Ты до сих пор мне нужен

Со дня твоей смерти многое изменилось. Я ушёл из мафии и встал на сторону света, как ты и хотел. Теперь у меня новый напарник и новый ученик. И я вроде счастлив, но тебя мне ничто не заменит. Ты до сих пор мне нужен. Мне очень плохо без тебя. И в последнее время моё состояние всё хуже и хуже. И всё дело в моём напарнике. Не знаю почему, но, когда я вижу Доппо, я вспоминаю тебя, Одасаку. Вы ведь и правда чем-то схожи. И всякий раз, как я тебя вспоминаю, не могу сдержать слёзы. Не могу посчитать, сколько раз, и под сколькими предлогами я уходил с совещаний, лишь бы не расплакаться перед всеми. И с каждым чёртовым днём мне всё хуже. Всё чаще вечерами меня мучают припадки. Ничто не помогает их сдержать: ни алкоголь, ни успокоительные. И вот снова вечер, и всё по новой. Начинается всё, как всегда, с воспоминаний. Потом, как и всегда, перехватывает дыхание, и начинает всё сильнее стучать сердце. И чем сложнее мне дышать, тем туманнее мой разум. Безумно страшно. Я снова начинаю рыдать, всё сильнее и сильнее. Дазай ходил по своей гостиной хватаясь за горло. — Меня никто не полюбит, так как Ода! — Осаму упал на колени, рыдая, и начал сильнее задыхаться. Внятно он уже практически не соображал. — Мне трудно дышать, где же ты, Ода? — И в этот момент последние крупицы здравого мышления Дазая исчезли. Он не понимал, что и зачем делает — всё происходило само собой. Всё в том же состоянии он поднялся на ноги и направился к входной двери. Из-за трясущихся рук Осаму с трудом открыл дверь. Выбравшись в коридор общежития, он пошёл вдоль комнат, продолжая рыдать и задыхаться. Добравшись до двери комнаты своего напарника, Дазай постучал, хоть это и давалось ему не просто. Доппо в это время сидел на диване в гостиной, пил чай и читал книгу. Он был крайне удивлён стуку в дверь в такой час. Стоит ли говорить, насколько Куникида был в шоке, обнаружив за дверью Осаму, да к тому же в таком странном состояние. Как только Дазай увидел блондина, то вцепился в его рубашку и посмотрел прямо в глаза. — Ода? Ода, почему ты покинул меня? — Какой ещё Ода? Дазай, отпусти меня. Ты головой поехал или опять какой-то дряни наелся? — Ода, мне так плохо без тебя. Вернись ко мне, прошу.– Осаму уткнулся лицом в грудь своего напарника, продолжая плакать. Доппо начал пятиться от непонимания и в итоге снова сел на диван. Шатен же сел на колени Куникиды, нисколько не успокоившись. — Дазай, да что с тобой? Давай я вызову скорую или, может, позвать Йосано? — Куникида мог бы привычным ударом откинуть Дазая к ближайшей стене, или выкинуть за дверь, но сейчас шатен выглядел слишком жалко, чтобы применять к нему насилие. Доппо поднял голову Осаму, чтобы взглянуть на его лицо. На него тут же взглянули красные, мокрые, прилично заплывшие от слёз глаза. Блондин попробовал протереть их большими пальцами, но лицо Осаму было проще промокнуть полотенцем. — Дазай, я бы хотел тебе помочь, но я не понимаю, как. Я даже не знаю, что с тобой.– Но Доппо не мог не признать, что Осаму стало лучше. Он стал тише плакать и наконец перестал задыхаться, параллельно начав жаться к чужой ладони, всё ещё лежащий на его щеке. — Куникида? Это правда ты? — Разум Осаму немного прояснился, хотя бы до уровня различения лиц. — Признал всё-таки. А кто же ещё? — Доппо сказал это с усмешкой, он прекрасно понимал, его ответ не играет роли. Слова Осаму вряд ли можно отнести к осмысленной речи, сейчас Дазай просто говорит всё, что ему приходит в голову. — Я так больше не могу! Это как яд, оно разъедает изнутри! — Что разъедает, а главное: как я могу помочь? — Хоть Доппо и понимал, что адекватным состояние Дазая уж точно не назвать, он пытался найти смысл во всех действиях коллеги. Да данный момент в голове Куникиды сложилась некая предыстория всего происходящего, но никто не гарантировал её правильность. — Ты ведь можешь мне помочь! Помоги мне, пожалуйста! Спаси меня… — Обессилевший Дазай упал лицом на грудь Куникиды. Всё-таки организм просто не выдержал, и