Мой муж — песец

После осени, как нам всем известно, наступает зима. Тэхёну всегда нравилось побеситься в снегу. Песец обожал строить снеговиков и снежные замки, но не в этом году. Сейчас он просто сидит на подоконнике с чашкой горячего какао, где плавают зефирки, и наблюдает, как снежные хлопья плавно опускаются на землю. Сейчас ему совершенно не хочется оказаться там, погребённым заживо под снегом. Блондин сам себе удивляется, ведь никогда раньше он не думал о снеге в таком негативном ключе. Похоже крошке не нравится зима. Кстати о крошке. Живот стал ещё больше, и теперь Тэхёну до чёртиков сложно заниматься какой-либо физической нагрузкой. И это его бесит. Вчера на приёме врач сказал, что со следующего месяца уже можно будет записаться на специальные курсы для беременных. И конечно туда нужно будет взять мужа. Это немного расстроило Тэхёна, ведь Чонгук в последнее время очень занят на работе и приходит тогда, когда омега крепко спит. Стоп. Странные мысли поползли в голову омеги. А что если? Нет, конечно нет. А вдруг? Тэхён изо всех сил пытался отогнать такие глупые мысли. Какая измена? Зачем альфе это. Волки же верные животные. А Чонгук сам по себе верный, даже если бы был не волком, а крысой какой-то. Всё оставшееся время до приезда альфы, блондин обдумывал это и в итоге пришёл к выводу, что альфа с вероятностью 100% ему изменяет. Он так и не понял, как пришёл к этому выводу, но омежье чутьё не подводит, верно? А значит он прав. А если так подумать, то в последний раз секс у них был недели две назад, и то, это был просто минет. Сейчас же, когда альфе хочется, то Тэхён всегда отмахивается и говорит, что будет тяжело с таким животом, а когда хочется уже песцу, то Чонгук говорит, что не хочет навредить. Понятно, его альфе не хватает секса, вот он и пошёл налево. А как же метка? Сам же поставил. Ну ничего, Тэхён ему ещё покажет. Через неделю новый год, и что-то подсказывает парню, что отметит он его сам... На часах два ночи, и омега улавливает поворот ключа в дверях. Вернулся, любовничек. Блондин медленно подходит к двери, придерживая живот руками и, с улыбкой, встречает мужа. Волк целует его в щёку и нежно ворошит светлые волосы. Даже не в губы. Понятно. Но виду Тэ не подаёт. — Почему не спишь? Уже так поздно, — снимая пальто и туфли, отмечает Чонгук. — Крошка решил, что хочет подождать тебя. Я не смог ему отказать, — слишком пассивно отвечает омега. — Тэ-тэ, что-то случилось? — Нет, всё отлично. Давай поужинаем и ляжем спать. — Как скажешь. Ну что-то же явно не так. Чонгук видит, а понять в чём дело не может. Он быстро переодевается в домашние штаны и футболку, и возвращается к мужу на кухню, где его уже ждёт паста. Альфа просто обожал готовку Тэхёна. И самого Тэхёна обожал. Особенно с меткой. Обожал, что его малыш начал пахнуть им, отпугивая всех свободных альф, хоть те и сами бы не подошли, видя кольцо и живот. Но Чону так спокойнее. Он принимается за еду, но случайно подняв взгляд на мужа он натыкается на надувшегося песца: брови сведены к переносице, губы сжаты в тонкую полоску, а глядя в глаза складывается такое впечатление, что сейчас кого-то испепелят. — Что-то не так? — голос альфы надломился. — Кто она? Или он? — Что? — Я всё знаю. Чонгук напрягается и откладывает вилку в сторону, складывая руки так, как будто сидит за партой в первом классе. — Тэ, я, эм, я могу объяснить, — запинается волк. — То есть это правда?! Ну ахуеть. Не переживай, я соберу вещи и уеду. Сможешь жить со своей шкурой, — Тэхён вскакивает из-за стола. — Что? Какой шкурой? Ты о чём вообще? Чонгук подумал, что Тэхён узнал о сюрпризе, который