Королевская ярость

"Вот и закончилась Битва Пяти Армий. Канула в прошлое, чтобы быть забытой через столетия. Вспомнят ли грядущие поколения о павших прадедах, или же будут видеть перед собой лишь унылые строки летописей?" Мысли эти тяжелым камнем лежали на сердце Торина Дубощита, который сегодня должен быть, наконец, стать Торином Вторым, Королем-под-Горой. Он открыл глаза, очнувшись от глубокой задумчивости, и взглянул на себя в высокое зеркало, занимавшее изрядное количество места на стене. Тяжелая мантия, отороченная мехом, прикрывает роскошный темно-синий наряд цвета ночного неба, богато изукрашенный золотой вышивкой. Король! Наконец-то истинный король Эребора - не изгнанник, а хозяин и повелитель! Сегодня его волосы увенчает железная корона предков, перешедшая к нему по наследству от деда. "Отец мой, бедный погибший отец! Я хотел бы, чтобы ты был жив, даже если бы нужно было уступить корону Эребора. О, глупец, как мало я ценил время, когда был всего только принцем!" - Ты просто потрясающе выглядишь, дядя! - восхищенно заявил Фили, помогавший королю облачиться в мантию и наряд для церемонии. - Когда сегодня закончится коронация, тебя смело можно будет именовать величайшим владыкой всего подлунного мира! - Молчи уже, льстец бесстыжий! - одернул его Торин, не без удовольствия поправляя золотые пряжки, которыми мантия крепилась к одежде. - Великим владыкой еще нужно стать. Мой дед был величайшим королем, которого когда-либо видел Эребор, и мне нужно будет потрудиться, чтобы приблизиться к его величию и славе. - Тебе не надо становиться вторым Трором! - Кили, сидевший у окна на высоком стуле и расслабленно вытянувший ноги, покачал головой. - С нас хватило и одного приступа драконьей болезни, одолевшего тебя! В комнате повисла тишина. Фили подошел к брату и на правах старшего отвесил ему подзатыльник. - Еще о чем напомнишь? - одними губами спросил он. Кили виновато вздохнул и развел руками. Торин перестал улыбаться и мрачно нахмурился. - Это бремя будет со мной всю оставшуюся жизнь, - глухо сказал он. - Хоть я и излечился, однако не могу быть до конца уверен, что болезнь оставила меня навсегда. И меньше всего на свете я хочу, чтобы пострадали вы, мои наследники. - В тот раз пострадали не мы, а Бильбо, - припомнил Кили. На сей раз брат даже не стал тратить на него подзатыльники, только опасливо посмотрел на дядю - не рассердится ли? - Я не желаю, чтобы вы при мне упоминали этого предателя! - коротко отрезал король. - То, что он совершил, достойно смертной казни по всем нашим законам! - Бильбо хотел как лучше, дядя. - Кили определенно нарывался на королевский гнев. - Если бы он не передал этот камень людям и эльфам, то не был бы собой. Он не заслужил сидеть на цепи в день твоей коронации, ведь он много раз помогал нам во время похода, и без его помощи мы не вернули бы Эребор. Так почему он не может сейчас радоваться за тебя? - Ты тоже так считаешь? - Торин тяжелым взглядом посмотрел на старшего принца, и тот виновато вздохнул. - Думаю, Кили прав, дядя. Бильбо провинился, не спорю, но держать его на цепи несколько дней кряду - это уж слишком! - Хорошо. - Торин отвернулся от племянников и направился к выходу из комнаты. - Я разберусь с предателем сейчас же, пока коронация еще не состоялась. Вы правы, негоже вступать в новую жизнь, имея такой долг чести на плечах. Братья-принцы тревожно посмотрели ему вслед и переглянулись. - Что-то боязно мне за нашего Взломщика, - вздохнул Фили. - Как бы не прибил его дядя ненароком! - Ничего, если будет на то воля Создателя, разберутся! - Кили решительно кивнул. - Дядя поймет, что был не прав в отношении хоббита. - Лишь бы у него хватило здравого смысла не затевать ссору по новой! - обеспокоенно пробормотал Фили, и оба брата стали чутко прислушиваться к звукам из соседней комнаты. Три недели назад, когда закончилась Битва Пяти Армий, король был чуть ли не при смерти. Если бы не целительское искусство эльфов и волшебника Гэндальфа, Торин отправился бы на встречу с праотцами самой что ни на