Путь к силе

      Мощный взрыв, рассеял тишину устоявшейся жизни Конохи. Комета, пробравшаяся свозь воздушные преграды, образовала в земле кратер, волнами расходящийся по грунтовой поверхности. Потоком ветра вырвало стоявшие в округе зеленые деревья. Звери и птицы повинуясь инстинктам самосохранения спешно покидали эпицентр поражения, в то время как огромный отряд элитных шиноби, во главе с действующим Хокаге Наруто Узумаки направлялись к месту природной катастрофы.       «За час до падения кометы»       Резиденцию Хокаге поглотила тишина. Жаркий летний день отступил на мгновение, позволяя белым воздушным облакам поглощать яркие лучи, не пропуская их на раскаленную землю. Теплый ветер лишь гонял застоявшуюся духоту из одного места в другое, не давая долгожданной прохлады. Проникая свозь раскрытое окно, воздушные потоки еле заметно колыхали занавески оливкового цвета, изредка просачиваясь сквозь преграду, чтобы всколыхнуть черные локоны Учихи, стоявшего возле окна. Перед ним в кресле главы деревни, сложив руки в замок под головой сидел Наруто, вдумчиво смотря в пол перед собой, где стоял его мыслительный центр – Нара Шикамару.       - Так значит, ты говоришь, что Урошики скрылся в своем измерение и даже твой риннеган не помог его отследить? – Узумаки говорил нарочито медленно, стараясь обдумать сказанные им вслух слова, будто материализованные они могли иметь иной смыл, нежели тот, что проявлялся в голове от бесконечных раздумий.       - Да, - кивнул в подтверждении слов друга Учиха, - и это не к добру.       - И мне не спокойно, -подал голос Какаши, тихо сидевший до этого момента на диване в стороне от всеобщего собрания, - а вы знаете как хорошо работает в таких ситуациях моя интуиция, чему я и сам не рад уже.       - В любом случае, я, как действующий Хокаге, должен просчитать все наперед, и заранее подготовиться к худшему.       - Как бы ни было проблематично, но продумывать все возможные варианты действий - это моя обязанность как твоего помощника. – Нара вальяжно стоял напротив стола Хокаге, спрятав руки в карманы брюк.       Тишина, ставшая, словно материальной и осязаемой, давила на плечи. Духота в воздухе накаляла гнетущую обстановку. Враг известен, но это лишь усугубляло суть проблемы. Никто не покидал кабинет, стараясь обдумать все наперед, зная, что от этого зависят жизни целого селения. За окном в одно мгновение стихло все живое, замерев на секунду, словно останавливая время, отчего по спине всех присутствующих прошел явный холодок паники. Среди ясного солнечного неба из ниоткуда взялась огромная комета. Вошедшая в атмосферу, она постепенно сгорала в полусфере огненного кольца, но по своим размерам грозила добраться за земли как минимум целой. Метеорологи наблюдали за небом ежедневно, и наверняка заметили бы такой громадный космический объект, но раз предупреждений не было, значит и происхождение того явления явно не связано с природными силами.       - Шикамару, собери всех джонинов, которых сможешь найти за самое короткое время и…       - Комета должна упасть к северу от ворот Конохи, я с отрядом прибуду туда как можно скорее, - перебив Наруто, Шикамару в спешке развернувшись, отправился выполнять поручение, в то время как оставшиеся посетители кабинета Хокаге отправились к месту предполагаемого падения. «Настоящее время»       Взрыв прозвучал лишь доли секунды, но этого вполне хватило для того, чтобы привлечь лишнее внимание и навести панику в округе. Как и ожидалось, Шикамару собрал порядком около двадцати джонинов, что смог найти по пути к месту крушения, остальным же дал приказ о защите селения, предполагая, что комета является отвлекающим маневром в предстоящей диверсии внутри деревни.       Наруто и прибывшие ниндзя стояли на самом краю кратера с вниманием всматриваясь в громадный валун, находившийся в центе земляной воронки. Словно иссушенная жаром земля, камень стал покрываться трещинами, что расширялись на глазах, сопровождаемые характерным треском, словно в нем был костный скелет, что разом ломался на множество частей. Прибывшие шиноби стояли наготове в оборонительной позиции, неотрывно следили за каждым упавшим камнем, готовясь в любой момент к атаке. Как только трещины в прочной породе достигли максимального значения, тяжелые глыбы с характерным грохотом рассыпались в стороны, являя взору Урошики. Демонстративно, словно отряхиваясь от мелкой пыли, Ооцуцуки провел ладонью вдоль длинных белых рукавов своей рубашки, не сдерживая нахальной усмешки. Пригладив непослушные волосы, он словно тянул время, ловя наслаждение, видя напряжение в телах прибывших воинов.       - До чего же вы, мелкие земные насекомые, предсказуемые. Здесь собран самый сильный, по вашему мнению, сброд, что способен меня остановить. – Широко улыбаясь, Урошики лишь наводил страх, казавшись со стороны умалишенным и опасным благодаря огромной, мало известной коноховцам, силе. – О, и даже детки пришли.       Наруто резко повернул голову в строну в такт наследнику Ооцуцуки, с ужасом отмечая провальность своего положения. Чуть вдалеке от основного отряда джонинов стояли генины недавнего выпуска. Его взгляд встретился с испуганным взором Боруто. Наруто надеялся на благоразумность сына, что тот догадается увести всех подальше от сражения с противником, чьи силы за гранью их понимания.       Младший Узумаки уловив тревогу во взгляде отца схватил Сараду и Мицуки, крикнув остальным командам генинов отступать к деревне. Но их попытка была в мгновенье прервана громадным барьером. Блекло розовый поток чакры, принявший форму идеально ровного цилиндра, уходил далеко ввысь, теряясь в бескрайних просторах небесного пространства. Увеличиваясь на глазах, барьер поглотил всех прибывших, пройдя сквозь тела, принимая форму небольшого круглого поля, где от предыдущего взрыва не было ни одного дерева.       - Как же я вас отпущу детки, вы нужны мне для представления. – Истеричный смех Урашики словно раскат грома расходился по простору, врезаясь в слух испуганных генинов и сгорающего от гнева Наруто. Он готов был сражаться, но не собирался втягивать в это детей. Боруто дотронулся рукой до барьера и, вскрикнув, одернул конечность от электрического разряда, что поразил ладонь, в мгновение оставив немалый ожог. Повернувшись к своей команде, он по лицам товарищей увидел готовность идти в сражения в ногу с джонинами, лишь бы это принесло победу. Остальные команды поступили так же, поворачиваясь к врагу, принимая боевую готовность.       Урошики начал трансформацию своего тела. Его лицо стали покрывать асимметричные полосы, рога на голове раскрылись, став будто крылья. Вечно взъерошенные волосы отрасли практически до земли, а во лбу прорезался золотого цвета риннеган. Его свечение отражалась от стен барьера, и проникало в разум всех пленников, запертых внутри ограждения. Одного мгновения было достаточно понять, что тело каждого шиноби потеряло свое повиновение перед разумом. Голова соображала ясно и четко, но любые приказы конечностям не доходили до финального пункта, делая организм не более чем безвольной куклой. Даже Саске, не смотря на свои способности, был пленен этой техникой. Его риннеган стал бессилен, словно блокировался чем-то.       - Саске, ты можешь двигаться? - Наруто спросил стоявшего неподвижно рядом Учиху.       - Нет.       - Разве твой риннеган не должен противостоять его?       - Барьер, я почувствовал, когда тот прошел сквозь меня. Это его посох для вытягивания чакры, но в другой форме, а значит, он разом сделал нас всех слабее, поглотив и энергию и способности одновременно.       - То есть твой риннеган сейчас не поможет.       - Нет, но что хуже всего, это же должно было произойти и с детьми, а из-за их малых запасов чакры, они сейчас станут слишком уязвимы.       - Черт. – Наруто нахмурил брови, зло сверля глазами Урошики, коря себя за беспомощность.       - Ну что ж, - заговорил Ооцуцуки, - да начнется мое представление.       В одно мгновение тело каждого шиноби, как безвольная кукла двигалось само по себе, меняя положение. Словно пешки в игре шоги, они перемещались, занимая предназначенное место на игровом поле. Все стояли в сформированных врагом командах по трое. Боруто в команде с Наруто и Хинатой. Сарада в команде с Сакурой и Саске, Иноджин с Ино и Саем. Словно Ооцуцуки объединил их в семьи, заставив стать напротив друг друга. Оставшихся шиноби объединил с детьми, чьи родители не присутствовали внутри.       - Я создал идеальные команды. - Урошики сидел на одном из больших осколков метеорита, одну ногу свесив вниз, вторую он согнул в колене, положив на нее руку. В тоже время опираясь ладонью другой руки о каменную поверхность, с интересом наблюдал за происходящим. – Я собрал команды по трое. Вы будете сражаться один на один на смерть. Победитель первого этапа начнет сражение насмерть с третьим участником команды и так до тех пор, пока не останется один победитель, чью чакру я выпью до последней капли. Начали!!       