Самозванцы

Всё начало происходить слишком стремительно. Пока все обитатели палаты не успели ничего сообразить, белая дверь распахнулась с такой силой, что стукнулась о стену, и с потолка посыпалась штукатурка. В помещение ввалился запыхавшийся Вадим с ссадиной под глазом. Стоило только попаданцу посмотреть на мужчину, как он сразу же понял, что дело плохо. Конечности парня предательски задрожали, пока он наблюдал картину растрёпанного революционера с бегающими (ещё пуще, чем прежде) глазками, который упал на колени, выкрикивал те матерные словечки, что знал и рвал на себе без того жидкие волосы. К нему подбежал Борис, приподнял брыкающегося уже начинающего реветь сына, и усадил его на кровать. - Вадик! Вадик, что происходит? - пробасил курильщик, обеспокоенно перебирая в руках всё ту же сигарету, которая от жара рук Бори походила больше на засаленный и распотрошённый кусочек пожёванного табака. Вадим завыл, и все в комнате вздрогнули. Никто и никогда не видел, чтобы мужчина вёл себя подобным образом. «Умом он совсем тронулся, что ли? Он никогда себя ещё так не вёл. Всегда был странным, конечно, но не так же… Очевидно, что происходит что-то совсем не хорошее», - ещё раз обозначил для себя Олег очевидную истину. - Папа, нисшего… - резко успокоился революционер, и только глаза обрамляла краснота от постоянного потирания во время рыданий, - Нисшего не высшло шсовшем. И у тебя даже нету времени на меня ругатьсша, пап… Мне нужно шросшно уходить, - твёрдо закончил он. Боря сначала нахмурил брови, а потом его лицо исказила гримаса ужаса с примесью сильнейшей грусти. Он, пытаясь сдержать слёзы, только и смог, что спросить у сына: - Ты хоть вернёшься ко мне? - Папа, обесщаю, я буду приходить к тебе каждый день, пока эти не видят. Инаше меня просшто заберут шам знаесшь куда… - ответил Вадим и встал, оказавшись на голову выше отца и тут же согнувшись до его уровня, чтобы обнять. - Но вшё правда будет хоросшо, пап. Отец мужчины зарыдал и вцепился в его плечи, но тут же отпустил Контрабандиста. - Я понимаю, тебе надо идти… И забери Олега, брата моего, - промолвил он и заплакал только пуще. Олег же был настолько шокирован всем происходящим, что так и стоял как вкопанный. Тут он увидел, что Вадим резко развернулся к нему, сверкнув краснючими глазами. - Олегусшка, ты сшо мной. «Это вопрос или утверждение? Так они всё-таки собрались меня сбагрить на этот завод или что?» - не понимал попаданец и снова заметил, что его критическое мышление, остатки которого всё же имелись, вообще не работает в стрессовых ситуациях. - Вадим, а… а куда? - продолжил не врубаться несчастный парень. - На завод, - лаконично, вопреки обыкновению, ответил мужчина и схватил Олега за руку, протаскивая за собой к койке, где сидел двойник парня. Позади всё ещё рыдал Боря, Ибрагима бредила, проснувшись, а попаданец упирался и пытался вырваться из лапищи Вадима, но эта рука с обгрызенными грязными ногтями так сильно сжала его, что парню пришлось смириться. В конце концов, мужчина дотащил Олега до места назначения и остановился, пихнув парня вперёд, отчего тот чуть не упал на ничего не понимающего Олежу. - Говори ему, есшли сшего хотел шказать. Олегусшка номер два, дай-ка шсвой аттештат, - прошипел Вадик, и оба парня, стоящие рядом с ним, посмотрели на него с недоумением. Один-один-три-семь молча засунул руку куда-то под матрац, вытянул оттуда нужный документ и с лицом, на котором было написано исключительно полное отвращение, передал его просившему. «Ему, наверное, тоже очень не нравится Вадим, - рассудил Олег, - Логично, ведь Олег - это я… Стоит, наверное, сказать ему что-то важное на прощание», - он набрал в грудь побольше воздуху, чтобы высказать целую тираду о том, как же необычно, что они встретились; о том, насколько