Правила восемнадцати лет для куноичи. Альтернативная история

Сакура поддалась вперед корпусом тела, глядя на такого знакомого и незнакомого Саске Учиха. Хотелось сделать много разных вещей: прокричаться, ругнуться, что-то сломать, рассмеяться, завизжать, покататься по полу. Много всего… И все же куда больше хотелось… Харуно встала и неторопливо направилась к Саске, остановилась у него на миг, и вышла. Ее совсем не удивило, что она тут же наткнулась на другого жалеющего – Наруто. Он хмурился, а увидев ее, вид стал как у побитой собаки. Сакура лишь чуть прошлась по нему взглядом и направилась в сторону уборной. - Тебе нельзя… - Услышала вслед Сакура и резко повернулась, показывая все только лишь выражением не лице: а мне плевать. Нельзя… Нельзя что? Посещать уборную? Само собой – ей нельзя что-то вроде выходить. Она не собиралась пока, но теперь, после этого "нельзя"… Сакура сердито потопала во двор, и тут, завернув в очередной поворот коридора большого прихрамового жилого додзе, лицом уткнулась в грудь Какаши-сенсея, стоявшего на углу словно специально для этого. Пока она хмуро терла нос, его рука поднялась и с осторожность опустилась на ее макушку, пригладив непослушные волосы. - Я рад, что ты в порядке. Ответом ему стали злые зеленые глаза и перекошенный желанием мстить рот. Какаши вздохнул, но не отступил. - Не против, если я провожу тебя? Против! Но говорить с ним не хотелось. С одной стороны: она ведь все понимает, уже столько раз думала. С другой: а не пошли бы они все?! - Даже если против… Я не могу оставить тебя, - Хатаке чуть поднял подбородок, глядя на бывшую ученицу оценивающе, словно влезая в голову и мысли розоволосой ирьенин. Сакура его туда не приглашала и насуплено смотрела на мужчину, превосходно передавая все свое настроение лицом. И вдруг девушка вздрогнула от того, что ощутила как ее руки коснулись пальцы сенсея, он мягко ухватил ее ладонь и повернулся к выходу, ведя за собой. - Пойдем. Ты же хочешь знать что с ним? Харуно как могла сурово смотрела на командира. Думает все понял про нее?! Но вот, ведет на улицу, во двор храмового комплекса зданий – там в самом деле стемнело, звезды на небе, кто-то даже разжег факелы и фонарные столбы, впрочем, тоже освещаемые огнем, а не каким-то электричеством – что вполне логично в Храме Огня. Однако… монахи все еще сидели вокруг какого-то черного камня в человеческий рост и, сложив печати, а настоятель перебирая четки, молясь, бубнили сутры. Рядом, недалеко от них был приличный хотя и не сильно глубокий котлован диаметром метров 20-ть, а глубиной под 3 метра – это она устроила? Поверху и рядом со стенами зданий валялись огромные комья земли и камней. Впрочем, Храму повезло - его не зацепило, кроме одной из стен библиотеки, в которую был вбит большой булыжник, видимо кто-то успел блокировать ее атаку. Просто теперь во дворе для тренировок монахов образовался повод залить пруд. Но это ей не интересно, хотя мысли о последствии щекотали ее виски от приближающегося из будущего ора Пятой. Возможно, Сакуре одной придется взять на себя труд выплатить ущерб… Что было бы, если бы Харуно Храм разрушила…? Мадаре повезло, что он вернулся к себе, ведь, скорее всего, пришлось бы сесть с ней в тюрьму, да и на диету, чтобы побыстрее выплатить ущерб. Впрочем, это дело будущего. Сейчас это ее мало волновало. Сейчас ее взгляд вернулся к большому - с человеческий рост - черному камню. Это, конечно, не камень, а запечатанный Мадара. Она забылась, разволновалась, и слишком поспешно затопала к нему, но Какаши видимо для этого ее за руку и держал, дернув назад. - 20 метров, Сакура. Не ближе. Сначала девушка не поняла. А потом вздрогнула. - Хотите… хотите сказать, что он все еще там? Он не вернулся в свой мир?! Сакура совсем забыла про свой обет молчания, она была поражена, воодушевлена и… А что Учихе с ее воодушевления? Тем не менее – он все еще тут. И судя по тому, что уставшие монахи тоже – Мадару до конца запечатать не смогли. И это без ее чакры? Почему же он дался им, если хоть что-то мог сделать? Какаши даже не смотрел на черный монолит, которым стал Учиха. Он внимательно смотрел на нее, пока Сакура, вонзив взгляд в камень, жевала от волнения истерзанные губы, совсем забыв, что шла в ванную, чтобы привести себя в порядок, а не быть безутешной вдовой: выкуси, Мадара, не заслужил! - Сакура, - мягко произнес сенсей и отчего-то этим бархатным тембром тут же обратил все ее внимание не себя. – Ты знаешь, что такое «стокгольмский синдром»? Она знала, но теперь сердито смотрела на Хатаке. - Ты жалеешь его, потому что он не причинил тебе зла, может даже заботился. Ты прониклась к нему, потому что так было надо, чтобы выжить. Теперь надо от этого уйти, ведь как бы он себя не вел – ты была его заложницей. Прощать – нормально, но питать симпатию к таким людям не стоит, милая… Брови Сакуры сдвинулись еще ближе к переносице и вдруг она вспомнила, что ей вот только что Саске сказал. Она так опешила, и потом так быстро вышла из спальни, что просто дикое предложение Саске как ветром сдуло из головы. Сакура пораженно глазела на