есть прямой дорожкой. Да и Фили с Кили с ним заодно. Гэндальф, совершивший лекарское чудо, впоследствии хвастался, что разрубленные орочьими ятаганами конечности принцев пришлось буквально собирать по кускам. Как бы то ни было, но через несколько дней Король-под-Горой пришел в себя. И первым его приказом было арестовать сидевшего у его постели хоббита и заключить его под стражу. Торин был не из тех, кто прощает предательство, а кража Аркенстона, по его мнению, оставалась предательством, даже несмотря на то, что теперь эльфы и люди не считались врагами гномов, а выкупленный камень засиял многочисленными гранями на положенном ему месте - над королевским троном. Сначала пораженному королевской немилостью хоббиту грозило заключение в подземных темницах на нижних ярусах, где и гномам-то приходилось тяжело. Но тут уже вмешался Гэндальф, и через его заступничество дело решилось более мягкой карой. Торин был еще слишком слаб, чтобы возразить чародею как следует, и поэтому хоббита просто заперли в одной из комнат дворца. Правда, согласно королевскому приказу, на его щиколотке защелкнулась тяжелая цепь, не позволявшая ему отойти дальше отхожего места в соседнем чуланчике. Но, учитывая, как зол на него был Торин, это можно было счесть чуть ли не помилованием. Две недели бедняга полурослик сидел на цепи. Кормили его регулярно, в комнате было окно, выходившее за пределы Горы, и каждое утро туда заглядывало своими ласковыми лучами бледное зимнее солнце. Словом, если бы не проклятущая цепь, хоббит мог бы счесть себя просто гостем. Многим гномам не нравилось решение короля, и они не хотели признавать, что Бильбо сделал что-то во вред королевству. Балин, к примеру, и вовсе прямо заявил Торину, что тот ведет себя очень глупо и неучтиво по отношению к их другу, и посоветовал отпустить хоббита и не нарываться на неприятности. - Позволь ему уехать, - уговаривал старый гном своего воспитанника. - Неужели так велика твоя злоба, что ты не можешь просто отпустить хоббита и забыть о нем? Торин молча выслушал всех, кто просил за Бильбо - а их было немало. И ответил только лишь: - Предатель останется под стражей, пока я не решу, что с ним делать. И вот, кажется, пришло, наконец, время решить судьбу маленького вора. Торин отослал стражу у дверей комнаты хоббита под предлогом, что уж с одним-то узником, тем более таким маленьким, проблем точно не будет. Войдя в комнату, король понял, что мог бы не утруждать своих подданных приказом бдительно охранять узника. Бильбо сидел на стуле у окна, положив локти на подоконник, а подбородок - на сплетенные пальцы, и, казалось, о чем-то очень сосредоточенно размышлял. Взгляд его был устремлен далеко за пределы пустоши возле Горы. Как знать, вполне возможно, что хоббит видел сейчас перед собой родной дом и слышал уютный свист чайничка, закипающего на огне. - Встань, предатель, и поклонись своему королю! - резко приказал Торин с порога. Бильбо и не подумал повернуться. Он только мечтательно улыбнулся, глядя за окно, и тихо сказал: - Если я предатель, то мне незачем кланяться тебе, Торин Дубощит. Тем более что ты, насколько я понимаю, еще не коронован. А значит, не можешь считаться ничьим королем. С коротким гортанным рыком гном шагнул к нему и, схватив за шиворот, заставил подняться и повернуться. Лицо хоббита странным образом осунулось, словно его снедало глубокое горе. Но в чистых синих глазах не было ни злости, ни обиды, которые ожидал увидеть король - лишь бесконечная усталость. - Какой ты настырный! - вздохнул мистер Бэггинс. - Не сверкай на меня глазами, Торин. Я просидел на цепи уже две недели. Думаешь, еще что-то меня испугает после твоего приказа? - О чем ты болтаешь? - нетерпеливо воскликнул гном. - Какой еще испуг? По-твоему, с тобой плохо обращались? - Бывало и хуже. - Кривая усмешка неприятно исказила обычно добродушное лицо полурослика. - Но я не думал, что тот, кого я считал своим другом, прикажет посадить меня на цепь, как паршивую собачонку. - Другого обращения ты не заслуживаешь, предатель! - Король