They say that the world was built for two Only worth living if somebody is loving you Baby now you do
***
Губы Мари прильнули к- и сминали её собственные, языки боролись между собой, зубы случайно сталкивались. Зельда пыталась прижаться к ней сильнее, пыталась направить руку Мари туда, где нуждалась в ней больше всего. День в академии был очень долгим, и она была нужна ей. О, как же она была ей нужна. Зельда весь день думала о Мари: об её улыбке, её смехе, её волосах, её запахе… Об её руках. Об этих сильных, казалось бы, совершенно неутомимых руках. Хильда была в книжном магазине, Эмброуз был, Геката знает, где, а Сабрина не должна была вернуться домой в течении ещё более одного часа будучи в гостях у одного из своих смертных друзей. По крайней мере, так думала Зельда. Длинные тонкие пальцы Мари едва коснулись гладкой ткани ее кружевных трусиков, когда из холла раздался голос: — Тётя Зи? Ты в гостиной? Зельда застыла, распахнула глаза и в ужасе уставилась на свою возлюбленную. Когда движения её рта и бедер внезапно прекратились, Мари тоже разлепила глаза с растерянным выражением лица: — Что случилось, chérie? — Сабрина идёт, — прошипела Зельда, слезая с колен Мари. Она поправила юбку, провела рукой по волосам и села на другой конец дивана. Щёлкнула пальцами, чтобы быть уверенной в том, что макияж её и Мари выглядел безупречно. Зельда молилась Гекате, чтобы не выглядеть такой же возбужденной, какой была до сих пор. — Да, я здесь, — отозвалась она, удивительно хорошо изменив голос так, будто всего несколько секунд назад это не она была на грани того, чтобы ее трахнули. Мари прочистила горло, скрестив руки на груди; лёгкая улыбка играла на её губах. Она практически не выглядела возбужденно, в отличие от Зельды. Хладнокровие этой женщины… Несколько мгновений спустя вошла девушка, неся небольшую коробку с широкой улыбкой на лице. — О, привет, Мари. Я не знала, что ты здесь, — сказала Сабрина, удивленно приподняв бровь, но её улыбка не дрогнула. Глаза Мари расширились, но лишь на мгновение. — Я просто помогала твоей тёте с документами, — солгала она, очевидно, не совсем убедив Сабрину. Зельда почувствовала, как её сердце колотится в груди. — Я не вижу никаких бумаг, — заявила подросток, обведя комнату взглядом, и после подошла к дивану. — Мы только что закончили, — скоро добавила Зельда, прежде чем сменить прошлую тему на новую, а именно на коробку в руках племянницы. — Что у тебя там? Надеюсь, ничего из того, что снова может доставить неприятности, — сказала она, угрожающе взглянув на Сабрину. — Что? Конечно, нет! — фыркнула она, бросив на тётю обиженный взгляд. — Я недавно заказала новый лак для ногтей, и вот он прибыл. Но поскольку я уже красила ногти вчера вечером, я не могу опробовать его самостоятельно, — объяснила она и многозначительно повела бровями. Зельда быстро поняла намек и покачала головой: — Если ты ищешь жертву, чтобы эксплуатировать её, то это точно буду не я. Никто не занимается моими ногтями, кроме меня самой. Лицо Сабрины словно упало. — Тётя, пожалуйста, — заскулила она, надувая губу, как ребенок, которому отказали в конфете. — Тётя Хильда с доктором Ц, Роз с Харви, и я не собираюсь спрашивать кого-либо в академии! — Значит, я твой «запасной вариант»? — Зельда горько усмехнулась. — Теперь я определённо не позволю тебе их сделать, — решила она, вытаскивая и поджигая сигарету, прежде чем резко затянуться. Затем внезапно её взгляд упал на жрицу вуду, безмолвно сидящую рядом с ней. Ехидная улыбка появилась на её лице. — Почему бы тебе не спросить Мари? — предложила она, наклонив голову и сладко улыбаясь другой ведьме. Губы Мари приоткрылись, но, прежде чем она успела что-то сказать, Сабрина произнесла: — Я даже не думала об этом, — улыбка сразу же вернулась на её лицо, — Могу я заняться твоими ногтями, Мари? Он темно-фиолетовый, я думаю, он действительно тебе подойдет. К тому же, это не просто лак для ногтей, он должен быть похож на песок! Сабрина уже стала открывать коробку и вытаскивать хранящийся в ней маленький бутылёк. Мари вздохнула, принимая поражение, и покачала головой, усмехнувшись: — Хорошо, ma fille. Сабрина обрадовалась: — Спасибо! Давай мне свои руки, — сказала она, усаживаясь между двумя ведьмами. — Ты собираешься делать это здесь? — Зельда нахмурилась, скептически глядя на неё. — Все знают, что ты проливаешь всё, до чего