Исповедь умершего

Все любят сказки. Верно? Как можно не любить истории, которые всегда кончаются хорошо и в которых зло будет уничтожено? Их любят и дети и взрослые. Правда последние часто делают вид, что подобное творчество их не интересует. "И вообще, почему ты до сих пор читаешь сказки? В твоем возрасте пора переходить на более серьезную литературу. К примеру, сейчас все читают роман Даниэля Дефо "Робинзон Крузо." Ты хочешь подольше остаться в детстве? Не смеши меня. Общество будет осуждать тебя, если ты решишь оставаться ребенком дольше положенного. Забудь про игрушки и развлечения. Теперь твоя жизнь будет наполнена лишь учебой и упорным трудом." Я это слышал слишком часто. Ты не бойся, я тебе ничего не сделаю. Не нужно оглядываться на пятно на стене, я иногда бываю и добрым. Прямо как сейчас. Садись на стул, это будет долгий рассказ. Да, давно здесь не было людей. Очень давно. А где все? Я их убил. Они все равно были не нужны. Я вижу как твои зрачки сужаются от ужаса. Пожалуйста, прекрати искать путь побега. Единственный выход за моей спиной. Я отпущу тебя, когда посчитаю нужным. Наверняка ты думаешь что моя история началась так же, как и истории большинства детей. Родился, рос, был под вниманием родителей. Нет. Я родился у женщины, которой было плевать на моего отца. Она его даже не знала. С первых дней она относилась ко мне холодно, словно я был для нее проклятьем. В каком-то смысле это была правда. От нее я и получил свое имя. Денис. Довольно необычно для девятнадцатого века. А точнее для 1848 года. Но я не жаловался. У меня была крыша над головой, еда, даже какая никакая одежда была. Только вот.. большинство игрушек и книг, которые были в просторной детской, принадлежали не мне. Они принадлежали девочке Каролине.. Как я узнал позже, она была именно той, которую ждала женщина, что смела называться моей матерью. Однажды эта женщина повела меня на прогулку. Это было странно, ведь раньше мной занималась служанка, которая привила мне покорность и незаметность. Меня отвели в какой-то парк, где передали странному мужчине. Та женщина сказала, что она отдает меня в интернат, где меня будут учить разным интересным вещам. И что она будет навещать меня. Какой же двуличной сукой она была. Я уже тогда знал, что она играет добрую и заботливую мать лишь на публике. В это время я сразу становился самым лучшим и любимым ребенком. Но стоило только гостям уйти.. Я подхожу к полке и беру колбу с бордовой жидкостью внутри. Ты не сводишь с меня взгляда. Очень хочется ослабить боль, но это будет после. Поэтому колба отправляется в карман. Мужчина, которому меня отдали, посадил меня в экипаж и попросил подождать в компании ребят, что были младше меня. Сквозь грязное окно я разглядел, как он отдает той женщине какие-то бумаги, а затем протягивает ей деньги. Я очень надеюсь, что тебе не приходилось переживать этот ужас. Это было невероятно пугающе, видеть как та, которая подарила тебе жизнь, меняет тебя на кучку шелестящих бумажек и потом уходит, даже не посмотрев в твою сторону. Так в свои четыре года я узнал, что такое рабство. И что меня продали. Забавно тебе такое слышать, да? Рабство в девятнадцатом веке.. но так и есть. Тот мужчина повел экипаж в некую деревушку, где находился "интернат". На самом деле это была некая исследовательская территория, где ученые проводили свои жестокие опыты. Меня поместили в небольшой кабинет, где пахло лекарствами и спиртом. Помощники ученых, кажется это были две девушки и один парень, досконально осмотрели меня, в то время как их руководитель записывал показания. Я, как и другие ребята, получил свой номер, который мне выжгли на коже. 548. Ты можешь себе представить? Они использовали до меня 547 детей разных возрастов, безжалостно тестируя на них свои лекарства. Они попросту недостойны были жизни. А потом начался ад. Если черти и существовали, то они точно ходили в стенах этой лаборатории. Помимо выжженных цифр на коже, каждый подопытный получал свою камеру, где кроме кровати, стола и стула, ничего не было. Они не отапливались, но нас спасало то, что лаборатория находится под землей. Конечно были опасения, что конструкция не выдержит и в конечном итоге нас завалит землей, но меня это обошло стороной. Как я узнал позднее, меня спасло то, что над моей камерой росло дерево, корни