он запланировал на новый год, но похоже ошибся. Какая шкура? Он же весь, с головы до ног принадлежит этому наглому песцу. О каких омегах речь? Альфа ведь уже полностью в Тэхёне... — А что? Трахаться так ты первый, а как признать так сливаешься? Брюнет широко раскрывает глаза, приподнимая одну бровь. Обвинение Тэхёна загоняет его в тупик. Какая нахрен шкура? Какое нахрен трахаться? О чём вообще этот мальчишка? Единственный с кем Чонгук трахается последнее время, так это работа. При чём это она ебёт его во все щели. — Тэ, ты чего? — А чего я? Отмазываешься какой-то работой, а сам по-любому в каком-то мотеле ебёшь какую-то секретутку! — Тэ, моя секретутка это женщина, которой пятьдесят лет. — Может ты любишь постарше, — фыркает омега. — Она альфа, и у неё уже есть внуки. — Может ты с её внуком? — Ему пять. — Ладно. Урыл. Тэхён садится обратно на стул и прикрывает глаза, потирая двумя пальцами переносицу. Ему стыдно за своё поведение, но сделать с собой он ничего не может. Чёртовы гормоны. — Тэ, ты можешь не волноваться, — Чонгук подходит к мужу и принимается почёсывать того за ушком. — на тебе моя метка, я просто не имею права тебе изменить. От таких заявлений омега плавится. Он ластится ближе к альфе, обвивая того хвостом. Так приятно осознавать, что ты нужен и любим. Так приятно, когда есть на кого надеяться и кому доверять. — Чон-а, спасибо, — Тэхён укладывает руки на живот. — с каждым днём крошка становится всё больше, а мне всё сложнее. — Мне уже не терпится с ним увидеться, — Чонгук становится на колени и целует живот омеги. Песец поглаживает альфу по волосам, играясь с ними. Ему тоже. Ему тоже не терпится увидеть их малыша. Узнать в нём себя и Чонгука. Читать ему на ночь, менять подгузники, кашки всякие варить. Но сначала придётся кормить грудью, из которой уже понемногу начинает выделяться молоко, из-за его обильного количества. Тэхёну безумно неудобно. Она тянет, давит и пачкает одежду. Хорошо, что сейчас он не сильно часто выходит из дома, иначе было бы очень неловко. — Чон-а, моя грудь, она... — Что-то не так? — взволнованно восклицает Чонгук, беря чужие щёки в ладони. — Всё хорошо, тяжело правда, — Тэхён закусывает губу. — Могу ли я как-то помочь? — Я не знаю... Чонгук поднимает мужа на руки и относит на диван, аккуратно укладывая того на спину. Альфа склоняется над чужой грудью, приподнимая футболку. Он обводит чужие соски языком, слизывая выделившееся молоко. Тэхён тихо постанывает, сжимая пальцами чужие плечи, проводя ногтями чуть ли не до крови. Чертовски приятно. До звёздочек перед глазами и бабочек в животе. Крошка обязательно поделится с ними своим законным питанием. Чонгук же перемещает одну руку к паху омеги, губами всё ещё всасывая молоко, иногда цепляясь за соски зубами. Оно вкусное. Немного водянистое, но так приятно ощущающееся на языке. Альфу кроет. Он смотрит на такого разнеженного песца и улыбается. Такой милый. Брюнет думает, что ему очень повезло. Рукой он нежно потирает чужой член через бельё, пальцами ощущая природную смазку, что так сильно сочится. Чонгук приспускает чужие трусы и принимается надрачивать мужу, всё ещё обхватывая сосок губами, всасывая его в себя, периодически покусывая. Тэхён тихо скулит от таких ласк, цепляясь за чужую спину. Омега кусает себя за руку, чтобы не мешать соседям спать. Обычно он стонал довольно громко. Он думает, что это всё чертовски приятно и соблазнительно. Песца не хватает на долго и вскоре он кончает, пачкая чужую руку своим семенем, после чего засыпает. Альфа лишь улыбается на это, и, обтерев мужа влажными салфетками, уносит в спальню.