прекрасна личность двойника попаданца и, наконец, о том, как дальше жить Олеже так, чтобы не умереть с горя, но тут… - Шпасшибошски, шпасшибошски, - прохихикал Контрабандист, цапнув своими пальцами-граблями аттестат из рук Один-один-три-семь. - Так ты говорить-то будесшь, Олегусшка номер раз? Вадим говорил это таким привычным для него тоном, что казалось, будто бы истерики буквально пять минут назад и не было. Олега даже смутило то, что мужчина никак не сконфузился и не извинился перед «публикой» за неожиданный нервный срыв. «Боря-то ещё ладно, - думал парень, вылавливая из общей кишащей массы звуков всхлипы курильщика, - Он плачет от горя, а этот… А этот вообще орёт как-то», - поморщился попаданец, но тут же собрался с духом, чтобы таки произнести речь. - Конечно же… Дай мне пару минут, Вадим. Пожалуйста, о-той-ди… - промолвил паренёк-очкарик и поделил последнее слово на слоги, ненавязчиво толкая упомянутого мужчину в бок так, чтобы тот понял, что ему нужно уйти. Вадик в ответ на это действительно отошёл, но на полшага, то и дело хихикая с нелепых попыток Олега оттолкнуть его, а потому попаданец перестал пытаться и раздражённо выдохнул. - Ладно. В общем, Олег, я желаю тебе самого наилучшего… Ой, ну нет. Короче, я надеюсь, что ты справишься со своими проблемами, и знаешь что? Я думаю, тебе не нужно переживать, потому что… Всё будет хорошо, и ты хороший. Вот… «Олегусшка номер раз» прикусил губу и потёр горбатый нос, прекрасно осознавая, что речь его была весьма и весьма нелепа. Однако ничего лучше он не смог сказать, пусть и придумал. Почему-то каждый раз, когда нужно было сказать что-то важное, слова звучали в голове Олега намного лучше, чем в реальности. Такое положение дел сильно расстраивало его, но он ничего не мог с этим поделать, да и привык уже давно. Один-один-три-семь приподнял правую бровь и закурил. - Ну, ты тоже ничего. Спасибо тебе за всё, что ты мне сделал. И я тоже желаю тебе всяческих благ там, ну понимаешь, - сказал он и тоже потёр нос. Тем временем Вадик снова состроил тревожную гримасу, выглянув куда-то в окно. Он схватил Олега за запястье и потянул в сторону, потихоньку переходя на бег. Попаданец понял, что это те секунды, когда он может рассмотреть палату в последний раз. Парень увидел всех: и Борю, и Ибрагиму, и Олежу. Мужчины сидели и махали убегающему на прощание, а старушка подняла сухенький палец и пыталась что-то сказать, но Олег уловил только первую изданную её голосовыми связками нотку, пискнуть «пока», и тут дверь резко захлопнулась перед его лицом, а пол почему-то поменялся местами с потолком. Паренёк не сразу понял, что Вадим подхватил его на руки и занёс над своей головой, каким-то невообразимым образом удерживая на вису тушку размером в сто пятьдесят девять сантиметров и весом шестьдесят один килограмм. - Это для безопашношсти, - пояснил дрыщеватый силач. - Штоб ты не потерялща. - Угу… - только и смог промычать Олег, пребывая в полном шоке и недоумении, но не будучи в состоянии это всё высказывать сейчас, ибо каждый подскок Вадима отзывался толчком во всём теле парня, создавая некий барьер для возможности нормальной работы звуковоспроизводящей системы в организме. Контрабандист мчался сквозь толпы людей, которые, видя его, с уважением шипели: «Это Вадим и Олег, это они… разойдитесь, ну», - и расходились, посему молодые люди проходили, а точнее пробегали по лестницам дурдома как каравелла по волнам. Неожиданно двоица под руководством вадимовых ног свернула в неизвестный доселе попаданцу коридорчик с облупленной штукатуркой. Парень довольно быстро понял, что это чёрный ход и не стал сопротивляться. В конце концов, Контрабандист выбежал на улицу и резко поставил свою ношу на ноги, а у неё голова закружилась от очередной дезориентации в пространстве. Олег, подняв