*****
После всего произошедшего Ренат не выходил из замка и старался без особой нужды никого к себе не подпускать. Он нанял себе еще больше дегустаторов и объявил амнистию многим преступникам с Острова заключенных, чтобы иметь какую-никакую поддержку. Ренат боялся выйти на улицу. То и дело ему приносили доносы о том, что кто-то призывает восстать против него, а кто-то крушит казенную королевскую собственность. Королю ничего не оставалось делать, кроме как наказывать бунтовщиков по всей строгости закона, и, что самое страшное, Ренат начал к этому привыкать. И всё-таки у него есть поддержка Тархистана, а у них с Рабадашем — общая тайна, план, который они вот-вот собирались привести в исполнение. Каждый день Ренат перебирал почту, надеясь, что Эльза напишет. И неважно, что. Пусть бросается проклятьями, пусть грозится убить, но избраннику Таш было необходимо получить письмо от своей девочки, написанное её почерком, пропитанное её запахом. На удивление, и Джейсон не объявлялся во снах. Ренат ждал целую обвинительную речь после казни Эрика, но Кэмбела не было. Он будто испарился и наказывал избранника Таш молчанием. А Ренату по-прежнему только и снилось, что его рвет на части и что все проходят мимо него. Пруна каждый день просила стражу сходить к сыну и сказать ему, что мать умоляет его зайти к ней. Она сидела в заточении и лила слезы, но похоже, что никто не спешил к ней на помощь. До одного момента. Под видом горничной к ней пришла девушка и сообщила, что Кассандра готовит план освобождения Прунапризмии. «Значит, она не знает о моей причастности к казни Эрика», — облегченно подумала мать Рената и каждый день смотрела в окно, ожидая письма или инструкции. Она вела переписку, как она думала, с Кассандрой, так как не знала её почерк, а письма они не подписывали, чтобы не попасться. Пруна была уверена, что если это подстава, то Ренат обязательно узнает почерк главнокомандующей и сможет обвинить её в заговоре. К Ренату в очередной раз пришли от матери, но он отмахнулся. Это Прунапризмия упросила дать Эрику последнее слово на казни, и вот чем это обернулось. Разоблачением. И наверняка уже весь мир знает о том, что сделал Ренат, даже если не до конца в это верят, однако факты были налицо. Избранник Таш говорил о чем-то с Рабадашем в своем кабинете, как туда влетел посыльный из Орландии и сообщил ужасную новость: — Ваше Величество! В Орландии восстание! — выпалил он, наскоро поклонившись. — Так подавите, — небрежно бросил Ренат, махнув рукой и, очевидно, думая, что речь идет об очередном небольшом бунте из-за роста цен или налогов. — Вы не понимаете! Орландцы сносят нарнийские знамена, нам точно не известно, где их лагеря, но их десятки в лесу. К повстанцам примыкают даже те, кто был верен вам, — посыльный быстро вытер пот со лба. — Они говорят, что своего короля в глаза не видели и что истинный король — Эйлерт Несломленный. Кричат его имя. Если хотите моего совета, то вам нужно немедленно собрать войско и поехать в Орландию! Ренат хотел было крикнуть, что ему не нужны никакие советы от простого посыльного, но Рабадаш заговорил первым: — Этот мальчишка прав. Тебе нужно показать, что ты — король. Прийди туда с войском, возьми Кассандру, она для них авторитет, покажи силу и прояви милосердие к повстанцам. Это сгладит твою репутацию, — посоветовал он, и Ренат вынужден был признать, что это мудро. Кассандра не посмеет его ослушаться, так как у него её родители. Если знатное и богатое семейство Олфорд ему трогать опасно, то никому не нужных мелких помещиков — нет, и если с ними что-то случится, об этом узнают только их соседи. Ренат немедленно вызвал Кассандру к себе, и она поняла, что план приведен в исполнение. Посыльный, что приходил к королю, поскакал обратно в Анвард, тайно передав письмо для Клинта и забрав с собой его распоряжение для орландских повстанцев. Ренат ведь даже не узнает, что этот посыльный был подставным. Кассандра уже распорядилась, нашла корабль, чтобы тот мог уплыть, и потихоньку выводила своих людей из тельмаринского замка. Они брали отгулы по якобы болезни, увольнялись, а некоторые и вовсе просто сбежали в какой-нибудь из штабов. С Пруной велась активная переписка, она была осведомлена о том, что готовится отплытие корабля и что всё это восстание в Орландии — подставное. Правда, Прунапризмия наивно думала, что пока её сына не будет в Нарнии, Кассандра её заберет и отвезет к Дамиру. Когда Кассандра пришла, Ренат быстро ввел её в курс дела и приказал собираться сию секунду. Она жалела только лишь о том, что не может взять и повернуть свое войско против нового короля прямо сейчас, объединившись с орландцами, так как в Нарнии засели тархистанцы, а в ряду её войск — те, кто верил в то, что Ренат избран самим Асланом. Уже на следующий день войско было готово к битве и двинулось в сторону Орландии. Кассандра сидела рядом с Ренатом в нарнийских доспехах и смотрела прямо, ничем не выдавая своего беспокойства. — Если вдруг решишь меня предать, Касс, помни, что у меня твои родители, — холодно сказал Ренат, не смотря на Кассандру и прищурив глаза вдаль. — Даже не пытайся их вызволить, я их давно перепрятал. Ты уже видела, что я могу сделать с теми, кто идет против меня. Явный намек на Эрика. Удар по больному, хоть Ренат этого и не