Один в поле не воин

С последних событий прошла неделя. Хотя, солнце больше не выходило, и мрачное небо было почти не отличить от ночи. Да и ребята уже давно потеряли счёт времени, чтобы тратить на это оставшийся рассудок. Втроем было сложно. Намного сложнее, чем впятером. Они не знали куда идти — обычно, их вёл Моно. Еды тоже не было, так ещё и Ронд постоянно шарахался от Шестой, после случая с орлом. И даже убеждения Беглеца не помогали. Мальчик по прежнему её боялся. Сам Седьмой стал относиться к Шестой намного лучше. Она спасла ему жизнь, не смотря на их вражду. Парню даже стало стыдно за свои предложения бросить её в школе. Как говорил Моно — она тоже человек, и её можно понять. Но не смотря на всё это, им следовало идти дальше. И тут открылась страшная тайна этого мира. Они ведь все ещё дети. Девятилетние дети, не определившееся с целями. Все это время, они по детски надеялись на Моно, надеялись, что он всегда будет рядом. А мальчик, видя такую надежду, вынужден был повзрослеть, чтобы помогать друзьям. Когда они не знали дороги, не знали куда идти, он вёл их. Когда они падали духом, он утешал их. Когда они были уставшими, он искал для них ночлег. Когда они были голодны, он искал для них еду. Когда им было холодно или мокро, он отдавал им своё пальто. Все это время, он заботился, он помогал им. Всё делал он. Они же всего лишь пользовались его бескорыстностью. А он всего лишь ребёнок. Маленький мальчик, который верил в светлое будущее. Так что мешает им быть такими же? Ничего. Эта мысль будоражила каждого. Тёмные ночи и страшные монстры, которые пытались съесть тебя. Проливные дожди, холод и голод. Но ведь они не сломали его. Значит, не должны сломать и их, так? Во всяком случае, они на это надеялись. Надеялись точно также, как надеялись на своего друга, улетевшего в пропасть из-за их доверчивости. Это был их промах. Их всех. Но заплатил за него только он. Он и Сэнди. Но, как бы там ни было, это уже случилось. Это случилось и они не могут это исправить. Они могут горевать, душить себя чувством вины за случившееся. Но, в их мире, это значит показать слабость. Показать слабость, это значит…значит проиграть. Значит показать свою беззащитность перед монстрами, свою ничтожность перед ними. Хотя… им плевать с наковальни, на тех, кого они собираются сожрать. Но дело не в этом. Тот кто показывал слабость, долго не выживал. Да и редко выживал вовсе. Шестая это понимала. Но они могут поступить иначе. Не ломаться, не сдаваться умирая под чувством вины. Почтить его память, да, принять свои ошибки. Но нет, никак не сдаваться. Они могут, они должны идти дальше. Все таки это был его выбор — умереть за них. Девочка собиралась идти дальше, потому что она хотела жить. Жить, выживать, даже просто продолжать свое унылое существование, полное боли. Но не сдаваться, нет. Никогда. Она будет бороться, бороться до конца, зная, что благодаря этому выскользнет из лап монстра прямо у него под носом. Парни не были слабаками — все же они дожили как-то до этого момента. Но они всё ещё были слабыми. Слабее, чем она. Если они хотят, они могут сдаться. Она не станет их утешать и подбадривать. Она не Моно. Но даже если они уже не хотят, не могут жить — им следует идти дальше. Хотя бы для того, чтобы Моно и Сэнди умерли не зря. Чтобы хотя бы две смерти в этом кошмарном мире не были напрасными. И дети продолжали идти. Сломленные, убитые морально, но не лишённые надежды. Надежды на лучшее. Той самой, которую давал им Моно…