глаза, увидел Юлию, которую держали за плечи два внушительных милиционера (однако всё равно не внушительнее, чем задержанная). Мужчины затягивали девушку в машину, а та села, даже не особо сопротивляясь, а только что-то беззвучно прошептав губами, смотря на Вадима с любовью. Тот сверкнул на неё зенками с животным ужасом и повернулся к попаданцу, а тот считанные миллисекунды со страхом смотрел на то, как к революционеру подползает истерика. Брови сынка Бори поползли вверх, рот - вниз, глаза расширились, а движения зрачков во время осматривания пространства стали ещё более дёрганными, чем обычно, сам Вадим как-то весь скукожился, и пот сплошным потоком покатился с его лба. Однако мужчина сдержал всплеск эмоций, снова подхватил Олега на руки и помчался к стоящему рядом грузовику, на котором красовалась баночка фасоли, которую почему-то держал напоминающий богатыря мужчина-шатен средних лет с яркими голубыми глазами и ослепительной улыбкой. «Маркетинг… Может это маскот фирмы, пусть он и странный какой-то», - рассудил один из беглецов, но тут цепкие лапы Вадика резко закинули его в тот же самый грузовик, отчего парень отлетел на сиденье с такой силой, что чуть не переломал все конечности разом. Сам Контрабандист резко запрыгнул в машину и её всю тряхнуло. Мужчина вжал педаль газа в пол, сосредоточенно высунув язык. - Вадим, ты… - в тряске у Олега говорить внятно получалось довольно плохо. - Ты умеешь водить? - Не осшобенно… - прошепелявил мужчина. - Но нам профешшионализм-то и не нужон, Олегусшка. Пассажир небезопасного такси нервно сглотнул, и грузовик заревел только пуще, а педаль заскрипела от напора ноги революционера. Авто ехало, а точнее скакало по ровному асфальту с рёвом раненного бизона. Сзади, где-то в багажнике огромного грузовика, что-то прыгало и гремело. Олег понял, что это несчастные банки фасоли испытываются на прочность умениями водить Вадима. Парень попытался расслабиться, ведь скоро он будет в совсем незнакомом месте с новыми людьми (что для него сильнейший стресс) и нужно быть к этому готовым. Однако было не до этого, ведь в поле его зрения возникла милицейская машина, которая ждала, пока перед ней откроются высокотехнологичные (для попаданца уже давно устаревшие) ворота, ведущие на улицу. В эту самую «карету» только что посадили Юлию и теперь везут куда-то. - А куда её забрали? - каждый слог давался с трудом и скорее выпрыгивал из голосовых связок от не слишком удобных условий для разговоров. Отреагировал на реплику Олега мужчина, временно работающий шофёром, сделав жест рукой, просящий немного повременить и не ждать ответа сейчас, налёг на руль чуть ли не всем своим торсом и набрал такую скорость, что пассажира вжало в кресло. Паренёк не сразу понял, к чему такая спешка, но тут же с ужасом осознал, что Контрабандист пытается проскочить вслед за транспортным средством стражей порядка пока ворота не закрылись. Видимо, очкарик очень активно пугался, и потому носатый мужчина, какой-то интуицией уловив признаки страха, успокоил впечатлительную личность: - Сщаш просшкошим! Не боисшь, - хихикнул он, а Олег вытер пот с лица краем футболки и начал нервно перебирать руками. «Да уж… безопасность такая себе, конечно. Хорошо бы живым туда добраться, пусть долгая жизнь на этом заводе мне всё равно не светит», - мыслил пессимистично распереживавшийся парень, смотря как грузовик всё ближе и ближе подъезжает к уже начавшему закрываться единственному выходу. Охранник, сидевший в будочке и открывающий эти самые ворота, неожиданно выбежал из своей коморки и начал махать руками, пытаясь остановить прущее напролом фасолевое корытце. Вадим же, в ответ на такое весьма закономерное действие, высунулся в открытое окно машины и крикнул: - А мы фасшоль Бронисшлавусшке везём! Мужчина