lidenstap

      Расиэль обычно в заседаниях семей не участвует. Во-первых, Занзас не считает нужным посвящать в то, что его не касается, а во-вторых — и сам не проявляет должной инициативы. Зачем ему это, в конце концов? Расиэль не шпион. Расиэль не хочет думать о такой возможности.       Расиэль не…       Расиэль вздрагивает кратко и косится на Занзаса, чей взгляд направлен на докладывающего Саваду Тсунаеши. Босс Варии спокоен, собран… и абсолютно не заинтересован.       Конкретно этот процесс скучный до ужаса, никакой важной информации о нападениях, денежном упадке не проскакивает. Тсунаеши говорит об успехах Вонголы. О том, что Вария приложила к этому руку, кратко благодарит. Затем глупо улыбается и затылок чешет, отвечая кому-то, чьего имени не упоминалось.       — Веди себя естественно, — Расиэль губу кусает от шепота на ухо.       О чем Занзас думает вообще? Они не дома. Они должны держать лицо, в конце концов, но это не отменяет того факта, что его бесцеремонно лапают за бедро с таким видом, будто ничего не происходит. Пальцы, ненормально горячие, сжимают, мнут, касаются колена, вызывая этим кучу мурашек по телу.       Расиэль мысленно матерится и просит высшие силы, чтобы Тсунаеши закрыл, наконец, рот, объявил об окончании собрания и предоставил возможность уйти. Этого не происходит.       Вдох, выдох, со стороны безумно правильный, просто чересчур резкий: рука Занзаса на внутренней стороне бедра. Расиэль на него не смотрит, не хочет так бесстыдно спалиться. И, что самое унизительное — прекрасно знает причину такого поведения.       Должно быть, его выражение лица опять излишне высокомерно.       Он чувствует, как Занзас несколько грубо разводит ему ноги, как касается горячими пальцами ширинки, прежде чем беспардонно запустить руку в штаны. Расиэль гулко сглатывает. Так далеко они еще не заходили. Он невольно губы приоткрывает.       — А?.. Ты хочешь высказаться? — Тсуна смотрит спокойно, даже дружелюбно. И вместе с ним на него обращают взор все остальные.       — Да. Хочу, — цедит сквозь зубы Расиэль. Порывается было встать...       — Он повредил ногу. Пусть говорит сидя, — опережает его Занзас. Рука его при этом движения не прекращает.       И даже если лицо было сокрыто челкой. Расиэль уверен: Занзас понял посыл. Посыл «я убью тебя, когда мы выйдем отсюда». Понял и надавил пальцами сильнее, заставив плотнее сжать губы.       Совершенно невозмутимо.       Это раздражает.       Бесит.       Это невыносимо.       А забавно в этой абсурдной ситуации то, что все остальные прекрасно знают об их отношениях. Дураков среди мафиози нет.       Кривая улыбка Занзаса. Подрагивающие губы Расиэля. Собрание окончено.