без сожалений

Тэхен ненавидит грязь. До зубного скрежета и протирания пыли или пола чуть ли не до дыр. Ему неприятно сидеть там, где был хоть намёк на пыль и, не дай бог, при нем что-то разольют или войдут в помещение, не отряхнув ботинок. Ненавидит, потому что живет в том мире, в котором грязь — норма. От неё нельзя оттереться, сбежать, но можно создать видимость чистоты. Красивую картинку, в которую невольно и сам поверишь. Вот только забудешь, что грязное не только все вокруг, но и ты сам. Об этом напоминают отребья подземного города. Каждый проходящий мимо вор, пьяница, убийца или шлюха. Стоящий тут смрад, звенящая бедность и голод в виднеющихся бродягах, больше походивших на скелет, нежели живого человека. — Подземное отродье, куда бы ни вылезло, останется подземный отродьем, — зло шипят члены гарнизона, когда в очередной раз Тэхен обчистит их склад. Заносчивые. Считают, раз они имеют право видеть небо, то из-за этого становятся чище. Вот только они ещё более гнилые, чем сидящий в луже мочи нищий. Об отродье он ещё раз слышит от, вроде, Хосока, когда тот окунает его лицом в лужу с таким лицом, словно удара по ребрам, прежде чем закрывать в кандалы, было недостаточно. Неприятная, крайне неприятная ситуация, которая происходит по вине одной из крыс, решившей за информацию вылезти на поверхность. И нет, Тэхен не злится, пусть он и не альтруист, готовый пожертвовать собой ради всех и каждого. Совершенно нет. Но он понимает одну вещь: все хотят лучшей жизни. Впервые парень видит Разведкорпус в действии сегодня. Впервые кто-то пользуется УПМ не как оружием, а так, словно это крылья, позволяющие взлететь как можно выше. К небу. Которого отродясь не было в этом городе. Наверное, задержанный дольше положенного взгляд на фигуре позади себя, столь легко покоряющей воздух, так изящно, но с очевидно невероятной силой, отталкивающейся от верхней части пещеры, слетевший с солдата капюшон, и становятся причиной того, что Тэхен попадается. Не самым приятным образом его поймали, конечно, сковали и, держа за волосы, силой опустили на колени. Ожидают кого-то, кто вынесет приговор. Так говорит разведчик, представившийся Хосоком. Болтливый он слишком, здесь бы не выжил, если бы не стал контролировать речь. В борьбе с врагом внешним болтливость определённо не мешала, а вот с людьми… Шаги подходящего человека кажутся оглушительными. Они, словно молот по наковальне, бьют по ушам, заставляя поморщиться. Тэхен чувствует себя униженным, но будет смотреть так, словно на коленях стоит вовсе не он. Вот только поднять голову оказывается… Тэхен теряется, смотря на пшеничные волосы, которые кажутся самым настоящим золотом, ради которого совершается большинство убийств и грабежей, и голубые глаза. Парень никогда не видел неба. Но