истерично засмеялся и набрал ещё большую скорость, оставив дурдом позади. Олега всё ещё интересовал вопрос, который уже был озвучен, а потому он снова открыл рот, чтобы об этом спросить, но Вадик его прервал. - Сшейсшаш рашшкажу, - резко изменившись в лице в отрицательную сторону, произнёс мужчина, - Хотя ты должен был уже давно вшё понять, Олегусшка, но вшё-таки… В обсщем-то, Юльку забрали это… усшыплять, ешли можно так выразитьша, - Вадим на полном ходу машины, управляя ей только одной рукой, ловко закурил, и дым тут же заполнил небольшое помещение, где восседали джентльмены. Будущий работник завода закашлялся и понял, что ему очень хочется вернуться к маме домой, поесть блинчиков и почитать интересную книгу, а не вот это всё. - В каком это смысле? - похлопал глазами он и тут же мысленно обвинил себя в глупости, когда увидел, как революционер цыкнул языком и закатил глаза. - Ох, Олегусшка, ну ты и глупысш бываесшь иногда… - так же нервно улыбнулся Вадим и хихикнул. - Ей там вколят укольшик, в общем, и она… таво, в общем. Умрёт. - А… - раскрыл рот Олег. - А за что? Вадик выкинул докуренную сигарету (которую докурил буквально со скоростью света) в окно машины, зыркнул на парня как на умственно неполноценного, и «умственно неполноценный» съёжился от этого взгляда. - Да революцию она вмеште сшо мной делала, ё-моё. Мне тоже грозила и до сших пор грозит такая ушашсть, - мужчина снова открыл рот, чтобы продолжить свою мысль, но тут его глаза стали по пять копеек, устремившись в зеркало заднего вида, руки сжались на руле так, что кожаное покрытие заскрипело, а брови поползли вверх, будто стремились улететь в самую стратосферу. - Ой, за нами погоня, Олегусшка… Это «ой» отозвалось эхом в голове итак паникующего парня. «То есть получается, что нас поймают, и мы умрём? У меня даже не будет шанса на спасение? А как же Боря, что он будет делать без сына?»- мысли метались, как муравьи, растаскивающие себе в муравейник упавшее с дерева спелое яблоко, а сам обладатель этих умозаключений не совсем понимал, что делать дальше. Тем временем откуда-то сзади послышались звуки мигалок милицейской машины, а спереди направо по аккуратной дорожке сворачивал автомобиль, увозящий Юлю. Контрабандист резко выкрутил руль влево, и Олегу показалось, что у него сейчас случится приступ эпилепсии, такими цветастыми были пейзажи. От тряски во время резкого поворота парня укачало, и он еле сдерживался, чтобы не начать извергать всё, что он съел сегодня, прямо в салон грузовика. - Нисшего, мы оторвёмша. Я так сшто раз делал, - почти позитивно, будто бы успокаивая не Олега, а самого себя, революционер посмотрел на вышеупомянутого пассажира. Но тут лицо мужчины за секунду изменилось во что-то, что одним своим видом говорило: «што, теперь есщё и это?». - Прости… - только и смог прохрипеть попаданец и снова закрыл рот руками на всякий случай. - Яшно вшё сш тобой. Ну, ты имей в виду, сшто шкоросшть я шсбавить не шсмогу, - раздражённо прошипел водитель и разогнался ещё больше, хотя больше, казалось бы, уже и некуда. Напуганный путник смог только икнуть, и шины грузовика завизжали от такого трения об дорогу. Сирена не отставала, а потому Вадимка шумно втянул воздух и, выдыхая, зарычал, подобно своему отцу. Только если у Бори, как помнил Олег, это получалось грозно, то у Вадима это было что-то вроде рыка недавно родившегося львёнка, который охотится за бабочкой, представляя, что он страшный и опасный. Попаданец понял, что от всех тревожных мыслей о предстоящем поступлении на завод его тошнит в три раза сильнее. Последней каплей стало смутное воспоминание о разговоре с Юлей и её фраза «давай, позже увидимся». Не увиделись. Парень, осознавая то, что ещё немного и салон грузовика заполнится его рвотой и пахнуть будет далеко