но прийдя на место я уже не была так счастлива. Освещение в ночное время здесь было крайне слабое, а дороги далеко не везде заасфальтированы, так что не редко я спотыкалась, но каким-то чудом сохраняла равновесие. Но возвращаться было уже поздно, поскольку я зашла в самую глубь парка, и до дома в кромешной тьме идти значительно дольше, чем при свете солнца. Наконец передо мной показалась одна из жёлтых скамеек, разбросанных по периметру всего парка. Облегчённо выдохнув, я уселась на гладкую поверхность с ногами, сгиная их в коленях и обнимая, прижимая к груди. Подняв голову чуть выше, я обнаружила луну, которая в эту ночь была особенно яркой. Меня всегда это восхищало — то, насколько выразительной и волшебной она была по сравнению с абсолютно любым небесным телом. Хоть её и окружали звёзды, она всё равно всегда казалась мне одинокой. Это порой напоминало мне саму себя — я была окружена людьми, порой даже хорошими, но никто из них не мог понять меня. А мне это и не нужно было — единственного человека, который принимал меня целиком и полностью, такой, какая я есть, больше не было, и самое меньшее, что я могла сделать в дань ей — не предавать. — Лунатишь? Резко вскочив со скамейки и едва ли не перецепившись об шнурки собственных кед, я уставилась на прервавшего моё мирное времяпровождение человека со смесью испуга и подозрения. Напротив меня, в метрах эдак пяти стоял тот, кого я в данный момент хотела видеть в последнюю очередь — Кай Паркер, собственной персоной. Я уже приготовилась наорать на него за такое неожиданное появление, как заметила кое-что очень, очень странное. Несмотря на то, что парень как всегда улыбался так, словно только что выиграл в лотерею, он выглядел, как будто полученный выиграш не пренес ему никакой радости. В его глазах легко читалась грусть, и как бы он не пытался это замаскировать — бесполезно. Паркер был одет явно не по погоде. Серая футболка и толстовка заставили меня слегка поежиться — я стояла в теплой куртке, накинутой на плечи, и мне всё равно было холодно! — Что ты здесь делаешь? — вновь задал вопрос Кай, заметив, что я просто стою и смотрю на него в опасении, практически даже не моргая. Сделав несколько шагов ко мне он тут же остановился, когда заметил, что я шагаю назад. Странный. — А тебе какое дело? — максимально уверенно и грубо выпалила я. Не то, чтобы я очень его боялась — терять то мне, по сути, нечего, но против инстинктивного желания держаться дальше от убийц и сумасшедших не попрешь. — Ты всегда была такой грубой? — склонил Кай голову набок, бегая глазами по моему лицу. — Пришлось, — коротко ответила я. В ответ на это Паркер ничего не сказал, лишь с тихим вздохом уселся на скамейку, на которой я перебывала до того, как он явился. Я же, в свою очередь, продолжала наблюдать за ним — что-то в нем сегодня изменилось, стало не таким, как прежде, но я никак не могла понять, что именно. — Так и будешь стоять? — задал вопрос Кай, окидывая меня взглядом с ног до головы. — А по твоему лучше сесть на одну скамью с социопатом? — горько усмехнулась я, но тут же пожалела о своем вопросе, когда его серые глаза встретились с моими, карими, в них я чётко уловила вспышку боли от моих слов. Понимание того, что вот она причина, по которой он такой чертовски странный, буквально вылилось на меня ушатом холодной воды. Погодите… — Только не говори мне, что ты слился с Джо, — сжала я челюсти, делая крошечный, и слегка неуверенный шаг к Каю. — Нет, — покачал головой Паркер, но не успела я облегчённо выдохнуть, как он тут же продолжил, — Я слился с Люком. После его слов я слегка отшатнулась от него. То, чего все так боялись случилось, и мысль о том, что только что не стало ещё одного знакомого мне человека по-настоящему поразила