понял. — Все мы боимся за своих родных и спасаем их, даже если приходится идти наперекор своим близким, — беспечно отозвалась Кассандра, даже чуть усмехнувшись. — Ты наивно полагаешь, что в этом наша слабость, Ренат. Жаль, что у тебя нет людей, за которых ты мог бы бояться. — Это мой большой плюс. Есть всего один человек, который искренне дорог мне на этом свете, но ему вы никогда не причините боль, потому что не сможете. Вы все тоже любите её и дорожите ей. — Ты об Эльзе? — с интересом спросила Кассандра. — Ты убил её отца, Ренат, даю тебе слово, что она выпустит в тебя стрелу, как только увидит. Не думаю, что стоит рассчитывать на её великодушие. Если бы ты побольше ценил мать и брата, то, может быть, они сказали бы тебе об этом в лицо. А ты никого не любишь, даже Эльзу, она просто твоя навязчивая идея, и именно поэтому у тебя, в отличие от всех нас, нет того, для чего можно сражаться. Даже у Тахира есть, а у тебя — нет. Кассандра не стала ждать, пока он ответит. Она пришпорила лошадь и вырвалась вперед, чтобы дать какие-то указания тем, кто ехал в первом ряду. А Ренату и нечего было ответить, Кассандра во всем права, кроме одного, — он любит Эльзу и даже при таком раскладе сможет показать ей, что у них всё может получиться. Даже если для этого придется взять её силой и привезти к нему в замок. Рабадаш всё верно говорил, им надо заканчивать со всем этим милосердием. Скоро грянет битва, и когда они победят, его девочку уже некому будет настраивать против него, а значит — у них всё получится. Даже если для этого Ренату придется прибегнуть к любой магии. Но Эльза полюбит его и будет с ним до конца их дней.*****
В поместье Лоренса пришлось отсиживаться достаточно долго. Тщательная подготовка к восстанию и побегу шпионов Кассандры отняли достаточно много времени, а потому ожидание было томительным. Эльза целыми днями только и думала о том, как ей выманить Рената, что будет, когда она его встретит. Тут же застрелит? Сначала спросит у него, зачем он всё это сделал? Заставит встать перед собой на колени и вонзит кинжал ему в сердце? Эльза так и не решила, а потому томилась в поместье с таким ощущением, будто время нарочно идет слишком медленно. Каспиан был примерно в таком же состоянии и почти ни с кем не говорил. Все эти долгие годы ему казалось, что у него две семьи: Певенси с Кэмбелами и Эйлерт да вся его тельмаринская «родня»: Глозель с Пруной, Ренат, Дамир с Элвином и Пенелопой. А оказалось, что тетушка снова оказалась на своей стороне, как тогда, когда выстрелила в Каспиана из арбалета в спальне Мираза. Король был уверен, что она не хотела плохого для Эрика и не была двойным агентом, просто боялась за сына, но как можно было позволить казнить бедного молодого парня, когда знаешь, во что превратился Ренат? У Каспиана это в голове не укладывалось, он знал, что Дамира это разобьет, что раньше он рассказывал Элвину о том, что у него есть любящая бабушка, а теперь и вовсе не будет упоминать о ней. Иногда Каспиан забывал, что Дамир — сын Прунапризмии и Мираза, а не его сын. Рилиан метался от Эльзы к отцу, стараясь всячески их утешить, и им даже немного помогало. Все трое хотели вернуться в Гальму, к семье, а не торчать здесь в бессмысленном ожидании. Однако и оно закончилось. Лоренс пришел к ним с утра и попросил собираться в Анвард. Также он сообщил, что основные боевые действия будут оттянуты ближе к центру страны и подальше от замка, но предупредил, что Ренат, скорее всего, воевать не собирается и что он останется в Анварде, чтобы позже выйти «победителем» и великодушно помиловать всех сдавшихся, кроме самих зачинщиков, которые успеют скрыться. Эльзе только это было и нужно. — Вы собираетесь сдаться?! — не мог поверить в это Рилиан. — Да этот чокнутый убьет вас всех! — Только главарей, — поправил Лоренс, пока Теодора до блеска начищала его шлем. — Но они успеют скрыться вовремя. Наш подставной посыльный передал, что Рабадаш посоветовал Ренату помиловать всех нас, чтобы мы якобы прониклись к нему благодарностью и увидели его великодушие. Так мы и сделаем. Будем славить его, чествовать, усыпим бдительность, но зато прибережем силы и людей для будущей битвы. — Это какое-то самоубийство… Ренат сумасшедший, никто не знает, что ему может прийти в голову, — снова возразил Рилиан, но Лоренс только грустно улыбнулся и развел руками. — Значит, так тому и быть. Если не рисковать, мы ничего не добьемся, — Лоренс ясно показал, что не намерен продолжать дискуссию. Вместо этого он передал карту Анварда, которую Эльза, Рилиан и Каспиан уже выучили чуть ли не наизусть за время ожидания, и объяснил маршрут поездки, который был составлен специально, чтобы они не наткнулись на кого-то неприятного по дороге. Едва Каспиан, Рилиан и Эльза отъехали от поместья Лоренса и направились в Анвард, как поскакали во весь опор. Временами они слышали звуки бойни и внутри себя восхищались мужеством орландцев, которые пошли на заведомо проигрышную битву, зная, что некоторых из них убьют, некоторых закуют в кандалы, а некоторых, возможно, и вовсе казнят. У всех них были семьи, кто-то, как Эльза, терял отцов, а еще мужей, любимых, братьев… И всё это по вине одного-единственного ублюдка, возжелавшего власти, который когда-то был принцессе другом и который клялся в том, что