не приятно, резко нажал на кнопку для открытия окна, высунулся на половину из машины и… всё, процесс уже был неостановим. - Шмотри не вывалисшь, ошкарик ты мой, - хмыкнул Вадим, увидев действия Олега и как будто специально резко свернул вправо так, что бедный парнишка и правда чуть не вывалился. Тем временем парниша, таки удержавшись на месте, поднял голову и впечатался ею во что-то мягкое и как будто шёлковое на ощупь. Он почти сразу понял, что он и его личный водитель на ближайшие чёрт знает сколько времени едут по оживлённому мосту, с которого открывается живописный вид на идеально чистую речушку, за которой видны сплошь цветные домики-небоскрёбы. Парень же врезался в какой-то флаг, причём на мосту полотно висело, конечно, не одно. Буквально каждая балка железобетонного строения была украшена флагом, из-за чего переправочное сооружение походило на кишащую и шелестящую массу голубых и белых цветов. Олег пригляделся: сверху синяя полоска, снизу белая, а на всём этом серый шлем как будто от скафандра и голубой слиток какого-то металла, доселе невиданный парнем. «Наверное, это флаг страны… или города? Не понятно… и причём тут скафандр? Они космонавты, что ли?» - не понял он и решил, что лучше всего просто спросить, но тут же понял, что их машина действительно оторвалась, посему произнёс вопрос самой расслабленной на данный момент интонацией: - Вадим, а это что за флаги? Мужчина, которому была адресована реплика, резко помрачнел, будто бы его спросили о чём-то вроде «как и почему тебя поместили в санаторий?» или «а почему твой отец не поддерживает революцию?». - Флаги РНП. То ешть госшударштва, где мы и находимсша. Они тут эти флаги вшсюду развесшивают, и Брониславусшку тоже рисуют тут… «Что за культ этого Бронислава? Я его даже не видел ни разу, но он как будто вездесущ…» - подумал Олег, понимая, что ничего не понимает снова. После извержения всех остатков пищи из желудка парню стало полегче, а потому мозги работали лучше, но всё так же отказывались воспринимать речи Вадима о безумном деде-овоще, который должен был быть правителем, но по факту им не является. - А почему на флагах шлем и слиток металла? - продолжал вопрошать вскоре новобранец завода, вглядываясь в сборище бело-сине-серо-голубого тряпья и пытаясь разглядеть в них злобного дедушку-правителя, одновременно слушая мерное гудение остальных авто, видимо работающих на электричестве, так как никакого запаха бензина не было. - А где Бронислав, Вадим? Я его не вижу, но ты говоришь, что он везде… Контрабандист сначала тихонько захихикал, но вскоре разразился истеричным смехом, придерживая только одной рукой руль, а другой прикрывая рот, из-за чего едущие чуть не врезались в машину, стоящую впереди. Попаданец, перепугавшись, вжался в сиденье и смотрел на гогочущего Вадика глазами по пять копеек. - Дак мы сш тобой, Олегусшка… мы сшейсшаш на масшинке с Брониславчиком едем, - только и смог прошелестеть мужчина, продолжая заливаться диким хохотом. «Что? Это Бронислав? Но ведь мне все говорили, что он выглядит не так!» - озадачился ещё больше очкарик, всё ещё вжимаясь в кресло. - Вадим, но… - увидев, что грузовик опять едет не туда (а именно в другой такой же грузовик, только с горохом) из-за «очень профессионального» управления им находящимся в каком-то припадке Контрабандиста, Олег начал злиться. «Мы так никуда не доедем! Мало того, что всё произошло из-за него, так он ещё хуже делает», - понял он и одним резким движением крутанул руль в нужную сторону так, что неудавшийся шофёр перестал хихикать и вцепился в баранку с некоторым недоумением на лице. Попаданец же, продолжив гневаться, принялся отчитывать мужчину. - Вадим, ты вообще по сторонам смотришь, нет? А что если мы врежемся куда-нибудь? Нас же по-любому заметят и случится