Просто сучка

      Атсуму Мия – выдающийся волейболист, играющий за MSBY – профессиональная волейбольная команда японской Лиги, входящая в топ лучших первого Дивизиона.       Атсуму Мия – восходящая звезда, потенциал которого заметили ещё в средней школе, затем стал лучшим связующим Японии среди старших школ.       Атсуму Мия – кумир многих девушек и парней.       Атсуму Мия – мечта многих волейболистов.

***

— Атсуму-кун такой красивый и такой милый, — раздался писклявый голос девушки. — Да, да, Атсуму-кун такой няшка. Особенно на той фотографии с корги, — тут же подхватила вторая. — Какая фотография? Я не видела! — Да вот же, недавно он опубликовал в инсте эту фотку, — вторая девушка скорее всего показал ту самую фотографию, так как сразу же раздался писк умиления, граничащий с ультразвуком. — О боже... Ему незаконно быть таким красивым и милым одновременно!!! — Вот-вот! — Кстати, на прошлой игре во время подачи Атсуму-кун посмотрел на меня. — Врёшь! Такого не могло быть! — А вот так вот, ха! — в голосе звучали нотки хвастовства, — Может быть я ему понравилась, раз он обратил на меня внимание. — Или же просто пытался сосредоточиться перед подачей, — тут в разговор вступила уже третья девушка. — Ой, вот любишь ты всё портить. — У такого как Атсуму полным-полно фанаток. Шанс, что среди всей фанатской толпы он заметит именно тебя меньше процента. Или, раз взглянул на тебя секунд на пять, то всё, при следующей встречи будет с коробкой конфет и сто одной розой? — Ой, вот ты зануда. Дай помечать, — первая девушка снова мечтательно вздохнула. — Да такую страшненькую как ты, вряд ли бы заметил даже бомж, — тут встряла вторая девушка, вызывая смех у третьей. — Да идите вы!       Голоса девушек стали всё дальше отдаляться, и в конце концов совсем стихли. — Видишь, Атсуму, как тебя любят, — Сакуса усмехнулся, — Только вот интересно, поменяли бы они своё мнение, увидев, как их обожаемый "Атсуму-кун" сейчас отсасывает у парня, стоя на коленях. — брюнет резче дёрнул блондина за волосы, заставляя того заглотнуть больше и подавится, задыхаясь от кашля.       На свою жизнь Атсуму никогда не жаловался. Рос в благополучной среднестатистической семье с братом-близнецом, да братишка нервировал и даже очень, но это можно было терпеть что с придурка взять. Учился более или менее, играл в волейбол, делал огромные успехи в этом виде спорта из-за чего никогда не испытывал нехватку во внимании. И вот теперь занимается своим любимым делом, живёт в маленькой, но довольно уютной двухкомнатной квартирке в центре Осаки, да ещё недавно завёл корги по кличке Хаку.       Да, Атсуму никогда не жаловался на свою жизнь... До того как встретился с Сакусой Киёми.       Конечно, они пересекались на национальных в старшей школе, но как соперники по разные стороны сетки, не более. Но даже так Сакуса чем-то цеплял Атсуму, то ли своими странностями, мол, не прикоснись, не подойди, то ли своей грубой манерой общения, он так и не понял.       Дошло только когда, спустя годы, капитан Мейан-сан представил нового игрока в лице которого явился Сакуса.       Вот тогда всё и началось. Залипание на нового сокомандника с пропусками пасов, бессонные ночи или же мокрые сны с участием брюнета, учащённая тахикардия при (в редких случаях) прикосновениях Сакусой. Вот тогда до Атсуму дошло, что он по уши втрескался в Киёми.       