А ведь я сразу предложил её сжечь...

Скрип стальной телевышки слышно по всему городу. Он разносится по улицам, смешивается с шелестом листвы и травы, врывается резкой нотой в пение птиц, чтобы неумолимо утонуть в прочих звуках наступающей природы. Кое-где на дорогах еще сохранился асфальт, правда, уже изрытый трещинами и ямами. Прямо посреди автомагистрали пробиваются молодые ростки деревьев. Здания, оплетенные льнущими к ним ветками плюща, уже начинают рушиться, но еще держатся, не желая сдавать некогда твердые оплоты человеческой цивилизации на милость природе. Та не торопится: времени много. Теперь уже даже слишком много. Возможно, целая вечность. Где-то рядом слышно мягкое журчание воды. С такого расстояния не разобрать: появился где-то поблизости небольшой ручеек или прорвало трубы, рыжими змеями выступившие там, где успело размыть часть грунта. Тим, мальчишка лет пяти-шести в потрепанных обносках оглядывается по сторонам. Кажется, он довольно далеко забрел сегодня: уже сумерки, темнеет в городе быстро, значит, ему нужно поторопиться, чтобы как можно скорее добраться к деду. Благо, сегодня он рыскал в городе не впустую и смог найти нечто полезное: вокруг полно вещей, но большинство из них потеряло какой-либо смысл к существованию со смертью старого мира. Да и местные мародеры постарались, давным-давно растащив все мало-мальски ценное. Ребенок быстро, но осторожно движется вперед. Передвигаясь по городу, нужно быть очень осмотрительным, ведь вокруг полно диких зверей. В первые дни катастрофы для них наступило раздолье – шутка ли целый город мертвых, море падали. Тишина недолго царила на притихших улицах, и вскоре рев животных и крики птиц сменили шум моторов и гул человеческих голосов. Теперь животные вольготно разгуливают по городским улицам, а в небе черным облаком вьётся вороньё. Мальчик бежит со всех ног, крепко прижимая к себе сумку с находкой, но темнота окутывает город раньше. Он уже начинает досадовать на себя, но, разглядев впереди свет костра, успокаивается, понимая, что наконец добрался, куда нужно. Заслышав шаги, старик просыпается от дремы и поднимает голову. – Дедуль, посмотри! – звонкий голос звучит раньше, чем Тим возникает перед стариком из темноты. – Теперь нам есть чем согреться! – радостно кричит он, потрясая в воздухе чем-то увесистым. – Что это, сынок? – щурясь, спрашивает старик. – Бумага какая-то, – безразлично пожимает плечами ребенок. – Но она должно быть хорошо горит! Ясно, что ему не слишком интересно, для чего она служила в прошлом – главное, что она может согреть их сейчас. Старик поднимается со своего места и неловко ковыляет на нетвердых ногах. Подходя к внуку, он чувствует, что внутри все замирает от предвкушения. «Какая-то бумага». Бумага! Да это же книга, настоящая, почти не истлевшая. Конечно, мальчишка, родившийся в новом мире, едва ли понимает, какое сокровище он держит. Рука старика, протянутая к внуку, дрожит, да и сам он трясется, словно от озноба. – Дай… дай её мне! – хрипит он. Мальчик смотрит на него с непониманием и жалостью. – Дед, ты же замерз весь. Дай я вырву и сожгу отсюда пару бумажек… – Я тебе вырву! Я тебе сожгу! – старик подскакивает к ребенку, рывком вырывает у него из рук книгу и бережно прижимает к себе. – Ты хоть понимаешь, что это книга! Кни-га! Самая настоящая! Да их сейчас с днем с огнем не сыщешь! Настоящая драгоценность! – О, если она такая ценная, так мы можем её продать? – по-своему понимает его ребенок. Старик не отвечает: бурный всплеск эмоций дается ему нелегко, и теперь он тяжело дышит, приходя в себя. Столько лет… Столько лет он не держал в руках ничего, что можно было бы прочитать: ни газет, ни журналов, ни книг – ничего! – Нет, малыш. Мы не будем. Книги делают тебя богаче, но тебе вовсе не нужно их для этого продавать. Все, что нам сейчас нужно, это научить тебя читать!.. Но это потом. Сейчас мне самому необходимо… Как же давно я ничего не читал! Он делает глубокий вдох, чтобы успокоится. Затем садится на прежнее место, бережно гладя обретенное сокровище. – Давай-ка посмотрим, что это, Тим. Та-ак… Стефании Майер, – он запнулся. – «Сумерки», – прочитал он обреченно. Его вдруг передернуло. Мальчик с удивлением смотрел на старика, в глазах которого стояли слезы. – Деда?.. – Господи, за что?! – выкрикнул старик, вскакивая с безумными глазами. Книга полетела в огонь, а несчастный, громко рыдая и выкрикивая проклятия небу, унесся в неизвестном направлении. Мальчик проводил его взглядом и пожал плечами. Затем нагнулся, поднял с земли длинную палку и поворошил угли. – А ведь я сразу предложил её сжечь.