сенсея, который видимо стал волноваться, а Харуно тихо успокаивалась от очередного открытия. На девичьих, истерзанных нервозными днями губах расцвела горькая усмешка и розоволосая куноичи сказала: - Вы правы, Какаши-сенсей. Только… в заложниках был он. Она ощущала слабость и голод, но бросив укоризненный взгляд «ну и сиди там!» на черный как обсидиан камень, которым стал Учиха, зашла в здание. Сначала казалось ей надо будет отгонять от себя заботу Какаши мухобойкой, но он за ней не пошел. Исчерпал лимит уговоров? Или уже терпения не хватает? Но, освежившись, Харуно почти не удивилась, что ее ждал Наруто. Сакура гордо прошла мимо. У Наруто слишком виноватое лицо – так и поддастся жалости и простит. Потому лучше ей пока не видеть его. - Сакура-тян… - пробормотал ей в спину Наруто. - Я не сказал… Они сами догадались, - Узумаки запнулся, кажется и он все понимает. Но злости Сакуры это не убавило. Если бы хотя бы Наруто не ловил ее – было бы легче, может она успела бы добраться до своего чудовища... А блондин все тем же насупленным голосом продолжил. – Они и мне о плане задания сказали за час до того, как все произошло. Я не знал, что они затеяли… Но я… - в голосе появилась звенящая тревога и даже злость, - я тоже против того, чтобы ты была с ним! Он же твою чакру забирает! Харуно возмущенно повернулась к другу: это он откуда взял?! - Сакура-тян… Я все сделаю… Все! Только… не сердись на меня, на нас… Какаши-сенсей сказал, что он угроза для тебя и… и то, что ты должна делать с ним…! – лицо Узумаки побагровело от ярости. Что уж он там себе представлял Сакура знать не хотела. И все же ей стало его жаль. Потому девушка поспешно отвернулась от него, чтобы точно вдруг не простить его. Умеет он зубы заговаривать. Пусть и сказал правду, но выставил себя таким невиновным, просто заботящимся о ней. Хватит! Девушка грозно затопала в свою комнату и, резко открыв и закрыв за собой сёдзи, забывшись, вздрогнула – Саске все еще тут! Он, кажется, сидит в той же позе, что она его оставила, и эта лампа на полу делает его образ каким-то… тяжелым, может даже трагическим? Харуно открыла рот сказать, чтобы уходил. Только внезапно поняла: ей нечего ему сказать. Потому она так и вышла, сразу забыв о нем, встретив другое препятствие ее бешенства от всего этого безумия – и переключившись на него, тогда это был Наруто, потом Какаши, снова Наруто…? Губы Саске плотно, до бела сжаты – он злится? Злится, что она вот так ушла? Но гордость мешает ему что-то спрашивать. Однако, то, что он сидит тут – говорит о том, что ждет от нее ответа… А он спрашивал…? Какую-то чушь тут говорил… Что же он говорил? Сакура с каким-то недоумением уставилась на человека, которого казалось любила с пеленок, о котором мечтала, грезила, которого защищала до последнего… Она с трудом вспомнила, о чем он говорил больше получаса назад. Почему-то все мысли сейчас были о черноволосом предателе, о светловолосом предателе, об учителе-предателе, а о Саске она забыла… Их взгляды встретились и Харуно, только что едва сдерживающаяся от слов и взоров других – не говоря уж о бессловесном камне, снова успокоилась. Губы Саске еще плотнее сжались. Она совсем не собиралась помогать ему и потому просто стала снова укладываться на футон, пусть и выспалась, пусть и стоило бы поесть, но… Девушка повернулась к Саске спиной и уставилась в стену. Как долго она смотрела на нее – не знала, но вскоре услышала. - Это твой ответ? – Саске старался изо всех сил быть спокойным, но кто как не Сакура умела уловить в его тембре непривычное ему дрожание от едва сдерживаемого непонимания, гнева – чего-то еще. Саске никогда не любил мириться с чем-то, никогда не любил, когда что-то шло не по его плану. И тут это… Сакура, впрочем, не намерено злила его – ей в самом деле нечего было ему ответить. Харуно повернулась к нему, даже не пытаясь встать, а продолжая лежать. - Я всегда буду желать тебе счастья, Саске-кун. Ты всегда будешь моим другом. Но мне нечего тебе сказать. Я не понимаю, что ты задумал, да даже и понимая… - Сакура вздохнула, ощущая пустой желудок и какой-то пустой мир, в котором было так много всего, а сейчас от этой пустоты холодно – хотелось непременно и быстро заполнить ее, хотя бы чем. Только сейчас-то уж Сакура разборчива – она будет добавлять в свой мир только то, что сделает ее счастливой, а не красивые, но холодные как лед звезды, кем был Саске… Осталось ли для нее счастье на земле? Будет ли ей чем заполнить угнетающую пустоту в себе от потери смысла жизни – быть любимой тем, кого любит она? - Я… - Саске шумно вобрал воздух в легкие. – Я предлагаю тебе быть вместе. Парой. Харуно неспешно закрыла глаза: если бы он сказал это, скажем, неделю спустя, или хотя бы выждал бы пока она придет в себя, отоспится, поест – что-то бы шевельнулось в ней на такое заманчивое предложение? Как странно, что ее звезда, сиявшая ей столько лет, так вдруг потускнела, что стала едва заметна на ее небосклоне. Даже звезда Наруто горит ярче… Это стресс, может непрощенная обида на его удар, может она просто удобно свалила все на Саске, что именно из-за него она