недобро сощурился и принялся мерить шагами комнату. - Ты похитил Аркенстон, священную реликвию моей семьи, и прятал его от меня, в то время как все мы изводились тщетными поисками, а в довершение всего отдал это бесценное сокровище в руки врагов! - Ты ведь помирился с Бардом и Трандуилом, - бесцветным голосом напомнил Бильбо. - В то время они были моими врагами! - коротко отрезал Торин. - Ты предал своего короля, ничтожный воришка! - Ты мой король разве что в своих мечтах! - дерзко возразил хоббит. - Я не собираюсь преклоняться перед обезумевшим от жажды золота дураком, который готов был положить всех своих друзей ради блестящего камушка! Торин замер и медленно повернулся. - Как ты меня назвал? - почти прошипел он, нехорошо блеснув глазами. - Безумным глупцом, - бросил хоббит равнодушно. - И неблагодарным болваном, если угодно. Ты очень быстро забыл, что я не раз выручал вас из ловушек и спас твою жизнь! Счастье еще, что твои племянники не похожи на тебя, славные мальчики... - Замолчи! - велел гном. - Своими словами ты лишь увеличиваешь меру наказания, уготованную тебе. - Ты сейчас похож на Трандуила, - внезапно сказал Бильбо, горько усмехнувшись. - Все вы одинаковы, короли. Об эльфе он упомянул зря. Пусть два народа и помирились - это не значило, что Торин вдруг проникся симпатией к давнему недругу. Не успел Бильбо и вскрикнуть, как его вздернули в воздух, и гном зло бросил ему в лицо: - За похищенный Аркенстон вам придется заплатить, господин вор! Вы хотя бы имеете представление, сколько он стоит? - Это не так важно. - Голос Бильбо все же вздрогнул, уж очень жутко светились глаза короля, даже при дневном свете. - У меня все равно нет денег, так что взять с меня плату у тебя не получится. Торин вдруг усмехнулся, не спеша, очень многообещающе, давая Взломщику сполна прочувствовать ту неприятную участь, что его ожидала. - А вот тут, господин Бэггинс, вы ошибаетесь, - процедил он. - Очень глубоко ошибаетесь. Плату с вас я все равно возьму, но не деньгами. И в следующий миг вскрикнувшего от боли хоббита уже швырнули на кровать. Цепь звякнула, чуть натянувшись, и больно ударила его по лодыжке железными звеньями. - Ты заплатишь мне за все, предатель! - в каком-то исступлении прорычал король, сбрасывая на пол тяжелую мантию и потянувшись к пряжке ремня. Вот тут-то Бильбо и стало по-настоящему страшно. Он понял, что его ждет. И закричал от нахлынувшего ужаса. - Ну все, пора вмешаться! - Кили в волнении вскочил и посмотрел на брата. Зрачки его расширились. - Ты разве не понимаешь, к чему все идет? Он может его убить! Хоббит такой маленький... - Подожди, брат. - Фили придержал его за плечо и покачал головой. - До сих пор Бильбо не так уж плохо справлялся. Он сильнее, чем кажется на первый взгляд. Дай шанс дяде понять, что он не способен причинить серьезный вред нашему Взломщику. Оба принца отошли от стены и опустились на стулья у окна, нервно кусая губы. Они волновались за друга и за родича, и неизвестно было, кто из этих двоих сейчас в большей опасности - тот, у кого пострадает тело, или же тот, у кого опасность угрожает душе. Торин навалился на него, тяжело прижимая к кровати, так что Бильбо стало больно. Сопротивляться было бесполезно, король оказался много сильнее его, но хоббит не мог не попытаться. Он гибкой лаской изогнулся, уходя из-под тяжелого тела, и изо всех сил пнул босой ногой в живот гнома. К сожалению, тот ожидал чего-то подобного и был готов к агрессии. Торин перехватил ногу хоббита и сжал щиколотку, задевая звякающую цепь. Узкий железный браслет был немногим шире ноги Бильбо, и теперь он впился в его кожу, и так сильно растертую. Хоббит вскрикнул. - Кричи, предатель! - в глазах короля светился красноватый страшный огонек. - Кричи сколько влезет. Это мой дворец, и я запретил кому-либо входить сюда. Он приподнялся на кровати, прижав бедного полурослика к одеялу коленом, и принялся раздеваться. Бильбо извивался, пытаясь вырваться и со стыдом осознавая, что не может даже нормально двигаться. Он знал, что Торин