ровно то, чего мы сейчас пытаемся избежать! Так что веди машину аккуратнее, пожалуйста. Закончив свою пламенную речь, Олег понял, что сейчас ему вероятно достанется, ведь он не должен был этого говорить, а Вадик не особо церемонился с людьми, которые как-либо перечили ему… только если это не был его отец, конечно. Однако вопреки всем ожиданиям, водитель сменил истерику на спокойствие удава (точнее, кобры в данном случае) и сосредоточенно начал следить за дорогой. Делал он это настолько сосредоточенно, что чуть не впечатался лицом в лобовое стекло. Случайно исправивший положение парень, пронаблюдав внезапную перемену, озадаченно потёр нос и отвернулся к окну. Мимо проплывали большие и маленькие (для попадаца они маленькие, а вот для читателя тридцатиэтажные махины вряд ли покажутся очень уж миниатюрными) зданьица, выглядевшие как детские игрушки, настолько цветастыми они были. Притом на всех них был хотя бы один флаг Обособленных Соединённых Республик Народной Промышленности и тоже хотя бы один портрет того, кого Вадим назвал Брониславом. Он - якобы тот самый мужчина, который деловито и как-то излишне патриотично позировал на рекламе фасоли с баночкой этих бобов. Однако Олег оказался умён не по своим двадцати четырём годам, посему в его мыслях возникло следующее: «Но раз все говорили, что Бронислав - какой-то овощ, то это его не настоящий портрет? Но зачем делать ненастоящие портреты? Надо потом спросить…» - понял он, но из-за неловкости произошедшей буквально пару минут назад ситуации не решился заговорить с водителем, а потому снова уставился в заляпанное окошко грузовика. Мост уже закончился, и перед глазами очкарика появилась арка, на которой было написано: «Центр Науки и Техники», а чуть ниже - «ЦНиТ». Здесь кончились красочные дома, милые бульвары, ярко-зелёная трава, деревья с пушистой кроной и счастливые прохожие, но начались суровые серые коробки, на каждой из которых было подписано что-то вроде: «Корпус МЗСО номер 3» или тоже самое, только с другим номером. Олегу на секунду показалось, что он играет в какой-то пьесе, сам того не понимая, и сейчас кто-то главный резко поменял декорации, никого не предупредив. Наш герой был не далеко от правды, но увы, это всё равно ни разу не пьеса. Но отбросим всё это и без обиняков отметим, что город действительно кардинально поменялся: между прошлым районом, названия которого попаданец не знал и ЦНиТ имелась большая разница. Причём такая, что можно принять эти места за два разных города. В конце концов где-то на горизонте появилась огромная серая махина с торчащими отовсюду трубами, рычащая аппаратами и механизмами, как злая собака, а рядом с этим всем два тонких здания высотой под двести этажей. Они были единственными вещами, которые имели на себе отпечаток прежнего Славозаводска. То были огромные половинки флагов РНП, нарисованные на домах так, что если смотреть на них с определённого угла, роспись соединится в единую картину. Тут Вадик открыл дверь и резко выпрыгнул из грузовика, а второй путник последовал его примеру. Когда парень приземлился таки на ноги, он для себя отметил, что они у него безудержно трясутся, но, невзирая на это, обошёл машину и приблизился к водителю. Мужчина стоял с серьёзным выражением лица и смотрел на ту махину, что упоминалась выше, и на которой красовалась табличка: «Главное отделение МЗСО». Олег всё так же не понимал, что означает эта аббревиатура, да и в принципе вопросов у него накопилось много, поэтому он решил поговорить с сыном Бориса на прощание, но тот его опередил. - Олегусшка, я не знаю, сшто тебя там ждёт. То ешть… это завод, и там, нашколько я знаю, производят те сшамые чипы, но больсше я не знаю нисшего, - Контрабандист выхватил из кармана белых свободных штанов коробку спичек и сигарету, закурил