Презрения и отвращения к себе не было, ведь родители с детства Атсуму и его брату, Осаму, объясняли, что любовь не зависит от гендера и всем подвластна. Вот только оставалась другая проблема, если Атсуму спокойно принял себя, то вот с Сакусой всё обстояло иначе, если точнее – никак. Киёми к себе близко вообще никого не подпускал. Помнится, как-то на одной из пьяных посиделок Бокуто спрашивал брюнета, есть ли любимый человек и вообще какому полу тот отдаёт предпочтение (Атсуму сразу же навострил уши), но Сакуса либо прикинулся глухим, либо решил не удостаивать вопрос своего внимания, поэтому тактично промолчал, пригубив виски со льдом.       Вот Атсуму и оставалось, что тихо поскуливать и пускать слюни на Киёми во время и не только его подач. Так бы Атсуму и жил себе преспокойно, тихо вздыхая от неразделённой любви, но у самого брюнета на это были другие планы.       Весь мирок блондина рухнул в одночасье от слов Сакусы: «Атсуму, я тебе нравлюсь?»       От воспоминаний Атсуму отвлекла властная рука на затылке, давящая всё сильнее и сильнее. — Да ты совсем не стараешься. Что? Игра против Адлерсов истощила весь запас твоих сил? А как же та энергия, которой ты обычно наделён после игр, м? — Атсуму жуть как ненавидел проигрывать, но ещё больше он ненавидел, когда над ним в открытую издевались.       Высказать пару ласковых блондину не давал член, упирающийся в глотку, вызывая рвотный рефлекс.       Атсуму не помнит с чего именно всё началось, зато в памяти хорошо отложился первый раз.       Конечно он не был наивной девчонкой-подростоком, перечитавшей романов и жившей с романтизацией, поэтому не придавал особого значения своему первому разу, однако неприятный осадок остался.       Всё было так сумбурно и непонятно. Как и сейчас Сакуса зажал Атсуму в подсобке после одной важной игры, в которой Шакалы потерпели поражение, ничего не объясняя, Киёми заткнул блондина поцелуем. Не было ни романтики, ни нежности, ни горячих признаний в любви. Чисто секс и боль от первого раза. Конечно, после случившегося ни один ни второй не обсуждали это. Атсуму не знал как начать, Сакуса не видел смысл продолжать.       Вот такой секс (хотя уместнее сказать перепихон) «без обязательств» стал обыденной частью этих двоих.       Конечно это доставляло огромную боль блондину, и он задавал себе ни раз вопрос, почему не спрашивает, зачем Сакуса это делает, хотя в глубине души он знал, что просто боялся реакции брюнета, боялся испортить своим вопросом эту хрупкую связь, пускай она начиналась и заканчивалась одним лишь сексом. Боже... Атсуму никогда бы не подумал, что доведёт себя до такого. — Мн... Сейчас кончу, не проглотишь, пока не скажу, — Сакуса сильнее начал долбиться в рот, тараня глотку.       Сведённая в судорогах челюсть уже не так саднила, боль в горле уже не казалась такой невыносимой, поэтому Атсуму лишь сморгал слёзы. Не в первой.       Со стоном сквозь зубы Киёми кончил. Атсуму покорно держал всё во рту, для пущей убедительности высунув язык с семенем. Сакуса кивком разрешил проглотить. — Молодец сучка, — обидное прозвище перестало так сильно задевать. Не в первой. — А теперь упрись в стену, выпятив свою задницу.       Атсуму покорно выполнил требования, прогнувшись в спине.       Сакуса хмыкнул и пару раз смачно шлёпнул по подтянутым ягодицам, и спустил спортивные шорты вместе с бельём. Обильно смочив два пальца слюной, сразу же вошёл на две фаланги, выбивая из блондина стон. — Будь тише, — Сакуса наклонился ближе к Атсуму, опаляя горячим дыханием и покусывая ушко, — Ты же не хочешь, чтобы нас спалили. — пальцы протолкнулись дальше, задевая простату. Блондину пришлось прикусить рукав своей тёмно-жёлтой толстовки.       