🐺🐺🐺

Новый год подкрался очень быстро и весьма незаметно. Тэхён до сих пор пытается разобраться в какой момент он с тусовки в клубе переместился в огромный торговый центр, чтобы делать покупки с семьёй своего мужа. Нет, ему очень нравилось это. И новый год он тоже любил. Даже вдвойне. Потому что его день рождения выпадал как раз на новый год. Все были в предвкушении праздника: Лиса вместе с Чимином нагребали конфеты, незаметно подкидывая их в тележки, Лайла о чём-то спорила с отцом возле мяса, Карла сверялась со списком покупок. Всё было прекрасно. Кроме настроения Чонгука. Альфа ходил хмурый, как будто в воду опущенный, и портил настроение Тэхёну, который сейчас бы с радостью шалил вместе с Чимином, но вместо этого довольствовался кислой рожей своего мужа. Брюнет не говорил, в чём же причина, и это ужасно бесило песца. Ему и так не малых усилий стоило уговорить волка поехать сюда, это он ещё не просил поставить в квартире ёлку. — Чон-а, может ты в конце концов перестанешь пугать людей своей мордашкой? — приобнимая альфу за руку, спросил Тэхён улыбаясь. — Пусть не смотрят, мне то какое дело. — Дорогой, ты можешь мне рассказать, в чём дело? Пожалуйста, мне больно смотреть на тебя такого. — Тэ, я...— Чонгук перевёл взгляд на чужие обеспокоенные глаза и вздохнул. — хорошо, когда придём домой. Омега на это лишь кивнул и потащил волка к отделу со всякими ёлочными игрушками, дождиком, серпантином и дальше по списку. Песец тыкал на них, заставляя мужа выбрать покрасивее. Альфа даже не смотрел на них. Ему до нового года не было никакого дела, но ради Тэхёна он готов потерпеть. Когда песец повёл его к ёлкам, Чонгук замер на месте, с неодобрением оглядывая деревья. — Тэ, у родителей есть ёлка дома. Большая. — А это нам. Лично, — песец отошёл к стенду, и, переговорив с консультантом, притащил к мужу коробку, внутри которой была ель. Искусственная. — Зачем нам ёлка? Я не хочу ёлку, — начал отнекиваться волк, когда омега толкнул эту коробку ему в руки. Она была чуть выше половины роста Чонгука. Совсем небольшая и аккуратная. Карла сразу сказала, что на ёлки у Чона табу, но Тэхён не будет собой, если не сделает всё по-своему. Когда песец увидел её, то сразу понял, что хочет, чтобы эта малышка стояла в центре их гостиной, радуя глаз. Но сейчас, глядя на мужа, он понимает, что тот совершенно противоположного мнения. — Слушай, ты всё равно сутками на работе торчишь, дай мне хоть в одиночестве праздником насладиться. Альфа решил не спорить. Потому что Тэхён прав. Сейчас блондин почти всё время проводит без него. Чёртова работа. Ему бы так хотелось провести с мужем больше одного дня. Хоть недельку. Да даже три дня было бы неплохо. Чонгук становится ещё мрачнее. Тэхён замечает это и нежно целует в щёку, успокаивая. Они прощаются с семьёй Чонгука, обещая заехать к ним первого или второго января, и уезжают домой, где песец заставляет волка помогать ему с украшением дома. Ну как так, завтра новый год, а дом ещё не украшен от слова совсем? Альфу отправляют развешивать гирлянды под потолком, а сам Тэхён принимается за украшение ёлки, всякий раз проходя мимо которой волк фыркает и скалится. Песцу безумно интересно: что же там такого произошло? Когда часть с украшениями закончена, блондин, уже не способный что-либо делать, заваливается спать. Сегодняшний день безумно его вымотал. Чонгук улыбается, направляясь выключать свет и гирлянды, чтобы после лечь рядом. К ёлке он так и не подходит. На следующий день Тэхён просыпается в окрылённом состоянии. Он тормошит мужа, целует его в лоб и вскакивает, насколько это возможно в его положении, направляясь к огромному окну, чтобы