Я буду тонкой нитью, чуть заметно красной...

— Давайте, девушки, пластичнее! Камилла, меньше резкости. Аида, чуть более воздушно, и держи голову выше, милая. Рейн… — Женщина поправила очки, оценивая движения девушки. — Прекрасно, продолжай. Студия мадам Лебон готовилась к постановке балета «Щелкунчик». И главная роль, к неудовольствию многих, досталась всегда холодной и отчужденной Рейн, которая привыкла считать себя лучшей во всем... да и быть тоже. — Марлоу, после репетиции зайди ко мне в кабинет. — Сказала Мадам, прежде чем отойти к следующей группе танцующих. — Тебе повезло, Рей. — Без всякой злобы или зависти вздохнула Иви — красивая брюнетка с мечтательным взглядом. — Ведь критики будут выбирать танцовщицу для большого театра в Нью-Йорке… — Меньше всего я хочу в Нью-Йорк,  моя прекрасная Иви. Но если и ехать туда, то я бы с радостью забрала тебя. Этот город — твоя мечта, не моя.— Покачала головой рыжеволосая. — Боюсь, мне пока что не хватит стажа, чтобы занимать главную роль… — Печально улыбнулась балерина. — Одного потенциала мало… — Все разговоры после, девушки. — Ласково упрекнула их Матильда, снова проходя среди учениц. — Так, первая группа! Вы молодцы, на сегодня всё. Вторая и третья, можете делать заминку и понемногу остывать, после будете тоже свободны. Парни, из которых состояла первая группа, ушли в свою переодевалку, а девушки отправились со сцены в зал с зеркалами. Любимое место многих, здесь у них проходили разминка и заминка. — Марлоу, у меня создаётся ощущение, что ты живёшь в студии. — Язвительно заметила Жанна — весьма эффектная девушка с притягательными пухлыми губками. И талантливая танцовщица, которая метила на место соперницы уже второй год, с самого переезда в Париж. — Ты почти угадала, Хенсен. — С улыбкой и без всякой злобы ответила Вик. — Я занимаюсь балетом с трех лет, и провожу в студии не меньше двух часов в день, если не все десять. Конечно, это немного мешает учебе, но я прекрасно справляюсь. Шатенка брезгливо скривила губы и продолжила растяжку. В некотором смысле её озлобленность на приму театра была всем ясна, но ненавидеть человека просто за то, что он лучше тебя многим девушкам казалось диким. Несомненно им было обидно, но так яростно каждый раз пытаться подловить? Этого понять не могли, предпочитая тихо попытаться обойти. Уже после того как все ушли переодеваться танцовщица посмотрела в зеркало и вздохнула — ее обычно прямые и послушные волосы немного растрепались и выбились из строгой причёски. Немного пригладив пряди, она пробежалась взглядом по своему отражению. Обтягивающий чёрный гимнастический костюм не скрывал контуров тонкого тела — напротив, подчеркивал их.  В отличии от других балерин у девушки ноги были абсолютно здоровыми, без ран и мозолей. На ее теле вообще не было никогда ни синяков, ни царапин, ни каких-либо других повреждений. По крайней мере тех, что были способны нанести люди. — Эрви? — Ласково позвала ее мадам Лебон, в прошлом — лондонский вампир вампир по имени Шида, устроивший кровавую бойню в одна тысяча восемьсот шестидесятых. Тогда и состоялось их знакомство. — Ты задержалась. Девушки уже ушли, так что можем поговорить тут. — Прошу прощения, — несколько потерянно отозвалась танцовщица. — Я действительно немного задумалась.  — Неважно. — Женщина поправила очки и тяжело вздохнула: — Я обо всём договорилась. Тебе нельзя больше оставаться в этом городе, скоро все заметят, что ты не стареешь. Главное — хорошо выполни роль. — Нам повезло, что никто из девочек даже не задумывался, двадцать мне лет или тридцать. — Хмыкнула рыжая, пряча за этим звуком свои настоящие эмоции. — Документы? Легенда? — Не особо изменились. Хелена Рейн Марлоу, девятнадцать лет, мать и отец умерли год назад в аварии, гражданство Великобританское. Никто не будет копать под сироту-балерину. В Нью-Йорке найдёшь владельца небольшого бара в Бруклине. — Пароль? — Передай ему привет из Палаццо Медичи от Шиды. Бар называется  «Spear of Ares», попроси позвать Маркуса. — Она протянула листок, на котором был адрес. — Когда придёт время, он поможет перебраться тебе на новое место. — Спасибо. Я не забуду этого. — Искренне сказала Марлоу. — Спасибо за те годы, что помогала мне. — Десяток лет ничто для той, чьё бытие — вечность, — заметила вампир. — Но я до сих пор помню имена каждого, кто помогал мне скрываться. — Возразила девушка.  — Я буду поддерживать с тобой связь, и если смогу, то помогу в случае необходимости. — Я запомню. — Матильда улыбнулась, растягивая сеточку маленьких морщинок у губ. — Иди переодеваться. Жду тебя в студии завтра, репетиция с двух до шести. — А через неделю будет ад. — Вздохнув, балерина двинулась в сторону переодевалки. — До завтра, мадам. — До завтра, ma belle dame… Хел наскоро переоделась в серую юбку, длиннорукавную кофту на пару тонов светлее и бежевое легкое пальто. Выйдя из студии она сразу направилась в сторону своей небольшой квартирки, зная что ее ожидают, а многие вещи уже упакованы заранее. Самое важное и любимое, но что всегда можно заменить, ведь незаменимые всегда было при себе. Она так погрузилась в собственные мысли, что зайдя домой едва не вздрогнула и попала врасплох. Действительно — там её уже встречали Кир и Баки. — Спасибо, что помог мне со сборами. — Она обняла парнишку, который, к большому своему сожалению, давно положил на нее глаз. — Думаю, через неделю я буду уже на пути в Нью-Йорк. — Обещай, что будешь звонить. — Он нервно улыбнулся и зарылся пальцами в волосы, немного растрепав их. — Ничего не могу обещать, но я уверена, что мы ещё встретимся,  друг мой. Откровенная ложь, потому что это поставит её тайну под удар. Шатен был давно в неё влюблен. Девушка это знала и, если честно, немного этим пользовалась. Он не был красавчиком, хотя обладал некоторой харизмой, однако особых чувств не вызывал. Да и избегала она таких глупостей, как влюблённость, кроме редких исключений — встречались люди, в которых было грех не влюбиться, украсть у них год или два жизни... а потом позорно сбежать в другой город, предварительно устроив жизнь фаворита. К слегка опечаленной своими размышлениями бессмертной тут же подбежал Баки, просясь на руки. — Моя прелесть… — Она взяла молодого песца на руки. На самом деле, он был не намного младше, чем она сама, но стараниями хозяйки сохрпнил вечную молодость. Не была она готова расстаться с любимцем. — Спасибо, что  присмотрел за ним. Так вышло, что репетиция длилась весь день, а его надо кормить. — Ничего, он достаточно ласковый. Мы даже немного «пообщались». — Знаю, он безумно ручной и нежный. Чтобы так выдрессить его, у меня ушло очень много времени.  Чай? Кофе? — Она поставила питомца на лапы и двинулась на кухню. — Что угодно, если это готовишь ты, — позитивно отозвался Кир. — Может даже то самое легендарное варево, за которое тебя прозвали ведьмой. — Мой фирменный напиток никто не вынесет хотя бы из-за ожога слизистой… Так что сделаю чай. — Что это за огненный коктейль такой? В чем секрет? — Парень прошёл за ней и сел за стол. — Варево из трав, в основе имбирь, ментол, лимон и цитрус. У меня от рождения очень устойчивая слизистая, так что я его легко пью, а вот Джи, когда без моего ведома выпила из моей бутылки, получила ожог и едва не попала в больницу. — Рыжеволосая буквально порхала по кухне, делая две кружки чая и доставая пропитанный вишневым сиропом бисквит с кремом из упаковки. — Странная ты, Вик. — Вздохнул шатен. — Сколько мы уже лет знакомы? Шесть? — Пять с половиной. — Уточнила она. — Ну так я за это время все ещё не научился тебя понимать. Ты слишком непредсказуема. И, если честно, я уже давно в те… Марлоу моментально оказалась рядом приставила указательный палец к губам друга. Дослушивать признание ей не хотелось, потому что вслед за ним возникло бы чувство жалости и вины. Два худших ощущения. — Я знаю. И я ценю все, что ты для меня сделал.  — Она невинно улыбнулась. — Но моя единственная любовь на всю жизнь сейчас лежит на диване в гостиной, уткнувшись носом в пушистый хвост. В ответ ей раздался тяжёлый вздох.                              *** Бессмертная поняла, что заснуть у неё не выйдет. Натянув поверх белья спортивные штаны и кофту она заварила имбирный чай — на сей раз обычный, перелила его в стеклянную бутылку и вышла в парадную дома. Поднявшись на чердак девушка сразу ловко юркнула в люк и оказалась на крыше. Париж давно погрузился во тьму, освещаемый только фонарями.  Этот мир не переставал восхищать — вот уже почти полторы тысячи лет она шла вместе с человечеством по пути прогресса, принимая участие в исторических событиях, и боялась,  что скоро начнётся ещё одно такое… Тысяча девятсот тридцать девятый год выдался неспокойным.  Лето было прохладным, в воздухе уже витал запах войны, хоть официально всё ещё был мир. Войны Рейн уже видела и даже принимала в них непосредственное участие. Во время одной из них она и получила имя, которое старалась не менять — его дала ей знаменитая тёзка Хенсен, сразу после битвы у Руана.  На тот момент Хелена все ещё притвлрялась мужчиной, чтобы участвовать в сражениях, но была случайно рассекречена Орлеанской Девой, которую — как забавно! Жанной д'Арк никто при жизни никогда не называл. И которую тайно готовили к этой миссии годами, прикрываясь церковью. — Тебе стоит быть осторожнее, — шатенка со спины подошла к собирающейся искупаться в отдаленном от лагеря озере девушке с черными, короткостриженными волосами. — Не знаю, как ты изменила голос и черты лица, но тебя могли заметить. — Простите, госпожа. — Оставшаяся в одной белой сорочке воительница встала на одно колено при виде своего полководца и склонила голову. Она не боялась того, что её рассекретили — сменить личину не сложно. И все же не ожидала попасться на такой мелочи, как купание. Что вообще Дева делает тут? — Встань, Виктор. Или ты Виктория? — Спокойно сказала Дева. — У меня нет женского имени, госпожа. Вернее, этих имён слишком много. — Смиренно сказала девушка, встав. — Тогда пусть отныне тебя зовут Рейн. Я видела тебя в бою. Ты так же сильна и изворотлива, как эта могучая река, и пусть смерть обтекает тебя стороной и впред. — Не смотря на излучаемый пафос, Жанна отчего-то выглядела совсем простой в этот момент, но оттого не менее величественной. — Ты принимаешь это имя? Воительница поклонилась, горько усмехаясь. Смерть и так хоть и всегда рядом, но не способна протянуть к ней руки. До тех пор, пока она воюет точно не способна. До рассвета оставалось около двух часов. Немного вздрогнув, Хелена покинула мир воспоминаний и залпом выпила полбутылки чая. Она призналась себе, что скучает по той эпохе когда ещё умела держать в руках копьё, ведь сейчас её боевые навыки за ненадобностью сошлись на базовых приёмах самообороны. А пора бы и подготовиться к войне… неуязъвимость не защитит её от таких "прелестей" войны, как насилие над женщинами и потеря конечностей. Но теперь вступать в войска нельзя. Всё документируется, а имитировать свою смерть не хочется. Допив, Рейн встала и пошла назад, к своей квартире. К счастью, соседи спали и не могли увидеть её в неподобающем для девушек виде. До самого утра она сидела на диване, поглаживая сопящего песца и писала от руки набросок для своей книги. Неделя пролетела быстро. Сегодня права на ошибку не было — ей нужно было попасть в Нью-Йорк. Конечно, денег на простой переезд хватало, но тогда придётся менять легенду и начинать карьеру почти с самого начала. Заплетя рыжие волосы в две косы разных объёмов, девушка обернула первую в улитку, а второй прикрыла ленту, которой завязала первую косу и закрепила всё шпильками. На лице был мерцающий макияж, а на теле — нежно-голубое платье с юбкой-пачкой. — Удачи, милая. — Шида поцеловала подопечную в лоб и покинула гримерную, чтобы занять свое место в зале — она должна была сидеть с критиками на просмотре и представлять своих учеников. Всё шло как по маслу до сцены, где «Щелкунчик» танцевал со своей пассией. Прямо возле рыжеаолослц упала подвешенная под потолком декорация