Why?

Дни шли медленно, очень медленно. Он не мог ни слышать, ни видеть ничего и никого весь день, только абсолютное и твердое ничто. Он продал бы свою душу, чтобы послушать надоедливого соседа, послушать проезжающую по улице машину, чтобы снова стать живым. Питера нет в живых, нет, нет… Его нет. По крайней мере, больше нет. Питер сейчас только дышит. Это другое — быть живым. Абсолютно другое. Он хочет остановить это, он хочет перестать дышать, это облегчило бы ему жизнь. Он пытался заставить себя перестать удерживать его в течение нескольких минут, но его глупое тело заставило его почувствовать желание позволить воздуху войти в его легкие. Это была вина Питера. Только его. Глупый. Вот кто такой Питер, он тупой. Он принес себе всю боль, все унижения, всю печаль. Это его вина. Он виноват во всем этом. Он скучает, когда мог говорить, когда хотел, когда мог видеть всё вокруг, он скучает, когда мог все слышать. Он скучает по Мэй. Он знает, что может снова быть с ней, когда перестанет дышать, даже если не уверен в этом. Он не уверен, существует ли в конце концов Бог. Если Бог действительно существует, он не должен думать, что Питер заслуживает страданий. Вначале у него была надежда, что он сможет освободиться, что он снова станет счастливым и нормальным. Но потом он пихнул ему в лицо видеозапись убийства его тёти. Он помнит, как плакал и кричал так сильно, пока все внутри него не высохло. Он хочет перестать дышать, потому что он виноват в смерти Мэй, он был в ее жизни, и это заставило ее стать чем-то на его пути. Он его ненавидит. Он ненавидит всё в нём. Он забрал его жизнь. Он взял с собой тётю. Он забрал его мечты. Он забрал весь его мир, потому что он слишком эгоистичен, чтобы позволить Питеру быть счастливым. Будьте по-настоящему счастливы. Если бы Питер мог, он бы заплакал сейчас, слёзы текли бы из его глаз, но у него нет на это силы. Он устал. Он говорит, что Питер счастлив. Он говорит, что Питер его сын. Он говорит, что Питер идеален. Он говорит, что это для блага Питера. Он говорит, что любит его. Нет, это не так. Он его не любит и никогда не полюбит. Люди, любящие других, умрут за них, а не заставят их страдать, пока не останется ничего от человека, которого «любят». Питер больше не Питер, он просто оболочка, оставшаяся от этого человека, он слабая связь с этим Питером в этом мире. Он хочет перестать дышать, чтобы позволить им обоим освободиться. Свобода — вещь такая сомнительная. Когда ты птица в клетке, ты знаешь, что ты в ловушке или нет? Он задается вопросом, если бы он был птицей, ему было бы легче, если бы он любил Тони, если бы он мог снова быть счастливым. Питер хочет перестать дышать, чтобы снова стать свободным, быть счастливым, быть со своей семьей. Его жизнь — несчастье, Тони говорит, что раньше это было несчастье, но нет, это не так. Это несчастье. Тони привязал его к кровати, потому что Питер должен был «беспокоиться», он засунул кляп в рот, потому что Питер был слишком «суетливым», он надел затычку для ушей ему на ухо, потому что думал, что для мальчика будет лучше, если он не будет беспокоится о любом шуме. Обеспокоен мыслью, что, возможно, ему поможет другой человек. Питер больше не был человеком. Питер был собственностью. И он ненавидит его, он ненавидит своего папу. Ненавидит, когда он крепко обнимает его и говорит: «Я люблю тебя». Питеру не нравилось, что единственное, что он мог слышать, — это ложь. Тони лжёт себе больше, чем Питеру, по его мнению, он хороший человек, помогающий ребенку, но на самом деле он монстр, который забрал всю жизнь Питера. Тони поистине злой, мерзкий и жестокий в своей истинной форме. Он плохой и даже не замечает этого. Или замечает? Он надеется, что Тони когда-нибудь умрет и оставит его в покое, если он умрет и не будет здесь, чтобы «позаботиться» о Питере, Питер в конечном итоге тоже умрет, и это сделает его счастливым. Это было бы лучше, чем остаться в таком состоянии еще на одну секунду. Он просто больше не может, он устал от людей, которые думают, что такое поведение — любовь. Нет, это не любовь. Это может быть неприятное чувство, но не любовь. Он знает, что такое любовь, это хорошо. А с другой стороны? Заставляйте его умирать каждый божий день. От него осталось только ждать, ждать от него. Он закрывает глаза и притворяется, что спит больше, Питер никогда не спит, если Тони не дает ему свои «снотворные таблетки», но он чувствует, что даже это больше не работает, после того, как столько времени перестает быть таким эффективным.

***

Тони сейчас здесь, кормит его едой, как младенца, он перестал давать Питеру вилку после того, как в прошлом году он попытался ударить себя ею. Питер побежден. Он устал драться, он устал кричать, он устал дышать. Он просто хочет знать…  — Почему?… — голос у него был хриплый, глухой, слабый.  — Почему что, mi amore?  — П-почему… ты делаешь это со мной?.. Тони хихикнул, заставляя Питера снова открыть рот, чтобы в него попало картофельное пюре.  — Потому что я люблю тебя, Питер. А теперь перестань так много говорить и начни есть больше, bambino.