очень силен, но чтобы настолько?! Казалось, королю ничего не стоит пришибить его одним движением. От незаслуженной обиды сдавило горло, и хоббит заплакал. Он не хотел доставлять насильнику такого удовольствия, как зрелище своих слез, но они текли сами, и Бильбо ничего не мог поделать. - Не надо... - всхлипнул он. - Торин, ты совершаешь большую ошибку! Не трогай меня! - Ты должен будешь заплатить! - непреклонно заявил гном. - Если у тебя нет денег, то я получу плату другим способом! Проклятый хоббит, проклятая невинность, если бы ты знал, как я ненавидел тебя за твою непорочность, твою нарочитую скромность! - Что? - потрясенно прошептал Бильбо, стараясь не смотреть на обнажившийся торс короля, его невероятно широкие плечи и смуглые загорелые руки, под кожей которых даже на первый взгляд были заметны стальные мускулы. - Ты играл со мной, мелкий воришка! - в голосе гнома звучала ярость - и еще что-то, похожее на отчаяние. - Ты играл и притворялся, что не понимаешь, чего я от тебя хочу! А я умирал от желания стиснуть тебя в объятиях, сжать так, чтобы твои кости сломались, чтобы ты кричал и плакал подо мной! Значит, теперь ты будешь платить еще и за это! Он одним рывком стянул штаны вместе с бельем и схватил хоббита за подбородок. - Смотри! - прорычал он, заставляя Бильбо повернуть голову и глядеть, не отрываясь. Хоббит со страхом смотрел на огромный темный орган, начинавший наливаться кровью и твердеть. Стоило представить, что он весь окажется в нем - и Бильбо замутило. Тогда останется лишь надеяться, что ему удастся умереть от боли сразу же... - Ты не сделаешь этого, - тихо, но очень уверенно сказал он. - Так нельзя. - Боишься? - Король жестко усмехнулся и перехватил полурослика за волосы. - Это правильно. Твое наказание будет жестоким, воришка, и начнется прямо сейчас. Он бесцеремонно дернул хоббита на себя и пригнул его голову вниз, другой рукой направив свой твердеющий член к его губам. - Твой первый взнос в копилку искупления, мастер хоббит! - хрипло сказал он. - Приступай! Объяснять, что он не умеет делать то, что от него хотят, было бесполезно. Сглатывая слезы, Бильбо оперся руками на одеяло и в ужасе смотрел на покачивающийся перед ним толстый, тяжелый орган. - Чего ты ждешь? Открывай рот! - Король резко двинулся вперед, задев стволом щеку хоббита. Тихо вздохнув и быстро отерев слезы, тот приоткрыл губы - и тут же чуть не задохнулся. Король был так зол на него, что совершенно не думал об удобстве маленького пленника. Он одним движением протолкнул в его рот чуть не половину ствола, низко прорычав что-то на кхуздуле. Бильбо поперхнулся, чувствуя, как жесткий орган заполняет его гортань и упирается в самое горло. А ведь он вошел только наполовину! Господи, что же будет дальше? Терпкий мускусный запах, жара, боль и неудобство... Хоббит задыхался, закрыв глаза и пытаясь хоть как-то отстраниться, чтобы пытка, наконец, прекратилась. В какой-то момент Торин отпустил его, позволив своей плоти выскользнуть из его рта. Бильбо поспешно отстранился, опасливо пытаясь закрыть рот. У него было ощущение, что ему вывихнули челюсть. Из уголка губ тянулась ниточка слюны. - Ты... - голос гнома был хриплым и почему-то удивленным. - Ты же говорил, что не умеешь! Посмотрев ему ниже пояса, Бильбо вздрогнул и поспешил перевести взгляд на лицо короля. Синие глаза короля подернулись поволокой страсти, а член поднялся во всю длину и истекал полупрозрачной жидкостью. - Откуда мне все это уметь? - сердито спросил хоббит, потирая челюсть. - Я в жизни не спал с мужчиной! - Я хочу еще! - вдруг решительно заявил гном, и мистер Бэггинс невольно фыркнул от того, как по-детски прозвучало это требование. - Продолжай! Он снова пригнул полурослика к своему паху, и тому ничего не оставалось, кроме как позволить королю и дальше таранить свой рот. Пытаясь сглотнуть, чтобы подавить тошноту, Бильбо шевельнул языком - и с удивлением услышал длинный стон, донесшийся сверху. - Да, так... О, во имя Махала, это... о, да... Кажется, все то, что хоббит проделывал