Чей-то брат

      — Бррр... Ветер холодный! Кушать хочется...       — Паймон всегда хочется кушать, — заметила Люмин. Ветер и правда нес с собой больше ночной прохлады чем обычно. День подошёл к концу, последние лучи солнца исчезали за горизонтом, окуная небо над Ли Юэ в пурпурные краски. Статуя Гео Архонта, к которой путешественница направлялась, величественным темным силуэтом выделялась на этом ярком фоне.       — Неправда! — попыталась возразить Паймон, но на аргументы энергии не хватило. — Ууу, я устала...       — Я тоже. Особенно ноги.       Люмин вымученно улыбнулась, вроде бы в этот день не произошло ничего примечательного: она выполняла поручения гильдии, помогала паре приключенцев, спасала Паллада (будь он неладен), одним словом, типичная рутина путешественника. Из запланированого на день осталось приподнести статуе геокул и попросить исцелить колени, ободранные как раз в попытке достать драгоценное подношение. Потом сразу теплый костер, вкусный ужин и крепкий сон.       Мечты о спокойном вечере резко прервались, когда она увидела, что подходит к статуе не одна. Люмин ошарашенно распахнула глаза, а Паймон выразила удивление словами:       — Чайльд! Тарталья!?       — Юн-ая... Л-леди? — Чайльд выглядел не менее удивлённым. И гораздо более раненным, нежели просто уставшая Люмин с парой синяков и царапин. С серой одежды предвестника текла кровь, из носа, изо рта, по лбу... Люмин постаралась не опускать взгляд, потому что, судя по хрипу, вырвавшемуся вслед за словами с телом все обстояло ещё хуже, чем с лицом. Он пошатнулся, неловко дёрнул рукой в попытке нашарить хоть какую-то опору, и рухнул на постамент, мгновенно озарённый светом статуи архонта.       Свет угас, но Чайльд не спешил вставать. Более того. Шевелится.       — Что Фатуи здесь понадобилось? Они опять что-то замышляют! — Паймон вовсю кружила над подозрительным субъектом.       Нехорошее предчувствие медленно подкрадывалось к Люмин. Она сделала шаг на постамент — света не было. Лимит благословения был исчерпан, и ладно ее синяк на коленке после неудачного приземления, но раны Чайльда... Успел ли он исцелится? Хватило ли ему?       Не хватило. Это стало ясно как только Люмин осторожно приподняла предвестника: он сильно вздрогнул и застонал, тихо, но очень понятно — у Чайльда болело практически все. Кровь уже не текла ручьями, но ее нужно было смыть, к тому же, не было ясно исцелены ли внутренние повреждения. В любом случае, ночь перед статуей архонта вряд ли прибавит ему здоровья. Может люди из Снежной и привыкли к морозу, но сон на холодном камне это не лучшее лекарство.       Чайльд оказался достаточно тяжёлым. По крайней мере, для хрупкой девушки, которой пришлось волочь его на себе. Хорошо хоть костер был здесь же поблизости. Паймон, вместо того чтобы помочь добрым словом, ворчала, что нужно бросить мерзкого Фатуи, пока он снова не сделал из них нянек, или, что хуже, не полез драться. С другой стороны, жаль если все же помрет... Не его жаль! Его семью и огромное количество денег у него на счете! Люмин молчала и укутывала "мерзкого" в единственное одеяло, которое недавно ей подарил какой-то торговец, спасённый от хиличурлов. Он то и заметил, что в это время года в Ли Юэ уже не так тепло, особенно по ночам.       Путешественница поежилась и протянула руки к огню. Теплые оранжевые отсветы скакали по платью, пламя согревало и успокаивало, пришло время того самого "вкусного ужина", о котором она грезила полчаса назад. Теперь ужин проходил в компании полуживого Тартальи под боком, с периодическими оглядками: дышит ли он, собирается ли приходить в себя.       По какой-то причине, Люмин вспомнились ее путешествия с братом. Конечно, Итэр не лез на рожон в отличие от Чайльда, и редко бывал настолько плох, но пара бессонных ночей проведенных в волнении за близкого, за долгое время странствий накопились и у путешественницы, и у ее брата.       Итэр... Уж точно не "злодей, который сейчас не злодействует", где бы он ни был, наверное он помогает другим, в этом они с Люмин похожи, но при всех схожести, брат, более чувствительный, старался присматривать за сестрой и заботиться о ней. Ненавязчиво, почти незаметно.       Едва слышный вдох, слабый шепот — Чайльд маялся от жара, не приходя в себя, пот на лице смешался с кровью, сливаясь в тоненькие розовые ручейки. Люмин осторожно стёрла их мягким платком, задумалась. Решила все же раскошелиться на лекарства — раз уж начал помогать, не стоит бросать на половине пути.       — Все... Хорошо... Я вернусь.., — с трудом прохрипел раненый.       Она вздрогнула, но быстро сообразила, что слышит бред. Парню снилась родина и родные. Холод Снежной, тепло родителей, Тоня, которая переживает за брата, Антон, который хорохорится, Тевкр, не желающий отпускать его.       — Хах... Антон... Молод...чина... Защищай...их...       Чайльд слабо усмехнулся, все ещё морщась от боли.       — Тоня... Все хорошо, не бес...покойся... Тевкр... Я скоро... Вернусь...       Сбивчиво, между судорожными вздохами, Чайльд успокаивал их тихим шепотом. А Люмин вдруг подумала, что не так уж он и отличается от Итэра. Всё-таки, есть что-то общее у всех старших братьев. И наверное, предвестник был прав — она бы действительно не убила его тогда, в заброшенной лаборатории со стражами руин. Потому что у нее тоже есть брат.       Если Итэр...       Если всё-таки, Итэр сейчас нуждается в помощи.       Кто-нибудь поможет ему, как она помогает Чайльду сейчас, верно?       — Юная... леди...       Люмин вздрогнула, слабый хриплый голос выдернул ее из бездны беспокойства. Фатуи щурился, пытаясь понять что происходит, растерянность на лице сменилось ироничной ухмылкой.       — Чего усмехаешься? Радуйся, что мы тебя не добили из жалости! — из под руки высунулась Паймон.       — Ха-ха... Не думаю, что... вы бы стали... меня добивать, — он зажмурился, продолжая улыбаться, несмотря на болезненную дрожь. — У Тевкра очень... хорошие друзья, они бы так... его не огорчили...       Люмин нахмурилась. Нет, так безрассудно Итэр себя точно не вел, впрочем, и она не Тевкр, и не та же Тоня, которая готовит очень сладкую еду и получает письма от старшего брата, которого носит по свету.       — Мы утром решим что делать. Сейчас надо спать.       Паймон возмущённо засопела, но свернулась рядом маленьким калачиком, Чайльд нахмурился, может стало больнее, а может задумался о чем-то. Тонкие девичьи пальцы осторожно коснулись рыжих всклоченных волос, погладили по голове.       Это было не похоже на робкую и нежную ласку влюбленной девушки, скорее привычный жест отработанный годами, и так давно не находивший применения. Всё-таки когда Итэр болел или был ранен, Люмин гладила его по голове. Это помогало расслабиться и уснуть, может и Чайльду поможет.       Фатуи прикрыл глаза и выдохнул. Похоже, эта ласка действительно успокаивала, возможно, напоминая дом. Чайльду удалось немного задремать, редко тихо постанывая или морщась от неосторожного движения. Люмин сидела рядом, перебирая в голове всколыхнувшиеся воспоминания.       — Спасибо, — достаточно четко, хоть и негромко, произнес Чайльд. Или может ей показалось?       Странная ночь выдалась в любом случае. Чужая страна, чужой человек, и что-то неуловимо домашнее и уютное несмотря на это.       А вот утро, в противоположность ночи, началось напряжённо. С отряда Фатуи, возникшего как из ниоткуда.       — Тыыы! — задохнулась от возмущения Паймон, кружа вокруг медленно встающего, не без чужой помощи, предвестника. Чайльд лучезарно улыбнулся в ответ, опираясь на Люмин.       Они почти дошли до статуи Архонта, когда путь преградил отряд застрельщиков.       — Спокойно, ребята! — приветственно махнул рукой раненный. — У меня выдался сложный денёк вчера, и я не смогу поучаствовать драке. Так что предлагаю временное перемирие.       "Ребята" обеспокоенно переглянулись. Ясно, что ситуация для них была действительно сложной, вдруг их начальника просто взяли в заложники?       Люмин отпустила Чайльда и шагнула назад, сдерживая сразу два желания: поднять руки вверх под дулом мушкета или схватиться за меч. Шкафообразный солдат, владеющий элементом анемо сделал несколько шагов вперёд, оказываясь между путешественницей и предвестником, гео маг осторожно подставил плечо, чтобы Тарталья мог опереться. Фатуи сомкнули кольцо и отступили, организованности застрельщиков можно было позавидовать.       — И этого мы всю ночь выхаживали, — заворчала Паймон над ухом. — Конечно, Фатуи не знают что такое благодарность...       — Паймон! — зашипела Люмин. Только стычки с полным отрядом для утренней разминки не хватало. Но отчасти путешественница была согласна с ворчанием: помогла называется, ни спасибо, ни до свидания, хорошо ещё что не напали сразу...       — Эй, юная леди!       Она вздрогнула.       — Не помри до нашей следующей встречи, тогда я буду в лучшей форме и мы повторим наш бой, — лучезарно улыбнулся Чайльд, в груди путешественницы немного потеплело. — Спасибо тебе. И вот ещё.       Предвестник размахнулся и попытался что-то кинуть, но раненая рука слушалась не так хорошо, поэтому небольшой, но туго набитый кошелек упал к ногам девушки.       — Это ты от нас откупиться пытаешься?!       — И ты постарайся, — Люмин улыбнулась в ответ. — Будь осторожен!       На секунду во взгляде Тартальи мелькнуло удивление. Как будто, он давно этого не слышал, или точно не ожидал услышать от противника, но дальнейшую реакцию увидеть не получилось — парень скрылся за спинами товарищей, и Фатуи направились своей дорогой.       Паймон весело рассуждала на какую вкусную еду можно будет потратить мору из кошелька. Солнце приятно пригревало спину. А Люмин думала, что наверное все старшие братья, похожи между собой. И что иногда, что-то родное чувствуется даже во враге.