Не гуляй по ночам

Слэш
R
Завершён
1011
Размер:
9 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1011 Нравится 16 Отзывы 271 В сборник Скачать

***

Настройки текста
      Идя под мантией-невидимкой с Астрономической башни, Гарри понял, что сидеть несколько часов в прохладном месте — плохая идея. В который раз он поссорился с Роном Уизли — его соседом по комнате. Это был самый грандиозный скандал, по крайней мере так думал сам Гарри.       Когда Рон узнал, что Гарри является змееустом, он чуть не упал в обморок. Уизли обвинял Гарри в том, что тот тёмный волшебник и очень опасен, хотя Гарри, на самом деле, очень спокойный мальчик, всегда готов помочь, пусть и не горел желанием заводить друзей, многие считали, что ему место на Пуффендуе. Если у него и были замечания от декана, то только за ночные прогулки. Ну и от Снейпа за испорченное зелье. Но ехидные замечания «любимого» профессора Гарри не цепляли еще с третьего курса, из-за чего деканша часто жаловалась на него Лили Поттер. И это было страшнее всего.       Когда в Большом зале при всех учениках Уизли начал орать во всё горло о том, что Гарри любит поболтать со змеями, Гарри пришлось применить к нему силенцио, иначе рыжий бы точно получил по лицу. Он был так зол, что, сам того не понимая, начал угрожать Рону на парселтанге. Некоторые отшатнулись от него в страхе, а кто-то, наоборот — захотел подойти поближе. Среди тех, кому было интересно был и он — Том Реддл. Самый обаятельный, привлекательный, умный, ответственный семикурсник Слизерина. Гарри его таковым не считал, просто по словам девушек Реддл был именно таким. Гарри же вообще не интересовался им. Как и сам Реддл не интересовался Гарри. До сегодняшнего дня. Ведь все в Хогвартсе знали, что Реддл — наследник Салазара Слизерина, что означает, что он знает парселтанг не хуже английского.       Гарри вылетел из Большого зала пулей и направился к Астрономической башне - успокоиться и поразмышлять. Он не знал, как ему быть. Юноша не хотел популярности, не хотел, чтобы его узнавали. Ему нравилась его тихая и спокойная жизнь. Сам он знал, откуда такой дар: все из-за того, что род Поттеров исходит аж от Певереллов. Как и род Слизеринов. Только вот у Поттеров давно уже не было змееустов, и, поэтому, когда Джеймс и Лили услышали от маленького Гарри, лежащего в своей кроватке, змеиное шипение, они были очень удивлены. Но родители никогда не говорили мальчику, что это тёмный дар. Поттеры вообще не любили делить магию на чёрную и белую. Гарри был согласен с родителями. Но далеко не все были такого мнения. Если подумать, то Гарри был равнодушен к мнению общественности, но его пугало то, что могли сделать те, кто был согласен с Уизли. Мало ли, что эти слабоумные надумают…       Гарри потряс головой, отгоняя лишние мысли. Всё-таки, сейчас он бежит по неосвещённому коридору, где есть неугомонный Пивз и старосты с учителями, которые могут его поймать, и тогда мать точно его прибьёт. Передвигаться под мантией было не очень удобно: она постоянно путалась в ногах, да и осматриваться проблематично. Стараясь не произносить ругательства, Гарри завернул за угол. Он был уже в двух шагах от Гриффиндорской гостиной. Гарри уже представил, как зароется в тёплое одеяло и проспит до обеда. А что? Всё-таки завтра суббота.       Осмотрев ещё раз территорию, Гарри убедился, что путь чист, и снял мантию, положив ее в карман. Карту Мародёров он забыл в комнате, и, поэтому не мог знать, кто находится поблизости. Гриффиндорец с небольшой опаской пересекал оставшееся расстояние до портрета Полной дамы.       — Так, так… — протянул чей-то голос. — Почему ты не в кроватке, Поттер?       Гарри застыл. Теперь ему точно прилетит от родителей. Повернув голову направо, Гарри увидел парня с чёрными кудрями, гордой осанкой и бледной кожей. Как любит говорить Драко Малфой: аристократическая бледность. Том Реддл. Он взирал на Гарри с победной ухмылкой, будто только его и ждал.       — Разве тебя это касается? — задал встречный вопрос гриффиндорец, смотря старшему волшебнику прямо в глаза.       Возможно, Гарри был единственным, кто не поддавался на чары Реддла. Все окружающие просто млели от его обаяния.       — Я — староста. Так что да, касается. — ответил Реддл, подходя всё ближе и ближе.       Гарри насторожился. Про Реддла ходило много слухов: убийца, психопат, лицемер, Тёмный лорд и всё в таком духе, хоть это и не мешало людям любить его. Конечно, Гарри понимал, что это просто чьи-то слова. Но эти слухи не могли же появиться из-за обычной зависти к слизеринцу. А значит, доля правды здесь имелась.       — Мне придётся доложить об этом профессору Макгонагалл. — Реддл забавлялся, как Поттер увеличивает расстояние между ними. — Но…       — Что? — перебил его Гарри. Если есть возможность обойтись без декана — он готов на все. Даже если условия ставит Реддл.       — Для того, чтобы это не произошло, тебе придется кое-что сделать для меня. — Реддл вмиг оказался перед гриффиндорцем, смотря на него сверху вниз.       — И… — пролепетал Гарри. — чего же ты хочешь? — собравшись с силами продолжил он. — Надеюсь, ничего позорного?       — Мне нужно подумать. — протянул слизеринец, поигрывая палочкой и, задумчиво смотря куда-то мимо Гарри. — Я скажу тебе всё завтра, а сейчас, ты можешь идти. — и, не дожидаясь ответа, он обошел младшего волшебника.       Гарри почувствовал, что совершил очень большую ошибку.       ***       Том всегда любил две вещи: силу и власть. Он всегда добивался своего, и не важно, что стоит на пути у его цели. Все любили Тома Реддла. Почти все. Альбус Дамблдор и Гарри Поттер были из тех, кто не признавали его авторитета. Если с Дамблдором особо ничего не сделаешь, то вот причина, по которой Поттер игнорировал его — неизвестна.       Ещё на втором курсе Том заметил мальчика с огромными зелёными глазами, но не придал большое значение своей заинтересованности. А мальчик рос, почти ни с кем не общаясь, отвергая чужие приглашения в Хогсмид или просто на прогулку. Поттер всегда ходил один. Но он не выглядел расстроенным. У Тома было немного информации о гриффиндорце, как и у всех остальных в Хогвартсе.       Начался седьмой курс, и у Тома, в отличие от его однокурсников, которые никогда не углублялись в изучение школьных предметов, было предостаточно времени, чтобы наблюдать за Поттером.       Поттер был красив: невысокий рост, что его нисколько не портило; спортивное телосложение, благодаря тренировкам по квидичу; слегка пухловатые губы и ровный ряд белоснежных зубов. Окружающие были в восторге от его глаз: ярко-зелёные, искрящиеся на солнце. Чёрные волосы гриффиндорца были в вечном беспорядке — главный признак всех Поттеров.       Гарри Поттер был загадкой для всех. Он притягивал взгляды, пусть, если и сам этого не замечал. Он был не так популярен, как Том, но вряд ли в школе найдётся человек, не знающий зеленоглазого брюнета.       Переломным моментом стала сцена в Большом зале. Змееуст! Было неожиданно, но многие старые чистокровные семьи знали, что Поттеры идут от Певерелов. Но среди Поттеров змееусты были настолько редки, что большинство уже и не вспомнят, кто был последним говорящим.       