инстинктивно в попытке отодвинуться, нравилось королю! И еще как нравилось! Он подумал, наверное, что Бильбо все это умеет уже давно - но тот действовал наобум, стремясь только к тому, чтобы не задохнуться. "Чем скорее он получит разрядку, тем скорее отстанет от меня", - решил Бильбо и обхватил основание королевского члена руками, потирая так, как иногда делал это сам. Торин по-прежнему держал его волосы в кулаке, но уже не угрожал. Он вообще мог только стонать, едва дыша и толкаясь без стеснения глубже и глубже. Хотелось войти до основания, чтобы его яйца коснулись подбородка хоббита. Торин не отрываясь смотрел на трудившегося над его плотью Взломщика - и это зрелище было невероятно возбуждающим. Ему все же удалось протолкнуть член глубоко в горло хоббита. Языком работать тот уже не мог и только тихо стонал, а по щекам его текли слезы. - Да! Бильбо! Вот так, хорошо, ах, как хорошо! - Уже почти ничего не соображая, король совершил несколько сильных толчков - и хоббит поперхнулся, сдавленно захрипев. Чуть отстранившись от него, Торин откинулся на кровать, прикрыв глаза и глубоко дыша. Может быть, дело было в его длительном одиночестве, но он готов был поклясться, что подобного с ним не бывало ни разу за все без малого двести лет его жизни. Бильбо давился, пытаясь то ли сглотнуть, то ли выплюнуть сперму. Все его губы были запачканы белым. Король потянулся к столику у кровати и плеснул в бокал немного вина. Хоббит почти не пил его раньше, но сейчас схватил бокал с жадностью умирающего в пустыне и осушил несколькими глубокими глотками, едва успевая отдышаться. А потом уронил бокал на пол и то ли заплакал, то ли засмеялся. - Ты что? - Торин даже опешил. Он ожидал любой реакции, кроме такой. - Насильник из тебя получился так себе, - выдохнул Бильбо, кашляя и содрогаясь. - Где это видано, чтобы он заботился о жертве и давал ей попить? Гном тяжко выдохнул сквозь зубы и притянул хоббита к себе, прижав его голову к своей влажной груди слева. - Иногда я ненавижу тебя, мастер-вор! - признался он. - Ты стал моим проклятием с тех самых пор, как я тебя увидел! Каждый твой акт доброты, каждое заботливое слово выводили меня из себя. Мне нужно было вернуть свой дом, и ты помогал мне в этом. Так почему надо было все испортить? Почему, когда я уже готов был предложить тебе свой трон и все свое золото, ты предал меня? Бильбо чуть приподнял голову и посмотрел на него. К его изумлению, на глазах гнома сверкали слезы. - Я не предавал тебя, - прошептал хоббит. - Можешь не верить, но я украл Аркенстон потому, что боялся за тебя. Я видел, во что ты превращаешься, как только думаешь о нем. Твой дом, твой народ заслужил покой, Торин. После стольких лет скитаний они имеют право на хорошего короля, который будет заботиться о них. Пока речь не заходила об этом проклятом куске породы, ты был идеальным королем! - Ты... ты думаешь о моем народе? - глаза гнома удивленно расширились. - Какой тебе прок от того, что ты выражаешь заботу о гномах, ты ведь не один из нас? - Ты сам признал, что я один из вас - еще на скале Каррок. - Бильбо сдавленно вздохнул, сдерживая слезы. - Я полюбил подгорный народ, каждый из вас стал мне другом, за которого не жалко и жизнь отдать. И мне было больно при мысли, что столь великое сердце может быть погублено жаждой золота. Я не хочу больше войны, не хочу потерять тебя, Торин, не хочу, не хочу... Он снова заплакал - навзрыд, горько. Было уже все равно, что с ним будет дальше, но даже теперь он чувствовал тягу к унизившему его королю. Слишком многое связывало их, чтобы вот так просто исчезнуть в единый миг. Торин отстранил хоббита от себя и взглянул в его глаза. Красноватые искры угасали в его взоре, уступая место болезненному раскаянию. - Прости, - шепнул он и, аккуратно приподняв хоббита, отсадил его от себя на другую сторону кровати. Не успел Бильбо сообразить, что задумал король, как тот уже наклонился и взялся руками за сковавшую ногу полурослика цепь. Предельное напряжение мышц, отчаянный полустон-полурык - и вот уже цепь