не смогла ничего сделать? Все так неважно стало. - Я поняла. Но мне нечего тебе ответить. – Сакура снова посмотрела на красивого парня ее мечты… Видимо мечты из какой-то другой жизни. Почему ничего не ёкнуло, не включилась внутренняя сирена небывалого счастья на столь долгожданное предложение…? Только какое-то разочарованное: где же ты был раньше? Что его вынудило это предложить? Точно! Какаши! Он его подговорил, чтобы Сакура прекратила страдать ерундой! Вот же… Хотя и это едва ли расшевелило ее. - Понятно… - Прошептал Саске, опуская взгляд в пол, и она услышала это жесткое движение ладони по татами – все же злиться. И это бесспорно. Даже если она ему даром не нужна, все же обнаружить что вечно заглядывающая в рот фанатка вдруг нос воротит – не приятно. Саске встал и повернулся к сёдзи, собираясь открыть ее, но замер. - Теперь ты его… любишь? – сказал так тихо, будто боялся, что она услышит. И все же Сакура вдруг зафыркала, раскраснелась и сердито стукнула ладонью по постели. - Вот еще!! Кому сдался этот недоумок?! Саске не уходил, казалось застыл у двери, сделавшись таким же камнем, как тот ненормальный, а Сакура не понимала – чего она так взбеленилась на простые слова. Вот она Сая не любит, Ямато, остальных - как имел ввиду Саске. Она бы точно также ведь ответила, спроси Учиха: ты любишь, скажем, Неджи? Ведь точно бы фыркала, возмущалась, надувала щеки от якобы обиды на такое «обвинение»… Точно же… Сакура в какой-то момент повернулась посмотреть на Саске – а его не было. Когда ушел? Сердитая девушка попинала жесткую подушку и снова отвернулась к стене – жаль у нее комната без окон… Волнение, гнев не уходили, но в пустую звенящую голову стучался голод. Только не хотелось ничего делать, потому она сердито ворочалась какое-то время, думая об клане Учиха – как они с такими паршивыми характерами вообще умудрились размножаться все это время?! Точно без гендюцу шаринганов не обошлось: может даже то звездное место, которое показывал ей волосатый предатель, у всех Учих как место для одурманивания дурочек вроде Сакуры. Может даже мужчины клана всю жизнь держат своих жен в иллюзии красоты, чтобы женщины не поумнели и не сбежали от самовлюбленных нарциссов?! Харуно думала о Какаши и Наруто, беспокойство которых бесило, пусть и куноичи понимала все их доводы. Думала о Саске и его запоздалом предложении. Стоило ли ей плюнуть на все и согласиться даже с этой пустотой внутри? Даже если это какой-то хитрый план Какаши вывести ученицу из депрессии, чего-то там… Она довольно равнодушно вспоминала его слова: впрочем, Саске не говорил – я люблю тебя, ты нужна мне, жить без тебя не могу. Он сказал так, как если бы: ладно уж, так и быть, убогая, спасу тебя. Сакура и сама не заметила как заснула с такими печальными выводами. - Тук-тук! Ли! Брысь! – дверь открыла Тен-Тен и, пнув наружу заглядывающего Ли, закрыв сёдзи, занесла ей поднос с едой. Сакура с удивлением села на постели, толком не проснувшись – ей снился ржущий Мадара. Почему-то в ее сне она была той самой плаксой-крохой из своего детства, а взрослый Мадара находился среди детей, которые над ней издевались. Малышка, хотя и плакала, но и лепетала какие-то угрозы Учихе, обещала поколотить его. После лица остальных детей размылись – они никого не узнавала кроме своего странного жениха, который зловеще склонился над девочкой, протягивая к ней когтистую руку – как лапу какого-то дракона, и… зашла Тен-Тен. - Как ты, Сакура? – добродушно поинтересовалась девушка, устраивая поднос рядом с ней. – Давай, поешь. А то вчера у тебя был голодный день. Вообще-то Сакура была обижена и на Тен-Тен. Вот только: а что шатенке оставалось? Бойкотировать задание о спасении? Они не лучшие подруги и вряд ли Тен догадывалась о тех сумбурных мыслях в голове розоволосой куноичи. К тому же напарница Ли и Неджи не знает всех обстоятельств, а там и задание: отказ выполнять приказы командира ведет чуть ли не на тюремные нары. Сакура на месте веселушки Тен тоже бы просто выполняла приказ… Наверное… все же… на Тен-Тен она не будет злиться. Шатенка поставила поднос поближе – монашеская кухня не отличалась разнообразием: чашка риса, маринованные овощи, рыба… Но Сакура съела все до рисинки. Хандрить и валяться в постели она и дома успеет. Пока Харуно не понимала что ей делать, но хотя бы не стоит вести себя как капризный ребенок, требующий все внимание родителей к своей обиженной персоне – ей надо просто вернуться в Коноху и понять там как действовать дальше. А еще… хотелось посмотреть что стало с Учихой за ночь. Может уже пропал - исчез, предатель? - Тен-Тен… что там снаружи? Ты подходила к… - Харуно плотно, до бела сжала губы – она не хотела называть предателя по имени. Тен задумчиво подвела палец к щеке. - Ты спрашиваешь про Мадару? Там все так странно… Если честно, в подробности меня особенно не посвятили, потому пришлось потрясти Неджи. Он сказал, что ваши чакры связаны. Это правда? Сакура качнула плечами, соглашаясь – будто у нее есть вариант. - Ух ты! Значит он у тебя чакру забирал?! Вообще-то нет. Но Сакура так завралась, защищая тайну Мадары, что