Приказ набатом прозвучал в ушах каждого приговоренного к смерти, заглушаемый звоном столкнувшихся в битве клинков. Боруто сражался с Хинатой, Сай с Иноджином, Мицуки с Шикадаем, а Сакура с Сарадой. Тело не слушалось, но двигалось, используя все ранее полученные навыки и способности. Попытки голоса разума остановиться поглощались криками беспомощности. Сарада атаковала Сакуру кунаем, в то время как медик чередовала оборонительную позицию с элементами нападения.       - Мама, - крик Сарады эхом возвысился над местом сражения, как только Учиха задела медика кунаем по лицу.       Алые струйки крови одна за другой стекали по скуле, утопая в сухой земле, не давая ни минуты на передышку, заставляя ирьенина снова и снова бросаться в атаку на свою дочь.        - Я не могу себя излечить, и не могу использовать всю мощность удара, словно он нарочно блокирует мою силу. - Сакура говорила в попытках отдышаться, одновременно уворачиваясь от холодной стали оружия, что в непозволительной близости мелькал рядом с ней.       - Он намеренно блокировал твои способности, чтобы ты не могла себя вылечить и спастись, и не сломала его барьер, - подал голос, стоявший в стороне Саске.       Несмотря на напускное спокойствие Учихи, все тело внутри горело от желания убить Ооцуцуки, заставив заплатить за столь подлое представление. Он вынудил его смотреть как дочь и жена насмерть бьются. Словно окунувшись в свое детство, где перед взором возникала расправа Итачи над родителями. Снова тот кошмар наяву. Раз за разом судьба обрекает его ходить по нескончаемому кругу потери родных. Неважно кто из них выживет, душа в любом случае разобьется на тысячи осколков от потери дорогого человека. И что самое ужасное, он понимал, что с победителем этой схватки ему придется сразиться насмерть самому. Все равно, кто выиграет, Сарада или Сакура, ни та, ни другая не выстоит в борьбе против него. А значит, если он не вернет контроль над своим телом, то станет убийцей своей семьи. От переполняющей боли внутри пылал огонь, что сжигал легкие, не позволяя дышать. Разум снова и снова посылал импульсы руке схватить катану и отрубить голову ненавистному Урошики , но конечности висели безвольным грузом, не дрогнув ни разу.       Борьба между Сакурой и Сарадой находилась в самом разгаре. Медик не могла использовать свои силы на полную, а на стороне младшей Учихи был шаринган и холодное оружие. Выпад за выпадом Сарада наносила поражающие раны своей матери. Испуганными глазами, она словно извинялась за это, видя ласковый взор ирьенина. Брюнетка сдерживала слезы как истинная наследница клана Учиха, хотя внутри по венам будто катался колючий шар, впивающийся в каждую клеточку напряженного тела, принося отчаяние. В постоянных попытках не принести вред, Сарада старалась найти выход, как вернуть контроль, но натянутые от физического давления мышцы, словно не слушались, отзываясь лишь болью, когда их достигал удар кулака.       То, что Сакура дралась не в полную силу, стало понятно после того, как Сарада без малейших проблем поднялась на ноги, несмотря на прямое попадание ударной мощи в грудную клетку. Без ограничений, такой удар ученицы пятой грозил скорым попаданием на тот свет, быстро и почти безболезненно. Всех ли Урошики так сдерживал. Та же Хината, ее бьякуган мог доставить немало хлопот. Мельком взглянув в сторону, генин увидела, как бывшая Хьюга сражается с Боруто с помощью техники « Мягкой ладони» с активированной клановой способностью. А Какаши раз за разом атаковал огненными шарами запыхавшуюся Чоучоу. Значит, ограничили только ее мать. Словно прочитав мысли наследницы клана, Сакура заговорила:       - Саске, ты осмотрел всех вокруг, только я…       - Да, - глава семьи оборвал девушку на полуслове, - только твои способности ограничили.       - Значит нужно использовать это с пользой. – Сакура улыбнулась, вызывая непонимание со стороны сторонних наблюдателей. - Сарада, помнишь как вы с Узумаки отправились спасать Мицуки, когда тебя пленили и заставили сражаться против Боруто.       - Да, но тогда, - Сарада прервала рассказ, резко увернувшись от летящего в ее строну прямого удара Сакуры. Отскочив на секунду, она не успела перевести дух, как ноги снова понесли ее в бой, плотнее сжимая кистью рукоять куная, - тогда я поймала сама себя в гендзюцу через отражение своих глаз.       