бессильной змеей сползла на пол, брякнув звеньями. Разорванное кольцо покореженным знаком бесконечности валялось в ногах постели. - Можешь уйти, - глухо сказал Торин. - Ты свободен, никто не станет тебя останавливать, это приказ короля. Ты ведь хотел вернуться домой? - Зачем ты рвал цепь? - вместо ответа спросил Бильбо. - Разве у тебя нет ключа? Во взгляде гнома промелькнуло недоумение. С минуту он смотрел на полурослика, а потом медленно извлек из кармана небольшой стальной ключ с треугольной бородкой и уставился на него так, как будто впервые увидел. Бильбо уткнулся в подушку. Плечи его вздрагивали, но рыданий слышно не было. Хоббит хохотал. Не то чтобы в ситуации был особый юмор, но нервное напряжение и панический страх оказались слишком сильны. Торин растерянно коснулся его плеча, и Бильбо, перевернувшись на спину, посмотрел на него засиявшими глазами. - Я не сержусь на тебя, мой король, - тихо сказал он. - И теперь могу назвать тебя королем настоящим - своим, и не только своим. Торин со стоном склонился к его губам. И Бильбо не оттолкнул его. Как в давнем, так мучившем его повторяющемся сне, хоббит ответил ему, послушно приоткрывая рот и впуская жадный язык гнома. И приподнял руки, обвивая его шею. Бильбо любил его, даже сейчас, после всего, что он себе позволил! Эта мысль заставила сердце короля сжаться от боли. Только теперь его можно было назвать по-настоящему исцеленным. И он благодарил богов, что не зашел совсем уж далеко и не сделал хоббиту слишком больно. - Что ты хочешь? - пробормотал он, на миг оторвавшись от горьковатых губ, все еще хранивших его вкус. - Что? Я все тебе отдам, чтобы искупить вину! - Мою долю сокровищ я уже потратил, подарив эсгаротцам, - пожал плечами хоббит. - Разве что пожелать самое драгоценное из всех? - Ты хочешь Аркенстон? - голос Торина дрогнул. Он чувствовал себя таким виноватым, что готов был отдать и этот камень. - Нет, я же сказал - самое дорогое! - Бильбо хитро улыбнулся. - К чему мне этот кусок породы? Я хочу тебя, Торин Дубощит. Не озлобленного и грубого, а доброго и сильного короля, который будет любить меня. - О, Бильбо... - Король тяжело вздохнул. - Я и так твой! Прогадал ты с просьбой... Я могу впасть в ярость и снова стать недостойным тебя... - Не можешь. - Хоббит раскинул руки и позволил королю раздевать себя. - Я просто не буду больше ничего у тебя красть - если, конечно, на это не будет особой нужды. - Ты неисправим! - Торин склонился к его груди, исступленно целуя светлую кожу. - Такой гладкий... Бильбо, прости меня! Я, должно быть, сошел с ума, если захотел взять тебя силой. - Может быть. - Хоббит устроился поудобнее и изогнулся, когда губы короля накрыли маленькую горошинку соска. - М-м-м... ах... А вот это мне нравится больше. Тебе тоже не помешает извиниться, знаешь ли. Торин стянул с него штаны и потянулся взять в рот небольшой член полурослика, но Бильбо остановил его, удержав за волосы. - Подожди. Такого рода ласки мы подарим друг другу в другой раз, ладно? Когда я снова смогу свободно дышать. А сейчас возьми меня, как... как мужчина берет женщину. Я хочу чувствовать, что ты принадлежишь мне. - Как ты хочешь, чтобы это произошло? - поинтересовался гном и заслужил одобрительное хмыканье: - А ты исправляешься, господин насильник. Прекрасно. Ложись на спину, что ли... Он хотел просто сесть верхом, но гном придумал кое-что поинтереснее. Стоило Бильбо приподняться над ним, как Торин ловко повернул его спиной к себе и помог опуститься на свои бедра. Прямо перед мистером Бэггинсом, между его ног, торчал напрягшийся член короля, соприкасаясь с его собственным. - Ты меня разорвешь, - уныло признал он очевидный факт. - Не бойся, - тихо сказал король. - Считай это частью своего наказания, мой хитрый воришка. Его пальцы, испачканные вином и остатками спермы, скользнули к низу спины хоббита, и Бильбо с содроганием почувствовал, как Торин аккуратно растягивает его. Было не очень приятно, но хоббит терпеливо стискивал зубы и активно подавался на жесткие пальцы сам. Он старался