раздвинуть шторы и пустить в комнату свет. Альфа просыпается с меньшим энтузиазмом, проклиная весь мир, но быстро подавляет это состояние, когда смотрит на такого счастливого мужа. Чонгук приподнимается, застывая в сидящем положении. Он расставляет руки, приглашая песца в свои объятия, тот конечно же не отказывается. Он подходит к кровати и аккуратно укладывается спиной на чужую грудь, млея от того, как чужие руки нежно укладываются на его живот, поглаживая. Альфа целует его в метку, переходя поцелуями-бабочками к ушам, а от них к щекам. — С днём рождения, — шепчет брюнет куда-то в затылок Тэхёна, вдыхая такой родной запах. — Спасибо, — омега поворачивает голову и прищурившись смотрит в чужие глаза. — а где мой подарок? — Всё будет вечером. Тэхён хмыкает и выдыхает тихое "ладно". Песец встаёт с кровати, и, надев тёплые, купленные вчера, тапочки шаркает в ванную. Немного повалявшись на кровати, альфа идёт вслед за мужем, но того уже нет. Он застаёт того готовящим завтрак, слушающим какую-то музыку по радио, пританцовывающим, виляя пушистым хвостом. Тэхён очень любил музыку, и танцевать под неё тоже. Сегодня омега решил не париться с завтраком, ведь ему ещё нужно будет приготовить что-то к вечеру. Он разделяет омлет по тарелкам и ставит их на стол, перед этим поставив туда кофе альфы и свой чай. Праздничное настроение по настоящему окрыляет, заставляя ожидать вечера. Тэхён садится за стол и кивает мужу на стул напротив. Завтрак проходит в спокойной семейной атмосфере, как и весь день. Они вместе готовят блюда к вечеру, периодически прерываясь, чтобы побеситься или понежиться в объятиях друг друга. После приготовлений они решают поспать днём. Всё равно делать особо нечего. После сна Чонгук садится за ноутбук, проверяя какие-то документы с работы, песец особо не вникал в это, садясь за второй ноутбук. Ему нужно уладить дела с университетом. Всё таки он больше шести месяцев там не появлялся. И что, что заочное? Всё равно учиться то нужно, собственно чем он и занимался, пока альфа был на работе. За это время он периодически вспоминал своих старых друзей, и совершенно не грустил о той ссоре. Блондин видел в Инстаграм, как они отдыхают. Всё это было таким обычным. Вот он с Чонгуком поедет летом к морю. Это намного лучше. Лучше всех этих бесконечных тусовок. Ему бы и крошку хотелось взять, но тот будет слишком маленьким для путешествий. Так проходит вторая половина дня. Тэхён поглядывает на часы, понимая, что пора бы накрывать на стол. Наготовили они не шибко много: стейки, салатики там всякие, канапе. Пить они сегодня будут обычный лимонад. Песцу нельзя, а брюнет решил поддержать мужа, да и не хотелось как-то. К одиннадцати вечера они принимаются за еду. У Чонгука аж слюнки текут. Всё таки его омега готовит просто восхитительно. Омега же, в свою очередь, уже не может усидеть на попе ровно. Интерес так и распирает его, а спросить страшно. Альфа замечает это. — Хочешь расскажу, почему я не очень люблю новый год? — глядя на бокал с лимоном спрашивает волк. — Да, конечно! — Тэхён закусывает губу, в предвкушении глядя на альфу. — Это грустная история. В общем, когда мне было лет десять, как Лисе, мы отмечали новый год. В гостиной стояла огромная ёлка, она была прекрасной. Лучше всех тех, которые выставляют на площадях, — Чонгук запинается, а Тэхён берёт его за руку. Он рядом. — Спасибо. Так вот. Под ней свечи стояли ещё, вместе с подарками всякими. Я не помню точно как это было, и почему, но я перевоплотился в волчонка. Тогда я ещё плохо контролировал это. Возле ёлки стоял Дед Мороз. Я обрадовался, начал прыгать и не заметил, как поджёг хвост. Я пытался потушить