Белые хризантемы

Она привлекательна особенной воздушной красотой, но притом, как утверждают завистливые языки, легкомысленна и капризна. Легкомысленна? Пожалуй, скорее наивна, как дитя, так и не сумевшее повзрослеть. Капризна? Но как избалованной внезапно свалившейся славой актрисе не стать капризной? Ещё совсем недавно Ольгу Вознесенскую никто не знал, а ныне фильмы с её участием не сходят с экранов кинотеатров, пользуясь неизменным успехом, публика идёт на них валом, её портретами на афишах заклеены все тумбы. Она — звезда первой величины. Даже сейчас, в погрязшей в пучине братоубийственной войны стране, Вознесенская не перестала блистать. Обосновавшись на едва ли не последнем клочке земли, где ещё властвует порядок, она продолжает играть главные роли. Её мало интересует, какой ценой обеспечивается окружающее благополучие, кто затесался в круг обожателей. Всё происходящее выше понимания полностью поглощённой искусством актрисы. Разруха и голод на время отступили, а что ещё нужно молодой цветущей женщине, привыкшей брать от жизни всё? Неугасающая и не успевшая пока надоесть слава, головокружительная карьера, толпа восторженных поклонников — а о будущем лучше не думать. Всё как-нибудь само образуется, станет как прежде. Так же считают коллеги, не видящие ничего дальше собственного носа. Играй, играй, пока можешь! И лишь один человек омрачает беззаботное существование актрисы. Тот, что всеми силами бережёт покой Вознесенской, на самом деле вносит в её жизнь ужас и смятение. Капитан Федотов, начальник контрразведки. Многих кидает в дрожь от одного только названия этого учреждения, а она вынуждена постоянно встречаться с его властелином. Он приходит из настоящей, не иллюзорной жизни, из той самой жизни, от которой она бежала и, как казалось, надёжно спряталась. Своим обострённым, как у всех творческих людей, обонянием актриса чувствует, что офицер насквозь пропах порохом и кровью. Чужой кровью. Целыми днями зловещий капитан рыщет по городу, лично возглавляя облавы на бандитов и подпольщиков. А по ночам за городом гремят расстрелы. И он бывает там. Вознесенской противно всякое насилие. Актриса нервно вздрагивает, когда на съёмочную площадку, невзирая на гнев режиссёра, бесцеремонно влетает покрытый пылью пригородных дорог чёрный автомобиль Федотова. Зачем контрразведчик наведывается сюда? Какую крамолу жаждет найти среди ничем, кроме своего дела, не интересующихся служителей муз? С внутренним содроганием она думает, будто развязный капитан приезжает из-за неё. Он шутливо болтает, отпускает двусмысленные комплименты, стараясь казаться весёлым, что никак не вяжется в её воображении с известными ей сведениями об этом человеке. Она не видит кроющейся за его внешней бодростью бесконечной усталости, избегает взгляда покрасневших, как у цепного пса, глаз. Вернее, старается не замечать. Зачем, зачем он постоянно ищет её общества, зная, насколько неприятен? Каждый раз он приносит ей цветы. Целые охапки белых хризантем. Почему именно хризантемы? Она беспечно кружится, прижимая букет к груди, чувствуя кожей восторженный взор офицера. Рука горит от лёгкого прикосновения его губ. Капитана не увлекает её игра, он, наверное, даже не видел её фильмов. А вот она, сама она, чем-то манит его. Федотов всегда держится в стороне от толпы поклонников Вознесенской. Ни разу не сделал попытки сблизиться. Впрочем, актриса только благодарна ему. Её передёргивает при мысли о большем, чем цветы и поцелуй руки. Играй, актриса, играй! Наслаждайся свободой и славой! Беспощадный огонь Гражданской войны пока ещё не опалил тебя. Ты не услышишь, как капитан прошепчет: — Ах, Ольга Николаевна, вы последнее искреннее в нынешней жизни…