всегда будет с ней. Теперь эти слова стали казаться угрозой. Каспиан первым зашел в Анвард и перебил всю стражу у запасного входа. Он дал сигнал Эльзе, и та быстро вошла внутрь, пока Рилиан проверял, не следит ли кто-то за ними. Самым большим неудобством было ношение при себе посоха, который мог легко выдать их, и вероятность того, что Каспиана запросто мог кто-то узнать, хоть он и был одет в орландские доспехи со шлемом. Замок и правда был почти пуст. Когда Рилиан в последний раз приезжали в Анвард, он запомнил его чистым и красивым, образцом порядка и добродетели, а теперь он был будто заброшен. Ренат не приезжал сюда вообще, а потому стараться было толком не для кого, вот стены и поросли плесенью да паутиной. Люси и Эйлерт точно придут в ужас, когда вернутся. Первым местом назначения была отдаленная башня, находящаяся рядом с винными погребами, только Эльзе что-то подсказывало, что вряд ли хранилище окажется там. Они справились бы быстрее, если бы разделились, но скипетр был один на всех, да и оставалось надеяться, что он сработает без магии Стефани. Как и ожидалось, возле винных погребов ничего не оказалось, а вот бутылки валялись пустыми. Видимо, слуги поняли, что ничего им за пьянство не будет, ну и приходили пригубить пару-тройку бутылок с разными вкусами. Какой же беспорядок… Вторым и ближайшим пунктом назначения была еще одна башня, недалеко от конюшни. Нарнийцы ходили по замку с уверенным видом, слуги, которые редко им встречались, странно косились, и Каспиан понял, что им нужно работать побыстрее. Скоро кто-нибудь заподозрит неладное, и тогда придется бежать наутек, и желательно с предсказанием. Когда король заметил двух стражей, то понял, что просто так мимо них не пройти. Каспиан приказал Рилиану и Эльзе спрятаться за стену, пока он пробует пробраться быстро и без конфликтов. Эльза сжимала посох в руках, пока Каспиан с самым смелым видом проходил мимо стражей. — Эй! — окликнул один из них. — Чего тебе здесь? Кто приказал приходить сюда? — Мне нужно седло и узда для лошади, нужно поехать и встретить короля Рената, — отозвался Каспиан, чуть изменив голос. — Они ведь лежат здесь? — Там склад овса, — возразил страж, — все седла уже сто лет как лежат с другой стороны входа в конюшню. Ты новенький, что ли? — Да, устроился сюда неделю назад, — ответил Каспиан. Он хотел было невозмутимо выйти отсюда, так как успел понять, что никаких тайных хранилищ здесь нет, как один из стражей схватил его, вынул меч и опрокинул короля на пол. — У нас здесь новеньких не было! — крикнул он, наставив меч на Каспиана. — Надо отвести его в допросную! Он шпион бывших королей и королев! — А вот это вряд ли! — из-за стены вышла Эльза и достала стрелу. — А ну быстро отпустить его! Каспиан воспользовался тем, кто Эльза отвлекла их, и сделал угрожающему ему стражнику подсечку, а потом увидел, как упал второй, которого Рилиан вырубил ударом по голове. Король налег сверху противника и скрепил его руки, а Эльза наставила на него стрелу, прямо в лицо. — Где хранилище свитков? — потребовал ответа Рилиан, пытая удачу. Вдруг кто-то что-то знает? Жаль, что Эйлерт толком так и не сумел ничего объяснить, потому что никто не знает Анвард подробно. — Какое еще хранилище?! — испугано спросил стражник. — Свитков, он же сказал, — повторила Эльза. — Ты знаешь, где оно? — стражник молчал. — Говори, ну! Я вижу, что что-то знаешь! — Да не знаю я! Только догадываюсь, — едва ли не прокричал стражник, когда Каспиан приблизил к его горлу меч. — Когда в замке случился переполох, король Эйлерт приказал искать виновных, вот многие и начали рыскать и узнавать, почему король так взбешен. Слухи об этом хранилище ходили давно, вот мы и подумали, что украли что-то важное из него. Многие пытались его найти, но никто не смог, пошли слухи, что его можно обнаружить только с помощью магии. Вроде как кто-то говорил, что хранилище может оказаться где-то глубоко в подземелье, возле которого раньше находился кабинет Рендала, спасающего короля Эйлерта от проклятья! Рилиан быстро развернул карту и показал её стражнику. Тот увидел отмеченные на пергаменте точки и посмеялся. Ни одно из этих мест не подходило, они бы вечность искали это хранилище. Эйлерт упомянал что-то про подземелье, вот они и рыскали по самым темным местам, но не знали, что в нужное место вел потайной коридор. Верить стражнику и обозначенному им маршруту было опасно, но это было единственно верным решением. Каспиан приказал их новому знакомому вести их самому, безоружным, хоть это тоже не было самым надежным планом. Ничего другого не оставалось. Они шли по светлым коридорам через весь замок, и пока никого не было, Рилиан сверялся, точно ли они идут по тому маршруту, который сам стражник и наметил. Скоро они начали спускаться по лестнице вниз, и, что удивительно, никого из стражи действительно не было. Кроме одного. И видать, сопровождающий успел как-то подать ему сигнал, потому что скоро Эльза первой услышала погоню и крики: «они там, держи их». Они сорвались бежать со всех ног, что было сил, но с тяжелым скипетром и ориентируясь по карте, это было тяжело. Они бросили стражника одного где-то позади себя, но погоня, судя по звуку, становилась всё ближе и ближе. Они уперлись в тупик: дверь была закрыта. Каспиан и Рилиан