сейчас ему кажется, что по причине того, что оно растворилось в чужих глазах. А может, это была та солёная лужа, о которой как-то обмолвился Кенни в далёком прошлом. Тэхен почувствовал, как в его сердце зажигается искра. Та самая, которая больше никогда не сможет потухнуть. Это пугает. — Как тебя зовут? — голос у этого солдата приятный. Он под кожу забирается и щекочет внутри что-то сильное и очень хрупкое одновременно. А Тэхен молчит. Скалится и молчит, потому что… Просто потому что боится чего-то внутри себя. Не за себя, нет. Странное ощущение пугает тем, что стоять на коленях перед этим человеком не кажется унижением. — Отвечай, когда тебя спрашивают, — позади Хосок рычит, сжимая руку в волосах сильнее, и резко надавливает с силой на затылок, заставляя окунуться лицом в лужу. Злость. Тэхен медленно поворачивает голову набок, с усилием. И смотрит ненавидящим взглядом в глаза солдата. Не того с золотыми волосами, а другого. Он не вызывает ничего, кроме агрессии, пусть его лицо и выглядит открытым и светлым. — Кто научил тебя пользоваться приводом? Снова задаёт вопрос солдат с голубыми глазами. Его голос спокойный, вкрадчивый, мог бы без труда расслабить, если бы парень не чувствовал ладонь в волосах. Поэтому он только сплевывает, стараясь не захлебнуться грязной водой. — Кто научил тебя пользоваться приводом, — вопрос повторяется, а Хосок снова дёргает за волосы, заставляя поднять голову. — Чонгук, зачем он тебе? Это же просто отребье, которое даже разговаривать не способно! — восклицает солдат, смотря на, очевидно, своего командира. Значит, этого, с небом вместо глаз, зовут Чонгуком. Тэхен мысленно перекатывает чужое имя на языке и растягивает губы в улыбке. Едва заметной даже для тех, кто его знает, а посторонним уж тем более. Парень смотрит перед собой смело, заглядывая прямо в глаза напротив. Вот такой он рисковый, не боится в ощущении свободы затеряться. Только руки затекают — вот бы на их месте иметь крылья, чтобы взлететь — приходится ими пошевелить. И это сопровождается тихим звоном колодок, сковавших запястья. Чонгук на выпад подчинённого никак не отвечает. Только делает то, что заставляет Тэхена распахнуть глаза. Солдат садится перед ним на одно колено, прямо в грязь опускается, не боясь замарать свои светлые штаны. И парень смотрит на это не моргая, пытаясь осознать, что впервые кто-то захотел не втоптать его в грязь, а наоборот, опуститься на одну с ним ступень. — Давай заключим с тобой сделку? — Чонгук опирается локтем о колено и приподнимает лицо Тэхена за подборок. Он тоже смотрит в тёмные глаза напротив, внимательно - изучая. А парень понимает, что готов согласиться на все. Даже пойти за ним на смерть. Только бы видеть перед собой небо и крылья свободы, что чужую грудь украшают.

