Остановка на одну ночь

Кейа хотел бы назвать свободный Мондштадт городом греха, пока выцеловывал рот своего нового знакомого, который так по-собственнически обнимал за талию и сжимал другой рукой задницу. Так горячо и приятно было находиться в чужих руках, он не испытывал подобного с тех пор, как ушёл Дилюк после гибели отца. Дилюка не было в городе уже давно. Сколько прошло с момента, как тот покинул поместье? Год? Два? Кейа уже перестал считать, смирившись с участью остаться в городе без единой близкой души, не имея никакого имущества кроме койки в казармах рыцарского ордена. Тарталья прикусил за губу, отрезвляя, снова заставляя вылизывать в ответ его губы. Чайльд был не многим его старше, но держался так важно, будто он в этом городе не гость, а главный магистр. Даже прошлый отвратительно наглый магистр на этой должности так себя не вёл. В таверне было душно, пахло вином. Альберих ёрзал на острых коленях, а стул под ними неодобрительно скрипел. Казалось, что Фатуи был готов трахнуть его прямо здесь и сейчас в самом углу зала на грязном столе, что был скрыт за большой колонной, где никто не мешал им целоваться. Хотя скорее всего никто просто не хотел мешать молодому предвестнику развлекаться, тем более его "жертва" не вырывалась. Тарталья с трудом оторвался от раскрытого рта, голодно глядя в покрасневшее стыдливое лицо. — К тебе или ко мне? — он улыбался, продолжая сжимать руками бока и осматривая диковинные застежки на жилете и брюках. Простой вопрос, уместный и ожидаемый в такой ситуации, заставил вспомнить Кейю, что идти ему по сути некуда, поэтому он пошёл вслед за Чайльдом в отель. В фойе Гёте, который полностью был арендован под делегацию Фатуи, его встретили несколько заинтересованных пар глаз. Кейа поежился, замечая, что смотрят на него, как на добычу, а предвестник только сильнее обнял его за талию, притягивая к себе, и демонстративно спустил руку к бедру. — Пока ты со мной, никто пальцем не посмеет тебя тронуть, — прошептал горячо на ухо и окинул взглядом всех в помещении, — а если тронут, то я сам переломаю им эти пальцы. Альберих прижался к его боку, это обещание защиты успокоило, пока они поднимались по лестнице, а их провожали взглядом пара девушек в масках и форме. Номер, в который его привели, был роскошный. Кейе очень не хотелось сравнивать себя с какой-то куртизанкой в покоях богатого клиента, но других мыслей к нему попросту не шло. Он первый нарушил тишину, когда Тарталья повернул изнутри замок. — Всем Фатуи полагаются такие привилегии? — спросил Кейа, отстегивая накидку с плащом. Чайльд прошёлся до постели и сел, наблюдая, как тот снимает часть одежды и кладёт её в сторону. — Только предвестникам, агентам положены номера попроще. Он похлопал по колену, Кейа послушно подошёл, садясь на него сверху и тут же обнимая за шею, настойчиво посмотрел одним глазом в лицо напротив. — Такой молодой, а уже предвестник. Наверно ты очень талантлив, — похвала с примесью флирта отразилась в его мягком голосе, когда он погладил Чайльда по затылку. Тот охнул, закрывая глаза и откидываясь назад на постель, утянув за собой сидящего партнёра. — Я талантлив во многих вещах, — пальцы сжали крепкое бедро в узких брюках, — а если ты будешь меньше трепаться, то продемонстрирую тебе парочку своих любимых приёмов прямо в постели. — Как заманчиво, — ухмыльнулся Альберих, наклоняясь к шее и целуя, — но я тоже не пальцем деланный. Под одобрительный стон, Кейа начал целовать его тело везде, где мог дотянуться к открытой коже. Впился в ключицу, настойчиво оставляя яркий засос, после поверхностно проходясь по кадыку языком. — Ох, Кейа, я так могу совсем расслабиться, — Чайльд ухмылялся ему, не убирая рук с ягодиц, постоянно сжимая их в ладонях. Кейа соблазнительно прогнулся, вновь прижимаясь ртом к светлой коже на шее. Чайльду открылся замечательный вид на большие округлые бедра и восхитительный изгиб спины. Сейчас он сомневался, в какой позе больше хочет трахнуть его. Нагнуть лицом в постель и грубо взять сзади, видеть перед собой только спину и потрясающий зад, или оставить сидеть сверху и оценить его навыки езды верхом не только на коне. Капитан бы привлекал его в любой