Кунай прошелся вскользь красного платья зеленоглазого медика, разрывая ткань, обагренную хлынувшим потом крови из появившейся раны. Сакура попыталась отскочить, но импульсы так и остались безответными попытками разума обеспечить себе спасение. Вместо этого вымученный организм, сформировав чакру в руках, нанес удар в грудь Сараде. Брюнетка отлетела на приличное расстояние, сразу же поднимаясь на ноги. Тело не повиновалось, но боль ощущалась более чем явно, постоянно напоминая о себе при малейшем движении. Это единственное что позволяло им двоим понимать, как именно движутся не подающиеся их контролю конечности. На лбу проступали испарины от перенапряжения мышц. Накаленная атмосфера подогревалась летней жарой. Шумно сглотнув, Сарада почувствовала дерущую сухость в горле, ощущая солоноватый привкус пота на губах. Она была на пределе, чего не сказать о ее матери, выносливость которой была порядком выше чем ее.       - Сарада, ты должна попробовать повторить это снова. – Сакура появилась за спиной дочери, замахиваясь ногой для удара, который брюнетка чудом успела блокировать, выставив руки над головой, отлетев на приличное расстояние.       - Как я это сделаю, у тебя нет оружия, а мой кунай в твоей крови и там ничего не видно? - Голос генина срывался до хрипоты и от нехватки воздуха, что не попадал в легкие от непрерывных нападок медика.       - Ты должна сразиться с отцом.       - Что нет!- Младшая Учиха вскрикнула, снова блокировав атаку куноичи скрещенными перед лицом руками, в одной из которых был плотно зажат кунай, зафиксированный параллельно руке.       Как только удар розоволосой девушки пришелся на защиту Сарады, земля снова обагрилась алыми красками. Сакура попала прямо в лезвие куная, нанося урон лишь себе, она не отступала, а сильнее давила кулаком в острие оружия, чувствуя, как холодная сталь врезалась в кости ее пальцев.       - Мама!       - Сарада, другого выхода нет. Моя жизнь, это лишь малая жертва против жизней всей деревни. – Сакура в один прыжок отстранилась от младшей Учихи на небольшое расстояние, с материнской болью в глазах смотря, как по щекам Сарады одна за другой текут слезы. Ее сердце разрывалось, она никогда не могла бы подумать, что судьба подготовит такую смерть. Видимо это проклятая участь клана Учих, частью которого решила стать влюбленная душа. Умирать от рук дорогих людей. Она даже не была уверена, что эта затея сработает, учитывая, что противостоять приходится усовершенствованному риннегану. Но если есть хоть малый шанс на спасение мужа, дочери и жителей деревни, ее долг, не раздумывая повиноваться выбранному пути.       - Мама я не могу, - слезы не переставая текли из алеющего шарингана, в то время как Сарада раз за разом наносила выпады в уклоняющуюся противницу, - папа сделай что-нибудь, я не могу.       Крик дочери цепкими когтями орла впивался в разрывающееся сердце брюнета. Непоколебимая холодная маска дрогнула под гнетом безысходности. Его душа рвалась к двум дерущимся девушкам, он был готов отдать свою душу на растерзания дьявольским собакам, лишь бы стать между своих родных и спасти их. Но тело стояло, словно каменное изваяние, насмехаясь над его беспомощностью. Ком застрял в горле, в то время как хотелось кричать, вопить, срывая связки, раздирая криком боли горло до крови, до истошного кашля.       Блокировав очередной выпад Сарады, Сакура держала двумя раками кунай дочери, что замер в паре сантиметров от ее груди. Там, где от боли разрывалось сердце, видя рыдания дочери, чувствуя руками ее дрожь, видя ее боль и истерику. На мгновение время словно застыло, все внимание было лишь на окровавленном лезвии куная, где-то на заднем плане слышался лязг метала от проходивших в округе сражений. Везде витал аромат пота и прибитой кровью пыли, отчего в горле возникали постоянные спазмы тошноты, разбавленные дерущей сухостью в гортани. Голос срывался, перехватываемый резкими потоками ветра, стихающими также не заметно, как и жизнь каждого человека, что могла оборваться в любой момент.       - Будь хорошей девочкой, - Сакура лишь благодаря своей силе воле, не раз спасавшей ее от телепатического вмешательства Ино, смогла на крохотный миллиметр ослабить хватку вокруг лезвия направленного в ее сторону оружия.       