которого спасли меня от завала. Как только эти уроды не издевались над нами. Я помню что мальчику, который был немногим старше меня, ломали кости, а затем пичкали различными лекарствами, пытаясь эти кости быстрее срастить. В первый раз, когда я оказался в операционной, мне вкалывали какие-то лекарства. Я помню что видел мир немного иначе. Вроде это были галлюциногены, которыми эти недоученые пытались заменить обезболивающие препараты. После того, как я, заикаясь, рассказал о том, что вижу, они сломали мне ногу. Кажется было много боли и крови. Перелом был открытый и я не понимал, почему люди в белых халатах так радуются этому. А они считали это поводом испытать препараты от заражения крови. Долгие месяцы я засыпал со слезами на глазах, мечтая о нормальной жизни. Нам рассказывали, что тех ребят, которые ведут себя как паиньки, выполняют все указания и не противятся экспериментам, через пару лет отправляют жить в приемные семьи. Это способствовало тому, что мы старались вести себя хорошо. И правда, многие дети покидали стены лаборатории. В окровавленных мешках. Я замечаю твой изменившийся пульс. Вдохни поглубже, сейчас тебе принесут воды. Когда в твоих руках оказывается чашка с чаем и ты немного успокаиваешься, я продолжаю свою печальную историю. Я узнал о смертях детей спустя три года. До этого ученые все тщательно скрывали от нас. Лаборанты учили нас читать и считать, чтобы мы могли сами принимать нужное количество лекарств и не могли перепутать препараты. И я наткнулся на документы, где говорилось что препараты, выдаваемые подопытным, вызывают провалы в памяти, шизофрению, раздвоение личности, галлюцинации.. Они убивали тех, чье состояние ухудшалось из-за препаратов. Последней была девочка. Я видел ее пару раз. Ее голубые глаза искрились жизнью и она явно была живее всех живых. Она прогорела как свеча, после того как ей поставили диагноз "деменция". Ей могли помочь. Они могли улучшить ее состояние! Но вместо этого они просто смотрели, как она страдает. После того, как легенда о семье была разрушена, эти ублюдки в белых халатах стали относиться к нам более жестоко. Не смотри так на меня. Я, в отличие от них, не ставил экспериментов на людях. Да, может использовал новые препараты, но только после того, как доводил их до совершенства и тестировал на животных. И это не калечило людей, а наоборот спасало им жизни. После некоторых опытов я понял, что то, что со мной происходит - еще не самое страшное. Они выкупали сиамских близнецов, детей с различными вроженными физическими дефектами. Как я узнал позже, чаще всего такие люди шли работать в так называемый "Цирк уродов". Но в этом месте все было иначе. Эти научные работники пытались узнать, как подобные отклонения влияют на жизнедеятельность данных организмов. Я помню, как кричал мальчик, у которого была полиодонтия. У него было в несколько раз больше зубов, чем у обычного ребенка. И эти ученые, вырывали ему зубы, фиксируя время, за которое один зуб будет заменен другим. Мальчик все время плакал и умолял их дать ему обезболивающее. Но этих монстров не волновало состояние подопечных. Они продолжали пытать его, записывая в карточки любые изменения. Тот мальчик скончался от заражения крови и истощения. Из-за того, что его зубы постоянно росли и прорывались через десну, он пытался ослабить боль, но делал только хуже. Я считаю что мне немного, но повезло в жизни. Меня так не пытали, но я был в первых рядах на изучение воздействий газов. Я помню, как меня в первый раз затолкнули в газовую камеру. Я кричал, царапал железную дверь, умоляя их выпустить меня. А потом комнату наполнил желто-зеленый газ. Он быстро наполнил мои легкие и я пытался вдохнуть немного кислорода, откашливая хлор. От вещества у меня потекли слезы. Горло раздирали спазмы и было трудно дышать. Они остановили эксперимент, когда я почти потерял сознание и задохнулся. И так продолжалось годами. Я немногое помню, все же на мне в основном испытывали галлюциногены и наркоз. Но я точно знаю, что они вскрывали мне грудную клетку, только для того, чтобы посмотреть как бьется мое сердце. У нас не было ни одного ребенка, который не носил бинты на ребрах. Ученые что-то искали, сравнивали, фиксировали. Очень долго меня травили, резали, вкалывали препараты. А потом.. потом все закончилось. Быстро. Но очень