быстро подперли вход к комнату, в которой находились, всей мебелью и вещами, которые смогли найти, а в это время Эльза достала шпильку из своих волос и вскрыла замок. Рилиан и Эльза рванули туда, и только пробежав половину коридора, заметили, что Каспиана рядом с ними нет. Стражники долбились в двери, и скоро их заслон из мебели должен был разрушиться, как карточный домик. — Папа! — крикнул Рилиан, побежав к отцу со всех ног. — Что ты делаешь? — Я задержу их на несколько минут, а вы бегите, — еле слышно проронил Каспиан и вытащил меч из ножен. — Чего ждете?! Ну! — Папа, я здесь тебя не оставлю! Ты с ними не справишься! — возразил Рилиан. — Всё будет нормально, сейчас важнее всего предсказание. Долбежка в дверь не прекращалась. — Ну же! — крикнул Каспиан, глядя в глаза сыну. Эльза схватила оцепеневшего Рилиана за руку и выволокла из комнаты. Она захлопнула двери и вставила в ручки меч, вынув его из доспехов для украшения замка. Как только она закончила, они с Рилианом, скрестив пальцы, побежали по нужному маршруту, скоро настигнув лестницы вниз. Анвард был устроен мудрено, даже хуже, чем Кэр-Параваль. Когда они спустились в подземелье, Рилиан закрыл дверь, ведущую в него, на засов и быстро разжег один из факелов, что был на стене. Эльза по-прежнему держала его за руку, спускаться было трудно и темно, но стражи кругом не было. Видимо, действительно мало кто знает про это место. Принцесса приподняла посох, ведя им вдоль стены и надеясь, что вход зажжется каким-нибудь светом или издаст мало-мальский звук. — Эльза! Здесь дверь, — Рилиан указал на еле заметный проем в стене. — Будем надеяться, это сработает, — Эльза достала посох и навела его на замок. Она закрыла глаза, выдохнула, моля Аслана, чтобы такой большой путь был проделан не зря, и вдруг вокруг полетели искорки, замки заскрипели, а дверь открылась сама собой. В глаза Эльзы и Рилиана ударил свет. Хранилище опьянило запахом живой природы, который показался особенно приятным после пыльного воздуха подземелья. Стеллажи, поросшие лозой, выглядели прекрасно, вот только среди этих свитков, валяющихся вокруг, еще нужно было найти предсказание, а ведь тратилось драгоценное время. Каспиан уже мог погибнуть, и Рилиан старался об этом не думать, перебирая все листы и небрежно откидывая их в сторону. Стефани бы его уже убила за такое наплевательское отношение к древним свиткам, но сейчас все они были для принца ненужным хламом, только мешающим ему. — Кажется, нашла! Почерк Люси! — воскликнула Эльза, откопав предсказание из груды бумаг на столе. — Да, оно подписано, как предсказание Мерседес, это оно! — Тогда бежим отсюда! Почитаем в Гальме! — Рилиан схватил валявшийся на полу посох и выскользнул в подвал. Теперь этот посох им только мешал, поэтому как только появилась возможность спрятать его в первой попавшейся комнате, Рилиан сделал это без раздумий. Ему нужно было найти отца, и поскорее, пока не стало слишком поздно. Если, конечно, он уже не… Эльза не дала подумать о плохом. Она снова скрестила их пальцы и вывела наверх. Вокруг возродилась суета, Анвард вдруг стал полон людьми. Кажется, сопротивление подавлено… Или же… — Король Ренат! Дайте дорогу Его Величеству! — кричали с улицы, и Эльза тут же выглянула в окно. Открылась дверь кареты, и из нее действительно вышел Ренат, почти такой же, каким его помнит Эльза, только вот слишком похудевший, осунувшийся и… усталый. На его лице не было превосходства, не было злости, не было величия, Эльза видела просто бледного человека, почти призрака, руки которого невольно подрагивали, а голова держалась подбородком вверх, но слишком уж неуверенно, вяло, будто застыла и не может опуститься. В какой-то момент Эльза даже опешила, но стоило ей только вспомнить, что Ренат сделал с Нарнией, с Орландией, с Эриком, с её отцом — принцессу брали злость и ненависть. Он не тот, с кем она когда-то дружила. Он даже никогда не был таким. — Я пойду к нему, — твердо сказала Эльза, — а ты разыщи Каспиана, уезжайте подальше, к поместью Лоренса, а я скоро к вам присоединюсь. — Эльза, нет! Мы пойдем вместе, ты еще успеешь поквитаться, — Рилиан боялся, и принцесса читала это в его глазах. Ему было страшнее некуда, он не хотел потерять её, но Эльза положила руку ему на щеку и коротко поцеловала его в губы. — Мне Ренат ничего не сделает, а я могу закончить всё это сегодня, — сказала она, пытаясь не выдать свое волнение, чтобы Рилиану было спокойнее. — Найди Каспиана, я уверена, с ним всё хорошо. И будь осторожен, ладно? Рилиан слабо и неуверенно кивнул. Если Эльза останется здесь еще хоть на секунду, то он точно от нее не отцепится, поэтому она рванула в соседний зал, а потом уверено пошла по коридорам в кабинет, который по праву принадлежит Эйлерту, потому что была уверена, что найдет Рената там. На нее все обращали внимание, но были уверены, что это одна из нарниек-рыцарей, приехавших с королем. Дверь в кабинет была открыта, и Эльза наклонилась к сапогу, чтобы проверить, там ли кинжал. Он придавал ей сил, с ним она чувствовала себя в безопасности, будто она снова рядом с отцом. Кэмбел смело прошла мимо кабинета Рената, дождавшись, пока он поднимет взгляд. Избранник Таш сидел за столом и ничего не замечал, пока не вскинул голову и не увидел до боли знакомую ухмылку. Эльза