и, сделав первую затяжку, закрыл глаза от блаженства. - Так курить хотелосшь, а в трясшке за управлением грузовишком не осшень-то удобно. Думаю, уж это ты понимаесшь, мальсшик мой. «Мальчик» поморщился от такого обращения, но и от страха одновременно. «То есть если и он не знает, то где я? Хотя я итак не знал, куда ехал… Что ж, будь что будет», - решил он и начал таки задавать все не заданные вопросы. - Да, понимаю. Кстати, мы вот когда по мосту ехали там флаги были. Так вот… Что значит символика на них? Вадик снова затянулся сигаретой, и снова его лицо выражало крайний экстаз, посему мужчина стал каким-то более спокойным и разговаривать с ним было намного более терпимо, чем обычно. - Ну… Сшто ж, сшиненькая полошка на фоне - небо, беленькая - мир. Шкафандр - это то, в чём тебе, Олегусшка, придётсша работать, а шлиток - символ того, сшто сштрана у наш держитсша на добыче металлов. Вот и всща правда, - завершил он, - Меня это в швоё время засштавили выучить, так сшто я помню, - Вадим улыбнулся и хмыкнул. - Хотя я вообсще мало сшто помню, но… Олег нахмурился. - О чём ты говоришь? - А-а-а, так тебе отец есщё не говорил? Когда меня есщё не отвезли, ну… - мужчина кивнул головой в ту сторону, откуда беглецы приехали. - Туда, я жил сшо швоими этими… Ну этими. И меня там усшили вщаким наукам, всшо такое. Я нисшего не помню из этого, только флаг. - Понятно. Ну, надеюсь ты хоть помнишь, что значит это сокращение… вот это, МЗСО, - озадаченно посмотрел паренёк в сторону таблички с соответствующей надписью. - Помню, это помню, Олегусшка. Это знасшит Металлургичешкий Завод Сшлавозаводшского Округа, во как! - поднял палец Вадим, - Тут чипы производят, и ты тоже будесшь, выбора нет, - он протянул будущему работнику завода небольшую книжицу с надписью «аттестат», и парню пришлось её принять. Он тут же открыл документ и увидел, что он выдавался гражданину Олегу Один-один-три-семь, и баллы у этого самого гражданина замечательные: проходной есть и даже ещё один сверху. - Да, ксштати про Брониславусшку, его изображают сшовсшем не таким, какой он в жизни, так что будь готов к тому, сшто он будет сшмотреть на тебя буквально отовсюду, и глупых вопросшов по этому поводу задавать не надо. - Ага… - протянул двойник того, кого выдаёт за себя и увидел, что его собеседник собрался уходить, предварительно затоптав бычок ногой в больничном тапочке. - Подожди, а ты куда? - Я? - обернулся Вадик, - Куда-нибудь. Ну, ты меня не забывай, Олегусшка, мы ш тобой есщё вштретимсща. - Угу, - очень не однотипно ответил Олег и про себя заметил, что вероятность ещё одной встречи на самом деле крайне мала, чему парень был несомненно рад. - А как же Боря? - Я его сшегодня навесщу обязательно, - вздохнул блудный сын, - Но, конесшно, я по нему скучаю, как и он по мне. Ну нисшего, - снова заулыбался он. - Я сшерез мещацок обратно вернусшь. - Понятно, - произнёс новый Один-один-три-семь, думая о том, что Вадиму лучше всего будет вообще из страны уехать. - А мне куда? - Да вот же, - тыкнул пальцем мужчина в главное здание. - Туда. Олег нервно сглотнул, ещё раз вперив зенки в страшное строение. Контрабандист, тем временем, положил ему руку на плечо, отчего парень вздрогнул и посмотрел снизу вверх прямо мужчине в глаза. - Хорошо, - выдохнул очкарик. - Ну, что ж… Пока. Вадим почти по-доброму улыбнулся и начал двигаться к машине: - Пока, Олегусшка. Парень услышал рёв мотора грузовика, который вскоре перестал быть слышен. Попаданец не мог перестать пялиться на главное здание завода со всеми этими его трубами, механизмами, окнами, винтами и небольшими пристройками. Казалось, строение тоже смотрело на Олега, причём не то чтобы очень дружелюбно. Новобранец поёжился, ещё раз заглянул в аттестат и сделал первый шаг на пути к будущему.