дотрагиваешься. Сделай это там, где ты не сможешь испачкать мой многовековой диван, пожалуйста. Закатив глаза, Сабрина снова встала: — Хорошо, тогда мы сделаем это в комнате для бальзамирования. Мари также поднялась, и когда девушка вышла из комнаты, она направилась за ней, однако остановилась как вкопанная, когда заметила, что Зельда всё-ещё сидит, обхватив своими красными губами сигарету, и не пытается присоединиться к ним. — Ты не пойдёшь с нами? — спросила Мари, не в силах подавить разочарование в голосе. Зельда приподняла бровь идеальной формы, глядя на нее: — Зачем? — Конечно же, ради племянницы, — рассуждала Мари. — В последнее время у тебя не было возможности проводить с ней много времени, не так ли? И Сабрина, и Зельда не часто бывали дома последние несколько недель. В академии всегда была работа, которой Зельде нужно было заниматься, а Сабрина проводила со своими смертными друзьями больше времени, чем когда-либо прежде. Она даже приглашала их приходить в гости по вечерам. Зельда всегда старалась рассчитывать всё так, чтобы её не было дома в такие моменты, дабы ей не приходилось становиться вольным слушателем их меланхоличных подростковых драм. Конечно, они были вежливы. Она давным-давно вселила страх в их сердца, но недавно, похоже, заслужила их уважение. Каждый раз, когда они пересекались, трое подростков даже пытались поговорить с ней, спрашивая, как дела в академии, и предлагая помощь, если вдруг ковену когда-нибудь что-нибудь понадобится. Они были добры и действительно пытались ладить с ней, но Зельда не была заинтересована в том, чтобы возвращаться домой после целого дня, наполненного ведьмами-подростками, которые бродили за ней, как маленькие утята, только для того, чтобы это продолжалось и дома, но теперь уже со смертными. — Что ж, полагаю, ты права, — признала Зельда, выпустив дым через рот. — Видишь, это прекрасный шанс наверстать упущенное! Мари улыбнулась, положив руку на бедро. Затем она понизила голос, невинно хлопая ресницами: — И мне тоже очень нравится твоя компания. Зельда посмотрела на неё, ненадолго задержав взгляд. Ей правда нравилось находиться рядом с племянницей и Мари, к тому же, жрица вуду была права: в последнее время они много времени не проводили вместе. После поражения язычников Сабрина вела себя как-то иначе. Зельда не могла обосновать внезапные изменения, которые она заметила, но знала, что что-то не так. Когда она напрямую спросила об этом племянницу, та избегала зрительного контакта, сменила тему, и на её губах появилась нервная улыбка. Что-то было не так, и Зельда понятия не имела, что именно, но ничего хорошего в этом определенно не было. — Ладно уж. — Зельда наконец вздохнула и потушила остаток сигареты в пепельнице на кофейном столике. — Но я не позволю ей сделать то, что хоть в какой-то степени связано с моими ногтями. Мари усмехнулась и исчезла за дверью, через которую прошла Сабрина. Какое-то время спустя все трое были внизу. Мари сидела на стуле, положив руки на стол, а Сабрина сидела напротив неё. Зельда стояла в углу комнаты позади Сабрины, теребила кольца на своих пальцах и мысленно причитала о том, что согласилась бросить диван и сигареты наверху, чтобы присоединиться к ним. — Можно мне снять твой старый лак для ногтей? — спросила Сабрина, уже доставая бутылку жидкости для снятия лака. — Oui, bien sûr, — сказала Мари, кивая головой. Сабрина взяла ватный диск и нанесла на него немного жидкости, прежде чем начала проводить им по ногтям Мари, удаляя красный лак. Однако, когда её взгляд упал на пальцы правой руки той, она нахмурилась. — Почему два твоих ногтя короче других? — спросила она, в явном замешательстве. Зельда почувствовала, как ее сердце пропустило удар от этого вопроса, и посмотрела на Мари широко раскрытыми глазами. Другая ведьма только улыбнулась ей, а затем повернула голову к Сабрине и объяснила: — Женщины не любят длинные ногти для определённых… занятий. Сабрина нахмурилась еще больше. — Для каких? Они не особо… — когда осознание нахлынуло на неё, её слова застыли в горле, движения остановились, и у неё отвисла челюсть. — Оу… Я не знала, что ты с кем-то встречаешься. Мари пожала плечами: — Всего несколько недель. — Здорово! Расскажи мне о ней, — заинтересованно попросила Сабрина с улыбкой на лице, продолжая снимать старый лак с ногтей Мари. Зельда почувствовала, как у нее скрутило