Острый персик

Впервые он увидел его в отеле «Vita Sexualis». Беспомощного, обнаженного, прикованного ошейником к полу. Сияющие в свете свечей голубые глаза были бы прекрасны, если бы симпатичное лицо не искажала такая откровенная ненависть. Хотя вряд ли «Vita Sexualis» может считаться обычным отелем. Здесь собираются все влиятельные люди Японии, и хотя «обычных» посетителей тоже не мало, никто из них не является постоянным клиентом. Денег не хватит быть «постоянным». Как и в обычном отеле, можно снять комнату. Как и в сотнях других дорогих отелях, интерьер, обслуживание, кухня — всё на высшем уровне. На первый взгляд ничего удивительного. Чем же так прославилось именно это заведение? Загвоздка в том, что Мори Огай, Хозяин, владеет не только этим отелем, но и публичным домом на нулевом этаже, под главным залом. Разумеется посетителям, заплатившим кругленькую сумму, за несколько минут приведут одну из элитных проституток прямо в номер. Но «Vita Sexualis» так популярен среди богачей не из-за этого. Он популярен из-за особых «шоу». Мори Огай — расчётливый любитель игр. Шоу — наказание для его девочек и развлечение для посетителей. Никогда не знаешь, каким оно будет, однако одно неизменно всегда: это публичное сексуальное унижение жертвы. Зритель платит, провинившаяся жертва получает урок. Два зайца одним выстрелом, все довольны, а Хозяин в плюсе. Его с Огаем связывает далёкое прошлое. Когда-то бывший военный доктор помог зелёному подростку стать «принцем», а позже и боссом мафии, а тот, в свою очередь, помог доктору из той же мафии сбежать и организовать свой бизнес. Мори, наверное, уже и не узнает его, даже встретившись лицом к лицу. Чёрт дёрнул провести выходные именно здесь, Дазай никогда не любил это место. Обслуживание здесь действительно великолепное, в остальном же… Роскошный интерьер не цепляет взгляд, болтовня и фальшивые улыбки посетителей раздражают, в девушках из борделя он не нуждается и подавно. И уж точно босса мафии не привлекает шоу с их унижением. Чужими страданиями его будни полны и без этого. К сожалению, человек, на встречу с которым Осаму пришёл, высоко ценит это заведение. Если бы только Дазай не принял приглашение остаться, после того как все вопросы были решены. Если бы только не согласился посмотреть на знаменитое шоу… жизнь осталась бы прежней, если бы он ушёл. Вот только сегодня в шоу участвует не девушка. Если честно, Дазай даже не знал, что у Мори настолько разнообразный выбор шлюх. Правда, он и не интересовался никогда, но всё же думал, что среди «девочек на любой вкус» действительно только девочки. Нет, парни Дазая никогда не привлекали и остался он не поэтому. Большую роль играет интерес. В зале большинство посетителей — мужчины, причём по возрасту этому мальчишке в отцы годятся. Неужели все они… Осаму кривится. Здесь и его деловых партнеров, как прошлых так и будущих, не мало. Даже думать об этом противно. Парень стоит на коленях в центре зала. Поднять голову мешает ошейник на слишком короткой цепи, намертво прикрепленной к полу. Опуститься полностью — мягкая подставка под животом. Рыжие кудри упали на лицо, скрывая под собой беспомощный оскал. И ни клочка одежды. Десятки взглядов, от которых не спрятаться, не закрыться, как бы не сводил вместе ноги. Зрителям видно каждое движение, каждая напряженная мышца. И особенно — поблескивающий между ягодиц камушек анальной пробки. Дазай может только попытаться представить, что «жертва вечера» сейчас чувствует, но интересно другое. У этого парня действительно стояк от того, что он так раскрыт и беспомощен перед толпой незнакомых людей, или Огай чем-то его накачал? — Дамы и господа! — Мори вышел в центр и щелкнул по полу кнутом, обращая всё внимание на себя. «Почти как в цирке» — хмыкнул про себя Дазай. В отличии от большинства зрителей, которые пытались подойти как можно ближе, он занял место в тени под лестницей. — Сегодня Острый Персик станет звездой нашего шоу. «Персик» вздрогнул, почувствовав легкое, предупреждающее, прикосновение кнута к своей спине. Дазай лишь насмешливо фыркнул. Что за дурацкая кличка? Под нетерпеливыми взглядами Мори продолжил: — Для тех, кто не знает наших условий, я