могла согласиться и на такую правду. Однако, ведь он не забирал ее чакру, а просто поддерживал жизнь в себе близостью к девушке… Такое себе объяснение. - Я толком сама не понимаю, - нашла выход уйти от неприятного разговора розоволосая куноичи, отодвинув от себя пустой поднос, за который тут же ухватилась Тен. Не успела девушка выйти, как за дверью обнаружились Наруто и Рок Ли. - Сакура-сан! Можно войти? Неприятно осознавать, что она будто играет в больную, от того все эти визиты друзей лишь больше указывают на ее недостаток как шиноби. Говорить с ними она была не готова, обида на всех еще слишком сильна, пусть разум и понимает, что иначе они поступить не могли. «Неправда! Могли! Могли взять и поговорить со мной, обсудить все, узнать мое мнение!» «Они боялись, что Мадара будет против и снова что-то спалит!» «Видела как он был против! Сам добровольно сдался им!» «Потому что, в отличие от тебя, он ощущал себя заложником…» Девушка стиснула пальцами коленки и плотно сжала губы: лучше промолчать, а то выдаст такую ругань – где только она ее набралась - что матросы покраснеют. - Сакура-тян… - пробормотал Наруто – переживает, нервничает конечно… Раньше надо было думать! - Сакура-сан! – выставился вперед Рок Ли, глядя на нее горящим взглядом решительности и страсти. – Все будет хорошо! Мы победим его до конца! Я уверен, что Гай-сенсей и Какаши-сенсей придумают, как избавиться от Учихи Мадары… Рок Ли осекся лишь на мгновение, но пусть и волнуясь и чуть запинаясь, продолжил громко вещать о том, что ей не о чем переживать. Монстр обезврежен. Если надо, Рок Ли самолично будет стоять у него, дежурить и следить, чтобы Учиха не выбрался из своих печатей. Наруто насуплено смотрел на товарища, который совсем не замечал, что чувствуют другие, воображая девушку в самом деле освобожденной заложницей полной страха после пережитого в лапах чудовища, а будто Наруто слабаком, который не сумел спасти ее и оттого все его удрученное настроение. И тут явился герой, который спас красавицу и непутевого друга… «Ли, у тебя такие большие глаза, но ты все же плохо видишь, что на моем сердце…» Вдруг ширма открывается и недовольная Тен-Тен, уперев руки в бока, смотрит на приятелей. - Ли! С утра покоя не даешь. Всю ночь ворочался! Странно. Почему Тен не ночевала у нее? Неужели им выделили одну комнату на всех? Или… Неджи! Сакура бы усмехнулась своей очередной прозорливой догадке, что у этой парочки на самом деле начались отношения, а они и не замечают, играясь в любовь. Видимо спокойный сон в девчачьей комнате с Сакурой был хуже беспокойного в кругу товарищей по команде, где все же был и он – Неджи Хьюга… - Я не спал! Надо было охранять Учиху, чтобы доблестные монахи завершили свое дело! Пока приятели препирались, Сакура поняла, что завтрак рвется наружу: Ли сказал «завершили»… Значит его… запечатали? Ирьенин вскочила и вырвалась в коридор, спеша наружу. - Сакура-тян! Сакура-сан! – кричали ей следом друзья. Харуно ощущала себя почему-то такой встревоженной, несчастной. Его больше нет в этом мире… По сути его и не было… Только все это мелочи. Он был, она говорила с ним, ссорилась, дралась, целовалась… Они даже принимали вместе ванну, о чем Сакура успешно забыла, чтобы не травмировать без того расшатанную психику. Она, блин, его с родителями познакомила! И теперь его нет… этот урод так просто кинул ее. Вырвавшись во двор, Сакура сама не ожидала что увидит. Может какое-то особенное сияние в небе, или может что-то неясное на земле, вроде как место запечатанья будет с какой-нибудь мемориальной табличкой «здесь покоится»… Но неожиданно вполне себе приятным утром она увидела ту же картину, что и вчера вечером. Уставшие монахи бубнили свои мантры сидя у черного валуна – камнем все же это сложно назвать. Всё. Ну, разве что у того же валуна сидел и Ямато с Гаем и… Саске. Они будто были наготове, словно что-то пошло не так и вот-вот Мадара вырвется из окаменевшего заточения, как бабочка из кокона. И в неожиданном мысленном представлении как это будет, она нервозно прыснула – в голове Сакуры почему-то окаменевший Мадара сделал это куда изящней, чем она вчера с Саске, сердито выбираясь из-под одеяла… Утро в самом деле приятное, теплое, свежее, солнечное. А взгляды Харуно принадлежали огромному обсидиану, которым стал ее Учиха. Сакура шагнула к ним, загипнотизированная этим зрелищем, но ее остановил Неджи, положив руку на ее плечо. - Ближе не подходи, - сурово заявил Хьюга. Харуно насупилась: если бы не его чертов бьякуган, может их с Мадарой не смогли бы вычислить. И ведь Какаши тоже что-то понял. - О! – вдруг помахал ей неувиденный ранее Сай, так как стоял позади валуна. – Доброе утро, Сакура! Выспалась? Это «выспалась» прозвучало настоящей издевкой над монахами, которые были вымотаны, истощены, но не сдавались. Да и ее команда тоже не выглядела полной сил. Харуно страшно не хотелось расспрашивать ребят, что происходит. Почему ритуал до сих пор не закончен, учитывая, что у Мадары даже чакры нет на сопротивление? А тут еще позади нее появились Наруто, Ли и Тен-Тен. - У тебя получился мощный