живот. Никто не знал о её романе с Мари, и она хотела, чтобы всё оставалось именно так, на случай, если между ними что-то не сложится. К тому же, у неё не было желания рассказывать Сабрине о своей личной жизни. — Так… — начала Мари, сладко улыбаясь Зельде. — Она самая красивая женщина, которую я когда-либо встречала. Её глаза заскользили вверх и вниз по телу Зельды, прежде чем вернуться к лицу Сабрины. — Она сильна, намного могущественнее, чем сама думает, и нечестива. Она умна и временами очень упряма. Зельда стиснула челюсти, её ладони сжались в кулаки. В голове отбивался сердечный ритм, и каждый мускул её тела напрягся. — Более того, её трудно понять. Иногда я не могу быть уверена в том, чего она хочет, или что ей нужно, или вообще хочет ли она меня. Думаю, она скрывает свои чувства за маской сарказма и пытается притвориться бессердечной и холодной. На короткое время взгляд Мари вернулся к Зельде, которая смотрела себе под ноги, чтобы избежать встречи глазами. Зельда знала, что она права. Всё, что она сказала, было правдой, просто она никогда не слышала, чтобы об этом говорили вслух. Никто никогда не пытался понять её таким образом. Мари снова обратила своё внимание на Сабрину, которая только что закончила смывать весь лак с ногтей и была готова использовать свой новый. Из горла Сабрины вырвался тихий смешок: — Эта женщина во многом напоминает мне кое-кого. Она слегка кивнула туда, где с задумчивым видом стояла Зельда. Та нахмурилась: — Я советую тебе очень осторожно подбирать следующее предложение, Сабрина. Подросток подняла руки, словно сдаваясь: — Я просто говорю, тётя Зи, что ты действительно умна и красива, но ты должна признать, что не особо хорошо умеешь показывать свои эмоции. Подняв подбородок, Зельда просто фыркнула и скрестила руки на груди. Она не думала, что её согласие присоединиться к этим двоим в конечном итоге приведёт к тому, что они жёстко пройдутся по её личности. — Бьюсь об заклад, иметь отношения с таким человеком непросто, — продолжила Сабрина, прежде чем окунуть маленькую кисточку в лак и провести ею по ногтю Мари. — Я не люблю «просто», ma fille. Просто — это так скучно. Она улыбнулась, наблюдая, как Сабрина наносит оттенок фиолетового на каждый из её ногтей. — Ну да, это правда. Но ты такой открытый человек, как ты справляешься с тем, кто не проявляет этого в ответ? — спросила Сабрина, возвращая руки в положение покоя, чтобы внимательно посмотреть на Мари. Поведя плечами, Мари улыбнулась молодой ведьме: — Я просто приняла тот факт, что мы два совершенно разных человека, когда дело касается проявления эмоций. Сабрина покачала головой, нахмурив густые брови и приоткрыв губы. — Но разве это тебя вообще никогда не беспокоит? — с сомнением спросила она. — На самом деле нет. Бывают моменты, когда я совсем не могу пробиться сквозь её «стену», но потом она смотрит на меня, и я всё понимаю, — на её лице мгновенно расцвела улыбка, и она прикусила губу, чтобы подавить её, но не смогла. — По её глазам я вижу, как много она способна чувствовать и сколько любви хранит её сердце. Она добрая и заботливая, даже если сама этого не замечает. Она жертвует собой ради своих близких, всегда ставя их на первое место, а себя — на второе. Она так отчаянно хочет поступать правильно, хочет защитить тех, о ком заботится, любой ценой и сделает всё, что в её силах, чтобы спасти их. Карие глаза остановились на Зельде, у которой глаза стали наполняться слезами. — Я восхищаюсь ею за это, — наконец, Мари добавила, — И я бы хотела, чтоб она видела себя такой, какой её вижу я, потому что она намного лучше, чем думает сама. Они продолжали глядеть друг на друга: Мари улыбалась, а Зельда пыталась сдержать слёзы, которые были на грани пролития. Её сердце неудержимо трепетало в груди: чувство, которого она никогда раньше не испытывала, наполняло его. Мари смотрела на неё, и она чувствовала себя такой невредимой, такой целостной, такой защищённой… Такой понятой, воспринятой. Эта женщина, казалось, знала все её недостатки, и всё-же продолжала заботиться о ней. Не смотря на это, она улыбалась ей так, словно она была самой вселенной, будто она была всем, что ей нужно, всем, чего она хотела. Как будто она не хотела быть нигде более, не хотела быть ни с кем другим. О… Эта женщина. Зельда молча задавалась вопросом, чем она заслужила её: того, кто заботился о ней, не