его. У меня получилось, но я не заметил, как огонь перекинулся на дерево. Оно всполохнуло, как и рядом стоящий Дед Мороз. Он не кричал. Кричал я, пока мама оттягивала меня оттуда, чтобы папа и дедушки потушили огонь. Почему-то родители не вызвали скорую тому бедному человеку. Но одно я понял точно, он умер. Ведь больше никогда к нам не приходил. — Чонгук, прости, я не послушал тебя и всё равно поставил ёлку. Тебе неприятно наверное? Давай я её уберу, да? — подскакивает с места Тэхён, опечаленный этой историей. — Всё в порядке. Только в прошлом году мама сказала, что человека там не было. Это был просто костюм. Костюм Деда Мороза. Она убила мою веру. Тут Тэхён не выдерживает и взрывается смехом. История грустная конечно, но раздосадованное лицо альфы намного смешнее. Он так мило дует губы и сводит бровки к переносице. Огромная доза умиления для песца и крошки. — Ладно, Тэ, забыли, — альфа залпом выпивает лимонад. Они успокаиваются, Тэхён от истерики, Чонгук от грусти, и продолжают есть. Когда начинаются куранты они встают из-за стола и подходят к окну. На последнем бое они начинают целоваться, так и встречая новый год в поцелуе. Как встретишь — так и проведёшь. Альфа нежно приобнимает песца за плечо, поворачивая к салютам. Красиво. Чертовски красиво. Больше ничего и не надо. Только бы любимый человек был рядом. Придерживал нежно, пока Тэхён хлопая в ладоши смотрел на взрывающиеся в небе искры. Он обожал салют. Каждый новый год выбегал во двор, наблюдая, как небо озаряется светом. А Чонгук смотрит на другое небо и другие искорки. В глаза чужие. Что так завороженно рассматривают небо. И понимает, что по уши в Тэхёне. Волк обходит мужа со спины, и, укладывая подбородок на плечо блондина, а руки на живот, устремляет взгляд в небо. Его хвост нежно обвивает чужое бедро. Когда салют заканчивается песец приходит в себя первым. И разворачивается в чужих объятиях. — Подарок. Мой. Тебе, — и убегает в спальню. Чонгук, навострив уши, смотрит ему в след. Заинтриговал. Возвращается Тэхён с огромным плоским чем-то в праздничной упаковке. Он вручает это брюнету и смотрит с широкой квадратной улыбкой, ожидая реакции. Альфа медленно разрывает упаковочную бумагу и, увидев подарок, переводит недоумевающий взгляд на мужа. Это картина, на которой они сидят в родительском доме. Это было месяц назад. Чонгук с прикрытыми глазами лежит на животе у сидящего Тэхёна, который нежно почёсывает его за ухом. Тогда альфа впервые почувствовал, как пинается его крошка. Это была не просто фотография на холсте, а именно картина выполненная красками. — Это ты нарисовал? — всё ещё недоумевает Гук. — Да. Карла сделала это фото, и я подумал, почему бы и нет. Я не хотел брать свадебные фото. Там всё ненастоящее. А здесь я почувствовал теплоту и нежность. С новым годом, любимый. — Тэ, спасибо большое. Теперь я чувствую, что мой подарок ужасен. — В любом случае он мне понравится. Давай, дари уже. — В общем, я взял тебе абонемент на курсы для беременных на следующий месяц. Я буду ходить с тобой. Я вообще весь следующий месяц буду с тобой. Я взял себе директорский отпуск. — Чон-а, но такого отпуска нет... — Я директор, мне можно. Я потом ещё декретный возьму. Тэхён бросается в чужие объятия, зарываясь носом между шеей и плечом. Так приятно осознавать, что его альфа работал до самой ночи, только чтобы провести время вместе с ним. Он поднимает голову и смотрит в чужие глаза, широко улыбаясь. Это лучший новый год в его жизни. Завтра они поедут к семье Чонгука, куда так же обещал приехать Джин. Но это всё завтра. А сейчас они просто будут растворяться друг в друге, забывая о пространстве и времени.