болезненно. Я опускаю ворот свитера и ты видишь следы. Много следов. Они перекрывают друг друга, создавая причудливые узоры. Словно молния. Чашка, что была в твоих руках, падает на пол, разбиваясь на множество осколков. Пожалуйста, пересядь. Я не хочу, чтобы кто-то снова страдал. Тот день был такой же, как и другие. Ученые привели меня в операционную, заставили раздеться. Днем ранее мне исполнилось семнадцать. Мечтать о нормальной жизни я перестал в десять. И тогда же смирился со своей судьбой подопытного кролика. Я лежал на операционном столе, позволяя прикреплять к своему телу датчики. Стандартная процедура перед опытами. Проверка всех показателей. Но в тот день все пошло иначе. Оборудование оказалось старым и некоторые провода оголились. Последнее, что я чувствовал, это была сильнейшая боль. Через все тело прошел электрический ток, разрушая клетки тканей. Будто каждый нерв оголился и меня будто выворачивало наизнанку. Они пытались остановить это. Пытались спасти довольно ценный экземпляр, который выжил после всех исследований. У них не получилось. Последнее, что я видел и слышал перед смертью.. это испуганные лица ученых.. и мой крик, разрывающий воздух.. Не надо меня жалеть. Я знаю, что на таких смотрят с жалостью лишь только для того, чтобы показать, что вы якобы понимаете нашу боль. Я был в пустоте, ожидая, когда мрачный Жнец придет за мной. Но вместо этого раздался тихий голос. Он спросил, хочу ли я отомстить всем им? Хочу ли я стать сильнее и отыграться за все годы страданий? В обмен я должен был сохранить лабораторию и продолжить разработку лекарств. И к тому же.. я не имел возможность покинуть территорию исследовательского пункта. Я согласился. Голос позволил мне увидеть, что ученые делали с моим телом. Они завернули его в мешок и бросили в подсобку к таким же мешкам. Злость кипела во мне. Я надеялся, что эти твари получат свое. Что они так же будут страдать. И знаешь. Я дождался. Сущность, что позволила мне жить, помогла мне создать физическое тело, что почти не отличалось от настоящего. И нужно было видеть ужас в глазах тех, кто думал, что я исчез навсегда. Они умоляли оставить их в живых, в то время как я медленно расправлялся с каждым из них. Трое были заживо сожжены и может быть их прах до сих пор находится в той камере. Я не знаю. Я не был там сто пятьдесят шесть лет. Еще пятеро оказались заперты в газовых камерах, где и задохнулись. Бром.. Или это был все таки хлор? Да не важно! Главное, что эти твари прочувствовали на себе все то, что переживали мы. А остальным. Кому-то я вскрыл горло. Кому-то пробил ломом череп. Это была своеобразная лоботомия. Это же все было ради науки. Позвонки, фаланги пальцев, хрящи. Все это с громким хрустом ломалось в каждом конце лаборатории. И, когда с убийцами в белых халатах было покончено, мне пришлось, грубо говоря, занять их место. В камерах содержалось достаточно много детей и я старался помочь каждому. Но многие уходили на тот свет, прижимаясь ко мне своим хрупким тельцем.. Ты наверное считаешь меня монстром. Бездушным ублюдком, который не отличается от тех ученых. В какой-то степени это правда. Только вот.. я думал о других тоже. И были подопытные, которые сами просили облегчить им страдания парой грамм свинца в голове. Я исполнял их желания. А что мне оставалось? Думаешь мне было проще после смерти видеть, как парнишка, у которого не так срослась кость, не может нормально поднять ложку? Думаешь мне было проще смотреть на то, как девочке не помогают успокоительные лекарства, после того как ей внушили, что по ночам ее насилует собственная тень? Я хоронил их тела, ухаживая за большой могилой, в которой лежало больше пятисот тел. А тела тех монстров я бросил на съедение диким зверям. К моему удивлению, сущность собрала души убитых ученых и создала подобие пса. Так у меня появился друг. Понимающий, надежный.. и такой же бессмертный, как и я. Но, в отличие от меня, ему было разрешено покидать территорию исследовательского пункта. Ты смотришь в сторону двери, ожидая, что тварь, что сидит в коридоре, набросится на тебя. Я уже говорил. Здесь нет никого опаснее меня. А он тебя не тронет. Я не помню, как долго я был один. Я поддерживал работоспособность лаборатории, а новые лекарства тестировал на диких зверях. Те подопытные, которые выжили, скончались