меня. Я никогда не была близка с ним, но Лукас всегда казался мне довольно славным парнем, который уж точно не заслуживал такой смерти. — О господи, — пробормотала я, закрывая ладонями лицо и пытаясь привести мысли в порядок. Не то, что бы я сильно скорбила по Люку, или что бы мне было как-то не плевать, по большому счету, на Джо, просто теперь когда Кай стал главой Ковена Близнецов, он получил необъятное количество силы, и черт его знает, в каких целях он её применит. — Ты что, плачешь? — раздался голос Паркера. Убрав руки с лица, я всё ещё будучи немного сбитой с толку таки села на скамейку — всё равно та была длинной, а псих сидел на самом дальнем краю. — Ну и как оно, а? — приглушённо и слегка хрипло спросила я, — Быть главой Ковена? — Херово, — немного подумав ответил мне Кай. В ответ на его слова мои глаза слегка розширились от удивления, а голова дернулась в его сторону, — В смысле сначала было круто, эйфория от победы и полученной власти, все дела, но потом… — он вдруг замолчал, поджав губы и слегка покачав головой, — Потом вся радость куда-то испарилась, когда я понял, как теперь страдает Лив, — он слегка прикусил нижнюю губу, смотря вниз на асфальт, и как будто даже нарочно избегая моего взгляда. — Погоди, погоди, — выставила я между нами руку, смотря поражённым глазами на сифона, — Ты хочешь сказать, что тебе стыдно за то, что ты убил своего брата? — я вздернула брови, следя за тем, как сжалась челюсть Паркера, — Чушь, — покачала я головой, — В жизни не поверю, — усмехнулась я, но при этом в глубине души понимая, что, наверно, неправа — откуда тогда столько печали в серых глазах? — Если бы ты не поверила, не сидела бы сейчас рядом со мной, — наконец посмотрел на меня Кай, — Ты не села бы на скамейку рядом с серийным убийцей, если бы не была уверена в том, что он тебе не навредит, — пояснил он, смотря на то, как тяжело сглотнула я под его тяжёлым взором. Он был прав — может и чисто инстинктивно, может просто потому что дура, но я чувствовала, что он не опасен. По крайней мере, на данный момент. Как минимум, для меня… — А тебе не приходило в голову, что я просто полностью отбитая? — сказала я, смотря куда-то впереди себя, туда, где ночь скрывает секреты в темной лесной чаще. Слева от меня послышался заливистый смех, и повернув голову к источнику звука, я увидела Паркера, на лице которого была широкая улыбка, а голова была слегка запрокинута. Если бы я не знала, кем был этот человек и что он сделал, я бы наверняка приняла его за обычного парнишку, который любит жить и получать удовольствие в процессе. На секунду я даже дала себе возможность представить это — мир, в котором он не убивал свою семью, где не бросил Бонни одну в тюремном мире, не пытал Елену и просто не был подонком. Но в том-то и загвоздка. Он был подонком. Он был монстром, внутри которого и души то, толком, не осталось — всё заполнила кромешная тьма, без эдиного лучика света и надежды. Это всё была лишь иллюзия — его улыбка, порой дружелюбное поведение, ангельская внешность — это всё то, чем он пользовался для манипуляции людьми, и скорее всего, мной прямо сейчас. Именно поэтому я резко вновь поднялась на ноги, и теперь свысока смотрела на всё ещё смеявшегося Паркера. — Ты врешь, — твердо произнесла я, — Ты врешь, потому что ты социопат и не умеешь чувствовать, — я увидела, как он прекратил смеяться и теперь неотрывно смотрел прямо на меня, — Тебе было плевать, когда ты убил своих братьев и сестер, так какого тебе должно быть жаль сейчас? — я слегка повысила голос на своих последних словах. — Я не говорил, что мне жаль, — покачал головой Кай, как и я чуть ранее поднимаясь на ноги, — Я лишь сказал, что мне плохо, — на этих словах я усмехнулась. «Ну да, конечно, в