улыбалась одним уголком губ, и Ренат боялся, что ему померещилось. Она махнула пышной косой и побежала куда-то вперед. — Эльза! — крикнул тут же Ренат, случайно сбросив со стола все бумаги и едва не упав. Ему ведь не могло это померещиться! — Эльза, постой! Нам надо поговорить! Он бежал со всех ног, преследуя её по пятам, сбивая слуг и врезаясь во всё подряд. В какой-то момент им обоим показалось, что они снова дети, которые играют в догонялки и пытаются схватить друг друга за одежду. Будто они снова в залитом солнцем Кэр-Паравале, слышат вслед себе ругань горничных и стражей, а потом кто-то один хватает другого и валит на пол. Ренат бежал за Эльзой, даже не думая о том, куда она его ведет. Коридор, поворот, лестница наверх, снова поворот, крутой спуск по перилам, а затем вновь коридор и лестница. Эльза запрыгнула на подоконник и залезла на крышку, а Ренат, на минуту испугавшись за нее, взобрался следом. Вокруг не было ни души, совсем никого, кто мог бы их увидеть. Избранник Таш оглядывался по сторонам в дикой отдышке, едва ли не плача от того, что больше не видит Эльзу. Может, это была очередная его галлюцинация? — Не меня ищешь? — нахально спросила Эльза где-то сбоку, и Ренат увидел её ухмылку и стрелу с луком в её руках.*****
Не успело пройти и полдня, как Рабадаш, Тахир и Ренат уехали в Орландию, а Клинт уже начал действовать. На правах мужа Кассандры он мог гулять, где ему заблагорассудится, а рыцари и стражники привыкли ему подчиняться безоговорочно, не задумываясь о его резонах и помыслах. Клинт прекрасно знал, что провизия, которую они собрали по чуть-чуть с каждого лорда, уже уложена, некоторые нарнийцы уже идут по трапу и прячутся в каютах, а свои люди патрулируют порт, чтобы не натолкнуться на неприятности. Оставалось вывести лишь некоторых из замка. Если бы Ренат лучше следил за жизнью Нарнии, то знал бы, что в поместье Олфорд уже пару месяцев как живут вовсе не родители Клинта, а его дядя со своей семьей, который присягнул новому королю без лишних вопросов, так как не хотел неприятностей. Это уже вторая власть, которая меняется за его жизнь, так что он не видел смысла рисковать ради королей и королев Нарнии. Родители Клинта быстро и оперативно передали поместье Олфорд его жадному дядюшке, аргументируя это тем, что они стары и не могут вести такое большое хозяйство. Купили себе небольшой домик и жили там, постоянно переживая за Клинта и Кассандру. Их сын знал, что за ними придут, если он что-нибудь вычудит, поэтому тоже послал их на корабль вместе с остальными. Конечно, уезжали не все, а только те, кому было толком нечего терять и семьи которых трудно было найти. Часть пожелала остаться в замке и по-прежнему оповещать королей и королев о том, что там происходит. В изначальном плане было то, что Кассандра тоже уедет с ними, но Ренат перепрятал её родителей, а ей стоило быть вне подозрений. Иначе нарнийцы просто потеряют своего бесстрашного лидера, за которым могут пойти. Клинту нужно было уехать, так настояла Кассандра, но для начала ему нужно было сделать кое-что еще. — Куда идут все эти люди? — спросил один из стражей, что охранял вход в замок. — Они подозреваются в предательстве и содействии Эрику Варгартену, — ответил Клинт, хоть и ненавидел вранье. — Я обманом вывожу их в одно место, которое тебе знать не обязательно. — Никогда не думал, что ты можешь пойти против королей и королев… — разочарованно промямлил стражник. Они с Клинтом были знакомы давно, но весьма отдаленно. — Когда твоих родителей могут убить, и не на такое пойдешь, — ответил Клинт, добавив злости в свой голос. Самым трудным во всем этом кошмарном притворстве было видеть разочарованные лица нарнийцев. — И вы все, включая тебя, это допустили, так что не жалуйся и смотри, чтобы никто из этих людей не сбежал. — Слушаюсь… Клинт прошел в свои покои и надел доспехи. Сегодня они ему понадобятся, если что-то пойдет не так. Было страшно, особенно за Кассандру, но рыцарь знал, что его жена со всем справится, как и всегда, и всё-таки ему было неспокойно. За окном сияла бледная луна, ночь была спокойной и свежей, это чувствовалось даже через открытое окно в комнате Пруны, вернее, её своеобразной клетке. Когда она обернулась на открытую дверь и увидела Клинта, её радости не было предела. Она готова была кинуться к нему с объятьями и благодарить за спасение. Она не знала, как быть, и решила выбрать свое спасение. Ей есть, ради кого жить: Дамира и Элвина. А там, может, и Рената, если повезет. И никто никогда не узнает, что Пруна приложила руку к смерти Эрика. — Король приказал отпустить её, — твердо сказал Клинт, и стражники встали по стойке смирно. Ни у кого не возникнет подозрений в том, что Ренат решил отпустить мать, сменив, наконец, гнев на милость. — Леди Прунапризмия, идемте за мной. — Мой сын?.. — она не знала, говорит ли Клинт правду, но надеялась на это, хотя сердце подсказывало, что он просто пытается вызволить её. — Да, мне только недавно пришло письмо, — соврал Клинт. Прунапризмия молча шла за ним до конюшни, где им без лишних вопросов подали лошадей. Конюх был своим, одним из тех, кто решил здесь остаться, и он свое дело знал. Мать Рената села на свою кобылу и повела её вслед за той, что принадлежала Клинту. Было темно и страшно, хоть и очень