удар, Сакура, - улыбнулась шатенка, глядя на котлован для пруда, а может и бассейн построят. Но комплимент прозвучал не вовремя. Ирьенин с неохотой повернулась на Наруто, тот и без того виновато буравил ее спину. Что ни говори, а Сакура лишь убедилась, что этот светлоголовый болван видит чувства других гораздо лучше остальных. Может и Сакуры тоже. Как у него это выходит другой вопрос. Только и тактику Узумаки выбрал подходящую: помалкивать с обиженной моськой – авось простит. И ведь простит… Но не сейчас. Не сегодня, не завтра – слишком обидно. - Я рад, что вы в порядке, Сакура-сан, - внезапно обратился к ней настоятель, который находился у самого камня, все еще перебирая четки. И девушка растерялась: тоже прозвучало как издевка – это она тут едва Храм не разрушила, потом дрыхла целый день, а они уже больше суток сидят и бубнят свои заклинания. Но Сакура вдруг увидел и просвет: ладно ее команда – будет дуться на них до посинения. А вот настоятель Храма все же тот, с кем она не может обращаться как со своими друзьями, стерпящими от нее все на простом основании, что она их подруга. С настоятелем она может говорить. И даже должна. - Что происходит? Почему вы до сих пор охраняете его? Он не запечатан, что с ним? – слишком много вопросов, и тон бы сбавить – того и гляди на старика орать начнет. А с чего бы? Тут ясно, что настоятель лишь подчинился просьбе Цунаде и просто выполнил что мог. Однако голос звенел от накатывающих чувств, которые теперь так сложно скрыть – зачем они, откуда они? Это все же обида, что ее так провели? - Боюсь, я не смогу полноценно ответить на ваши вопросы, Сакура-сан. – Вздохнул глава Храма Огня. - Дело в том, что я и сам не понимаю, что происходит с Мадарой-сама. Неджи-сан сказал, что ощущает его чакроканалы, но в них нет чакры. Потому сопротивление невозможно. Более того, сильнейшая печать для духа и тела, которую мы произвели, должна была бы запечатать его уже день назад. Однако… Сакура смотрела на валун, поблескивающий на утреннем солнце, теперь как черный гранит. Это нагромождение печатей? Так хотелось подойти ближе, волнение подкатило к горлу, в котором отбивался неровный ритм сердца, стало сухо во рту, и еще желудок крутило и коленки стали такими слабыми… Что это с ней? Почему губы подрагивают от осознания радости, что чудовище еще здесь, а глаза, несмотря на то, что солнечные лучи светят прямо в них, бояться моргать, глядя на черный камень в человеческий рост. - Сакура-сан! – жарко произнес позади Ли. – Неджи сказал… Оказывается она сделала пару шагов к этой странной группе людей, заговаривающих камень. Сакура замерла и как-то сама собой нашла взглядом Какаши. Он молча встал, вытянулся во весь рост, разглядывая как-то отрешенно, а может просто в самом деле устало, бывшую ученицу. - Еще несколько шагов можно, - в конце концов кивнул он уже глядя на настоятеля. А потом сказал, глядя на кого-то позади Харуно. – Неджи. - Есть. Сакура понимала что сейчас происходит и это было мягко сказать неприятно. Неджи смотрит на ее чакроканалы и чакроканалы Мадары, если он еще видит его. - Семпай, - подал нерешительный голос Ямато. – Вы думаете это разумно сейчас? Нам стоит дождаться ответа Цунаде-сама… Хатаке умело проигнорировал вопрос товарища, все еще спокойно глядя как Сакура медленно решается на шаг, второй, третий. Ее никто не останавливает. Сколько между ними метров? 20? Уже меньше. Мадара говорил про 10, но он явно сократил их расстояние, чтобы было еще несколько метров на всякий случай. Хотя, даже при всем желании, сейчас впритык к каменному Учихе она не подойдет – если только по бритым головам монахов и послушников, рассевшихся вокруг со своими молитвами. Вероятно, если они выживут, после таких гостей монахи долго еще не решаться открыть для кого-то двери Храма. Уголок губ девушки дернулся от насмешки. Со своего 18-тилетия только и делает, что глупости творит. Ну надо же… Между ними метров 15, и Сакура сама останавливается. Она слышит как за ней стоят Наруто и Ли, готовые подхватить и спасти девушку – это бесит. Она слышала этот уже поднадоевший гул бубнящих мужских голосов. Слышала собственное сердце, взволнованное и будто разбуженное – и оно ее раздражало. Да, если Мадара выберется оттуда, она скажет ему пару ласковых и пошлет куда подальше. Захотел уйти – уйдет по ее правилам! Ни больше ни меньше. В общем-то она ведь не держала его, он сам тогда вышел к ней, заставил заново заключить контракт-уговор… Всего-то. А мог уйти и призраком бродить по земле, походя даря инфаркты случайным прохожим, бесшумно вылезая из кустов. Сакура никогда не думала за это время: а как она бы поступила? Тоже бы вернулась? Вернулась бы. Понять, что она может и не может, может ли вернутся или же освободиться. Это самое верное поведение – и Мадара был прав в этом. А Сакура… Сакура написала его имя сама, ее не вынуждали. То-то лица команды ошарашенные были, когда вместо всех она вписала имя одного. Может стоило плюнуть на гордость и вписать Саске? Ну не любит ее и что теперь? Она бы поиграла с ним в пару и… Сакура медленно выдохнула – только что ее сердце