данном случае это ведь не одно и тоже» — саркастично подумала я. Тем временем, Паркер продолжил: — И я по-прежнему не жалею о том, что сделал восемнадцать лет назад, — покачал он головой, медленно приближаясь ко мне, — После того, что они сделали со мной, я имел на это полное право, — он остановился в метре от меня, всё ещё пристально смотря мне в глаза, — Но тебе этого не понять, — закончил он и тяжело сглотнул. Его слова задели меня, ведь он был совсем не прав — я могла и прекрасно понимала, какого это, когда дома тебе не во что не ставят, когда считают мусором, отродьем. Меня не любили, и как бы я не пыталась отрицать это, но мне было чертовски больно. Что я сделала не так? Разве я не заслуживаю быть счастливой? Разве он изначально не заслуживал быть счастливым? — Ты ошибаешься, — прошипела я, чувствуя, как непрлшеннын слезы подступают к глазам. Попытавшись сморгнуть их, я поняла что сделала лишь хуже — теперь по моей щеке текла кристально-чистая капелька боли. После этих слов я, даже не удосужившись бросить на Паркера последний взгляд, резко развернулась, направляясь к выходу из парка. Плевать, что темно — как нибудь выберусь. Всё лучше чем оставаться здесь, с Каем наедине. Он тогда за мной не последовал.

***

Чертова бессонница. Уже несколько часов я ворочались на кровати, в четных попытках уснуть. Перепробовав все возможные позы, почитав книгу и даже, как бы стрёмно это не звучало, посчитав овец я смерилась с пониманием того, что сегодня, похоже, не усну. А смысл? Через пару часов всё равно вставать. Вновь включив светильник на прикроватной тумбе, я приняв положение сидя, потёрла глаза, уставшие от бездумного прожигания взглядом потолок. Откинув с ног одеяло, я схватила с пола коричневый свитер, который скинула на ночь, и наконец встав на ноги, направилась к выходу из комнаты. Максимально бесшумно отворив дверь, я аккуратно ступила на холодный пол в коридоре. На цыпочках я направилась к лестнице, после чего начала медленно, так, чтобы не услышали, спускаться вниз. Когда я наконец оказалась на первом этаже, я уже более уверенно направилась в гостиную. В комнате меня ждала кромешная тьма, но несмотря на это всё же заметила свечу, стоявшую на камине. Подойдя чуть ближе, я внимательно посмотрела на неё, пытаясь сосредоточиться. Я представила, словно вокруг меня нет ничего — не существовала ни этого города, ни дома, ни еретика, спящего на верху — лишь я и свеча, а вокруг тьма. Делая глубокие вдохи, я пыталась сосредоточиться на эмоциях, которые я испытывала в последнее время — страх, боль, печаль, ненависть. Я пыталась вытянуть их из недр своей души, пережить их заново, зажигая огонь в своем сердце. — Fes Matos Incendio, — прошептала я, резко открывая глаза, тут же впиваясь взглядом в свечу. Загоревшуюся свечу. Улыбнувшись уголком губ, я взяла ту в руки, и сев на корточки, поднесла к сухим поленьям, лежащим в камине. Те тут же взялись, и я потушила свечу, после чего вернула её на место. Полюбовавшись немного огнем и вдоволь насладившись теплом, исходившим от него, я развернулась и подошла к дивану. Плюхнувшись на него, я откинулась на спинку, после чего закрыла глаза. После того странного разговора в библиотеке мы с Каем пересекались лишь дважды — первый, когда я выходила посидеть на небольшой скамеечке, которая находилась на крыльце дома, а он сидел в гостиной, и второй, когда я выходила сделать себе чаю, и столкнулась с еретиком в коридоре. Оба раза мы промолчали в присутствии друг друга — после нашего последнего разговора у обоих, очевидно, были смешанные эмоции. Вся радость Паркера, казалось, испарилась. Как и моя воинственность и желание мстить, впрочем, тоже — та минутная вспышка гордости и злости от задетого эго быстра прошла, и теперь