из тяжёлого картона. Пальцы левой ноги придавило, но словно не почувствовав этого девушка быстро  вытащила ногу, тем самым отпихнув разработанный материал и продолжила невозмутимо танцевать, хотя пришлось немного сымпровизировать, чтобы в танце обойти декорацию. Критики, несмотря на «техническую ошибку», остались довольны — ее смотря на возможную травму танец не был остановлен, а ведь все четко видели, что балерину задело, из-за чего несчастный случай превратился в триумф. И совершенно никто, кроме жертвы неудачного покушения, не заметил что срез на веревке ровный. Сбор оставшихся вещей прошёл стандартно и быстро — одежды было немного, из личных вещей с собой были только фотоальбом, скрипка, флейта и кое-какие мелочи. И конечно же инвентарь для ухода за Баки. Перелёт был спокойным, как и сам переезд. Теперь Хелен жила в Манхеттэне, и могла расслабиться. Ещё пятнадцать‐двадцать лет спокойной жизни, после чего снова придётся менять континент. Эх, вернуться бы во Флоренцию, где она когда-то наблюдала, как её друг писал удивительные даже для современности картины… Да, она помнит те годы — это было немногим позже смерти Жанны, которую ей так и не удалось провести в последний путь. В принципе, можно будет лет через тридцать снова переехать в Италию,  где девушка когда-то почти обрела счастье. В данный момент она шла по улицам утреннего Манхеттэна, держа в руке поводок. Многие оглядывались на необычного питомца, но к этому Рей уже привыкла. Она надеялась на спокойную прогулку, но некоторым просто не суждено оставаться в тени и избегать неприятностей. Ей в том числе. Из переулка были слышны странные звуки. Заглянув туда, девушка обнаружила двух парней избивающих какого-то задохлика. Однако тот после каждого удара вставал и даже не пытался сбежать. Отважно, но глупо, как она считала, ведь так его просто забьют досмерти. И вроде бы стоило уйти, ведь это чужие проблемы, но бросить на произвол двух идиотов ребенка? Нет, не может так поступить та, кто принес клятву меча и копья. Вздохнув, она свистнула. Парни обернулись. — Мальчики, может оставите бедного подростка в покое?  — нацепив жуткую ухмылку маньяка-вивисектора, Хел для большего эффекта Попросила питомца на латыни, чтобы походить на ведьму или сумасшедшуюю. — Милый, припугни этих людей. Песец оскалился и грозно зарычал. Хулиганы оступились, но не ушли. Тогда тонкая бледная ручка лёгким движением достала из внутреннего кармана пальто… пистолет. — Я неясно выразилась? — Светским тоном спросила рыжеволосая, спуская предохранитель.  Мужчины молча отступили на несколько, решив не рисковать, а после того как девушка начала целиться и вовсе поспешили убежать. Убрав оружие, Рей подошла к задохлику и протянула белоснежный платок с вышитыми серебрянной нитью инициалами «R.M.» — Вытри кровь с лица. Ходить можешь, слабоумный и отважный? — Не стоит, мэм, испачкаю ведь… — Он встал и попытался вернуть платок, но Хел не приняла его, настояв на своём. Кажется ее шутку он пропустил мимо ушей. — Спасибо вам, но не стоило вмешиваться. Вы могли пострадать. — Не стоит благодарностей, и не зови меня «мэм», пожалуйста. Как самочувствие? Тебе все же нос разбили… — Теперь она быстро переключилась на режим мамочки. — Всё в порядке,  благодарю. — Он уже твёрдо стоял на ногах. Намётанным взглядом девушка отметила, что у парня явные проблемы со здоровьем, но держится он хорошо. — Могу я поинтересоваться вашим именем? — Хелена Рейн Марлоу. — тонкие губы приветливо растянулись в улыбке. Манеры этого странного парнишки умиляли. — А вас как зовут, молодой человек? — Стивен Грант Роджерс.  — Представился блондин. Сейчас его лицо было очищено от крови и можно было разглядеть задохлика как следует.  