тепло. — Скоро я наконец-то снова увижу Дамира и Элвина, — судя по голосу, Пруна улыбалась. — Надо было сразу поехать за остальными, я просто не думала… не замечала… или не хотела замечать, что сделалось с Ренатом… — она запнулась. — Клинт, я так благодарна, что вы меня спасли. Я буду всю жизнь вам обязана. Спасибо. — Я просто делаю, что должно, — отозвался он. Видя, как сияют глаза Прунапризмии, Клинт испытывал муки совести за то, что собирался сделать. Он давно её знал, хоть и не близко, привык даже как-то. Рыцарю было жаль её, женщину, которая просто хочет счастья для своих сыновей и внука, быть с ними и доживать свой век. Но потом Клинт вспоминал боль всей королевской семьи, когда умер Джейсон. Прунапризмия покрывала это преступление. А Эрик? А как же он? У него тоже были родители, которые хотели для него счастья и благополучия, у него была любимая девушка, вместе с которой он мечтал уехать на Авру и поселиться там, у него была нерастраченная молодость. И всё это в один момент перечеркнула Пруна, просто потому что ей так было выгодно. Ей и её больному сыночку, от которого она сейчас пытается сбежать. — Я так давно не видела внука… — с мечтательным вздохом сказала она. — Элвин, наверное, уже порос. Надеюсь, он вспомнит меня, когда я… Прунапризмия не закончила. Она поняла, что Клинта рядом с ней нет. Он где-то затерялся, среди деревьев. Мать Рената ни на шутку испугалась, а её лошадь принялась брыкаться, почуяв тревогу прежде наездницы. Вскоре по всему лесу раздались крики и топот лошадиных копыт. Пруна сидела в дамском седле и поняла, что если она сейчас поскачет галопом, то в лучшем случае упадет, а в худшем — разобьется насмерть. Она сползла с лошади и побежала, что было сил. Привыкшими к темноте глазами она заметила следы копыт и пошла вслед за ними. Когда Пруна совсем запыхалась, то облокотилась на дерево и принялась судорожно брать воздух легкими. Всё же она уже далеко не молода. — Вы отстали, — услышала она. Недалеко от нее стоял Клинт. — Я просто… потерялась… — Погоня уже началась? — Да, но откуда вы?.. Клинт сложил руки крестом. Прунапризмия подняла на него глаза, полные ужаса, осознав всё далеко не сразу. Все эти переписки, спасение, внезапное исчезновение Клинта… Они спланировали это заранее. Они подставили её. — Прошу, Клинт… — взмолилась она, когда слезы потекли сами собой. Пруна встала на колени и сложила руки в молитвенном жесте. — Я врала вам ради спасения сына. У вас с Кассандрой нет детей, вам этого не понять, но Ренат — мой сын, которого я родила, воспитывала, оберегала, которого качала на руках. Я пошла бы против всего мира ради Дамира и Рената, а еще ради Элвина. — Знаете, Эрик тоже был чьим-то сыном… — протянул Клинт, даже не пытаясь поднять Пруну с колен. Ему было противно, а она схватила его за одежду, не зная, что еще сказать. — Чьим-то мальчиком, чьей-то надеждой. А по вашей милости его родители видели, как голова их сына падает в корзину и как с площади увозят его разрубленное на две части тело, а потом бросают в первую попавшуюся яму без гроба и без почестей. И в этом виноваты только вы, Прунапризмия. Не Ренат, а только вы. Это вы в упор не видели, в кого превращается ваш сын, это из-за вас он стал раненым чудовищем. И это видят все, кроме вас. Мне не надо быть отцом, чтобы понять, что вы не самая лучшая мать. Он хотел было сказать что-то еще, но слушал цокот копыт. Пруна разревелась в голос, изо всех сил хватаясь за одежду Клинта и умоляя забрать её с собой. Он насилу оторвался от её рук, вскочил на лошадь и поскакал к кораблю. Он и так уже, кажется, опаздывает. Пруна упала на землю и согнулась пополам, вцепляясь себе в голову грязными ногтями. Когда её нагнали и принялись поднимать с колен, она долго брыкалась и кричала, но по итогу оказалась в темнице, в кандалах. Ренат дал четкие инструкции, что делать, если его мать попытается сбежать. — Мои мальчики, мои бедные мальчики… — рыдала она в темнице, всё больше осознавая то, что она наделала. — Всё из-за меня, вы останетесь сиротами из-за меня… Из-за меня…*****
Ренат поднял руки. Он пытался не моргать, чтобы не упустить момент, в который он видит Эльзу впервые за такое долгое время. Она целилась в него, но он смотрел в её черные глаза без отрыва. — Я скучал… — протянул он, и Эльза даже опешила. Ренат подходил к ней всё ближе, а она не убирала пальцев со стрелы. — Эльза, как же я скучал. — Ты убил Эрика, — обвинительно сказала принцесса, едва не сорвавшись на крик. — Ты убил моего отца. Убил и приходил утешать, целовал меня, и даже когда я напрямую спросила, от чьей руки умер мой отец, ты мне солгал. Ты наверняка знал, что я уже в курсе последних событий, но теперь ты приходишь и говоришь мне «я скучал»? Это слишком даже для тебя. — Нам нужно поговорить, — Ренат опустил её лук, а потом выхватил и спустил с крыши. Тетивой он зацепился за шпиль на башне. Эльза не стала возражать, пусть так. У нее есть и другие способы его убить — кинжал в сапоге. Может, стоит дать ему выговориться, а потом нанести удар так же внезапно, как сам Ренат нанес её отцу? — Хочешь в подробностях рассказать, как ты мне врал все эти годы и как лишил меня самого дорогого и понимающего человека? — Эльза смотрела ему в глаза, а вот он взгляд отвел. Ренат стоял рядом, но сделал шаг назад. — С