я уже не чувствовала такого счастья от мысли, что я могу сделать Паркеру так же больно, как и он мне. После того момента слабости под дождем я вообще чувствовала себя крайне странно — такое чувство, словно после моего признания о том, что я устала его ненавидеть, какой-то невидимый груз упал с моих плеч. Нет, я по-прежнему ненавидела его, но теперь это была не та ненависть, при которой от злости загорались адовым пламенем глаза, а по венам текла раскалённая лава — всё, что я чувствовала к нему раньше словно притупилось, и только сейчас я поняла, насколько сильно меня выматывала эта ярость. Ненавидеть Кая было чертовски привычно, но при этом дико утомляюще. Я тратила на это туеву кучу моральных сил, которые теперь были просто на исходе. Мне было всё ещё противно от того, что он сделал, но я устала осуждать его — возможно от того, что ему всё равно плевать, а возможно от того, что в глубине души знала, что сама была немногим лучше. — Лунатишь? Дёрнув головой в сторону, я заметила Паркера, который стоял в проходе, скрестив руки на груди. — Ты чертовски напугал меня, — нахмурилась я, кидая слегка опасливый взгляд на мужчину. — Пугать людей вообще моё кредо, слыхала о таком? — слегка усмехнулся Кай, подходя ближе ко мне и приземляясь на диван. — А ты? — скосила я на него глаза, но видя непонимание на его лице, пояснила, — Почему не спишь? — Ну, знаешь ли, Эмбер, — фыркнул он, поворачиваясь лицом к камину, — Когда тебе выделяют комнату с цветочками на стенах и свинюшно-розовым покрывалом, всё, что может сниться — это кошмары, — возмущённо произнес он, так же как и я отклоняясь на спинку дивана, — Ещё и этот стремный медведь, — себе под нос пробормотал Кай. В ответ на его слова я слегка покачала головой, чувствуя, как на губах зародилась едва заметная улыбка. — Ты улыбнулась, — пробормотал Кай, повернув голову ко мне и внимательно рассматривая. Тут же раслабив губы и вернув маску холодности на лицо, я довольно грубо сказала: — У тебя глюки. — Ну да, конечно, — закатил глаза Кай, впрочем, спустя мгновение возвращая взгляд на меня и тихо, но уверенно произнося: — Обманывай себя сколько хочешь, но мы оба знаем, что тебе было смешно. — В любом случае, я смеюсь не с тебя, а с ситуации, — покачала я головой, отчаянно отрицая, что всего на секунду, но я посчитала его шутку смешной. — Смешно наблюдать за тем, как люди отрицают очевидное, — так же тихо, почти шепотом сказал Кай спустя около минуты молчания. Смотря в мои глаза, он словно хотел найти там подтверждение своим словам, после чего вырвать эту правду наружу. Не выдержав его взгляда, я повернулась к камину, пытаясь отвлечь себя видом огня — мне он всегда нравился, и порой он даже помогал успокоится, но его влияние на меня тут же заканчивалось, когда я вспоминала о том, что желала навсегда вычеркнуть из своей памяти, но к сожалению, это было невозможно — даже если я попрошу вампира внушить мне это, глубоко внутри меня всё равно останется вина за содеянное… — Ты ведь собираешься наказать Деметру? — внезапно прервала я тишину, повисшую между нами. — Да, — последовал незамедлительный ответ. Повернув голову к Каю, я пристально посмотрела на его профиль, на котором при свете огня играли причудливые тени. Я ожидала этого ответа, но при этом слышать его по прежнему было неприятно. — Не делай этого, — попросила я, продолжая вглядываться в его лицо, надеясь, что он не выдержит и сдастся. — Это почему же? — всё ещё неотрывно смотря на разгоревшееся в камине пламя спросил он. Его тон был безэмоциональным — впрочем, как и положено голосу социопата. — Потому что это не её вина, — коротко бросила я, сглатывая внезапно образовавшийся ком в горле и чувствуя, как напряжение в комнате слегка увеличилось. Немного