плясало брейк-данс, а тут остыло, успокоилось, вспомнив Саске. Она все же обижена на него? Сакура склонила голову и неожиданно обнаружила его хмурый взгляд исподлобья, длинная челка как всегда закрывает скулы и только идеальный нос и совершенные губы, да и черные ледышки вместо глаз – все это обращено к ней. Саске вообще-то обычно совсем не смотрит на нее. С другой стороны – сейчас все на нее смотрят. А она смущается от какого-то каменного придурка. Сакура Харуно – ты сошла с ума… - Неджи? – осторожно спросил Гай. – Все в порядке? - Да, ничего не поменялось, - прокомментировал Хьюга. Это еще больше успокоило девушку – точнее разозлило, но тем самым способом, когда хотелось скрыть свой гнев, чтобы однажды отомстить за эти нелепые игры. Сакура шагнула еще – пара шагов и она кажется в зоне досягаемости Марады и подпитки ее чакрой. - Сакура-сан! Сакура, стой! – крикнули Ли и Ямато. - Я думаю, нам стоит посмотреть, что будет дальше, - вдруг сказал Какаши. - Какаши-сан, - терпеливо обратился настоятель. – Боюсь, если Мадара-сама вырвется, снова нам к нему будет подступиться сложнее. К тому же мои люди вымотаны… - Какаши! Дождемся приказа Пятой! – взывал к порядку Ямато. - Думаю, - Гай загадочно перевел взгляд на Неджи и Тен-Тен, отчего девушка незамедлительно спряталась за спину как бы своего парня. – Я на стороне Какаши. Если что – пойдем на него врукопашную. Это не сильно достойно - но нас больше. Мы все не неженки, правда, Ли? - Да, сенсей Гай! Я защищу Сакуру-сан! – горячо выкрикнул ее поклонник. Харуно едва сдержала на своем лице выражение раздражения этой суетой. И все же Какаши удивил. Он устал и просто уже все равно? Вряд ли. Он что-то задумал: может просто узнать, что будет? Может просто убедиться, что даже в таком виде Мадара все же не опасен? Может убедиться, что даже Сакуре не под силу уже спасти его? Или же скорее напротив – словно он услышал ее слова и хотел посмотреть чем закончатся странные первые отношения бывшей ученицы. Сакура сглотнула, глядя на сенсея, который просто моргнул. Разрешил. Она шагнула еще и еще, приблизившись к спине одного из монахов. Она в пределах более 10 метров от него. Если он обретает плоть и чакру от такого близкого ее присутствия, может он уже что-то делает? Сначала все настороженно смотрели на черный камень, потом взгляды стали коситься на Неджи с активированным бьякуганом. - Это… это странно, - удивился гений Хьюга. - Что? В чем дело? – подал голос Гай. - Его чакроканалы все также неактивны… Но вот… - Неджи посмотрел на Харуно. Сакура правда ощущала прилив энергии, но думала это от напряжения и волнения. К тому же уже столько лет копит чакру, контролируя ее потоки, что сейчас просто не обратила бы внимания, делая все как на автопилоте и сочтя это каким-то телесным возбуждением от всей этой ситуации. Она посмотрела на свои руки. У нее нет рентгеновского взгляда бьякугана или хотя бы шарингана Учихи, но она медик, она лучший контролер чакры в Конохе – Сакура ощущала этот стремительно накапливающийся поток силы в себе, словно кто-то открыл дамбу. Что происходит? - Сай! – крикнул Какаши, махнув ему. И тут же посмотрел на растерянную Харуно, ощущающую себя закачанной силой, словно до края наполненный кувшин и вот-вот польется, вырвется из нее энергия. Сакура пораженно уставилась на камень – Мадара что-то сделал? Он сделал из нее живую бомбу? Ее же разорвет от этой немыслимой чакры! – Сакура! – крикнул Хатаке. – Не сопротивляйся! О чем он? Девушка ощущала себя словно вмиг разболевшейся, нагретой и тяжелой – в нее вливалась не понятно откуда чужая чакра. И она понимала чья – колючая, дикая, огромная – в нее же не вместится… она не сможет, она… Ее ноги отрываются от земли, колени и спину стискивает Наруто, отскакивая с ней на руках подальше от камня, а тут и Сай подлетел к ней на рисованной птице. Ей тут же стало лучше – критическое состояние спало, а все выглядело как временное помешательство. Но на них теперь смотрел учитель снизу. - Наруто и Сай – отвезите Сакуру в Коноху. Сакура… я рассчитываю на тебя! – он говорил строго, взывая к ее послушности и совести. Розоволосая девушка так удивлена, мысли не могли остановиться на одной – что это было - и новая обида копилась в голове – очередной Учиха посмеялся над ней… Харуно не сопротивлялась, ее сжимал Наруто, Сай рядом, но девушка все еще непонимающе смотрела куда-то вниз на что-то черное, улетая на рисованной птице товарища. И вдруг как нокаут – темнота и пустота… Сакура открыла глаза от того, что ее лба касалась теплая, до боли знакомая рука, из которой исходил зеленоватый свет целебной чакры. Девушка тяжело моргнула, потом второй раз, третий, пытаясь выпутаться из собственных мыслей: где я, что происходит, я больна, кажется было какое-то задание… - Мадара… - вдруг срывается с ее губ. - Сакура-тян! – внезапно подскочил в ее поле зрения Узумаки. После взгляд с растерянного бледного Наруто и сумрачного потолка над ней – она едва узнавала его… А потом она чуть повернула голову к тому, кто держал над ней руку. Она узнала бы ее даже без прикосновений. - Цунаде-сама… - Сакура, - Пятая