В целом, можно было назвать парня даже симпатичным… только вот он был ростом с саму девушку, а это чуть-чуть больше пяти футов (примерно 157 см, если вам так удобнее), как тринадцатилетний подросток. Хотя ему явно было больше восемнадцати. — Стивен Грант Роджерс… — Повторила Хел, словно пробуя имя на вкус. — Мелодично звучит. Они по негласному согласию пошли в сторону парка. — Это ведь песец, да? — Уточнил Стив, глядя на белоснежного зверька. — Верно. — И продолжила уже на латыни. — Поприветствуй нового друга, Баки. Полярный Лис встал на задние лапы и два раза тявкнул. — Баки? — блондин нервно засмеялся. — Моего лучшего друга  так же зовут. — Значит, у нас обоих лучшие друзья — тёзки? — Тихо засмеялась Рей, пытаясь представить как может выглядеть человек с таким именем. Почему-то перед её глазами был аргентинец. — Раз уж прекрасная леди меня спасла, то я просто обязан вернуть долг. — Сказал улыбаясь «подросток». Ну, по сравнению с Марлоу он был действительно ребёнком. — Что ж, леди не откажется от  приятной компании на вечерний досуг, особенно в лице такого галантного джентльмена. — В тон Роджерсу сказала рыжеволосая. — И куда же леди хотела бы сходить вечером? — поинтерисовался «джентельмен». — Туда, куда её пригласит кавалер. — Она решила дать ему возможность самому выбрать комфортный досуг, тем более что в городе ни разу не появлялась после тысяча семьсот восьмидесятых. Они беседовали в таком ключе ещё минут десять, пока не дошли до дома возле парка. Парнишка не смотря на не самый впечатляющий внешний вид оказался очень эрудирован, воспитан и чего там, обаятелен. Жаль, что многие современные девушки ценят совсем иное, хотя на деле времена идут, а люди не меняются. Но нужно будет подсобить мелкому в делах сердечных, такому милому человек грех не помочь. Это она как проживший не одно столетие маг могла заявить — редко попадаются люди с неохлобленной и чистой душой. — Мне пора домой, у меня послезавтра  выступление, а репетиция через час, — она взглянула на небо, любуясь сине-фиолетовыми оттенками. Сумерки прекрасны в любой стране. — Ты актриса? — Удивился парень. — Балерина. — Поправила его Рейн. — Могу взять для тебя пару билетов. Маленькая привелегия выступающих. — Я был бы рад посмотреть на твоё выступление… — Он сразу смутился. Кажется, ему было неловко о таком думать. Ещё бы, ведь обычно он приглашал куда-то девушек, как правило не слишком удачно, а тут пригласили его. Они попрощались и разошлись, договорившись встретиться в этом же парке следующим вечером, ведь телефон в квартиру девушки ещё не провели. Репетиция в новом коллективе прошла без особых проблем. Агрессии, по крайней мере пока что, никто не проявлял, хотя подружиться тоже не пытались. Требования здесь были куда выше, но для балерины со стажем больше века это не явно не проблема. Дома вечером рыжеволосая обнаружила что забыла выключить настольную лампу, а на столе все так же лежал адрес «Spear of Ares». Стив, кажется, упоминал, что живёт в Бруклине? Нужно будет попросить его подсказать, как туда пройти, если, конечно, он вкурсе. Набрав горячую ванну, рыжеволосая налила в бокал вино и с удовольствием забралась в горячую воду. Рядом в большом тазике с тёплой водой наслаждался атмосферой её ручной писец, белым облачком расплывшись по воде и положив мордочку на край временного вместилища. Увы, от обычного алкоголя Рей при всем желании опьянеть не могла. Однажды желая забыться она в компании русских залпом выпила три бутылки водки, однако даже не почувствовала этого… чем заслужила уважения Дмитрия Ивановича, старого вояки, у которого гуляла на свадьбе дочери в качестве почётного гостя после первой мировой — девушка спасла от обморожения жениха, когда он провалился под лёд. Но вино было вкусным, так что Марлоу просто наслаждалась вечером. На следующий день после репетиции она переоделась в тёмно-зеленое приталенное платье с свободной юбкой ¾ и длинными рукавами. Погода нормализовалась, так что надобности в пальто не было. Накинув на плечи лёгкое чёрное пальто и собрав волосы в улитку, как на репетиции, девушка взяла небольшую сумочку и подозвала питомца. Прицепив к ошейнику поводок, она вышла из дома и спустилась по парадной на улицу. В парке её уже ждал Стив, правда, не один. Рядом с ним стоял высокий статный шатен. — Добрый вечер, молодые люди. — Поздоровалась Хел, внимательно взглядываясь в черты лица незнакомца. Кажется, к блондину он относился хорошо, по крайней мере улыбка искренняя и добродушная. — Стив, не представишь мне своего друга? — Да, конечно. — Немного стушевался парень. — Джеймс Бьюкенен Барнс. — Значит, это и есть Баки? — уголками губ улыбнулась рыжеволосая, видя, как ее питомец посмотрел на неё, мол, «звала, хозяйка?». — А ты и есть Хелена, милая хозяйка моего тёзки? — полушутя спросил Барнс.  — Верно. Ну что, молодые люди, пройдёмся по парку? — она опустилась руку в сумочку и извлекла оттуда две бумажки. — К слову, как и обещала, Стив. Два билета, смогла взять места на балконе. Выступаю я завтра в шесть. Можешь привести подружку или друга. — Думаю, мы пойдём с Баки. — Улыбнулся парень и принял билеты. — Я должен тебе как минимум пару чашек кофе и поход в кино. — Никогда не была в кино, кстати. Всегда не хватало времени на подобные развлечения. — Согласилась Хел. Она в самом деле никогда не ходила в кино. — Предлагаю послезавтра вечером пойти туда. Я приглашу с собой знакомую. На том и сговорились. Гуляли не долго, около часа. После начало холодать и, хоть парни предлагали девушке накинуть на плечи куртку одного из них, она сказала что устала после репетиции и хочет успеть приготовить ужин. Ее проводили до дома где она действительно начала колдовать над плитой и ваять шедевр... в виде картофельной запеканки. Оба парня ей понравились, хотя манеры Стива все же больше вызывали симпатию, чем весь  красавчик-Барнс. За полторы тысячи лет жизни на Земле бессмертная уже научилась не обращать внимание на внешность, встретив слишком много красивых ублюдков. Закончив с ужином, девушка собиралась выключить плиту, на которой закипал чайник, но замерла, глядя в огонь. В голове снова проснулись воспоминания. Огонь поглащал всё, что было видно сквозь густой дым тёмным глазам. Горели деревья, дома индейцев, погибал от удушливого дыма скот. Бросаясь от одного дома к другому, девушка — в то время она была черноволосой и черноглазой, с миндалевидными глазами и перьями в волосах, — искала выживших, которые не могли выбраться. Проклятые американцы подожгли их поселение, разрушая только недавно обретенное спокойствие. Всего семь лет назад она смогла ужиться в племени, но все тщетно. Кант (поющая — так её назвали, потому что вечерами к костра она пела им древние песни разных племен) находила либо уже трупы, либо ничего. Большая часть племени успела спастись, но несколько людей точно ещё оставались в домах. Она увидела, как один из мальчиков попытался поднять горящее бревно, зовя свою мать. Кинувшись к нему, Кант откинула бревно, бывшее когда-то опорой здания и вбежала внутрь, не обращая внимания на огонь и на то что показала часть свлих сил. Женщина была ещё жива, но придавлена горящей древесиной. Взяв её на руки, черноволосая выбежала наружу. К сожалению, было уже поздно — ожоги были не смертельны, но ее соплеменница надышалась дымом. Ей уже нельзя было ничем помочь. Положив бездыханное тело на землю, она попыталась заставить ту дышать,  но без результатов. Закрыв остекленевшие глаза бледной рукой, девушка не заметила, что её одежда сгорела прямо на ней и оставила нагой. В саже, но невредимой. Не зная что ещё можно сделать, она сама занялась воспитанием сына погибшей, а так же остальных сирот. С тех пор её стали называть Гахо — мать. Сорок лет провела она в племени, где её считали добрым духом, неузяъвимым и нестареющим, прежде чем покинула северную Америку и уже в виде голубоглазой шатенки по имени Амелия отчалила из Бостона в Лондон. Выйдя из потока воспоминаний, в которых перед ней все ещё стояли тёплые тёмные глаза её «детей», Хел выключила плиту и сняла кипящий уже три минуты чайник. Заварив себе чай, девушка поужинала и взялась за книгу‐дневник. Сегодня она хотела написать туда свои воспоминания о начале девятого века, когда случайно оказалась в центре ритуального жертвоприношения...