отодвинувшись от мужчины, я продолжила: — Единственный, кто заслужил наказания в этой ситуации — я. — А кто позволил тебе уйти? — всё-таки не выдержал еретик, и повернул голову ко мне, — Разве не она дала тебе улизнуть, а? — он слегка повысил голос. — Она спала! — не осталась в долгу я, переходя на более высокие интонации, — Разве она могла как-то противостоят двоим вампирам со снотворным будучи во сне?! — я слегка сжала кулаки, пытаясь сдерживать свою злость. Теперь, когда моя магия вернулась, проявление сильных эмоций может плохо кончится. — Да, могла! — крикнул Кай, отчего я непроизвольно вздрогнула. Заметив это, он сказал уже немного тише, но по-прежнему с раздражением в голосе, — Она могла наложить защитное заклинание и посильнее, а не халтурить! — Но она не сделала этого! — в ответ прорычала я, садясь с ногами на диван и полностью поворачиваясь к Паркеру, — Не сделала, и теперь это не изменить, — чуть спокойнее повторила я, — Сбежать было моим выбором, и поверь, если бы я не хотела — меня никто бы не заставил, — покачала я головой, слегка напрягая челюсть, смотря на то, как грудная клетка мужчины вздымается от быстрого дыхания, — Поэтому всё, что произошло — целиком и полностью моя вина, ясно? — сложила я руки на груди, видя, как Паркер в ответ слегка приподнял подбородок и нахмурил брови, — Но в конечном счёте я здесь, так что даже если кто-то и был бы виноват в моем побеге, то это больше не имело бы значения, — я резко подскочила с дивана, и поправив слегка задравшийся свитер рукой, направилась к выходу из комнаты. Выйдя из гостиной, я, уже практически дошла до лестницы, когда меня остановил громкий, всё ещё с багряно-крастным оттенком ярости, голос: — Ладно, я не прикончу её! Довольна?! — прокричал мне он в спину, и обернувшись, я увидела, что он тоже вышел из комнаты, и теперь стоял в паре метров от меня. — Довольна, — прошептала я, внезапно чувствуя, как болят связки, и вместе с тем неспособность кричать. Перед тем как развернуться, я заметила как глаза Паркера слегка смягчились, преобретая слегка затуманенный вид — я уже была знакома с этим выражением в его глазах, так что совсем не удивилась. Поднимаясь по лестнице, я чувствовала всем своим существом, что он взглядом провожает мне до комнаты. * * * Утром меня разбудил хлопок входной двери. Вернувшись в комнату прошлой ночью и будучи полностью вымотанной после нашего с Паркером разговора, я всё же смогла уснуть. Пускай и на пару часов, но мне удалось уйти от реальности, забывая о том, кто я, и какие проблемы вертятся вокруг моей жизни прямо сейчас. Я получила возможность на коротковременный отдых, и теперь меня ждало возвращение в суровую реальность. Резко откинув от себя одеяло, я недовольно простонала. По тому, что солнце ещё совсем слабо освещало комнату я поняла, что ещё невероятная рань, но из-за того, что кое-кому, блин, не спится, я вынуждена вставать! Моему раздражению не было предела, поэтому одним четким движением поднявшись с кровати, я злостно затопала к двери. — Паркер! — проревела я, чувствуя, как магия уже начинает бурлить в крови. Но будучи ослеплённый злостью на этого придурка, из-за которого я вынырнула из прекрасного небытия, я совершенно успешно проигнорировала это, продолжая свой путь вниз. Спустившись, я тут же заглянула на кухню, будучи уверенной, что еретик с утра наверняка решил набить желудок, — Слушай, козлина ты такая, я… — уже было начала возмущаться я, как резко остановилась. На кухне было пусто. Нахмурившись, я немного менее уверенно произнесла, — Паркер? — не услышав ответа, я с опаской направилась в гостиную. Жизнь научила меня одному — если Кай Паркер молчит, то Кай Паркер злой. А если Кай Паркер злой, то тому, кто разозлил его, крышка. Именно