Госпожа и цветы / Mistress & flowers

Мне пришло сообщение, его прислала мне Она, у меня нет возможности, да и желания отказывать, не важно, что наша встреча должна была произойти позже. Не прошло и часа после того, как я отправил ответное сообщение с согласием, как звуки мотора её автомобиля уже будили спящих соседей. Значит, выехала, как только отправила смс, если не раньше. Она никогда не получала отказа, никогда. Машина стояла перед подъездом, я вышел, сел без лишних слов. Легкий макияж, почти не красилась, я слегка улыбнулся, сложно сказать, что сияло ярче её улыбка или взгляд. Она вела машину быстро, с жаждой скорости, а из-под короткого платья показывались кружева ее чулок, возбуждающее зрелище! Я то и дело думал о том, насколько же шикарное у неё тело… За всю дорогу я почти не говорил, только спросил: как Она долетела и все. Её рассказ о полёте, о бизнесе и приезде на вокзал – ничего не значат ни для меня, ни для неё, это, своего рода, прелюдия. Почти при входе я наткнулся на коробки от пиццы, суши и ещё всякие такие, они стояли аккуратно сложенные на стульях и частично на столе. Она сказала, что я могу раздеваться и проходить, а сама пошла в душ. Забавно, ей бы следовало отправить туда меня, но Она всё делала на своё усмотрение, всегда. Войдя в комнату, я уже знал, что будет происходить дальше. По её рассказу – Она приехала почти четыре часа назад, уборщица придёт завтра, а значит, порядок тут наводила сама. Я встал перед той самой дверью в её спальню, она выходила прямо на кухню, как и ещё одна дверь в гостиную. Но мало кто из тех, кого она пускала к себе, знали о том, что скрывает это дверь. Я повернул ручку, дверь открылась. В который раз перед моими глазами открылась тайная комната ее садо-мазо увлечений. Все вещи, предметы были чисты и опрятны, несмотря на их внешний вид и видимые различия они все были на своих местах готовые в любую секунду служить своей хозяйке. Я задумался: «Она лично делала уборку в этой комнате?» Я снял с себя всю одежду, бросил её в угол и подошёл к окну. Затемнённое, я вижу, что происходит снаружи, но никто не видит, что происходит внутри. Дверь открылась практически беззвучно, я скорее почувствовал, что она открылась, чем услышал. В комнату вошла Она, в своём лучшем, по её мнению наряде. Для меня же это просто много черных, наверное, кожаных вещей. Высокие сапоги, на каблуке, длинные перчатки, то ли боди то ли купальник с блестящей молнией посередине от начала и до конца. Мои действия – просты: подчиняйся и делай то, что велит госпожа. Она с улыбкой подходит ко мне, проводит рукой по моему телу, гладит и рассматривает меня жадным взглядом. - Вниз! – сказала Она, это значит, что я должен встать на колени. У неё, наверное, есть целый словарь с терминами, которые означают то или иное действие и описывают его одним словом. Простота во всем. Думаю, я уже знаю как минимум половину из этих слов, а может и больше. Она зашла мне за спину, после чего сказала: - Руки! – Её голос, как может голос звучать так нежно и одновременно с тем так властно? Вы ведь уже догадались, что я должен делать, так? Подать руки туда, и в ту сторону, где Она находится или туда, куда Она укажет. Она стоит сзади меня, значит, следует подать руки назад. - «Что на этот раз?» - думаю я, - «Наручники, ремни… верёвка?» Она может использовать все, что угодно. Однажды Она заковала меня, используя только цепи и замки, даже кляп был железным. Верёвка! Сегодня Она хочет так. Я чувствую, как волокна касаются моей кожи, как оборот за оборотом они стягивают мое тело, узел за узлом лишая меня возможности сопротивляться. Можно подумать эта возможность у меня вообще была. Вот Она согнула мне руки за