Острие холодной стали, будто сквозь масло, прошло через руку розоволосой девушки, утопая между ребер в области сердца. Сарада слышала этот мерзкий звук, слух ловил удары капель крови о землю, хруст костей, что проломились от натиска куная, звук рвущейся плоти. Она слышала, как легкие матери наполняются кровью, что подходит к горлу, стекая с замерших в улыбке бледнеющих губ. Учиха слышала все это, но не слышала раздирающего душу крика своего отца, срежет его зубов и прорывающего сквозь них истошного вопля, словно истерзанного до смерти волка.       Руки Сарады безвольно упали вниз, так же как и рухнуло тело медика. Алеющий шаринган начал свою трансформацию. Томое закружились по спирали, набирая скорость в красном кругу. Слезы давно сменились кровавыми дорожками, стекающими по щекам брюнетки. Взор затуманился, вспышки боли в висках сменялись острой резью в глазах, которые хотелось потереть рукой. Но ватные конечности даже при полноте всех ощущений не слушались. Прикрыв веки, Сарада с силой зажмурилась, стараясь привыкнуть ко всему, но продолжала надеяться на иллюзорность происходящего. Верить, что открыв глаза, увидит дорогого ей человека живой и невредимой, но взору предстало лишь бездыханное тело матери.       - Ма…ма..мама…мама….ма…ма – Словно в бреду, Сарада повторяла как заученную мантру одно и тоже слово, словно оно могло что-то исправить. Страх внутри расползался тягучей слизью, ударяя по сознанию одиночеством. Шиноби чувствовала холодную липкую кровь на своих руках, не ее кровь и от этого хотелось рыдать слезами, которые не текли, словно закончились. Не дав ни секунды на отдых, юное тело став вновь повинуемой куклой, развернулось чуть в сторону, видя как к ней подходит, обнажая катану, Саске.       Сарада да боли прикусила губу, пытаясь отрезвить разум, который блокировал ситуацию, защищая ее от признания истины. Той, где в одно мгновение оборвалась нить кровных и семейных уз. Защитный механизм работал, не давая сознанию свихнуться от той боли, что накроет с головой, унося на дно отчаяния.       - Папа… - снова всхлип... - Папа я убила ее. Папа.       Сарада шла навстречу Саске, занося кунай для удара, захлебываясь собственными рыданиями. Голос дрожал, как и все тело, а в голове лишь набатом стучало «Убила» не прекращаясь, не позволяя Сараде заметить изменения вокруг. Списав все на эмоциональную и физическую истощенность, брюнетка игнорировала яркую ясность взора, то насколько четкими стали окружающие детали, абстрактность звуков, что делились, выборочно формируясь в маленькие аморфные сферы, открываясь лишь по желанию девушки. Она видела удивленно испуганное лицо отца, то лицо, которое не знала никогда в жизни. Всегда холодный и непоколебимый, то к чему Учиха стремилась. Но не сейчас, видя, как даже сам Саске сломал свое безразличие, угнетенный потерей жены. Алый взор юной наследницы клана плавно следил за рукой отца. Генин видела, как тот плавно вывел острый клинок из-под полы плаща, держа его намеренно ребром по отношению к девушке, не позволяя исполнить задуманный план. Подняв руку над головой, Саске, подойдя близко к дочери, нанес рассекающий удар, встретив преграду в виде куная Сарады. Искры, что отскочили от соприкосновения двух металлов, попали на кожу. Истерзанная душевной болью, эту брюнетка просто проигнорировала, не почувствовав ожога, лишь отпрыгнув на безопасное расстояние для подготовки к новой атаке.       Долго ждать не пришлось. В отличие от вымотанной девушки, старший Учиха не участвовал до этого в битве и был относительно полон сил. Возникнув за спиной дочери, он лишь крикнул, оповестив ее о своем намерении ударить, спасая от смерти. Резко развернувшись, Сарада успела отразить натиск клинка своим оружием. Держа его одной рукой, ей не хватало сил противостоять атаке брюнета. Схватив кунай второй ладонью, она старалась как можно сильнее надавить на рукоять, не давая отцу проломить свою защиту, чувствуя как холодеют пальцы от дрожжи и перенапряжения.       - Сарада, сейчас! - Голос Саске эхом прозвенел в ушах, не позволив сосредоточиться ни на чем.       Учиха сделал подножку дочери, повалив ее на спину. Лезвие катаны соскользнуло вдоль куная, описывая полу дугу в воздухе над упавшей Сарадой. Той доли секунды, пока серебристая поверхность плоского оружия была повернута к взору девушки было достаточно, чтобы младшая Учиха увидела свое испачканное кровавыми подтеками лицо, взъерошенные волосы, и алеющие завитки мангекью шарингана. Волна невидимого взрыва словно ударила в грудь генина, вырвав ее из иллюзии. Секунда и девичье тело каменеет, а взгляд застывает в испуге, видя свое отражение в таких наполненных страхом глазах отца и летящей в атаке в ее сторону катаны.