Ожог

— Мой сир,— стараясь говорить ровно, женщина быстро встала из-за стола и слегка склонила голову, — благодарю за прекрасный ужин, — она повернулась к дверям. Над парчовой скатертью цвета слоновой кости разносился манящий запах нетронутых блюд, приготовленных только для неё. Сидящий напротив граф поднялся тоже. Более не скрываемые длинные, нечеловеческие клыки выступали из-под абриса тонких серых губ, в полутьме свечей еле заметных на такой же бледно-серой коже. Мужчина, точнее тот, кто скрывался за этим образом, медленно двинулся вдоль тусклых бронзовых тарелок, преграждая выход из обеденной залы. По каменному полу струилась тяжелая ткань его плаща, поднимая шлейф пыли. Гостья развернулась, предпочитая сохранить между ними расстояние. Они некоторое время молча кружили вокруг стола, как дети в какой-то абсурдной игре, и не было никого, кто нашёл бы это смешным. — А что делали другие? — женщина остановилась, чувствуя, как от напряжения у неё сводит ноги. — По-разному, — хозяин замка наконец-то разомкнул уста. Его глубокий низкий голос оперного певца оставался тихим, будто гас, выходя наружу, — просили пощады, бранились, кто-то, подобно Вам, пытался выиграть время. Были и такие, кто отрицал меня до последнего. Он опустил взгляд. Из складок платья показался карманный револьвер. — Это было тоже, — серые губы начали растягиваться в скучающей полуулыбке и застыли, когда его гостья поднесла оружие к собственному виску. Между вращением барабана, взведением курка и началом спускового механизма даже не секунда, а пара её долей. Первая — прыжок. Вторая — звон сервизной посуды слился с грохотом выстрела, усиленного эхом, женщину опрокинуло и повалило на пол чужим телом, вместе с ней рядом закончил своё падение и задетый на столе массивный канделябр. Свинцовый заряд, лишь оцарапавший лоб, затерялся где-то в сумраке зала. Вырвав револьвер, граф накрыл её руки, прижимая к каменным плитам, хотя та не вырывалась. Она часто дышала из-за тяжести его тела, а по лицу, теперь тоже белому, текли беззвучные слёзы. Пусть бесполезно и недостойно плакать от страха, но от бессилия плачут даже мужчины. — Домнишоара*, — произнёс граф, склонившись, — я думал дать Вам бессмертие, но раз Вы так стремитесь к обратному, я могу просто убить Вас. Согласны? Взгляд неподвижных глаз с огромными зрачками, скрывающими их цвет, застыл на отчаянно мечущихся зелёных глазах напротив. — Да. Так, чтобы мне не было больно. И было больно Вам. Неестественно холодная рука с длинными ногтями запрокинула голову женщины, откинув кудри. — Дурман придёт с первым укусом. Прощайте. Губы вампира коснулись её губ, оставив маленькую ранку. Почувствовав лёгкий туман в голове, женщина закрыла веки. Глупая фантазия осуществилась. Нужно было быть аккуратнее. Она всё больше погружалась в собственные мысли, засыпая. Вновь ощутив поцелуй, она обхватила затылок графа, прижимая его к себе. Когда руки в ажурных перчатках безвольно упали, мужчина бесцеремонно отдёрнул изящную голову в сторону, открывая шею. Белки его глаз налились красным, ещё более удлинились клыки, а всё тело дрожало. Он припал к коже, где ещё пульсировала жизнь, и должны были пройти многие минуты, прежде чем он смог оторваться. — Мой сир? — почтительно произнёс слуга, не дождавшись ответа. — Обрыв. — Как прикажете. Над Карпатами уже ползла предрассветная дымка, и граф смотрел на последние моменты седеющей ночи, пока за его спиной слышался шум передвигаемых предметов, шорохи по полу и бормотание. — Мой сир, разрешите, — рука, скорее похожая на лапу собаки или волка, чем на руку человека, одетого в поношенную ливрею, потянулась к портьерам единственного оставшегося незадёрнутым окна в зале. — Ты свободен. Можешь идти спать. Слуга, заколебавшись на миг, молча удалился, таща за собой куль, завернутый в скатерть. Дверь гулко захлопнулась, по анфиладе комнат рябью пробежало эхо, и наступила такая же гулкая тишина, какая бывает в огромном и совершенно пустом доме. Небо уже окрасилось в золотисто-розовый. Граф задернул шторы, оставив лишь щель на уровне глаз. Ложбина между гор стала почти нестерпимо яркой. Через несколько мгновений вампир отшатнулся от окна, закрывшись за толстой плотной тканью. Лицо и глаза жгло. Было больно. --------------------------------------- *Домнишоара (румн.,молдв. «domnisoara») - обращение к незамужней, как правило, молодой женщине, девушке