Том знал, что Поттер придет в башню Гриффиндора только после отбоя, и ждал его. Мысли слизеринца и так уже долгое время витают вокруг этого парня, что сейчас это уже больше похоже на зависимость. Он не прогадал: юноша не возвращался в свою гостиную. Тому понравилось, что Поттер не общался с ним, как все остальные. Конечно, шестикурсник был в замешательстве и, даже если он выглядел напуганным, то явно не из-за Тома. Возможно, боялся наказания.       Предложение со сделкой случайно вырвалось изо рта. Но идея была неплохой, и Поттер ответил согласием. Точнее, он не сказал «нет», что значит «да» для Тома. И сейчас, лежа в постели, Том смотрел на зелёный балдахин и пытался понять, что же он мог взять у гриффиндорца. Так прошел час, а в голове было пусто.       Том не понимал, как Поттер не попадался на глаза миссис Норис и Филчу, а Снейп ловил его в каждое свое дежурство. Карта. Мысль была слабой и мимолётной, но Том успел зацепиться за неё. Карта всего Хогвартса. Снейп как-то проболтался о ней: её сделали небезызвестные Мародёры, и Поттер, по словам того же Снейпа, часто носил ее с собой. Как в таком случае гриффиндорец всё равно попадался — Том не знал.       Ему бы понадобилась такая карта. Навсегда забрать её нельзя, но вот на месяц — не такой уж и большой срок. Решено.       ***       В Большом зале было шумно. Гарри, сидя за гриффиндорским столом, разглядывал потолок. Весь день он пребывал в раздражении, а всё из-за Реддла. Слизеринец так и не сказал, чего хотел от Гарри. Гарри боялся, что тот уже донёс на него декану, но громовещателя от матери всё не наблюдалось, а значит, Макгонагалл ничего не знает.       Посмотрев на слизеринский стол, Гарри заметил Реддла. Тот явно был не в лучшем расположении духа. Дафна Гринграсс постоянно пыталась сказать ему что-то, отчего Реддл злился всё сильнее.       Слизеринец, будто почувствовав, что за ним наблюдают, поднял голову и встретился взглядом с Гарри. Поттер повёл плечами. Тёмно-синие глаза смотрели прямо в душу. Затем Реддл кивнул сам себе и встал из-за стола. Такая резкая перемена насторожила Гарри. Тем временем Реддл шагал прямо к нему.       — Пойдём, Поттер. — сказал старший волшебник, останавливаясь у стола Гриффиндора. — У нас есть незаконченное дело.       Все вокруг наблюдали за ними, пребывая в шоке. Ведь Том Реддл и Гарри Поттер никогда даже не здоровались. Какие у них могут быть дела?       Гарри не стал отвечать, а просто пошёл за старостой, стараясь игнорировать чужие взгляды. Где-то сзади Рон опять нес полную чушь насчёт Гарри.       Юноши вышли из Большого зала. Реддл завёл Гарри в заброшенный кабинет, затем запер дверь и навесил полог тишины. Они смотрели друг на друга несколько минут, и Гарри уже начал терять терпение.       — Чего ты хочешь? — наконец сказал Гарри, не выдержав.       — Знаешь, я люблю внимание людей… — протянул Реддл. — Но иногда его слишком много.       — К чему ты ведёшь? — гриффиндорец был на пределе.       — Давай так: мы месяц строим из себя влюблённую пару, а я ничего не расскажу о твоих ночных прогулках. Согласен?       Гарри открыл было рот, но так и не смог выдавить из себя ни слова. Он и Реддл. Вот это союз. Гарри, конечно, считал того достаточно привлекательным. Но это же Реддл — заносчивый засранец, у которого эго больше Хогвартса. Хотя, это же только на месяц. Гарри сможет это вытерпеть. Это их ни к чему не обязывает. Для Реддла это способ избавиться от надоедливых поклонников, а для Гарри - возможность не получить от родителей по шее. Тем более, он же не стеснительный пуффендуец. Он тоже кое-что умеет.       — Согласен. — они пожали руки.       ***       Гарри гулял во внутреннем дворике школы, пиная камни под ногами. На него всё ещё странно косились, но подходить не решались. Обдумывая вчерашний разговор с Реддлом, Гарри задался вопросом: почему слизеринец выбрал его? Реддл мог попросить кого угодно, все бы хотели оказаться на месте Гарри. Но, скорее всего Реддл просто знал, что Гарри не будет строить ложных надежд и мешать ему заниматься своими слизеринскими делами.       Гриффиндорец остановился под деревом и прислонился к стволу. Во дворе было полно людей: кто-то устроил пикник, кто-то сидел на лавочках и читал, малыши играли в догонялки и громко спорили. Гарри никогда ни с кем не играл. Да и не дружил. Из приятелей у него был только Невилл Долгопупс — его сосед по комнате. Их родители дружат ещё со школы, поэтому Невилл и Гарри часто виделись во время праздников.       Из мыслей его вырвало горячее дыхание, направленное ему в область шеи. Глаза Гарри расширись в страхе, и он поспешил отодвинуться, но чьи-то сильные руки притянули его к себе вплотную. Гарри начал паниковать. Он слегка повернул голову и увидел Реддла, смотрящего на него довольным взглядом.       — Как дела, Солнце? — промурлыкал старший волшебник на ухо Гарри, посылая по его телу волны мурашек.       Чёрт, это так приятно…       — Что ты творишь? На нас же смотрят! — яростно прошипел гриффиндорец, почти срываясь на парселтанг.       — Все должны увидеть нашу любовь. — протянув последнее слово, он развернул Гарри к себе лицом. — Смотри, из-за нас все опять стоят с открытыми ртами. — усмехнулся Реддл, приближая своё лицо к юноше.       Гарри посмотрел на других: парни побелели, а девушки смотрели на него с неприкрытой злобой. В следующую секунду произошло то, чего никто не ожидал: Реддл прижал Гарри к стволу дерева и, стиснув талию ничего непонимающего парня, поцеловал его. Сначала Гарри окатило чувство стыда, а затем - удовольствия. Реддл целовался просто потрясающе. Гриффиндорец обнял парня напротив за шею, притягивая к себе, хотя ближе уже некуда. Голова шла кругом. Горячие губы были настолько притягательными, что не хотелось останавливаться. Реддл гладил его спину рваными движениями, иногда задевая низ кофты. Промелькнула мысль, что если такое будет происходить чаще, то Гарри согласен продлить их сделку. Воздух в лёгких стал заканчиваться, и парни оторвались друг от друга. В глазах Реддла играли чёртики, а сам он до сих пор обнимал Гарри за талию.       Раздались хлопки и свисты. Гарри, испугавшись, дернулся назад и ударился головой. Слизеринец начал поглаживать его по волосам, смотря по сторонам. Их поцелуй вызвал фурор, и это ещё знает не вся школа. Что будет вечером…       — Мы должны будем это повторить. — сказал Реддл, облизывая губы.       — Обязательно. — выдохнул Гарри.       ***       Всё изначально шло не по плану. Гринграсс прицепилась к нему, как пиявка, и Том уже не знал, что с ней делать. Следующие часы проходили, будто мимо него: вот он идёт к Поттеру, а вот уже предлагает ему совершенно не то, о чём думал перед сном. С картой он теперь в пролёте.       А потом этот поцелуй. Том был опытен в любовных игрищах, но он никогда ещё не возбуждался от одного поцелуя. Не будь вокруг зрителей, Том перешёл бы в наступление. Хотелось снять с Поттера эту кофту и отбросить подальше. Том удивился, что Поттер нисколько не смутился. Он-то ожидал покрасневших щёк, метаний и смущения, но ничего из этого не было. Вот она — гриффиндорская храбрость.       