тех пор я не могу спокойно спать, — Ренат снова поднял глаза, и принцесса заметила на них покраснения, а под ними — синяки. Он говорил так устало и спокойно. — С тех пор не прошло ни одной ночи, чтобы я не кричал во сне и чтобы мне не снились кошмары. Там меня рвет на части, меня никто не видит, даже ты, а после убийства Эрика руки запачкались по плечо в крови, которую я не отмою. Иногда ко мне приходит Джейсон, говорит со мной… Мне с ним так спокойно. — Спокойно? — Эльза истерически рассмеялась. Она впилась руками в волосы и шагнула назад. — Тебе с ним спокойно?! Ты убил его, Ренат. Подло. ты убийца, ты… — Трус, — закончил за нее Ренат. — Я трус, ты говоришь то же самое, что и твой отец. Я повесил ваши портреты у себя, это меня успокаивает, — он стал медленно перебирать пальцами, а его глаза забегали, как у умалишенного. Он явно находился в какой-то прострации, в какой-то своей реальности, которая зависит от настоящего лишь отчасти. — Исписываю листы бумаги твоим именем, когда мне плохо… Я скрывал всё и убил Эрика, только потому что хотел, чтобы ты смогла меня полюбить… Рабадаш говорит, что мне нужно просто взять тебя силой, я какое-то время думал так сделать, но мне нужно не это. Мне не нужны твои мучения. Мне ты и твоя любовь нужны. Я без них… я никто… — Ты слышишь себя, Ренат? Ты вообще слышишь себя? — Эльза думала, что когда встретит его, то сразу убьет, пристрелит, как собаку, а теперь он стоит здесь, перед ней, похожий на загнанного зверя, и она не знает, что делать. — Нет никакой любви, это твоя навязчивая идея. Ренат затрясся, как от холода, хотя было тепло. Он смотрел на Эльзу таким взглядом, будто… Она даже сравнения не могла подобрать. Как на последний луч света? Как на предмет помешательства? Пожалуй, второе. — У меня лучшие повара, а я не хочу есть. У меня самые удобные перины, а я не хочу спать. У меня всё время что-то свербит в груди, ноет, а я никак не могу от этого избавиться. Когда я убил твоего отца, я будто переломился надвое. Мне каждый день плохо, и мое единственное спасение — это ты. Ты, только ты можешь достать меня из этой бездны. Только с тобой я забывал о том, что планировал сделать. Пойдем со мной, — Ренат протянул ей дрожащую руку, но Эльза сделала шаг назад. Теперь она понимала, что он совершенно точно помешался и искренне думает, что если она будет с ним, то ему станет хорошо. Его глаза были точно детские, честные, такие искренние, что Эльза будто снова вернулась в их детство. Однажды они залазили на крышу и ели зефир, а принцесса рассказывала Ренату про звезды, то же самое, что ей рассказывал папа. Потом, правда, пришел Рилиан, и Эльза убежала с ним. Тогда у её друга был точно такой же потерянный взгляд, как сейчас. — Откажись от всего, если тебя мучает чувство вины и если ты меня любишь. Отдай власть моей семье, покайся, обратись к Аслану, перестань, наконец, быть тем, кем ты стал! — Эльза была тверда. Ренат зажмурил глаза и стиснул зубы. — Я не могу… — Можешь. — Я не знаю, как это сделать. Не знаю… — Что ж, тогда знаю я, — Эльза потянулась за кинжалом в сапоге и хотела метнуть его Ренату в плечо, но его подхватили в воздух, и принцесса увидела грифона. Видимо, этот верен новому королю. Ренат обернулся на Эльзу с весьма неоднозначным взглядом. В нем было всё: боль, любовь, разочарование и больная помешанность. Кэмбел вспомнила о луке. Она скатилась вниз по крыше, приподняла его за тетиву, за долю секунды положила на нее стрелу и прицелилась. Если она разожмет пальцы, Ренат будет ранен в самое сердце. Но, похоже, не сегодня. Эльза вспомнила его взгляд и отпустила стрелу. Да только пролетела она мимо.*****
Эльза чудом выбралась из замка, украла лошадь и доскакала до опушки леса. Она спешилась, как только увидела Рилиана и почти невредимого Каспиана. Он был ранен в руку, его ключица кровоточила, но в целом он был в порядке. Эльза думала, что принц кинется к ней, как только увидит, но его взгляд был суров и неприветлив. — Что это было? — бросил он Эльзе, словно обвинение. — Что?.. — Ты клялась убить Рената. Я всё видел! Вы говорили, он отнял у тебя лук, а потом ты позволила ему уйти! Ты не выстрелила! — Я промахнулась. — Нет. — Говорю же — промахнулась! Всякое бывает! — Эльзе только не хватало слушать обвинения Рилиана и его дурацкие фантазии, которые он себе напридумывал. Если вобьет себе что-нибудь в голову — не остановишь. — Ты не промахиваешься, Эльза. Ты не захотела его убивать, — теперь тон Рилиана стал иным. Разочарованным. Уж лучше бы обвинениями кидался. — Ты просто не видел его, Рилиан. Он напуган, он ненормален. У него что-то с головой. Не знаю, как это объяснить, но он будто помешался. Это не он, это кто-то другой… — Эльза села на траву и накрыла лицо ладонями. Рилиан прав. Она отпустила его, она дала узурпатору, трусу, лжецу и убийце её друга и отца уйти безнаказанным. И теперь неясно, чем всё это кончится. — Я всегда подозревал, что у тебя есть к нему чувства. — Не мели ерунды! — И сейчас получил этому подтверждение, — будто не слыша её, добавил Рилиан. — Но не думал, что настолько сильные, что ты смогла отпустить его после того, что он сделал. После убийства Джейсона. А ты продолжаешь если не любить Рената, то что-то к нему испытывать. Эльза подняла глаза. По её щекам струились