напомню: никто из зрителей не может подходить ближе, чем на три метра; за определенную сумму вы можете выкупить время на игру с этим очаровательным мальчиком… Очаровательным? Дазай даже со своего места, далеко не в первых рядах, может поклясться, что этот «очаровательный мальчик» при первой же возможности готов перегрызть глотку любому, кто к нему приблизится. —…за дополнительную плату вы можете воспользоваться предоставленными игрушками. Разрешается ласкать и трогать руками где угодно и в каком угодно темпе, но на его теле не должно остаться следов, — Мори плавно провёл рукой по бедру парня, поднимаясь выше, искушая внимание зрителей. Руки в белых перчатках нажали на поясницу, заставляя прогнуться, пока Хозяин пальцами обводит пробку, нажимает на камень, проталкивая игрушку глубже. Персик не посмел даже вздрогнуть, — кроме следов от порки. Но, господа, всё же не переусердствуйте, за испорченную кожу мне придётся взять с вас двойную плату. И поскольку это наказание для него, члена тоже касаться запрещено. Желает ли кто-то выкупить время первым? Деньги вперед, и маленький наглец раздвинет ноги перед любым из вас. Мори шлепнул Персика по ягодице и отошёл в сторону. Толпа тут же пришла в движение. Кто-то обходил зал вокруг, желая рассмотреть парня со всех сторон, кто-то переговаривался, прикидывая, что можно с ним сделать. Одна из женщин подошла к Огаю, Дазай тем временем всё же переключил своё внимание с Хозяина на жертву. Перестал опираться о стену и тоже сделал несколько шагов ближе. Рядом с парнем действительно стоит небольшой столик, который до этого из-за толпы было невозможно рассмотреть. Выбор разнообразен: анальные пробки и шарики разных размеров, небольшой вибратор, несколько тюбиков смазки, восковые свечи и даже несколько пушистых хвостов с разными наконечниками, а рядом закреплен паддл — ударная пластина с рукоятью. Чёрный шарик кляпа Хозяин крутит в пальцах. Ох парень, в чем же ты так сильно провинился… Возможно, если бы было не так шумно, кто-нибудь и смог бы услышать тихое протестующее мычание, когда первый клиент протянул Огаю пачку купюр. Десять минут, за которые она может сделать десять ударов. Та самая женщина, которая подошла первой. Голубые глаза парня сверкнули, он даже попытался отодвинуться, но что он может сделать? Здесь, под столькими взглядами, он совершенно беспомощен. Это унизительно. Для него принять первый десяток ударов было бы не так позорно от Хозяина или другого мужчины, но не от женщины. Напоминает времена воспитания от «Старшей Сестрицы». Воспоминания не из приятных. Персик жмурится, опуская голову ниже, но не издаёт больше ни звука. Всё равно бесполезно. Так хоть на время сохранит остатки своей гордости, которую Огай так старательно пытается из него вытравить. Паддл в умелых руках женщины рассекает воздух почти со свистом. Шлепки точные и быстрые, кожа на ягодицах быстро краснеет и хвала всем возможным Богам, что она заплатила всего за десять. Зрители оживляются под этот звук, на очереди уже несколько человек. Следующий — мужчина в строгом костюме. Персик даже не успел расслабиться после порки, как чужие пальцы поддели небольшую пробку. Торопливо, боясь потерять дорогое время, клиент вытащил её, сразу же начиная проталкивать внутрь анальные бусы. Перед лицом угрожающе покачивается кончик кнута Хозяина, и Персик вынужден развести ноги шире. Принимать в себя шарик за шариком, сцепив зубы покорно позволять чужим жадным рукам раздвигать свои ягодицы, рассматривать со всех сторон. Парень, на вид немногим старше него, грубо выдернул эти бусы. Персик вздрогнул, раскрыв глаза шире, но не позволил себе издать ни звука. Подойди Дазай ещё ближе — смог бы увидеть набухающую каплю крови из прокушенной губы. Клиент вставил внутрь пальцы, но смазки явно пожалел, если вообще про неё вспомнил. Явно пересмотрел порно, елозит своей рукой туда-сюда, даже не пытаясь доставить удовольствие, ещё и шепот его на ухо, избитые фразы, мерзко донельзя. — Тебе это нравится, верно? Поблагодари папочку, ну же, будь хорошим мальчиком. — Хуяпочка м-ах, чёрт! За дерзкий ответ тут же прилетело кнутом по спине. Не сильно, но достаточно ощутимо для предупреждения, и