спину, вот веревка уже огибает мою грудь, плечи, стягивая всё сильнеё, но не так сильно, чтобы мне было больно. Для неё уже достаточно того, что я не смогу освободиться самостоятельно. Она закончила. Все мое тело, полностью в её власти. Она отходит от меня и направляется к шкафу. Там полно различных вещей для ублажения её извращенных фантазий. Она берет что-то и подходит ко мне. Я знаю, её возбуждает, когда я не вижу, что именно Она берет оттуда. Спустя несколько секунд, мне, на мгновение, стало чуть труднее дышать, и я услышал щелчок. Это застегнулся ошейник на моей шее. Она всегда сначала связывала или приковывала меня, лишала возможности сопротивляться и только потом... Только потом после того, как я лишался возможности освободиться, Она одевала мне ошейник, именно в такой последовательности. Она никогда не скажет, но я знаю, что последовательность важна! Сначала – оковы, а потом ошейник! Осуществить контроль, а потом – знак, символ её власти – тугой, но гибкий, жесткий, но не давящий ошейник. Только так и не иначе! Она шепчет мне на ухо и гладит руками моё тело, скользя то вверх, то вниз, мягкие кончики перчаток мешают ее ногтям оставлять следы. Но вот Она вновь подходит к шкафу, спустя какое-то время повязка лишает меня возможности видеть, а кляп возможности говорить. Ещё щелчок, к моему ошейнику пристегнули поводок. Теперь, следующей командой будет: «Следом». Неважно насколько быстро я буду передвигаться, учитывая то, что пойду на коленях по ковру с частично связанными ногами, Она всё равно будет слегка тянуть за ошейник. Она подведет меня к небольшой лавке обитой кожей. Так и есть, я уже стою у неё, давление поводка ослабло. Она вновь встала сзади, я почувствовал её каблук на своей спине. Она придавливает меня к этой скамье для наказаний. Как только я оказываюсь на ней, давление каблука сменяется ремнями. Они прижимают меня к этой скамье. Я слышу и чувствую, как Она медленно затягивает ремни, с наслаждением предвкушая, мои стоны и мычания без возможности сказать и слово. Она стягивает мои бедра ремнями друг к другу, затем икры, а после них - щиколотки. Финальной фазой служат кольца на полу, которые зафиксируют мои ноги в таком положении. Скамья для наказаний. Я уже слышу, как воздух разрезает плеть или что-то в этом роде. Но Она не приступает, Она наслаждается видом, ощущением власти. Раздаётся хлёсткий удар, и я уже ощущаю легкую боль, эта боль скорее унизительная, чем болезненная. Удар за ударом моё тело покрывают покраснения от плети, Она – художник, рисующий красным на моём теле, а плеть, подобно кисти, покрывает мою кожу красками боли и подчинения. Наказание подходит к концу, и она убирает плеть. Вот Она подходит ко мне вновь, моё дыхание перестало быть спокойным и ровным, ей это нравиться! Она опять гладит моё тело, мою спину, руки, бёдра, проводя по следам, которые только что оставила. Ремни расстёгиваются, Она поднимает меня за ошейник, я вновь оказываюсь на коленях. Долой маску с глаз, она больше не нужна. Веревки, до этого стягивающие все мое тело слегка ослабевают, теперь они только сдерживают руки у меня за спиной. Из-за кляпа мой подбородок весь мокрый от слюны. Ладонью Она убирает большую её часть и целует меня с закрытыми глазами. Она подняла меня на ноги, а это может означать только одно – ещё больше унижений для меня и огромное наслаждение для неё. Вновь взяв поводок, Она тянет меня к её любимой игрушке. Её любимый предмет для унижений это – стол, узкий и обтянутый мягкой кожей, на нём несколько металлических креплений, напоминающих колодки и оковы. Она указывает мне, я повинуясь наклоняюсь и ложусь грудью вниз так, чтобы моя шея оказалась в металлической колодке