поэтому я слегка неуверенно зашла в гостиную, боясь увидеть разьяренного еретика, но как только я наконец-таки достигла помещения, вся моя медлительность и осторожность словно испарились. На диване лежало бессознательное тело Деметры Мольро. Ахнув от неожиданности, я поднесла руки к лицу. Кого кого, а увидеть её здесь, в такое время, да ещё и без сознания, я точно не ожидала. Подбежав к ней, я тут же опустилась на колени рядом с женщиной, крепко цепляясь за запястье и проверяя пульс. Почувствовав лёгкую, едва заметную пульсацию под пальцами, я тут же облегчённо выдохнула. Жива. Убрав угольно-черные волосы с лица Деметры, я столкнулась с её непревычно бледным, измученным лицом. Щеки на лице женщины слегка впали, а под глазами сформировались темные круги. Руки её были связаны, точно так же, как и ноги, а на шее веднелся огромного размера синяк, переливающийся всеми возможными оттенками, в спектре от кроваво-красного до ультрамарина. Я сглотнула. В очертаниях синяка легко читалась рука. Повреждение выглядело гораздо сильнее чем то, которое мне оставил Паркер около недели назад. Если моё было от непревычно сильной хватки еретика, что можно было скорее списать на то, что на тот момент Кай был новообращённым, и, соответственно, плохо контролировал свою силу, то вот Деметре оно явно было оставлено нарочно, и я могла лишь догадываться, как долго её лёгкие перебывали без кислорода. Погладив кончиками пальцев щеку женщины, я мысленно попросила у неё прощение за то, как обращался с ней еретик. Я знала Мольро совсем не долго, но это не изменяло того, что она искренне нравилась мне, и я действительно начинала привязываться к ведьме. — Отойди от неё, Эмбер, — прозвучал голос сбоку от меня. Тут же развернувшись к говорившему, я наткнулась на Паркера, стоявшего в нескольких шагах от меня, и выглядевшего не шибко довольным. Его кулаки были сжаты, а желваки играли на его заострившемся лице. В серых глазах вновь бушевал шторм, но тяжело было сказать, что именно послужило тому причиной. При виде ведьмака внутри меня всё забурлило от злости — всего несколько часов назад он пообещал мне, что не тронет её! И пускай в этом была и моя вина тоже — нечего верить социопатам, которые являются исскусными лгунами и манипуляторами — я всё же не могла побороть себя. Вчера мне показалось, что возможно, только возможно в нём ещё осталось что-то святое, но я оказалась не права. Он солгал мне, и пускай только попробует теперь отдавать мне приказы, словно какой-то шавке. — Какого черта она здесь делает?! — разьяренно прокричала я, поднимаясь с колен обратно на ноги. Сделав несколько шагов к Паркеру, я продолжила: — Ты обещал! Обещал, черт побери, что не тронешь её, и тем не менее вот она! — Перестань коверкать мои слова! — гаркнул на меня Паркер, отчего я бы, наверняка, отшатнулась, если бы не невероятная злость, бушующая в груди, — Я лишь сказал, что не прикончу её, а не что оставлю спокойно ходить по Земле после того, как она нарушила обещание, данное мне! — он не кричал, в отличии от меня, но его тон достоверно говорил о том, что сейчас мне бы лучше заткнуться, и не совать свой нос в эти разборки. — Ты прекрасно знаешь что я имела ввиду! — не сдавалась я, против всех своих установок и предыдущих выводов пытаясь докричаться до него, — Она ничего плохого не сделала! Отпусти её! — Ты мне не указ, — прорычал Паркер, после чего быстрым шагом направился к Деметре, задевая меня плечом. Понимая, что в таком состоянии он способен перерезать ей горло, абы только доказать, что ему совершенно плевать на мои поучения и крики, я тут же перегородила Каю путь, упираясь ладонями ему в грудь. Лидер Ковена Близнецов тут же остановился, переводя взгляд с Мольро на меня, после чего на мои крошечные, по