сдерживается. Но уж Харуно ли не знать, что учитель в бешенстве. Сенсей хочет так много сказать, но сейчас важнее исцеление ученицы… А с чего Сакуре вообще понадобилось это?! Девушка попыталась встать, но Пятая не дала. – Не стоит, Сакура. Тебе надо отдыхать. - Что… произошло? Губы сенсея задрожали от гнева. - Этот… сукин сын! Убью! Как посмел?! Сакура не понимала ничего, кроме того, что ей лучше молчать, пока Цунаде не придет в себя. А потом она услышала голос постучавшейся в комнату Тен-Тен. - Цунаде-сама, с Сакурой все хорошо? Там требуется ваше присутствие… - Да, чакра стабильна. – Пятая встала и сурово глянула на ученицу. – Ни шагу. Сакура осталась с Наруто. Почему он с ней, где остальные? - Что произошло? Мы же летели в Коноху? Не узнаю место… Это снова Храм? На нас напали? - Прости, Сакура-тян, - убито пробормотал Узумаки. – Сам не понимаю, что произошло. Мы все еще в Храме. Мы тогда только взлетели, и ты вдруг потеряла сознание, и я не мог тебя добудиться. Мы вернулись и Сай полетел за бабулей… Потеряла сознание? С чего вдруг?! Какое-то мерзкое чувство беспомощной «дамы в беде» - чего всегда боялась - посетило ее. - Неджи сказал, что когда мы улетали – твоя чакра вдруг исчезла. А когда мы вернулись – появилась вновь, но ты… ты все равно была истощена, словно всю ее израсходовала… - Наруто сердито сжал кулаки. – Они все там… - А он…? - Вроде все также – печати держат его, но все без сил… Потому Какаши сказал, что если он вдруг прорвется мне не стоит там быть – он ведь может покуситься на Девятихвостого… Узумаки недовольно сдвинул брови: сидеть на скамейке запасных не его роль и Наруто бы в жизни не смирился с этим, если бы не беспокойство за подругу. - Наруто… ты правда никому не говорил? - Правда! – закричал блондин. – Ни слова! Хотя мне это не нравилось, но ты ведь просила! Ей стало легче. Гораздо легче, что Узумаки, пусть и думая, что она совершает ошибку – дал ей совершить эту ошибку. - Значит, - Сакура медленно повернула к нему голову. – Ты на моей стороне? - Не сомневайся, всегда, - усмехнулся Узумаки – в этом он был такой взрослый, что даже восхищал. Он и без того восхищал, а теперь, видя в нем такую уже зрелую решительность – стало еще легче. - Спасибо… Дверь резко открылась, заставив подпрыгнуть и Наруто и Сакуру. - Са-Сакура-сан! – Рок Ли, взирая на друзей, горя взглядом как муж, застукавший жену с любовником, но в приличных позах и потому сдерживая гнев и подозрения в себе, что удавалось с трудом. – Сакура-сан! Цунаде-сама просит тебя подойти. Ее просили отдыхать, но, конечно, девушка встала, гордо отказавшись от помощи настороженных и встревоженных друзей. Они прошли во двор – котлован под бассейн от Сакуры пока некому было убирать – монахи все еще бубнили свои сутры. Кажется, только пара послушников были свободны от этой обязанности, но и у них было достаточно дел, чтобы не обращать внимание на «украшение-подношение» к Храму от Сакуры. Харуно старалась не зацикливаться на жалости к мужчинам, но и смотреть им в глаза не решалась – она ведь устроила тут шухер… Между тем время близилось к закату, небо наполняли алые, розовые, пурпурные краски, но вокруг, не считая гул тихих молитв монахов, стояла абсолютная тишина. Цунаде стояла со всеми коноховцами на отдалении. Только Гай-сенсей и Ямато стояли позади каменного Учихи на другой стороне. Харуно тревожно посмотрела на друзей – Тен-Тен платочком убрала пот со лба напряженно глядящего на камень Неджи. Видно он совсем себя извел. Сакура потеряла чувство времени – с ее обмороками его прошло чуть, но девушка понимала, что на деле уже заканчивался второй день как Мадару запечатали. - Сакура, - Цунаде хмуро смотрела на камень. – У нас не остается выбора. Хотя тебе стоило бы отдохнуть, но они дольше не продержаться. Ты знаешь, что сделал этот ублюдок? Он наложил на тебя печать контракта, где ты не можешь отходить от него на определенное расстояние. Если ты отходишь дальше положенного – у тебя заканчивается чакра, будто ты сражалась до изнеможения. - ЧТО!? – взвизгнула пораженная Харуно. - Подлец! Урод! – закричали Наруто и Ли. - Я пыталась снять печать, - зубы Хокаге стиснуто заскрежетали друг о друга, - но это может сделать только он. Выбор невелик: или тебе остаться жить подле него здесь, - хмуро продолжила Цунаде, а Сакура едва не поседела от ужаса – представив себя бритоголовой послушницей среди этих уже ненавидящих ее мужчин… Да она же каждый день будет ходить к этому валуну и плевать на него – так и пруд наберет… - Или снять с него печати и заставить его снять печать с тебя… Тц! Скажу как есть: я не сомневаюсь в ваших силах, но все вы истощены, а я одна буду сражаться до конца, только если это тот Мадара из легенд, боюсь и я ему не соперница… Потому, Сакура, попроси его по-хорошему… Пальцы Харуно впивались в побелевшие от своего монашеского будущего щеки. Он – этот гад – какую-то печать на нее наложил!? Когда!? Где!? Зачем!? Ужас отходил… Его надо попросить по-хорошему? По-хорошему, значит?! - Ты готова, Сакура? - Бабуля, точно ничего нельзя сделать? – волновался