расположенной на этом столе. Она развязывает мои руки, но я всё ещё держу их за спиной, я знаю – Она любит это! Она любит приказывать. Её куда больше порадует то, что я сам положу свои руки в оковы, и именно тогда, когда Она так скажет. В этот момент мне всегда кажется, что Она способна приговорить человека к смертной казни и указать на виселицу, но тут же наказать его за то, что тот пошел к верёвке без её разрешения. Она говорит: - Руки, - и указывает на оковы. Я выполняю все её приказы я сам кладу руки, и знаю, что будет дальше. Так и есть, Она защёлкивает замки, без ключа я никак не смогу выбраться из этих оков, а она может делать любые вещи. Этот стол – единственный предмет, который позволяет тебе увидеть то, что она возьмёт из своего шкафа. И всегда это аксессуар введёт тебя либо в восторг, либо в ужас, в зависимости от предпочтений. Она уже несколько месяцев летала по своим делам, питалась едой, которую доставляют на дом, видимо соскучилась. Она достала огромный страпон, но Она не будет использовать его на мне. Она просто хочет, чтобы я умолял её не использовать это. Она надевает его, я вижу, как она подтягивает пояс, застегивает ремни, гладит жуткую резину, наслаждаясь выражениями моего лица. Она снимает мой кляп. Я вижу и чувствую, как Она специально водит этой резиной перед моим лицом. Она встает передо мной и хватает за волосы, огромное наслаждение играет всеми красками в её взгляде. Я начинаю просить и умолять её: - Он слишком большой! Прошу вас госпожа!... – я говорю все то, что Она так хочет услышать. А Она плавно ходит вокруг меня, как акула, которая кружит вокруг одинокой жертвы, показывая свой плавник. Она встает сзади меня. Стоит ей захотеть, и она будет делать со мной все, я могу кричать или вопить, но никто меня не услышит. - Что ты готов делать тогда? – Спрашивает Она, вцепляясь в мои бедра. Я уже знаю, чего она попросит и говорю: - Всё, что угодно, только не так! – этого она и ждала. Она берет другой кляп со специальным отверстием, подходит ко мне и велит открыть рот. Я открываю, и этот кляп полностью лишает меня возможности сомкнуть челюсть, оставляя рот открытым. - Хороший мальчик должен уметь не только лизать! После этого она надевает другой резиновый… он куда как меньше предыдущего. Без сопротивления она проталкивает его ко мне в рот, я вновь и вновь заглатываю, слюни льются, а глаза слезятся, он вибрирует у основания, доставляя ей удовольствие от каждого движения. Она держит меня за голову, за волосы, за ошейник, то ускоряясь то на долгое время оставляя его глубоко. Как только он покидает мой рот я, с трудом, сдерживаю рвотные позывы. На этом Она не остановится. И мой рот вновь затыкает резиновый предмет, но теперь он часть кляпа, служит только тишине и госпоже. Он мешает мне издавать хоть что-то не похожее на стоны. А Она вновь подходит к шкафу и берёт оттуда стимулятор. Прикрепив его мне куда надо, Она, медленно проводя рукой по всему, что причиняет боль, останавливается на хлысте. Это тоже её фишка – боль вместе с удовольствием. Тебе будет больно, пока ты в прямом смысле не кончишь от боли. Мои стоны сменяют друг друга, стимуляция сменяется ударами и наоборот, мое тело, словно переносят каждую минуту из рая в ад и обратно в рай. Но Она добивается своего, как и всегда. Моё дыхание максимально тяжёлое, моё тело покрыто потом, покраснениями, синяками и мурашками. Она ещё раз гладит мою спину, укусив меня за ухо, вынимает кляп. Чуть позже: Она освобождает меня ненадолго, спустя пару минут я вновь на коленях. Вижу: как её шикарные ноги обвивают мою шею, я чувствую, как кожаные сапоги трутся о мою спину, слегка царапая её каблуками. И жду, жду следующей команды: - Лизать! – говорит