сравнению с ним, ладони, сейчас лежащие на его крепкой груди. Его взгляд по-прежнему метал молнии, но теперь он, казалось, был способен меня выслушать. — Отошла, нахрен, с дороги, — низко, слегка подрагивающим от злости голосом произнес он, бегая глазами по моему лицу. — Что бы ты добил её? Ни за что, — покачала я головой, горько усмехаясь. — Эмбер, ты играешь с огнем, — предостерегая произнес он, наклоняясь чуть ближе. — Как и ты, — гордо вздернула я подбородок, — И вообще, — склонила я голову набок, — я бы очень не советовала тебе этого делать. — Это почему? — поднял брови Паркер, самодовольно хмыкая, и намертво впиваясь своими ледяными глазами в мои, горящие огнем ярости. На секунду он лишил меня дара речи — я не знала, что ответить на это. Каждый из нас понимал, кто сильнее, и наверняка все мои угрозы были для него пустым звуком. Но я была распалена пламенем очередной ссоры, и сейчас мне было глубоко плевать на все свои предыдущие планы, состоящие в том, чтобы принять его сумасшествие как данность, и перестать тратить столько сил на гнев, который я испытывала в его присутствии. Ко мне вновь вернулась способность гневаться на него, пускай, возможно, не совсем так, как раньше. Может без магии я и была слабее его, но теперь, когда она снова со мной — черт его знает, чем обернется мой следующий выпад. Я была заинтригована борьбой с таким сильным противником, и не важно, была она физическая или моральная. В текущий момент я чувствовала небывалую силу, бурляющую во мне, и всё, чего я сейчас желала — выплеснуть это наружу. — Потому что я подожгу тебя к чертовой бабушке, — наконец нашлась с ответом я, после чего перевела взгляд на камин. «Incendio» — мысленно произнесла я. Дрова воспламенились. На моём лице против воли растянулась торжествующая улыбка, и повернув голову обратно к мужчине я заметила, насколько поражённым он выглядел. Он удивлённо и непонимающе смотрел на камин, теперь отбрасывающий на всё ещё слегка темную комнату ядовито-оранжевые тени. Губы еретика были слегка приоткрыты в непонимании, а брови слегка нахмурены, словно он пытался понять и принять то, что только что случилось. — Ты?.. — начал было говорить он, но тут же был перебит мной. — Да, — кивнула я, смотря, как на его лице отображается смесь непонятных мне эмоций — одна перетекала в другую чертовски быстро, и я совсем не успевала их считывать. — Как давно? — сухо спросил ведьмак, всё ещё смотря на яркое пламя, словно загипнотизированный. — Со вчера, — ответила я, внутренне торжествуя тому, насколько сбитым с толку он выглядел. Победа в этой битве явно была за мной — как бы я не сопротивлялась, но сражаться с ним уже вошло в чёртову привычку, и я не могла остановиться. По венам курсировал адреналин, и не смотря на усталость, которая наверняка навалиться на меня потом, я наслаждалась моментом. Да, это точно позже пройдет, но в данный момент я ликовала от его поражения. — И когда ты собиралась сказать мне? — прошептал еретик, медленно возвращая свой взор на меня, безэмоционально смотря прямо в душу. — Я… — Что, вашу мать, здесь происходит? — раздался справа от нас ошарашенный голос, тем самым обрывая меня на полуслове. Синхронно повернув голову в сторону звука, мы уставились на Деметру, на лице которой читалось чистое непонимание. Она слегка отползла от нас, пытаясь, вероятно, быть дальше от Кая, и теперь прожигала того взглядом. — Какого хрена я здесь делаю? — вопреки своему не молодому возрасту ругнулась женщина, вновь повторяя свой вопрос. — Упс, — растянул Кай губы в подобии улыбки, — Ведьмочка проснулась. Отойдя на несколько шагов от него, после чего отворачиваясь, я ударила себя ладонью по лицу. «О боже, что теперь будет?» — страдальчески внутренне простонала я.