с болезненным стоном парень насадился на чужие пальцы глубже. Через стиснутые зубы, почти рыча, но он вынужден простонать это «папочка» для клиента. Желающих с каждой минутой становится всё больше и больше. По залу разносятся звонкие шлепки и выкрики зрителей, приказы клиентов. Стоны, тихие от боли, а те что громче — наигранные. Никого эта наигранность не волнует, главное, что нравилось тем, кто платит. Сколько времени прошло? Персику кажется, что уже несколько часов, не меньше. Кажется, что это никогда не закончится. И трущийся о ткань подставки член только добавляет мучений. Парень не может кончить, пока Хозяин не решит, что его достаточно наказали. — Раздвинь для меня ножки, будь послушным, — мерзко облизывая шею шепчет первый. — Ты был плохим мальчиком, — в очередной раз прилетает по ягодицам от второго. — Я не слышу как ты стонешь моё имя, громче! — приказывает третий, поливая спину горячим воском. Дазай видит перед собой стадо похотливых животных, но никак не людей. Стоны и вздохи этого парня наиграны и фальшивы, но им на это плевать. Отвратительно. Все эти фразочки из порно, и действия, направленные лишь на то, чтобы воплотить собственные грязные фантазии. Интересно, сколько из этих людей уже сейчас сбежали с шоу пораньше, чтобы запереться в номере и хорошенько подрочить? Ведь Огай разрешил трогать только руками, предоставив зрителям справляться с реакцией своего организма самим. Хотя всегда можно заказать кого-нибудь в номер, а это снова плюс в его карман. Парень на полу тяжело дышит, закатывая глаза, когда очередной клиент проталкивает в него вибратор. Времени прошло не так уж много, а он уже выглядит как выебанная шлюха, хотя, по сути, ею и является. Дазай невольно кривится от такой своей же мысли. Волосы спутались, передние пряди прилипли к мокрому лбу, слюна, смешанная с кровью, стекает по подбородку. Видимо, прокусил уже не только губу, но и щеку изнутри. Действительно ли фальшивы все его стоны? На спине восковые кляксы, стоящий колом член потирается о подставку при каждом движении, а задница ярко покраснела от многочисленных ударов. Бедняга наверняка не сможет сидеть ещё несколько дней. И всё же ему ничего не остаётся, кроме как лежать с широко разведенными ногами, и прогибаясь принимать в себя всё, что захочет вставить очередной клиент. А Мори, кажется, и не планирует останавливаться. Босс мафии. Гроза Йокогамы. Осаму Дазай, чьё имя держит в страхе всю криминальную часть города. Что щелкнуло в нем в тот вечер, что заставило оттолкнуть мерзкого старикашку, уже протягивающего Огаю деньги? — Плачу двести тысяч иен. Эта фраза перекрыла все голоса и в зале наступила такая тишина, что Дазай смог услышать вздох Персика. Острого Персика, рыжего парня с идиотской кличкой, за которого он только что отдал такие деньги, будто выкупал элитную проститутку в свой номер, а не собирался прилюдно облапать жертву вечера. — Дазай-доно, — В глазах Хозяина промелькнуло удивление. Всё же узнал, хотя такое обращение непривычно из его уст, — Мне помнится, ты… Вы не любили моё заведение? — Мори-сан, — Осаму кивнул и улыбнулся, фальшиво дружелюбно щурясь, — мягко сказано. Но действительно ли Вам нужно знать о предпочтениях клиента, чтобы взять деньги и позволить участвовать в своём знаменитом шоу? «Двести тысяч. Двести тысяч иен, — Чуя сглотнул, косясь в сторону нового клиента, — кто он такой? За эти деньги он может целый час со мной развлекаться, а то и больше, использовав сразу несколько игрушек, ещё и останется…я не выдержу такого количества ударов. Нет…нет. Нет! Точно не выдержу!» Парень закусил и без того истерзанную губу изнутри, невольно ёрзая на подушке. Кто этот больной извращенец? Все руки в бинтах, и шея, кажется, тоже. Фетишист? Уж лучше бы заплатил тот старикашка, у него и денег-то в руках было всего на пять минут… Парень вздрогнул. За тревожными размышлениями он и не заметил, как клиент подошёл к нему и коснулся влажными холодными пальцами бедра. Взял кубик льда? Кажется, Хозяином и лёд был наготовлен, рядом со свечами. Действительно, на тарелке лежало несколько подтаявших кубиков, но Дазай лишь немного подержал один из них в ладонях, чтобы охладить руки. Подойдя