***

Девочка в жёлтой кофте испуганно жалась в углу так званной «пещеры» из черепицы. Покрытая багровыми пятнами, Грейс пыталась остановить кровь из раны на плече. Но не тут то было. Рана была нанесена кинжалом, а такую рану нужно зашивать. Но откуда об этом знать девятилетней девочке? Вот именно, что не от куда. На самой крыше слышались крики, визги, вопли и злобный клёкот орла. Джексон медленно рвал Сэнди, разрывал на части, выцарапывая сосуды. Огромные рваные раны по всему телу буквально брызгали кровью. Куски мяса, ошметки одежды и кожи наравне с заляпанной кровью разбитой черепицей, вызывали тошноту и отвращение. Разодранная куртка уже давно не защищала Сэнди. Но не смотря на все повреждения, девочка всё ещё продолжала жить. Кричать, дергаться, но не сдаваться. Своим упрямством она была похожа на Шестую, хоть была и более оптимистичной и мягкой. Вдруг, хриплый крик болью застрял в горле — орел уже почти закончил своё чёрное дело. На девочку вдруг накатила странная волна страха и тревоги. Это чувство сковывало движения, затрудняло дыхание и не давало сказать ни слова кроме крика, вызывало такую гибельную здесь панику. В прошлый раз, Сэнди чувствовала тоже самое, когда падала в пропасть вместе с Шестой. Тогда их обоих спас Моно. Моно, мальчик, который верит в светлое будущее, дарит надежду, озаряя всех своим присутствием, словно солнышко. И даже сейчас Сэнди надеялась на его помощь, словно на последний лучик света и надежды. Но вдруг девочку озарила страшная догадка, от которой на глаза навернулись слёзы. Мальчик умер. Джексон ведь сбил его в пропасть, туда же, куда и Беглеца. Боясь подтвердить свои догадки, девочка медленно и через силу повернула голову — туда, где в последний раз стоял парень. На черепице лишь светилось пятно крови. И ничего более. Последний луч стал угасать медленно и беспощадно. Девочка слишком поздно осознала неизбежное, надеясь на помощь уже погибшего за них спутника. Товарища, который был ей дорог. Который ещё с первой встречи покорил её сердце. В глазах стало темнеть. Дышать стало неимоверно трудно, но Сэнди это больше не пугало. Она знала — там её ждет покой. Лишь темнота и спокойствие, тишина давящая на душу. Но если Рай и правда существует, то они с Моно ещё там встретятся. Вот так, с наивными мечтами и надеждами, девочка закрыла глаза. Закрыла навсегда. Бледная синеватая кожа стала охлаждаться, будто бы отпуская все тепло вместе с измученной душой. Будто бы замерзая. Пару секунд грудь всё ещё вздымалась, изодранные легкие делали последние вдохи, а мышцы легонько дергались, то ли от судорог, то ли от отчаянного крика души: — Не закрывай глаза! Не сдавайся! Но было уже поздно. Агония медленно окутала девочку, передавая в холодные и вместе с тем сладкие объятия смерти. Сердце уже остановилось, но сознание ещё продолжало существовать, прокручивая в голове воспоминания, пронося жизнь перед глазами. Вспомнились союзники — не верные, но дорогие. Вдруг в подсознании всплыла картина — Сэнди попадает в приют, и первое, что она видит — группа злобных парней избивающих мальчика в пакете… Грейс испуганно смотрела на Джексона, отчаянно клекотавшего. Пелена гнева упала с глаз орла, и он понял, что только что убил свою хозяйку. Девочке оставалось лишь дрожать в углу и смотреть на животное горевавшее за утратой и бывшую подругу, убитую её же орлом. Вскоре, Джексон попытался улететь, но единственное что он мог сейчас сделать, так это только планировать на крыльях — рана нанесённая Моно дала о себе знать. Когда орел спрыгнул с крыши и канул в небытие, Грейс вспомнила и про самого мальчика. Он и Сэнди были её сегодняшней целью. Только вот куда пропал парень? К сожалению, как и остальные, девочка поняла неизбежное только когда мальчик был уже мертв. Все ещё глядя на Сэнди, Грейс заплакала. Она ведь не хотела, правда не собиралась их убивать! Они с Сэнди дружили ещё с самого детства, и если бы не один случай, остались бы подругами. Девочка всё равно не хотела Сэнди ничего плохого. Она лишь хотела исправить последствия их поступка — и ничего более. В этом ей мог помочь Моно. Теперь нет ни его, ни Сэнди, которая могла бы поддержать подругу и найти решение. А они всего лишь поссорились. Из-за чего? Да просто из-за того, что у Сэнди сдали нервы и она решила сбежать. Просто сбежать, не в силах больше втирать остальным, что она здесь ни причём и всё это случайности. Не в силах больше их обманывать. Но сбежать у неё не получилось - её поймал Джексон. Это ведь было их планом — добраться до башни и разобраться с монстром, живущим внутри и трансляцией, из-за которой произошло кое-что, что ни Грейс, ни Сэнди никогда не обсуждали, пытались забыть. Узнав о способностях мальчика, девочки сменили план — достигнуть цели стало бы намного проще. Сэнди ведь сама видела, как парень поглотил фантома на берегу. Правда, был один нюанс, и узнав его Моно точно не захотел бы помочь. Пришлось бы заманить мальчика обманом, силой, предательством. Но Сэнди как назло влюбилась — и узнав о том, что собирается сделать Грейс, и вовсе отказалась помогать, собираясь разрушить все планы. И Грейс предприняла попытку её убить, сбросив камень на мост. Никто её не понимал. Никогда. Грейс всегда могла положиться лишь на семью и на Сэнди. И то и другое у неё забрали. Девочка всегда помогала другим, не была эгоисткой. Всегда обращала внимание на то, что чувствуют другие. Но даже когда мир был ещё нормальным, никто не смотрел на её чувства. На её точку зрения. На её существование. И вот, ей стало плевать на остальных. На то, что они чувствуют, что думают, как живут. Ей было уже всё равно на всех и на всё. Для неё все люди стали злыми, плохими эгоистичными существами, не имеющими чувств. Только Сэнди оставалась чем-то нормальным, чем-то ценным в этой куче мусора. Грейс уже даже не думала, что кроме неё в мире ещё есть хорошие люди. Понимающие люди. Которые посмотрят не на то, кем она стала, а на то, почему она такой стала. Все ведь рождаются хорошими верно? Сэнди была такой, потому что отчасти пережила то же самое. Наверное, многие были такими, но Грейс попросту не подпускала никого к себе. Чтобы снова не промахнуться. Не быть сломанной и преданной. И вот, сейчас, плача и потеряв последнюю надежду, девочка подошла к бывшей подруге, которую она могла считать настоящей, и присела рядом. А затем нагнулась и тихо сказала: — Прости Потом взяла сумку и кинжал, и сложив девочке руки на груди, положила рядом. Постояв минуту с опущенной головой, Грейс спустилась с крыши в переулок, вслед за троицей. Там, она набрела на пустую квартиру, и решила остаться там. Перевязав плечо тряпкой, девочка нашла несколько консервов и осталась до следующего дня. Кто знает, доживет ли она до него? Во всяком случае завтра уже не будет таким плохим, как сегодня.