Она, я приступаю. Я неторопливо и нежно целую её бедра, потом верх живота, низ живота… затем, провожу языком, медленно, еле касаясь её половых губ. После целую её там, мой язык знает, как и что именно Она любит, я делаю всё так, как Она любит. Чуть быстрее, чуть медленнеё, прервав поцелуем, вновь медленно до тех пор, пока она не схватит меня за волосы, я бы гладил её ноги, но мои руки за спиной скованы наручниками, как и ноги. Мой язык двигается быстро, но нежно, так, пока Она не оттолкнет меня слегка и как только Она это делает я, вновь прижимаю свой язык туда ещё на несколько минут, без всяких движений. Мы закончили. Она освобождает меня, сняв всё, включая ошейник. В моей голове теперь только одна мысль: «Оплата, как обычно. Стоит спросить на такси». Я подбираю свою одежду и хочу уже надеть штаны, но она говорит мне то, что я не ожидал услышать. Это слова застревают в моей голове. - Не хочешь сделать что-нибудь такое со мной? Что она имела ввиду говоря это? Я смотрю на неё с непониманием. Она лежит на постели, сняв с себя всю одежду, а на её шее красуется ошейник, которые ещё несколько минут назад был на мне. - То есть? – отвечаю я. - А что тут непонятно? - Всё! - Ты разве не хочешь? – она продевает указательный паллет в кольцо на ошейнике, - Сделать со мной что-нибудь такое? Как мне ответить на это? Я ведь просто продаю своё тело! Я не то, чтобы совсем не в теме, наоборот я пошёл на такое в первую очередь ради удовольствия, а не ради прибыли. Но так уж случилось, я тот, кто я есть. - Ты ведь платишь мне! – говорю я, - обычно сейчас я спрашиваю на счет такси, так что случилось? - Что случилось? – Говорит она, встав с постели и подходя ко мне, - Ты беспокоишься обо мне? - Я просто удивлен. Она обнимает меня, я её – нет. С таким умом и телом, средствами и связями она могла бы иметь кого захочет, и будет не стоит сомневаться. Я… причем тут я? - Останься! Ты каждый раз уходишь! Побудь со мной, хочешь, закажем еды или ещё чего. - Мне пора. Я слегка отталкиваю её и одеваюсь. Но тут она срывается, и чуть ли не кричит на меня. - У тебя кто-то есть? Кто-то кроме меня? Неужели я так плоха? Я никак не мог ожидать такого от неё. Я молча стою и слушаю всё, что она говорит. - Ты ведь просто проститутка! Продаёшь своё тело тем, кто больше заплатит! Разве я даю не достаточно? Тебе мало? Я могу дать тебе больше! Или тебе больше по нраву престарелые? Что не так? Она ненадолго замолкает, но я не могу найти слов, Она вновь говорит, уже тихо: - Прости, просто… ты был первым из тех, кто просто подарил мне цветы. Просто так. Не за деньги или ещё что-то. Это было на мой день рождения, ты не обязан был, но сделал это. Я заказала тебя как подарок на всю ночь, а ты пришел с цветами… этого не было. В списке того, чего я хотела. Но на тот момент мне показалось… и пусть, наверное, хотел понравиться, но когда я позвала тебя на ужин, уже через год, ты вновь купил цветы. Да еще ведь запомнил, какие я люблю. Она всё говорила, а я всё лучше понимал, что она просто влюбилась. Это лишь влечение. Оно пройдет, просто Она нашла то, что ей ещё не принадлежит, либо Она хочет от меня ещё что-то помимо моего тела. Оплата как обычно, Она отдала мне деньги на такси и я уехал. Не знаю, будет ли она звонить мне снова или станет искать другую игрушку, я точно знаю лишь одно – моё тело принадлежит ей когда Она пожелает, но не моя душа. Мне казалось: если я сделаю так, чтобы то, что я люблю – стало моей работой, я буду счастлив. Оказалось, что я стал ненавидеть это. Одно дело, когда ты занимаешься тем, что любишь тогда, когда сам этого хочешь и совсем другое, когда ты обязан делать это и всем плевать на твоё мнение и твои желания.