так близко, он наконец смог рассмотреть парня. Ещё не сошедшие следы от ударов кнута на спине, след на шее от натирающего ошейника, россыпь веснушек на плечах. Перекатывающиеся под кожей мускулы, сильные руки. «Парнишка» вовсе не стереотипный милый мальчик по вызову. Дазай уверен, если бы не жесткий ошейник и кнут Хозяина, этот «персик» смог бы голыми руками отбиться от всей толпы похотливых извращенцев. Осаму плавно ведет по бедрам, кладёт ладони на ягодицы, пальцами «исследует» выше, минуя вставленный прошлым клиентом вибратор, и поднимается к пояснице. Его прохладные прикосновения приятно остужают кожу. Со стороны это похоже на ласку любовника, но парень чувствует, что его просто изучают. Без капли сексуального интереса. Как товар на полке супермаркета. И поэтому напрягается сильнее. Действия прошлых клиентов можно было хотя бы предугадать, но что собрался делать этот? Длинными пальцами поддевает застывший воск, позволяя ему падать на пол, и ведёт по следам от кнута. Почти невесомо. Чуя всё равно едва заметно морщится, всё же Мори вчера постарался, нанося удары. Шатен наклоняется к уху, зарываясь пальцами в волосы, но не сжимая властно и больно, как это делали многие до него. Он…гладит? — Тебя самого не бесит эта ужасная кличка, Персик? — его шепот неожиданно приятен, и Чуя слабо кивает. Настолько, насколько позволяет цепь. Клиент хмыкнул, опалив чувствительное ухо дыханием, и Чуя почувствовал, как чужие пальцы всё же взялись за вибратор. Средняя вибрация плавно переключилась на высокую, игрушка медленно, слишком медленно, скользит туда-обратно, дразнит чувствительные места, а после вибрация и вовсе резко исчезает, заставив Чую прикусить язык, чтобы позорно не заскулить. Да, может быть и не все его стоны были наиграны. Мори ничем его не накачивал. Просто гордость не позволяет признать, что болезненно возбужденный член — вина самого Чуи и его фантазий. Ему больно, ему стыдно, он смущен до невозможного, и он сойдет с ума если ему сейчас не дадут кончить. Другие клиенты заботились о собственном удовольствии — этот заботится об удовольствии самого Чуи, и это настоящее наказание. Дразнения слишком приятны, слишком мучительны. Короткие ногти царапнули по ковру, пока парень цепляется пальцами за жесткий ворс, что так царапает колени. Вены на руках видно отчетливо, мышцы напряжены, Чуя поднимает голову выше, пытается вырваться, словно дикий зверь. Зрители оживленно перешептываются, ведь со стороны действительно кажется, что ещё немного и он вырвет грёбаную цепь из пола. Мори опасно щурится, но кому какое сейчас дело до него? Дазай прожигает Персика взглядом. Реакция ему интересна, словно маленькому ребенку, нашедшему себе новую игрушку. Он даже почти забыл, что ласкает этого парня у всех на виду. Каждый желающий сейчас видит, как он медленно вытаскивает блестящий от смазки вибратор и гладит покрасневшие ягодицы рыжего. Под десятками жадных взглядов проскальзывает двумя пальцами в не успевшее сжаться колечко мышц, и чувствует, как парень под ним расслабился от мягкого поцелуя в шею. Безысходность и смирение или всего лишь разрешение? Босса мафии не привлекают парни. Боссу мафии всего лишь любопытно, каково будет довести до оргазма этого «персика». Пальцами другой руки он едва касаясь проводит по члену, нажимает на головку, и парень под ним сдавленно мычит. Дазай обхватывает его рукой и плавно ведёт обратно вниз. На что-то наткнулся. Эрекционное кольцо? Толчок — пальцы уперлись в простату, парень ахнул совершенно не наигранно, толкаясь членом в чужую руку. Вот как. Мори-сан, Вы крайне жестокий человек. За такую сумму Дазай может позволить себе всё, в том числе снять надетую Хозяином игрушку. Но не тратить же зря оплаченное время? Он в быстром темпе толкается прямо в чувствительную точку, заставляя парня под собой изнывать от того удовольствия, о котором не позаботились предыдущие клиенты. Длинные тонкие пальцы ласкают внутри, такого горячего и податливого. Дазай загибает их, пульсирует, с хищным оскалом всматриваясь в лицо жертвы. Персик откровенно постанывает и даже пытается подмахивать бедрами, забыв о том, сколько людей сейчас смотрят на эти сладкие