позе. В паху очень горячо заныло. По тому, как хихикнул Кейа, до Чайльда дошло, что он тоже заметил. С членом во рту капитан бы тоже выглядел идеально. Чайльд потянул за волосы, снимая заколку и распуская их, сжал руку на затылке, побуждая оторваться от своей шеи и поднять голову выше. Он не сопротивлялся. Тарталья провел пальцами поперек открытого горла. — Вот здесь есть вена, — он провел пальцем, точно надавливая в конкретную точку, — одно движение лезвия, и ты не жилец. Кейа тяжело сглотнул, дрожа, когда пальцы разжались, выпуская. — Звучит не слишком сексуально, — прохрипел Кейа, выпрямляясь и одной рукой расстегивая пуговицы серого форменного пиджака. — Думал, тебя заводит опасность, — Тарталья вызывающе улыбался, смотря на ноги, расставленные по обе стороны от его бёдер, — а меня заводит власть. Когда закончил с пуговицами, он быстро скинул одежду и справился с пряжкой ремня. — Я весь твой, жду указаний, — Альберих дразняще погладил свою грудь за вырезом рубашки. — Сними с себя всё и сядь уже, — почти прорычал ему Чайльд. Уговаривать Кейю не нужно было. Он с трудом оторвался от предвестника, вставая на ноги, и стал медленно и изящно раздеваться. Чайльд осознал, насколько много тряпок было на нём. В идеале не хватало только музыки, чтоб движения превратились в полноценный стриптиз. Когда он снял весь верх, то Тарталья резко схватил его за руку, снова повалив на постель поверх себя, и вжался лицом в грудь. Один сосок тут же сжал губами, второй растирая пальцами. Другая рука грубо шлепнула по упругой заднице в узких брюках. Кейа высоко стонал от таких действий, а вставший член пульсировал, зажатый между животами. Хотелось большего, чтоб быстрее начали трахать, даже не важно в какой позиции. Чайльду тоже было все равно уже. Однако Тарталье пришлось прерваться от вылизывания груди, иначе возможности продолжить не было бы. — Найди в ящике смазку, — он кивнул к столику возле кровати, пришлось выпустить из объятий Кейю. Он наклонился, потянувшись в сторону, пока копался, вслепую пытаясь найти флакон, Тарталья мял и раздвигал его ягодицы, стянув брюки до колен, любопытно разглядывая его бельё. Трусы точно были созданы, чтоб носить их под очень узкой одеждой, никак иначе Чайльд не мог объяснить, почему существует предмет гардероба, где настолько мало ткани, вставший член прикрывало с трудом. Кейа отдал ему флакон и приподнялся, Чайльд, стянув брюки окончательно с тем несчастным кусочком ткани, что назывался бельём, уложил партнёра поперёк своих колен. — Очень не хочу тянуть, — раздражённо простонал Тарталья, выливая на ладонь масло из флакона, — но иначе никак. Пальцы надавили на расслабляющиеся мышцы ануса и торопливо толкнулись внутрь. Принимая сразу два, Кейа закусил губу, утыкаясь красным лицом в простынь. — Такой узкий… — он медленно задвигал рукой, представляя, как приятно будет сжимать его член, — у тебя правда никого не было долго? Кейа проскулил с трудом, выражая согласие. Чайльд свободной рукой взялся за ягодицу, отводя в сторону, смотря на раскрывающуюся на пальцах дырку. — Как странно, ты же прелесть, Кейа, — он ритмично толкался, добавив ещё один палец, — как много они упускают. Даже так он принимал в себя хорошо, отзывался даже на несильные движения пальцев, легко и быстро открываясь движениям. — Садись сверху, — Чайльд убрал руку, стягивая свои штаны и трусы, пока Альберих размещался над ним. Быстро смазал член и направил его прямо внутрь горячего ждущего тела. Кейа вскрикнул, уставившись вниз в довольное лицо. Член ощущался гораздо большим, чем он ожидал. Чайльд, выждав минуту, подбадривающе хлопнул по бедру. Он сразу взял быстрый темп, не заботясь о своей дополнительной подготовке. Чёткие уверенные движения, до одури правильные, кружили голову, Чайльд сильно сжал зубы. Он явно недооценил таланты мондштадтского капитана. То, как он скакал на члене, заставляло Тарталью позорно поджимать губы, чтоб не кончить слишком рано. Альберих улыбался, чуть смущённо глядя на партнёра, и поставил руку ему на грудь, толкаясь и удерживая спину ровной. Кейе даже не нужны были поддерживающие движения, он сам уверенно насаживался, поднимаясь и опускаясь с тяжёлым