слезы, но плакала она беззвучно. — А ты продолжаешь думать, что ты жертва, — спокойно сказала она, — жертва обстоятельств. Если бы ты хоть раз открыл глаза пошире, то ты понял бы, что не всё так просто. То ты бы увидел, что у меня нет к Ренату никаких чувств, что я презираю его и ненавижу за то, что он сделал. Но прошлое так просто не спрячешь. Не закопаешь под забором то хорошее, что было, даже если оно — лишь притворство. И если я не убила Рената сегодня, я сделаю это в следующий раз. Но тебе легче думать, что ты прав и что у меня есть какие-то чувства еще к кому-то, кроме тебя. Я думала, ты меня изучил, но я ошиблась. Так что поговорим, когда ты подумаешь над тем, что говоришь. Эльза покрепче закрепила колчан со стрелами на плече и подошла к Каспиану, который не слышал их разговора, но догадывался, о чем он был. И лучше не трогать их, они разберутся сами. В поместье Лоренса они провели еще около суток, Теодора была как на иголках, о её муже не было никаких известий. До одного момента. При Рилиане и Каспиане к ним приехал один из рыцарей Лоренса и сообщил, что Ренат был вне себя от бешенства. Он обещал помиловать всех, если зачинщик объявится, а иначе обещал убить каждого. Все предводители давно ушли и спрятались, как и было оговорено, и потому Лоренс вышел вперед, взяв на себя вину. Там уже не стали разбираться, врет ли он, а просто повесили, как зачинщика бунта. Эльза, услышав это, вернулась к себе в комнату и упала без сил. Если бы она не струсила… если бы только смогла… Теодора сейчас не плакала бы на кухне по убитому мужу. Воздав Лоренсу все почести и чуть подлатав Каспиана, они отправились в Гальму, условившись открыть предсказание при всех. У них всё получилось: бунт с малыми потерями, вывоз многих из подполья, арест Прунапризмии, проникновение в хранилище. Они выиграли, но почему у Эльзы было чувство, будто она проиграла?*****
А через несколько дней на главной площади строили еще один эшафот. Ренат вернулся в Нарнию разбитым. Он выжил, подавил бунт, Рабадаш исполнил свою маленькую миссию, о которой они договаривались, но королю было хуже, чем раньше. И вот по приезде он узнал, что его родная мать всё это время обманывала его. Доказательств предательства было предоставлено достаточно: переписка с кем-то, кто обещал спасти Пруну, её осведомленность о подставном бунте в Орландии, её побег с Клинтом, из-за исчезновения которого Кассандра была разбита. По мнению Рената. На самом деле она просто отлично отыгрывала свою роль. Ренат даже не пришел к матери. Когда ему предоставили доказательства, он просто приказал строить эшафот. Но за несколько часов до казни всё же не утерпел и спустился к Пруне в темницу. Она лежала на сене и вскочила, как только увидела сына. Пыталась поцеловать его руки, но Ренат отпрянул от нее с отвращением. Джейсон говорил, что его единственный шанс спастись — сберечь мать. Но как можно сберечь того, кто тебя предал?.. Кажется, теперь он Эльзу понимал. — Я всегда знал, что ты Дамира любишь больше, чем меня, — тихо сказал Ренат, и еле слышное эхо разнеслось по темнице. — Что бы он ни делал, ты всегда была рядом с ним. Помню, невесту ему пыталась найти, у вас получилась милая семейная драма… И даже теперь, когда я стал королем, как твой первый муж, ты поворачиваешься ко мне спиной, матушка. Делаешь всё, чтобы он вернулся в Нарнию, а потом — чтобы уехать к нему и своему внуку. — Я всё и всегда делала ради Дамира и тебя в одинаковой степени… — Хватит врать. Я помню твои испуганные глаза, когда ты выбежала из покоев, подумав, что твой сын — ненормальный. Я всё помню, мама. Я всё помню и ничего из этого не прощу… И он ушел, не дав Прунапризмии сказать хоть слово. Он отдаленно слышал её рыдания, но они его уже не трогали. А утром у эшафота снова собралась толпа. Пруну вывели под руки и поставили на колени перед плахой. Ренат смотрел на нее своими уставшими глазами и понимал, как он любит мать на самом деле. И от этого втройне больнее от её предательства. Пруне зачитали обвинение и предоставили последнее слово. — Мне нечего сказать, — лишь проронила она, когда толпа замолчала. Кассандра стояла поодаль и смотрела на нее с победой. — В этой жизни я ни о чем не жалею, кроме одного: что я не любила тебя, Ренат, так, как ты хотел, чтобы тебя любили. Пруна нежно улыбнулась сыну. Теперь, когда ей уже толком нечего терять, когда она понимает, что оба сына её презирают, когда она осознает, как она заигралась, она хотела смерти. Её голову положили на плаху, однако Пруна не отрывала взгляда от сына. Он занес руку, чтобы дать палачу команду, но она зависла в воздухе. По его щеке покатилась слеза, мать еле заметно, с улыбкой, кивнула ему, и ладонь Рената стукнула по подлокотнику. Когда топор рассек воздух и ударился об дерево, король зажмурил глаза. Он тут же встал с места, не желая смотреть на отсеченную голову матери, и заперся у себя в кабинете. Долго-долго смотрел то на портрет Джейсона, то на портрет Эльзы. — Ты был прав, Джейсон, — сказал, наконец, Ренат, — это необратимо… Теперь, когда я лишился всего, когда твоя дочь пыталась убить меня, а мать — предала, я понял, что меня нельзя любить. Что меня никто в этой жизни не полюбит. Теперь у меня есть только власть и всего одна слабость — Эльза… А слабости нужно искоренять…