Свидание

      Бельфегор никогда не умолял, приказывать тоже не нужно было. Даже стилетами он размахивал забавы ради: спустя столько лет Маммона, вернувшегося в своё прежнее тело (хоть и с небольшими отклонениями в возрастных соотношениях), таким не напугать, не запугать, вообще не заставить. Модное слово «абьюз» совсем не в тему, как бы ни казалось со стороны.       Правдиво лишь то, что внутри. Важно лишь то, что настоящее. Со стороны этого не увидеть. А проблемы тоже у всех есть.       — Маммон, пойдём на свидание.       Как гром среди ясного неба. Маммон боковым зрением уловил движение ножа, но предпочёл отвернуться; Ураган вытянул руку, глядя на него, как сквозь прицел: один выстрел, одно движение, и змея лишится шкуры.       — Ты и так не отлипаешь от меня, Бел. Возьми задание с капитаном, — вздохнул иллюзионист, усиленно пряча подступающую тошноту. Свидания — пустая трата времени, трата денег и трата нервов. Бесполезное времяпрепровождение для обывателей.       — Кровь романтична, но вот работа — нет, — Ураган развалился на боку, подпирая голову ладонью. — Пойдём.       — Бел, у тебя уже есть женская одежда.       — Не Бел, а Химе, — поправила его девушка, схватив за щёку. — Та одежда уже старая, сейчас в тренде другие фасоны. Ты взгляни на манекены!       Маммон ударил её по руке и отошёл на пару шагов. В отделе нижнего белья толпились морщинистые мужчины, уныло поддакивая жёнам; неужели и они двое такие? Иллюзиониста передёрнуло.       И передёрнуло ещё раз, когда слушал сумбурную болтовню Урагана о шмотках и пирожных. Вздор и нелепость — так можно было описать эту ситуацию. Вновь тратить силы на создание иллюзий для шопинга — далеко не так Маммон представлял себе сотрудничество с Варией.       А в третий раз — на кассе, когда пришло время платить. «Как можно отказать девушке?» — озадачивали лица вокруг, а Бельфегор, который это тряпьё из пакетов даже не достанет, ехидно посмеивался.       Вопросом, как всё это умещалось в его глупой блондинистой голове (вот это вот всё о шмотье, косметике, женских манерах и прочих девчачьих глупостях), он не задавался. Всё это как-то само собой подразумевалось, и всё это просто шло в комплекте с глупым блондинистым принцем.       — Мы убийцы, а не... вот это, — недовольно прокомментировал Маммон уже на улице. — Нам не...       — Ой, да замолчи ты уже наконец, — Ураган отчего-то не взбесился, лишь огорчённо махнул рукой. Жест разочарования отнюдь не тронул Маммона, ведь за беспокойство по мелочам не приплачивают.       Бельфегор молча свернул в супермаркет. Его съедало желание поиздеваться, желательно до смерти, над иллюзионистом, но сейчас, здесь, они — часть толпы, сродни дешёвым голубым воротничкам, ничего не значащие и невидимые. Думая о высоком и философском, он никогда не задавался вопросом а что не так с маммоном и почему он вообще терпит его королевскую особу. Это просто шло в комплекте с маленьким, хилым иллюзионистом, которого даже Бельфегор, казалось иногда, мог раздавить весом своего тела, хоть и похвастаться массой никогда не мог.       Играть роли — способ развлечься. Возможность узнать, каково это, когда самое сложное решение сегодня — это выбрать яблочный, а не вишнёвый. Шанс привлечь взгляды утончённой красотой, а не грубой силой и страхом. Вряд ли в ближайшие несколько лет они смогут так же убегать из магазина, не заплатив, показывать пальцем в небо, крича на воздушных змеев, кидаться попкорном, не глядя на других, и смеяться, как школьники.       — Суши, — произнёс иллюзионист. Вывеска бара светила ярче фонарей, а отсутствие посетителей перед закрытием манило.       — Саке, — ответила девушка на приглашение и взяла парня под руку, глумясь, — братик.