дыханием. Тарталья подавался вперёд, вскидывая бёдра, стараясь попасть в ритм и найти нужный угол проникновения, чтоб заставить Кейю повысить свой прелестный голос. Пока он только хрипел, шумно выдыхая, не издавая желанных стонов блаженства. Он начал ёрзать, кусая нижнюю губу и водя тазом чуть иначе. Чайльд схватился рукой за талию, другой погладил грудь и толкнулся сильнее вперёд. Вскрик партнёра стал долгожданной музыкой для ушей. Убедившись, что то не было сигналом боли, он повторил маневр, и Кейа гортанно застонал. Под нужный ритм он не сдерживал голоса, тем более когда ладони схватились за ягодицы, сжимая, раздвигая, шлёпая. Кейа краснел, поправляя волосы дрожащими руками, но не прекращал своих движений. Простату задевало постоянно. Он хотел, как можно скорее получить оргазм, но не прикасаясь к члену, только от ощущения внутри. Раньше у него получалось. — Ты и правда отличный наездник, — застонал Чайльд, гладя горячую кожу живота, — я б не нашёл кого-то лучше тебя в городе.... Нет, во всем Тейвате. Кейа откинул голову и кончил с придыханием. Осматривая это, Чайльд довольно усмехнулся, дотрахав его быстро и резко и, не встречая никакого сопротивления, излился внутрь. Кейа не решился уходить сразу после секса, поэтому, вытерев бёдра от всех жидкостей, улегся рядом на постель голым. Спать рядом с мужчиной, которого знал всего несколько часов, было приятнее, чем думать о возвращении в казармы.

***

В этом году фестиваль Ветряных цветов получился на удивление приятным для Кейи. Возможно только потому, что с ним рядом был дорогой сердцу Дилюк. Тот хоть прежде предпочитал избегать шумных мероприятий, но этот год стал исключением. Их перемирие с Кейей пусть и было все ещё хрупким, но не мешало вместе проводить время в праздничных развлечениях. И ведь Дилюк иногда показывал высший результат, как, например, в игре на лире или стрельбе, аристократическое воспитание научило его многим навыкам. Альберих был счастлив, что наконец-то не проводит этот период в одиночестве. Они шли вдвоём из таверны, мечтая скорее добраться до винокурни в тишину и покой, Кейа придерживал за плечо, шутя и пересказывая задумку Венти со стихами. — Сэр Кейа! — голос заставил прервать рассказ и обернуться, стоя у самых ворот города. Капитан не поверил своим глазам, когда увидел знакомое лицо. — Здравствуйте, Тарталья, — он улыбнулся и протянул руку, чувствуя крепкое рукопожатие. Дилюк недовольно стиснул зубы, но тактично промолчал, скрестив руки. Его отношение к Фатуи Кейа знал, однако продолжил делать вид, что всё в полном порядке. Однако в воздухе повисло напряжение. — Сколько лет, сколько зим, — Чайльд заулыбался, чувствуя приятную негу давних воспоминаний, но быстро отвлёкся на другого мужчину, — а это твой ..? — Это мой… — Кейа неуверенно посмотрел на Рагнвиндра, пытаясь понять, как стоит представить его. — Дилюк. Владелец "Рассвета" и "Доли ангелов". — Сам Дилюк Рагнвиндр, какая честь! Мне очень приятно познакомиться, — сладость в его голосе и неприятное рукопожатие убедило Дилюка, что среди них троих все испытывают друг к другу неприязнь. — Взаимно, господин предвестник, — ответил Дилюк и аккуратно, но демонстративно охватил Кейю за талию, собственнически притягивая ближе, — жаль прощаться, но нам нужно идти. — Прошу прощения, и не смею вас задерживать, — притворной лучезарной улыбке верить не хотелось, Чайльд лишь подмигнул Кейе, — может как-нибудь пропустим по бокальчику вина? — Обязательно, — сказал он напоследок, вслед за Дилюком уходя к воротам. Тот даже взял его за руку, но мост они пересекли молча. — Твой дружок? — начал разговор раздражённый Дилюк. — Не совсем, мы виделись лишь раз, пока ты был где-то не в городе, — с упреком ответил Кейа. — Значит, пока я пытался добыть информацию о глазе порчи у Фатуи, ты тоже не терял время с одним из них. Кейа не знал, как возразить, ведь частично это была правда, но в тот момент никакие отношения его не держали, ведь от него самого отказались, оборвав все связи. — Ты очаровательно ревнуешь, — в шутливой манере произнёс Альберих, сжимая его ладонь, — но это было давно, а сейчас ты со мной. Дилюк недовольно фыркнул, но ничуть не стал возражать.