мучения. — Пожалуйста, — стон на грани скулежа, Чуя больше не может, но Хозяин не дал ему стоп-слова. Чуя тихо просит, срываясь на стоны, надеясь, что ни зрители, ни Мори, не услышат, — пожалуйста, сними его, сними его, умоляю! Дазай хмыкнул, щурясь, словно довольный кот, и ловко снял кольцо, мешающее бедняге кончить. Вот только за пару секунд до этого руку с члена он тоже убрал. Готов поклясться, этот наглец прошипел «сука» себе под нос. Шлепок ладонью — парень дергается выше, мелко вздрогнув. Звенит натянутая цепь ошейника. Дазай рассчитывает силу удара, в отличии от некоторых клиентов до него. Даже не думает останавливаться — почти нежно шлепает, не отказывая себе в удовольствии провести по обожженной коже ногтями или сжать ладонью, пока толкается свободной рукой, проезжается подушечками пальцев по простате. Но это максимум. Дазай может коснуться члена, может ласкать до искр в глазах. Издевается! Будто специально слушается правила не касаться члена. И это после того, как не раздумывая снял игрушку, которую надел сам Мори. В этот вечер Накахара Чуя кончил не прикасаясь к себе. Он действительно не выдержал больше ударов, не выдержал этих касаний и чёртовых длинных пальцев! С хриплым стоном, зажимая себе рот рукой, и сразу же отключился. Слишком многое он успел пережить за один вечер. Дазай хмыкнул и поднялся, вытирая руки предложенной Огаем салфеткой. Кажется, зрителей стало меньше? Не все смогли дождаться финала. — Сколько ты хочешь за него?

***

Слишком удобная кровать. Чуя резко открыл глаза, как только понял это, вот только в комнате слишком темно, чтобы можно было что-то рассмотреть. «Где я? — парень замер, пытаясь всё же осмотреться, — это точно не моя комната…» Не то чтобы Хозяин не заботится о комфорте своих работников. Кровати и у них были вполне удобные, еда вкусной, комнаты просторными. И всё же свою комнату Чуя узнал бы сразу. По приевшемуся запаху одинаковых духов из женского коридора, по вечному запаху смазки и ароматических свечей, по голосам соседей и соседок, по музыке с этажа выше, которая, кажется, не стихает ни днём, ни ночью. Здесь же тихо и едва различимо пахнет одеколоном. Приятным одеколоном. Имеет ли смысл попытаться вспомнить у кого из клиентов такой был? — Уже очнулся? Чуя резко повернулся на голос, даже не сразу сообразив, где он его слышал. Осознание ударило внезапной вспышкой, стоило ощутить знакомую недвусмысленную боль при движении. — Я подумал, что после произошедшего ты захочешь выпить. Хозяин квартиры включил светильник над кроватью. Комнату осветил мягкий желтоватый свет, который не режет привыкшие к темноте глаза, и Чуя наконец смог осмотреться. Рядом с кроватью журнальный столик. Бутылка вина и два бокала, закуски аккуратно разложены на тарелке. — Как тебя зовут? — голос у Накахары хриплый, и не понять, сорвал ли он его из-за вчерашних пыток или давно уже прокурил. — Дазай, — усмехнулся, окидывая сидящего на постели Персика насмешливым взглядом, — Осаму Дазай. — Пошёл к чёрту, Дазай. Чуя даже взглядом его не удостоил. Да, возможно, он ещё не до конца пришёл в себя. Возможно он просто не знает, что делать и как он сюда попал. Не знает, кем этот Осаму Дазай является. Слишком знаком этот взгляд, а ухмылка слишком бесит. Какие бы планы он себе ни строил, Чуя ничего ему не должен, и лучше бы бинтованному сразу это уяснить. Рыжий невозмутимо налил себе в бокал вина. Грех отказаться, раз предлагают. На нём всё ещё нет никакой одежды, но какая к чёрту разница? Завидев на тумбочке пачку сигарет, Чуя скинул с себя одеяло, подхватил её и в чём мать родила направился к балкону. Дазай недоуменно моргнул и, не выдержав, рассмеялся. —Вот так теперь у нас благодарят своих спасителей, Персик? Этот парень — что-то удивительное. Он ниже Дазая на две головы. Стоит в его квартире, курит его сигареты и пьёт его вино с таким видом, будто это он вчера отвалил кругленькую сумму, чтобы выкупить затраханного во всех смыслах Дазая из борделя, а не наоборот. Мышцы перекатываются под кожей, когда он подносит ко рту сигарету и закуривает. Так и стоит. Спиной к боссу мафии, полностью обнаженный, с бокалом в одной руке и сигаретой в другой. — Зови меня Чуя. Накахара Чуя.