Киёми медленно и тягучи растягивал горячие стеночки, всё чаще задевая заветный комок нервов, из-за которого у Атсуму подкашивались ноги и разъехались бы в разные стороны, если бы не рука брюнета, поддерживающая торс связующего. Внутрь медленно проник третий палец, у Атсуму закатились глаза. — Оми... — тихий скулёж, — Оми... — Я тебя слушаю, Атсуму, — Сакуса усмехнулся и снова укусил конец ушка. Отметины, засосы и прочее были под запретом, лишние расспросы от сокомандников были не нужны.       Брюнет досадливо цыкнул, иногда всегда возникало горячее желание пометить, показать всем кому эта сучка принадлежит. — П-пожалуйста... — Мия, проси по-нормальному, — раздражённый рык и резкое попадание пальцами по простате. Из блондина вырвался стон, так ласкающий слух Киёми. — Т-трахни меня, пожалуйста, — от стыда покраснели даже плечи, Сакуса усмехнулся. Забавно. — Раз моя шлюшка просит... — Киёми вошёл на всю длину и сразу же начал долбиться с остервенением. Атсуму оставалось только выстанывать чужое имя в рукав спортивки, — Какой же ты охуенный, — брюнет наклонился ближе, — Надо было ещё раньше тебя нагнуть, — от этих слов сердце у Атсуму пропустило удар, а потом сжалось.       Больно. — Хм, куда же делись Атсуму-сан и Сакуса-сан? — из-за металлической двери послышался голос Хинаты. — Да чёрт их знает, но если мы не найдём этих двоих в ближайшее время, Мейан-сан будет в ярости, — тут же послышался всегда громкий и энергичный голос Бокуто.       Атсуму повернул голову в сторону голосов, и сердце остановилось. Дверца была слегка приоткрыта.       Заметив испуг на лице блондина, Сакуса лишь больше усмехнулся и неожиданно резко толкнулся, спровоцировав стон у второго. — Ч-что ты делаешь?! — блондин обернулся шипя. — М, о чём ты? — Ты же слышал Хинату с Бокуто, они совсем рядом и... — Ну и что? — самое время прикинуться дурачком, — Ах да, боишься, что если они увидят такого тебя, насаживающегося своей заднице на чужой член, то сильно разочаруются, — вся эта ситуация сильно забавляла брюнета. — П-перестань. — А ты заставь, — в ответ промолчали, сдавленно сдерживая стоны, — Так я и думал.       К великому облегчению Атсуму и разочарованию Сакусы, товарищи по команде не стали долго задерживаться на одном месте и продолжили поиск.       Блондин потянулся к своему члену, как грозный рык остановил: — Я разве разрешал трогать себя? — Но... — Обратно поставил руки на стену и сильнее прогнулся! — от такого тона по спине прошёлся холодок, и Атсуму беспрекословно выполнил требования.       Смачно шлёпнул по покрасневшей и такой мягкой и манящей коже, Сакуса ускорился, вдалбливая связующего в бетонную стену.       В такт своим движениям Киёми стал надрачивать блондину.       Оба чувствовали, что близки к разрядке.       Первый кончил Атсуму, излившись в руку брюнета. Следом Сакуса, излившись внутрь парня.       Выйдя из Мии, Киёми вытер испарину со лба и взглянул на результат. А посмотреть было на что: Раскрасневшийся Атсуму со слезами, стоящий на дрожащих ногах, опираясь на стену. Из раздолбленной и слегка красной дырочки вытекала сперма.       От такого зрелища у Сакусы снова стал твёрдым, но он умерил свой пыл, вспомнив, что капитан их уже обыскался. — Ладно, сначала выйду я, через минуты четыре ты, — приведя себя в порядок, сказал брюнет.       Сакуса вышел, напоследок бросив: — Увидимся позже, Мия.       У Атсуму ноги больше не держали, и он обессильно сполз по стеночке вниз. Не было сил даже пошевелить мизинцем. И сильно болело. Не поясница или задница, а... Сердце? Наверное оно, может быть ещё душа. Возможно чувствовались горечь обиды и вставший поперёк глотки болезненный комок.       По щеке скатилась одинокая слеза.       Атсуму Мия – просто сучка.