расслабиться - в конце концов, это было в его интересах. А потом он соскользнул со скользких пальцев и, тяжко дыша, поднялся. Король придержал свой ствол, чтобы хоббиту было удобнее, и Бильбо накрыл его руку своей, направляя темную головку в свое тело. Боль была, разумеется, но не слишком большая, ее вполне можно было терпеть. Торин согнул правую ногу в колене, и хоббит благодарно оперся на нее, обхватив руками и упорно опускаясь до самого конца. Еще немножко, совсем чуть-чуть... - Поверить не могу! - выдохнул он. - Ты вошел весь! - Боги, Бильбо, ты такой тесный! - Торин погладил его спину, послушно выгнувшуюся под его ладонью. - Это просто потрясающе! - Вот видишь, чего можно добиться от меня лаской и любовью! - пошутил хоббит, задыхаясь. Ствол короля, немного выйдя из него в первой фрикции, задел простату и заставил Бильбо застонать и обхватить ладонью свой собственный ствол. Его любовь к королю, безнадежная, скрытая, вылилась в сегодняшний день - самый странный в жизни мистера Бэггинса. Он двигался, стараясь как можно туже сжать мышцами заполняющий его до отказа член и прогибаясь от каждого ласкающего движения Торина. Король любовался картиной хоббичьей спинки и тем, как его огромный ствол входит в теплое маленькое тело. Казалось, что Бильбо слишком мал для гнома - но это впечатление было обманчивым. Торин чувствовал, как идеально обхватывает его Взломщик - словно ножны для Оркриста, да такие, что и сам меч не стоит их. Повинуясь подсознательному порыву, Бильбо опустил руку и начал поглаживать тяжелые яички короля, лаская их то всей ладонью, то одним пальцем, смоченным слюной. И он был вознагражден за это хриплым криком и ускорившимся темпом сильных толчков. Торин уже не сдерживался, но хоббит не протестовал. Каждый удар внутри него словно ставил на нем клеймо - "мой! мой!" И он стискивал зубы и терся беззастенчиво твердым членом о ногу короля. Еще несколько движений - и Бильбо с протяжным воплем излился, извиваясь над Торином и яростно подергивая свой ствол одной рукой. Король последовал за ним всего через минуту, чувствуя, как тесно сжались мышцы полурослика. Осторожно уложив тяжело дышащего хоббита рядом с собой, Торин вышел из него и с удовольствием полюбовался зрелищем собственной спермы, вытекающей из тела хоббита, лежавшего перед ним с раскинутыми ногами и закрывшего глаза. - Ты прекрасен! - шепнул гном. Это был комплимент не только внешности, и Бильбо слегка покраснел, смутившись. - Нашел тоже красоту... - пробормотал он и примерился было задремать, как вдруг Торин осторожно потряс его за плечо. - Не спи! - велел он. - Тебе нужно вымыться, а потом надо подобрать тебе подходящую одежду. До коронации осталось только три часа. Бильбо заполошно подхватился - и вдруг замер, недоуменно глядя на короля. - А при чем тут я? Коронация-то твоя! - удивился он. - Наша, - коротко сказал Торин. - Ты от меня уже никуда не денешься, придется тебе отрабатывать свой долг на моем троне. - А подданных не смутим? - захохотал хоббит. - Или ты имеешь в виду, что я должен торчать над твоим троном вместо Аркенстона? - Я составлю для тебя новый контракт, - мечтательно протянул король. - И условия в нем будут самые что ни на есть подходящие для Королевы гномов. - Только не забудь, что у меня тоже есть права, а не только обязанности, чтобы не получилось, как с первым контрактом! - проворчал хоббит, недовольно стряхивая его руку с плеча. - Как был насильником, так и остался, твое величество! Подтверждая эту нелестную характеристику, Торин бесцеремонно закинул дрыгающего ногами хоббита на плечо и отправился в купальню. На престол им следовало вступить чистыми. В соседней комнате Кили робко ототкнул ухо. - Все, наконец? - жалобно поинтересовался он. - Затянулось у них "объяснение"! - Все, все, - Фили прислушался и кивнул. - Оба живы, как ни странно. Я же говорил, дядя сам все поймет! И оба принца отправились переодеваться к коронации. Так или иначе, а сегодняшний день всему народу гномов и одному маленькому хоббиту запомнится надолго...