Вместе они пошли в Большой зал на обед. По пути юноши не разговаривали, но эта тишина не была неловкой. Поттер шел ровным шагом, смотря по сторонам. Чёрные волосы мальчика спадали на глаза, но он не пытался их уложить; видимо, привык к этому.       Тому хотелось узнать, о чём думает его «парень», где он научился так целоваться? При мысли, что Поттер был с кем-то другим, внутри всё противилось и негодовало. Том не хотел, чтобы у Поттера был кто-то ещё, пусть их отношения и фиктивные. Пусть, Том и не понимал причину этих мыслей.       Перед входом в Большой зал, Том взял Поттера за руку, отчего последний покрылся лёгким румянцем. Парней встретила звенящая тишина. Никто не осмеливался заговорить, все просто поражённо хлопали глазами, не в силах отвести взгляды от стоящих юношей в дверях.       — Надеюсь, ты будешь хорошим мальчиком и будешь молчать о нашей сделке? — Том развернул младшего волшебника к себе лицом.       — Я и без тебя это знаю, Реддл. — с вызовом в ярких зелёных глазах ответил Поттер.       — Том, ты можешь звать меня просто Том. — сказав это, слизеринец с довольной усмешкой отступил назад и, развернувшись, пошёл к своему столу.       Гарри, по-совиному моргая, не сдвинулся с места. Звать Реддла его именем? Это что, обязательно? Хотя, они же «встречаются». Видимо, придётся привыкнуть.       ***       Прошло две недели с начала их «отношений». И Гарри бы не сказал, что несчастлив. Всё было наоборот. С Реддлом… с Томом было легко: слизеринец был безумно умён, умел хорошо шутить, был прекрасным учителем и не отказывал в помощи. Гарри стал замечать за собой, что засматривается на семикурсника. Сидя с ним в библиотеке и делая домашнее задание по чарам, гриффиндорец всё чаще наблюдал за сидящим рядом парнем. Теперь Гарри верил: Том Реддл был идеален во всём. И целовался отлично. Пусть наедине они никогда не оставались, а всё, что было между ними - лишь на публике, для поддержания их легенды, но было в этом что-то такое непередаваемое. Иногда Гарри казалось, что Том чувствует то же самое, но быстро отгонял от себя эти мысли. Ему нельзя на что-то надеяться. Это глупо и бессмысленно. Еще каких-то полторы недели и эта клоунада подойдёт к концу, и Том забудет о нём, будто ничего и не было. От этих мыслей щемило в груди, но, что поделать — такова реальность.       Том был неприступным. Он мастерски менял маски и вёл себя с людьми именно так, как те этого хотели. Слизеринец жил манипуляциями, но Гарри не поддавался на них. Гарри нравилось, когда Том вёл себя с ним, как Том: без своей чрезмерной напыщенности и взглядов свысока, когда он искренне смеялся. Гарри был уверен, что искренне, даже если вокруг было огромное количество людей. В общем и целом, можно сказать, что их обоих всё устраивало.       Но не все захотели мириться с таким положением вещей…       ***       Воскресенье выдалось до безумия солнечным, пусть и довольно ветренным. Прошла ещё одна неделя. Гарри был раздавлен этим знанием; хотелось отмотать время назад, ценить каждое мгновение, запомнить каждую минуту, проведённую с Томом. Гриффиндорец совсем недавно принял свою влюблённость в слизеринского старосту. Этот факт не давал ему нормально выспаться, от чего у Гарри залегли тёмные круги под глазами. Том, кажется, даже беспокоился за него. Или, возможно, уставшее воображение парня рисовало именно такую реакцию. Они не разговаривали о том, что будет после. Будто эта тема была под негласным запретом. И первым Гарри не хотел поднимать её. Слабая надежда, что всё это может быть по-настоящему, до сих пор теплилась где-то внутри.       