Осаму отключился. По непонятным для себя причинам Доппо захотел проявить немного заботы в отношении Осаму. Он положил его на диван, аккуратно уложив чужую голову на диванной подушке. Потом, немного подумав, Куникида пошёл в ванную и смочил махровое полотенце слегка тёплой водой. Отжав лишнюю воду, Доппо вернулся в гостиную. Присев на диван, Доппо начал не торопясь протирать лицо Дазай, параллельно размышляя о произошедшим. «Что же скрывается за твоей напускной глупостью? Зачем же ты строишь из себя идиота? Чтобы ввести в заблуждение своих врагов? Но зачем тогда притворяться перед коллегами? Мы ведь постоянно видим тебя настоящего, мы же знаем, каким серьёзным и расчётливым ты можешь быть. Какая же ты всё-таки ходячая загадка. Мне, наверное, и всей жизни не хватит, чтобы вытряхнуть все скелеты из твоего шкафа. Но, пожалуй, завтра стоит попросить с тебя немного объяснений.» Закончив, Доппо отнёс полотенце в ванную и принёс из спальни плед. Как только Куникида накинул ткань на Осаму, последний моментально сжался, стараясь как можно сильнее укутаться в плед. Доппо немного посмотрел на эту картину, но через некоторое время всё же выключил свет и ушёл спать. Пробуждение Осаму было не самым приятным, как и после любого приступа. Ещё даже не открыв глаза, он попытался оценить обстановку. «Мягко и тепло, значит, уснул я не на полу. По ощущениям я скорее всего в гостиной. Надо попробовать разлепить глаза. Так, стоп! У меня ни в одной комнате нет таких стен.» Осаму широко распахнул глаза и начал рассматривать комнату. «Я что, не у себя дома?! И где же я тогда?» Дазай почувствовал, что кто-то сел на диван рядом с ним; всё ещё переживая, он повернул голову и облегчённо выдохнул. Слава всем богам, там было знакомое Осаму лицо. — Куникида? Это, видимо, твоя квартира. А что я у тебя делаю? — Дазай старался вести себя также непринуждённо, как и обычно, но невооружённым глазом было видно, как сильно он нервничает. — Это ты мне скажи. Вчера ты без видимых причин заявился на мой порог. Ты рыдал, задыхался и почему-то называл меня Одой. Понятия не имею, кто это, но судя по всему этот человек много значит для тебя. И, вероятно, с ним что-то случилось. — Осаму стал ещё заметнее нервничать и решил быстро уйти и не отвечать на неудобные вопросы. — Вот оно как. Я пожалуй пойду. Спасибо, что позволил остаться, и не бери всё это в голову. Просто забудь всё что было, это всё просто недоразумение. — Дазай попытался сползти с дивана, но тут же на его плечо легла чужая рука, возвращающая его обратно. — А ну-ка сядь. Просто так ты не сбежишь. Поверь, я достаточно видел, чтобы понять, что всё вообще не в порядке. Так что рассказывай, кто такой Ода, и что с тобой вообще творится? — Рассказать? — Осаму немного поёрзал на диване, прижимая колени к себе. Бежать уже некуда, вчера он явно наговорил достаточно. К тому же он слишком долго держал всё в себе, и очень хотелось кому-то выговориться. — Ну, Ода мой друг. Мой самый лучший в жизни друг. В каком-то смысле я даже любил его. Тогда я ещё был в мафии. И он умер.— Дазай почувствовал, как к глазам подступают слезы, и спрятал своё лицо в коленях. — После этого я и ушёл в агентство. И теперь мне всё хуже и хуже. И со мной происходит то, что ты вчера видел. Как-то так и выходит. Теперь я могу просто уйти? — Дазай начал вставать, когда почувствовал руку, гладящую его по голове. — Прости. — За что? — Осаму недоумевающе посмотрел на своего напарника. Он никогда не видел столько сочувствия в этих глазах. — За всё прости. — Доппо взял Осаму за подбородок и повернул его лицо к себе. Он совершенно не понимал что творит, но почему-то сейчас это хотелось сделать больше всего. Дазай неосознанно подался вперёд. Расстояние между их лицами становилось всё меньше. — Наверное, нам стоит остановиться. —Да, пожалуй, стоит, но почему-то не хочется. Расстояния всё меньше, и желания всё больше. Остаются считанные секунды. И вот он, яркий момент. В глазах расцветают сотни мерцающих фейерверков.