Наруто. - Брось, Наруто-кун! Наваляем ему по первое число! Как он посмел пометить Сакуру-сан! – полный праведного гнева вещал Рок Ли. «Пометить?! – Сакура едва не подавилась от брезгливого шока. – Ли-сан, ты слова-то выбирай!» - Верно, мой юный ученик! Мужчины не прячутся от сражения! – подбодрил его Майто Гай со своей позиции. - Сакура, мы здесь, - кивнул Какаши и подойдя к ней, как и прочие, тронул ее за плечо. – Рассчитывай на нас. Если не готова с ним говорить… Как же она зла! Как же хочется вбить нос, прямо в черепушку, в самодовольное лицо Учихи. Но этот спокойный голос Какаши дал ей невольное воспоминание-напоминание: все вымотаны, но собираются сражаться… Сай кажется совсем не спал эти дни, даже прекрасное лицо Саске бледнее обычного, а под глазами залегли тени, вот и Тен-Тен не выглядит выспавшейся – вдруг прошло не два дня, а куда больше, пока она тут валялась без сознания?! Девушка стиснула кулаки и зубы, старясь не выдать как же ей хочется врезать Мадаре, и неторопливо кивнула, говоря этим, что готова встречать «жениха». Цунаде посмотрела на настоятеля. - Мы готовы. Монахи тут же, по сигналу главы Храма Огня, сложили печати и громче начали читать обратные сутры, по крайней мере выглядело так, будто они говорят текст наоборот. Первое время ничего не происходило, а потом Сакура заметила как от черного камня будто текут обратно запечатывающие символы к каждому из монахов. Все это продолжалось минут пять. И сердце Сакуры уже билось в горле – от неистовства предвкушения мести, конечно. Вот уже показалась фигура Учихи, его узнаваемый дикий силуэт, растрепанные жесткие волосы, багряные доспехи, уверенный вид – ноги на ширине плеч, скрещенные на груди руки, чуть опущенный самодовольный подбородок. Сакура с остальными стояли от него метров в 20-ти, но казалось она так близко, что чувствует его дыхание. И вот уже точно можно было сказать, что в озаренном пурпурным закатом Храме Огня стояла мертвая тишина. Глаза Мадары были закрыты, но он явно в порядке, что выбесило Сакуру до глубины души. Они тут все измотаны до обмороков, а он стоит – дрыхнет там что ли?! Никто ей не приказывал, не просил двигаться; позабыв все, что сказала сенсей, Сакура, шумно выдыхая воздух через ноздри, потопала к отвратительному, мерзкому, гадкому, противному, тошнотворному… Ее ноги уткнулись в одного из монахов – тот устало отполз, как и прочие, которые сидели кружком у камня. Но эта пауза ее только раздражала и гнев вылился в крике. - Мерзавец! Придурок! Сволочь! – девушка делала к нему шаг ближе и ближе, как освободилась дорожка из обессиленных монахов. Кулаки чесались – ух, как она ему врежет! Пусть узнает, что с ней так играть нельзя! С ее чувствами шутить нельзя! Она ему сейчас так залепит пощечин, что… Да уже уйдите с дороги, сонные мухи! А этот еще стоит, глаза не открывает, но Сакуру не обманешь, он уж точно живой! А когда она так близко – тем более! И вот шаг, другой, сейчас попадет, девушка замахивается – узнает у нее как шутить с ученицей Цунаде! - Ах ты! Что ты со мной сделал, скотина?! Наверное, Сакура ожидала, что он не даст себя ударить и перехватит ее кулаки, что он и сделал. Но у него всего две руки, а ее ноги никто не держит и теперь, удерживая ее запястья, Мадара хорошо получал от нее по ногам пинки и средние удары – почему-то на более мощные не хватало сил. Она сама себе со стороны напоминала карикатуру на себя – как во сне, бежишь, а ноги тяжеленные, еле двигаются… Ну что с ней не так? А этот… на губах Учихи появляется усмешка, хотя даже ее средние удары способны сломать ему кости, но у него ноги сильные, в хорошей, уверенной позиции - ничего не скажешь, стоит как скала, терпит ее пинки. Куноичи в основном отрывалась на ступнях и голенях, но уж каково было бы сорвать ему штаны при всех и надавать по заднице как проказливому мальчишке… Словно услышав эти ее мысли Мадара оскалился и наконец открыл глаза – такие же безумные как два дня назад. - Подлец! Ненавижу! Умри! – пиналась все же какая-то беспомощная Сакура Харуно. А Учиха еще и смотрит на нее как взрослый кобель на едва вставшего на ноги щенка, тявкающего что-то на него. Обидно, блин! - Ты…! – исказилась в гневе девушка и вдруг Мадара легко освободил ее руки и обхватив ее щеки своими широкими грубыми ладонями, медленно провел большими пальцами от ее внутренних уголков глаз к внешним, утирая слезы – она еще и плачет?!! А тут и ее губы задрожали от обиды, все слова словно закончились, руки и ноги потеряли волю к сопротивлению… Да что с ней?! Он снова забирает ее силы? Мужчина склонился к ней так близко, все еще держа ее за лицо и его голос, предназначенный только ей, казалось прозвучал на весь Храм Огня. - Я скучал по тебе, моя маленькая госпожа. Его сухие губы коснулись ее рта из которого вылезло так много ругани, что его стоило бы прополоскать каким-нибудь отбеливателем… Но Учиха сомкнул губы на ее губах, мягко кусая, обхватывая ее рот, чуть прикрыв глаза, обдавая ее зареванное сердитое лицо жаром своего дыхания, в котором она узнала неожиданно куда больше нужного: он сказал правду – Мадара в самом деле скучал по ней.