Никаких обязательств?

Гокудера Хаято замер на пороге, выронив бумаги и потеряв дар речи. Не каждый день увидишь, как два человека, которые вроде как терпеть друг друга не могут, жадно целуются, явно собираясь перейти к более интимной части процесса. Мукуро, услышав шум, дёрнулся и резко отстранился от Кёи, который лишь выругался. — Тебя не учили стучаться? — произнёс Мукуро, взглянув на вошедшего. Гокудера продолжал пялиться во все глаза, стремительно краснея, не заметив проскользнувшую долю паники в мимике и голосе Мукуро. Секунда — и лицо Мукуро исказила привычная насмешка, а в издевательском голосе не было и грамма тревоги: — Я-то не против, если ты будешь наблюдать. Но думаю, что ты можешь смутить моего Ёжика. Тогда, боюсь, и мне не обломится, и Саваде придётся искать нового Хранителя Урагана. — Я… — слова отказывались складываться в предложения. — Да вы… Так ничего вразумительного не выдав, Хаято заткнулся, краснея ещё сильнее то ли от стыда, то ли от возмущения. — Оя, хочешь присоединиться? — Да пошёл ты! — Гокудера окончательно закипел от негодования, злости и смущения и выбежал из кабинета, забыв о принесённых документах. — Ку-фу-фу, какой впечатлительный. — Довольна? — холодно поинтересовался Кея. Зачастую ему хотелось придушить этого чертёнка. В ответ неизменная ухмылка — приевшаяся едкая маска, кажется, сросшаяся с кожей. Рокудо Мукуро — вторгшийся в размеренную жизни Хибари Кёи незатихающий тайфун, сразу сбивший с ног и занявший особое место: сначала опасного врага, потом достойного соперника и наконец — желанной девушки. Кёя давно попал в его воронку, без шанса выбраться целым, всё сильнее уносясь вихрем, безуспешно стараясь добраться до «глаза». Хибари бесило презрение Мукуро ко всему женскому в себе, предпочтение вести себя как самовлюбленный, эгоистичный альфа-самец, подчёркивая свою независимость и власть. Она ж придумала себе какой-то образ и следует ему, слилась с ним. Даже при близости до последнего не снимает реальную иллюзию мужского тела и прячет чувства. Бесило, что она ничего не хочет менять. Бесило, что он ей потакает, не в силах отказаться от её присутствия. Ему уже наплевать: парень она или девушка, с упоением целовал её в любой шкуре. Но хотелось её настоящую, без притворство. Чтобы она вовсю чувствовала жизнь и наслаждалась этим, а не пряталась. Мукуро… С детства закрылась в кокон, защищаясь от жестокого мира. Пыталась выжечь все чувства, стать монстром, чтобы одолеть безжалостных тварей вокруг. Ни у кого не просила помощи, считая это бесполезным и унизительным, и всего добивалась сама. Расчетливая, но порой бросающаяся в крайности. Вечно сыплет ядом, боясь подпустить слишком близко. За годы знакомства Хибари увидел и её старательно скрытую сторону и пропал окончательно. Он принимал Мукуро всю, со всеми иголками: та отталкивала заботу и ласку, высмеивала всё, наверняка себе что-то там напридумывая; унижала и злилась, стоило во время спарринга ей поддаться; постоянно провоцировала на глупости. Мукуро бесила и притягивала одновременно. Хотелось раскрыть ее кокон. Редкий раз она позволяла увидеть себя настоящую, не только тело, но и чувства, только Кее и только мельком. Ради этих моментов он готов был стерпеть многое. Кея хотел разрушить её привычный мир, но продолжал охранять, защищать её легенду. — Кёя, не дуйся, — протянула Мукуро, сделав плаксивую гримасу, и вновь приблизилась к лицу Кеи, но тот явно продолжал сердиться. — Кёёёя, — дразняще прикусила чужую нижнюю губу, а рукой залезла в расстёгнутые штаны, проводя по твердеющей плоти. — На чём мы остановились, м? Кёе было плевать, что о нём подумают другие. Гей? И что? Переживёт. Сейчас он был недоволен вовсе не этим, а поведением Мукуро. Она из всего делала спектакль. — Так и будешь всю жизнь прятаться? — взяв мукуро за плечи и чуть отстранив от себя, Кёя заглянул в её глаза. — Если что-то не устраивает, тебя никто не держит. Знаешь же, меняться я не собираюсь. Нет, она менялась, но упорно продолжала это отрицать. Мукуро не отводила взгляда, прямо смотря в ответ. Искры недовольства, резонируя между любовниками, усиливались. Напряжённая тишина продлилась недолго. Лицо Мукуро скривилось в ухмылке, а следом вырвался её наигранный смех. — Хочешь домашнюю зверушку, которая обогреет, потомство принесет, да и не стыдно показать людям, то это не ко мне. Между нами только секс. По-моему, нас обоих это устраивает. Хибари молчал, продолжая сверлить взглядом. Она так близко и так далека. Хотелось зарычать, схватить её, показать своё несогласие, хотелось признания от неё, что их связывают не только плотские утехи. Хотелось вдолбить ей в голову, что она его, не только тело, но и сущность. Она может довериться ему полностью. — Так мне продолжить или уйти? — Мукуро приподняла бровь, обхватив рукой член. И снова всё сводилось к сексу… Раздражает… Но разве можно её отпустить? — Ты права, — всё-таки бросил кея и грубо схватил мукуро за волосы. — Тогда уж постарайся полностью удовлетворять меня. — Оя, ты тоже не дай мне заскучать. Хибари резко притянул мукуро к себе и властно вторгся в приоткрытый ротик. Мукуро тут же ответила, прижимаясь к нему сильнее, дурея от этой близости. Рука Мукуро водила по члену, а дыхание обоих перехватывало от нетерпения. Хибари жаждал её так сильно, что тоже продолжал играть свою роль простого партнера по сексу, считая, что иначе та без раздумий уйдёт, притом навсегда. Никаких признаний в любви. Никакой привязанности. Никаких обязательств. Только обоюдное удовлетворение. Правила, появившиеся сами собой. Они сами вгоняли себя в придуманные рамки, не зная другой жизни и боясь потерять себя. Но... Каждый всё чаще думал, что может быть всё-таки стоит попробовать?