♡♡♡

Первые месяцы в корпусе проходили странно. Подобрать какое-то другое слово сложно по той простой причине, что Тэхену плевать на всех и на все. Кроме своего командира. За Чонгуком он увязывается хвостиком — он называет так то, что постоянно пытается найти в толпе чужую макушку или взгляд. С последним из-за роста получается немного затруднительно. Отношение к бывшему бандиту, отродью, не может быть хорошим априори. А тот факт, что Тэхен может повалить на пол любого, разбив при этом нос или сжав бедрами шею, бесит всех без исключения. Потому что способности парня волей-неволей вызывают восхищение. И это его еще до привода не допускают. Боятся, что сбежит, наверное. Приезд Тэхена в казармы ознаменовывается генеральной уборкой. Многие кадеты уже оказываются наслышаны о странном и пугающем новичке из Подземного города, где тот имеет репутацию не только бандита, но и убийцы — что не так уж и далеко от правды — поэтому справедливо опасаются. И, как один, находят невероятно важное занятие, чтобы не присутствовать и не помогать с наведением порядка. Парень не против уединения с тряпкой и чистящими средствами. Даже наоборот, заставить откровенно засранное помещение сиять — подобно сеансу лежания в кровати без страха, что придут за твоей головой. Тэхен ненавидит грязь. И любит уборку. Странный набор для росшего в грязи отродья, но вполне приемлемый для кадета корпуса Разведки. Да еще кадета, перед которым Чонгук опустился на колени. Воспоминания об этом человеке каждый раз заставляют парня останавливаться и несколько раз бить себя в грудь, в попытке убрать странное ощущение внутри. Чертов род, чертова фамилия, чертова особенность. Привязанность. Которая заставляет желать стать лучше в миллион раз, заставляет желать признания одного единственного человека. Желать стать полезным ему. И, надо же, Чонгук не спасает Тэхену жизнь, не одаривает золотыми горами или замками, не отдает свое сердце, просто за человека принимает… Это значит гораздо больше. Тэхен качает головой, отгоняя прочь мысли. Не время сейчас, особенно, когда он пытается достать до укромных мест в углах стен возле потолков. К сожалению, роста не хватает даже со взятым стулом, а поблизости нет ни кроватей, ни балок, за которые можно зацепиться. Оставлять углы неубранными — значит оставлять рассадники пыли. Не дело это. — Тебе помочь? — позади раздается уже знакомый голос, сопровождаемый тихим стуком костяшками о деревянную поверхность корпуса кровати. Парень оборачивается очень резко. Его шея недовольно хрустит, но кому какое дело? Чонгук улыбается и выглядит невероятно опрятно: уложенные волосы, выглаженная чистая форма с фирменной курткой, на груди которой все те же крылья, а так же галстук боло, который хочется затянуть немного сильнее. Подойти ближе, провести ладонью по сильной груди и, сжав пальцами висящие шнурки галстука, резко наклонить к себе. Чтобы снова посмотреть в бесконечно голубые глаза. Даже увидев небо, парень все еще считает его недостаточно красивым. Глаза командора — вот настоящее небо. Но Тэхен себя в руках держит. Поэтому только фыркает. — Сам справлюсь, — но со стула спрыгивает. Чонгук понимает без слов — парень не умеет просить о помощи — поэтому забирает тряпку из чужих рук и поднимается сам, начиная чистить углы. Пыли и паутины здесь действительно много. Как вообще в таких условиях можно спать и не задыхаться от ощущения оседающей в легких грязи? Раздавая указания, где и как лучше пройтись тряпкой, парень замечает, что чувствует себя легко. Похожее ощущение, более блеклое из-за прошедшего времени, в нем вызывала мать до своей смерти. Когда сажала маленького Тэхена к себе на колени и рассказывала истории о своей жизни за пределами Подземного города. — Зачем пришел? — в парне нет субординации, но его собеседника волнует эта маленькая деталь в последнюю очередь. — Многие кадеты на тебя жалуются, — Чонгук не стал таить, вытирая руки чистым полотенцем. — Поэтому, как человек, который привел тебя сюда, я должен взять ответственность за это. — Опасаются, — Тэхен хмыкает и запрокидывает голову назад, смотря в потолок. Он не удивлен, не расстроен. Ему все равно, если честно. — Будешь жить со мной, — наконец говорит командор, а парень медленно переводит на него вопросительный взгляд. — В корпусе? Не боишься, что сбегу? — наклон головы и усмешка на красивых губах. Тэхен видит, что на него смотрит Чонгук долгим взглядом. А в глубине его глаз плещется что-то такое… Загадочное. Необузданное. Даже дикое. — В комнате со мной. Тэхен медленно моргает. Не понимает причины такого поступка. Совсем. Он ведь может запросто задушить Чонгука во сне — конечно, парень этого не сделает, но такая вероятность есть. Настолько слепо командор в него верит? Вряд ли. — Привязать к себе хочешь? — логичный вывод. — Научить взаимному доверию, — ответ довольно неоднозначный, но Чонгук улыбается. Тэхен ради его улыбки… Кадет кивает в знак согласия.