от старости. Но.. потом я узнал, что этот исследовательский пункт сделали деревней и сюда начали приезжать люди. Я узнал об этом совершенно случайно. Сущность не запрещала мне выходить на поверхность и, чаще всего, я отдыхал именно там. Было странно услышать голоса в подобном месте спустя столько лет. Я стал следить из леса за людьми, которые приезжали в старые дома ученых. Входы и выходы в лабораторию пришлось тщательно скрыть. Это вышло не без помощи сущности, конечно. Благодаря людям, я начал узнавать много нового. Например, как изменился мир за эти годы. Но я старался не показываться людям. Все изменил один случай. Пока взрослые обустраивали свои новые дома, чинили сломанное и заменяли на новое, маленькая девочка решила прогуляться в лесу. Она заблудилась и была сильно напугана. Пойми, у меня не было другого выхода. Передо мной был выбор: спасти ребенка и, возможно открыться перед людьми, или я мог ничего не делать, но тогда по моей вине умер бы ребенок. Мне хватило страданий других. К моему удивлению, девочка прекратила плакать, стоило мне протянуть ей платок. Дети такие доверчивые. Она позволила мне проводить ее до деревни, не прекращая задавать мне вопросы. Я старался на них отвечать, честно. Но она лишь смеялась, когда я не мог ответить на элементарное. Она пообещала вновь прийти в лес, чтобы поиграть со мной. Я услышал, как ее звала ее матушка. Девчушку звали Елена. Красивое имя. Она действительно прибежала на следующий день на полянку, где мы останавливались и лакомились земляникой. Елена принесла с собой энциклопедию, которую я с большим интересом рассматривал, удивляясь прогрессу человечества. А потом.. она позвала меня по имени.. Я был ошеломлен. Я сто тринадцать лет не слышал своего имени. Только номер. Когда я спросил, откуда она знает мое имя, она сказала, что у ее бабушки был брат, очень похожий на меня. Но он умер в детстве до рождения своей сестры. Да, грустно осознавать, что некоторые меняют даже такие вещи ради выгоды. Та женщина, что звалась моей матерью, смела говорить, что я умер в детстве. Но ведь моя жизнь сложилась совершенно иначе. Елена продолжала приходить ко мне и рассказывать о мире. Так я узнал о том, что прошло две ужаснейших войны. Что человечество начало покорять космос, что были созданы новые устройства. И лекарства.. которые когда-то могли помочь тем, кто был в этих стенах. Семья Елены была против того, что их дочь постоянно пропадает в лесу и девочка вынудила меня выйти к людям. Было очень страшно видеть живых людей, которые не пытаются причинить мне боль. Они приняли меня в свою семью, даже зная, кто я на самом деле. Для остальных жителей была придумана легенда, что меня нашли и приютили. В каждой легенде есть доля правды, не так ли? Я начал помогать людям тем, чем мог. А они обучали меня всему, что знали. И я благодарен этой семье. Как-то раз, повзрослевшая Елена узнала, где закопаны мои кости, и она устроила на том месте могилку. Это маленький холмик, на котором растет крапива. Зато я знаю, что никто не будет выкапывать мою могилу и тревожить то, что осталось от моего настоящего тела. Когда Елена выросла, вышла замуж, она не бросила меня. Ее дом всегда был для меня уютным местом, где я мог спрятаться от кошмаров. А ее дети были просто чудом. Они носились со мной и моим четвероногим другом, не зная усталости. А потом появились и внуки. Для меня время течет неумолимо быстро, но это не значит, что я оставлю тех, кто сделал для меня столько. Только вот моя доброта мне вышла боком. Вслед за внуками, слышавшими истории о "никогда не взрослеющем мальчике", как меня называли старожилы, приезжали охотники за паранормальным. Каким-то образом просочилась информация о лаборатории, что некогда тут работала. А потом меня ждал сюрприз в виде тебя. Ведь это тебе поддались двери лаборатории, которые другие найти не смогли, ведь это тебе удалось найти архив и прочитать всю информацию обо мне. Ну куда же ты хочешь убежать? Пузырек, что был у меня в кармане медицинского халата, появляется в кармашке твоих джинс. Тебе это нужнее, чем мне. Ты срываешься с места и убегаешь из кабинета, стараясь найти выход. Хочешь поиграть? Хорошо. Только учти, кошки-мышки у нас не смертельные. Мне надоело пачкать руки в крови, а ты знаешь слишком много информации, которая может мне пригодиться.