игнорируя её недостатки, а напротив именно из-за них. Мари была единственной возлюбленной, которая у неё когда-либо была, что никогда не пыталась что-либо изменить в ней. Кто просто принял её такой, какая она есть. Другие пытались исправить её, хотя она никогда не была сломана. Единственное, в чём она когда-либо нуждалась, — это забота, которую Мари с готовностью отдавала ей с момента их знакомства. Сабрина, похоже, заметила некий ментальный обмен между ними и нахмурилась, переводя взгляд с Мари на свою тётю и обратно. — Подождите… — пробормотала она, и только тогда две ведьмы прервали зрительный контакт. — Вы встречаетесь? — спросила она совершенно ошарашенно. Она уставилась на тётю, и Зельда была уверена, что вот-вот упадёт в обморок. Зная, что отрицание не убедит Сабрину, она кивнула: — Думаю, что некоторые люди назвали бы это так, да, — наконец пробормотала она, заставив глаза Мари заблестеть от признания. Глаза Сабрины, казалось, были прикованы к двум ведьмам, а выражение на её лице ни одна из них не могла прочесть. Затем она внезапно поморщилась: — Значит, эти два ногтя короткие для… Фу! Она вздрогнула, когда слова сорвались с её губ, съежившись при мысли о том, что её тётя и Мари занимаются такими вещами. Мари и Зельда посмотрели друг на друга с виноватыми выражениями лиц. Постепенно отвращение исчезло с её лица и сменилось улыбкой. — Но я так рада за тебя, тётя, — сказала она, вставая, чтобы заключить её в крепкие объятия. — И, конечно, за тебя тоже Мари, — добавила она, ослабив хватку на Зельде. — Я просто никогда не смогла бы представить, что вы двое станете встречаться, — она тихонько усмехнулась, снова садясь. — Я тоже, но мне повезло, — призналась Зельда, и улыбка на лице Мари стала ещё шире. — Pas du tout, chérie. Это мне повезло, — поправила её Мари. Зельда почувствовала, как по щекам ползёт жар, который, несомненно, сопровождался лёгким румянцем. Она посмотрела в пол, надеясь, что ни одна из двух других ведьм этого не заметит. Конечно, они заметили. Сабрина улыбнулась, снова переключив внимание на ногти Мари и покрыла их пурпурной жидкостью во второй раз. Зельда всё время ощущала на себе взгляд Мари, а через несколько мгновений позволила себе поднять голову и встретиться с ней глазами. Мари подмигнула, и почему-то казалось, что она светится. Она выглядела более счастливой и красивой, чем когда-либо прежде. Она выглядела довольной и даже взволнованной. Зельда не могла не улыбнуться ей в ответ, чувствуя, как румянец на её молочной коже становится всё ярче. Примерно через минуту с гордой ухмылкой на губах Сабрина объявила: — Вот и всё. Мари подняла руки и одобрительно кивнула. — Oh là là, mais c’est magnifique, ma fille. Merci beaucoup! J’adore ça, — похвалила она девушку, прежде чем показать свои ногти Зельде. Теперь они были матово-пурпурного цвета с кристаллической грубой текстурой. Они сверкали, когда ловили свет, и Зельде пришлось признать, что они действительно были похожи на песок. — Да, они очень милые. Молодец, Сабрина, — одобрительно проговорила она. — Можно я сделаю и тебе, тётушка? — спросила Сабрина, строя тёте свои самые неотразимые щенячьи глаза. Тяжело вздохнув, Зельда поняла, что ни за что не станет отказывать племяннице в просьбе: — Хорошо, но если ты испортишь мне ногти, клянусь… — Не испорчу, тётя. Просто расслабься. Мари встала со своего места, чтобы Зельда смогла сесть вместо неё, и как только та это сделала, она обняла верховную жрицу за плечи и поцеловала её всё-ещё краснеющую щеку. Зельда подалась навстречу её прикосновению, чувствуя себя счастливее, чем была за последние несколько месяцев. Может, даже лет. Она никогда не думала, что чувства Мари к ней были столь же глубокими и искренними, какими она только что описала, и от этого знания в её груди приятно покалывало. Что-то захватывающее, свежее и волнующее. Зельда повернула голову и не могла не украсть быстрый поцелуй. Ей казалось, что её сердце переполняет эмоция, которую она не осмеливается назвать, но это было так приятно. Если Сабрина и была возмущена тем, что две ведьмы открыто проявляли привязанность друг к другу, она не показывала этого и просто счастливо улыбалась им обоим. В любом случае Зельда была благодарна ей за понимание. В конце концов Зельде понравились её ногти больше, чем она могла бы подумать, и с тех пор Сабрина делала их каждую неделю.