♡♡♡

Жить в одной комнате с кем-то сложно. Если только этот кто-то не командор Чон Чонгук, уважающий личное пространство и границы другого человека. Он даже не был против генеральной уборки, которую Тэхен затевал каждые два-три дня. И даже больше — помогал ему с этим. Не приставал с расспросами, когда видел раздраженное выражение лица Тэхена после особенно тяжелой тренировки. Просто заваривал чай и молча приглашал к столу. Вечерние чаепития стали традицией. Тэхен в свою очередь помогал с какими-то бумажками, которые, каким-то чудесным образом, перемещались из рабочего кабинета командора в спальню. И активно размножались, судя по количеству. Из-за этого Чонгук засиживался чуть ли не до самого утра, а по причине маленького количества сна у него краснели глаза. Откуда знает об этом парень? Просто он обычно сидит рядом, управляемый бессонницей. И совсем немного наблюдает. Засматривается в чужие глаза слишком долго, теряется, когда командор касается его плеча ладонью по утрам, чтобы разбудить, или в столовой, на тренировках. Ничего выходящего за рамки, Ханджи вон, тоже не стесняется лапать Тэхена как ей хочется, даже смелее положенного. Но это не вызывает такой реакции. Первая экспедиция за стену должна была произойти через два месяца после того дня, как Тэхен поселился в комнате Чонгука. Осталось две недели. Тренировки ожесточаются, а кадеты все еще пытаются создать для Тэхена особенно трудные условия для прохождения тестов. Вот только все тщетно. Талант парня очевиден всем и каждому, а сила растет от тренировки к тренировке. Потому что парень, в отличие от всяких лентяев, проводящих вечера за бутылкой алкоголя, занимается, трудится. Чтобы стать полезным в вылазке. Да, осуждать тех, кто добровольно решил поставить свою жизнь на кон, чтобы в каком-то из будущих лет человечество одержало победу над чудовищами, подобного рода вещами глупо. А Тэхену плевать. Судьба человечества заботит его в последнюю очередь. Ведь титаны это просто опасные существа, настоящие чудовища — люди. Он Аккерман. А Аккерманы посвящают себя одному единственному человеку, и если они запечатляются на ком-то, то эта же сила крепко связывает их со своим избранным. Так вышло, что Тэхен запечатлевается на Чонгуке раньше, чем успевает его в полной мере узнать в привычном смысле слова. В глубине голубых глаз он с самой первой встречи видел бескорыстного человека, которого не интересуют привычные для людей вещи, человека, преданного своей идее и своим идеалам. И парень костьми ляжет, но исполнит чужую мечту. Ох уж эта жертвенность, идущая в комплекте с недовольным лицом. Довольно забавное обстоятельство, но среди кадетов все же находятся те, кто проникается к Тэхену уважением. Например, Хосок, Ханджи, Гюнтер и Намджун. А так же Моблит с Джином, которые официально не относятся к корпусу, но являются частью медицинского отделения. С Хосоком общение только спустя пару недель стало нормальным. Конечно, парень все еще держит в уме заметку о том, что этот кадет окунул его лицом в лужу.

♡♡♡

За день до выезда за пределы стены Мария, Чонгук целует Тэхена. Так легко и просто, словно делает это всю свою жизнь, но так до щемящего в груди чувства нежно, что парень в его руках теряется. Чонгук сильный: широкие плечи, руки с большими ладонями. Да и весь он большой… Чонгук красивый. Тэхен чувствует себя слишком маленьким, слишком хрупким. Это чувство пугает, ведь парень отдает себе отчет в том, что, скорее всего, смог бы уложить командора в тренировочном бою на лопатки. Но делать это совершенно не хотелось. — Я тебе не какая-то там девка, — имеет в виду, что можно и не нежничать. — После первого нашего похода в душ догадался, — улыбка в чужом голосе слишком явная. Тэхен подается вперед первым, обнимая за шею командира, и накрывает его губы своими. Кончиками пальцев проводит по шее вверх, к бритому затылку. Выше. К мягким золотым волосам. Сжимает, оттягивает, прося что-то сделать. Вот только Чонгук спешить не хочет. Он и так слишком много времени тратит на спешку. Этим моментом хочется наслаждаться. Тэхеном хочется наслаждаться, оглаживая пальцами сильные ноги, напряженный пресс, зажатые из-за тяжелых тренировок плечи. Их хочется размять. Хочется подольше насладиться мягкостью волос, природным запахом в основании шеи, коснуться губами трепещущей от волнения вены. Хочется переплести пальцы и сжать их почти до боли, пока двое будут испивать друг друга без остатка. Чонгук признается себе в том, что с самого первого взгляда в эти бездонные темные глаза утонул. Утонул в звездном безоблачном небе, увидеть которое было роскошью и редкостью. Разве что сидя на стене с бутылкой вина, пока под ней скребутся о камень титаны. Теперь пришло время рассказать об этом Тэхену, доверчиво открывшему свое сердце.

♡♡♡

Экспедиция начинается с того, что солдаты корпуса Разведки стоят в колонне перед громадными воротами. Главнокомандующий Нил говорит речь, а Тэхен не слушает. Он смотрит перед собой, смотрит на спину Чонгука, который, словно это почувствовав, на пару секунд оборачивается. Их глаза встречаются, а на губах командора появляется едва заметная улыбка. Небо за стеной… другое. В нем словно становится больше Чонгука. Что же, пока перед глазами парня блондинистый затылок и крылья свободы на плаще, он готов идти следом куда угодно. Готов посвятить свое сердце без сожалений. Одному человеку, чье сердце отдано человечеству.