Гарри стоял около главных ворот и ждал Тома. Вчера они договорились сходить вместе в Хогсмид. Шестикурсник был одет в тёмные свободные джинсы и зелёный свитер. Том часто говорил, что он подходит к его глазам, на что Гарри ничего не отвечал, пытаясь подавить смущение. Гриффиндорец поднял взор к небу: ни тучки. Идеальное начало дня.       — Эй, Поттер! — раздражающий голос вывел парня из мечтаний. — Что ты тут забыл?       — Малфой. — выплюнул фамилию парня Гарри. — Я не могу здесь стоять или что?       В последнее время нападки Малфоя и его дружков участились. Реддл, конечно, не знал об этом. Гарри не собирался жаловаться никому вообще. Реддлу тем более.       — Дай угадаю: ждёшь кого-то. — издевательски протянул Малфой.       Малфой определённо был влюблён в Тома. Иначе ненависть, направленную в сторону гриффиндорца, нечем было оправдать. Гарри не боялся его, да и что Хорёк мог ему сделать? Нажаловаться отцу? Джеймс Поттер тоже не последний человек в Министерстве. Запугать своими дружками? Так Гарри и сам не пальцем деланный.       — Молодец, угадал. — спокойно ответил Гарри; его уже достал этот раздражающий слизеринец. Ей Богу, хуже Уизли. — Теперь отвали от меня.       — Думаешь, если раздвигаешь ноги перед Реддлом, то тебе всё позволено? — выплюнул Малфой, вставая впритык к ошеломленному Гарри. Потихоньку собиралась толпа. — Спешу тебя огорчить: это не так.       — А что, хотелось бы оказаться на моём месте? — с усмешкой, которую перенял у Тома, ответил юноша. Он не собирался отступать.       — Ах, ты… — гневно прошипел Малфой, доставая палочку. Гарри сделал то же самое.       Они начали дуэль: поток заклинаний не прекращался, оба юноши отточенными движениями уворачивались от проклятий и посылали новые в ответ. Гарри был одним из лучших учеников по ЗОТИ, а значит он умел не только защищаться, но и бить в ответ. Малфой начал уступать. Слизеринцу не хватало той напористости, которая была у Гарри. Но Малфой не был бы Малфоем, если бы не выкинул что-нибудь подлое.       — Сектумсемпра! — выкрикнул Малфой, до конца не понимая, что делает это проклятье. Два месяца назад он просто увидел его в записях своего крёстного — Северуса Снейпа. Какая же это было ошибка…       ***       — Сектумсепра! — выкрикивает Малфой, и сердце Тома останавливается.       Он знает, что это за проклятье. Снейп иногда бывает очень сговорчив. Том с неверием смотрит, как Гарри, его Гарри не успевает увернуться и падает на траву. Хаотичные глубокие порезы россыпью проявляются на его груди. Тому впервые страшно не за себя, а за другого человека.       — Инкарцеро! — в гневе выплёвывает Том, подбегая к захлебывающемуся в собственной крови юноше.       Он паникует. Гарри нужно срочно в больничное крыло, но он боялся его передвигать, ведь может сделать только хуже. Никто не знал, что делать. Ученики были в ужасе и метались, крича что-то неразборчивое. Гарри же лежал молча и неподвижно, начиная закрывать глаза.       — Гарри, нет! — взмолился Том. — Потерпи, прошу тебя.       Том старался не смотреть на грудь Гарри, боясь потерять контроль и прикончить Малфоя прям тут. Нужно было срочно что-то делать. В отчаянии, Том вскидывает палочку, вспоминая проведённые моменты с Гарри: его тёплую лучезарную улыбку, их поцелуи, вспоминая Гарри, такого солнечного и уютного.       — Экспекто Патронум. — заклинание сорвалось с его губ тихим шёпотом. Гордый олень, совсем как у Гарри, побежал в сторону подземелий. Том понимал, что это ничем не поможет, но он должен был сделать хоть что-то.       И тут его осенило.       — Малфой, живо говори контрзаклинание, или я ворвусь к тебе в разум, и никакие ментальные щиты не помогут. — ярость в глазах отрезвила связанного юношу.       — Вулнера санентур. — пропищал Малфой, глотая слёзы. Тома пробило отвращение к блондину. Его Гарри даже слезы не проронил.       Повторяя заклинание, Том с облегчением понял — у него получается. Теперь уже Том плакал, только от счастья. Если бы Гарри умер у него на руках, Том бы не пережил этого. Собственные чувства к несносному гриффиндорцу его уже не удивляли. Том хотел, чтобы Гарри был его во всех смыслах. И чтобы тот был жив и здоров. Он взял тонкое запястье и начал покрывать его невесомыми поцелуями, не заботясь о происходящем вокруг. Время будто замедлилось.       — Что здесь произошло? — закричал ужас подземелий. Картина, представшая перед ним, ужаснула его: множество плачущих детей, связанный крестник, Поттер, лежащий в луже собственной крови, и его лучший ученик, стоящий перед гриффиндорцем на коленях. Получив патронус от Тома, Северус был в ужасе. Как Драко посмел использовать это проклятье хоть на ком-то?       — Мистер Реддл, вам нужно отойти в сторону. — но парень будто не слышал его. Слизеринец, как умалишённый, повторял тихое: «Гарри».       Подоспевшая мадам Помфри побледнела, но смогла взять себя в руки.       — Все вон отсюда. Живо! — скомандовала женщина, опускаясь на колени рядом с Гарри и заливая в него несколько зелий. — Ему нужно срочно в больничное крыло, Северус.       Профессор кивнул, боясь реакции Лили на всю эту историю. Драко, всё ещё связанного, скорее всего, ждало исключение. Но теперь Северус ни за что не встанет на сторону крестника. Просто не сможет.       ***       Прошло несколько часов. Том каждую секунду проводил рядом с Гарри, пока тот спал. Старосту до сих пор потряхивало от пережитого ужаса. Всего два часа назад он познакомился с родителями Гарри — с Мистером и Миссис Поттер. Женщина слёзно благодарила Тома за спасение сына, в то время как мужчина, дико похожий на Гарри, крепко пожал его руку, но Том успел заметить застывшие слёзы в его глазах.       Том держал младшего волшебника за руку, неосознанно нащупывая пульс. Его пустой взгляд был направлен на расслабленное бледное лицо. Тому так хотелось ещё раз заглянуть в жизнерадостные глаза, обнять и согреть. Ему так этого не хватало сейчас.       За это Малфой должен быть мёртв. У Тома в голове уже созрел тысяча и один способ, как превратить жизнь хорька в Ад. Только жаль, что до него сейчас не добраться. Ходят слухи, что Мистер Поттер — человек со стальным характером и один из тех, кто не трепещет перед Люциусом Малфоем. Малфои всегда выставляли напоказ свою чистую кровь, но Джеймс Поттер тоже чистокровный, как и крёстный Гарри — Сириус Блэк. Две древние семьи против одной — у Малфоев нет шансов, Драко точно исключат. Но это совсем не то. Драко должен страдать, должен почувствовать всю боль, что испытал его Гарри, и Том доберётся до него рано или поздно.       Затуманенные глаза медленно открылись. Том, спохватившись, подал стакан воды парню, за что получил благодарный кивок.       — Голова раскалывается. — хрипло отозвался Гарри, всматриваясь в ставшее таким родным лицо, запоминая каждый контур.       — Ты же понимаешь, что это всё? — тихо произнёс Том, подсаживаясь ближе.       — Что «всё»? — напрягся юноша. Неужели сделке конец? Эта мысль вызвала ужас и отчаяние, которое разливалось по венам.       — Теперь ты от меня никуда не денешься. Никогда. — Том нежно взял парня за подбородок и медленно поцеловал. Торопиться не хотелось, да и некуда.       У них ещё целая жизнь впереди.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.