я нарисовала бы тебя океаном

Я нарисовала бы тебя синей, как океан, такой же мягкой, как прибрежные волны, но даже так не смогла бы приблизиться к тому идеалу, с которого рисовала. Почему океан, а не небо? Может, потому что я больше люблю смотреть на воду в банке и видеть синий цвет. Море, потому что когда в нём отражаются закатные лучи, я представляю, что это мы. Я, как олицетворение солнца, а ты олицетворяешь уходящие в бесконечную даль волны. Я мажу по холсту красками, очерчивая твой контур, и смотрю не отрываясь. Любуюсь на тебя и всё никак не могу налюбоваться. Ты — Момое Саваки появилась на моём пороге и сказала, что хочешь стать бесплатной моделью. Трудно передать тот восторг который я ощутила тогда. Ты была прелестна.       «Девушка, вы похожи на модель» сказала я тогда, а ты покраснела от смущения.       «Девушка?» робко переспросила ты тогда, будто кто-то впервые сказал про тебя такое. Я кивнула и ярко улыбнулась.       «У вас подсолнух на толстовке» сказала ты зачем-то, а я пролепетала что-то о том, что это моя любимая кофта и я хожу в ней всё время. С того дня я полюбила её ещё больше. И вот сейчас, ты стоишь передо мной, облачённая в синее кружевное платье с оборками и смотришь прямо на меня. Я знаю про тебя всё. Начиная от того, что тебя часто путали с парнем, заканчивая тем, что ты очень любишь носить платья. Не знаю, что люди привыкли считать любовью. Не знаю и знать не желаю, потому что сейчас передо мной сидишь ты — прекрасная, такая воздушная девушка в синем платье и с заплетёнными маленькими цветами, волосами. Ты молчишь. Сейчас, я рисую рядом с тобой море и песок, ты как непорочная дева, мягко ступаешь по песочному пляжу. Я вырисовываю каждую деталь, каждый волос, а ты сидишь тихо, восхищённо наблюдая за мной. Я сейчас в той же жёлтой толстовке, ты называешь меня по ласковому «Подсолнух», а мне это приятно до жути.       «Сходим куда-нибудь вместе?» спрашиваешь ты вдруг и я чуть ли не порчу одним мазком всю картину. Выглядываю из-за мольберта, и на секунду мне кажется, что этот вопрос придумал мой уставший мозг.       «Что?» переспрашиваю я, а ты неловко опускаешь глаза. Ты всегда такая спокойная и сдержанная, но сейчас на твоём лице играет румянец.       «Да так, забудь, у тебя, наверное, дел полно, я не хочу отвлекать тебя». Я рисую тебя уже три недели и это первый раз, когда ты зовёшь меня куда-то, как позволь спросить я должна была отреагировать Момое?! Какие у меня могут быть дела, кроме заказов, которые благодаря тебе увеличились. Конечно, кому же не понравится эта кроткая и тихая девушка, смотрящая с картин спокойным и добрым взглядом? Эту тихую красоту под стать не заметить лишь слепому. Неоднозначно киваю, и на моём лице появляется улыбка, и я чувствую, как мои щёки пылают огнём.       «Пойдём к океану Момое!» чуть ли не кричу я, размахивая кистью уже не боясь испортить картину. Уже не важно, я нарисую хоть тысячу таких же, если у меня будет такая натурщица. Другой такой нет, я точно знаю Момое.       «К океану?» переспрашиваешь ты, следя за тем, как резво я подняла руки вверх. Ты будто боишься моей энергичности, всегда сдерживаешься и выглядишь старше, хотя мы с тобой, как выяснилось, одногодки. Я не могу сказать, почему именно хочу полюбоваться на океан вместе с тобой. Вместе этого я смотрю тебе в глаза и вижу, как твои уши постепенно краснеют. До чего же ты милая Момое Саваки, до чего же ты прекрасна. Следующий час пролетает незаметно. Я уже дорисовала картину и наконец, могу показать её тебе. Когда я поворачиваю мольберт в твою сторону, ты на секунду застываешь.       «Не нравится?» с беспокойством спрашиваю я, а ты отрицательно качаешь головой.       «Это так… красиво, только вот…» мнёшься ты в смущении «Ты нарисовала меня такой… ты нарисовала не меня, эта девушка слишком прекрасна». Я теряю дар речи, как же так Момое, как ты можешь отрицать свою красоту, ты ведь самое изящное создание на земле, самое прекрасное самое… самое любимое для меня.       «Ты прекрасна Момое, ты лучше этой картины. Я не смогу передать всю твою красоту через холст, никто на это не способен» говорю я и слишком наивно и по-детски дую губы. Ты тихо смеёшься, прикладывая ладонь к губам. Ты всегда тихо смеёшься, такие девушки как ты никогда не хихикают, я заметила. Ты как прекрасная нимфа из греческих легенд, непорочная дева, идущая по песку, самое прекрасное существо на земле. Мы пошли тогда к океану и долго-долго смотрели, как прибрежные волны окутывали наши босые ноги. А потом звёзды. Тысячи и тысячи звёзд над головой, но ты Момое, ты прекрасней всего этого, мне стало понятно, что я была рождена для встречи с тобой. Должна была родиться художницей и всю жизнь до этого терпеть неудачи, должна была снимать крохотную студию под крышей, что бы в конце концов встретить тебя. Помню, я сказала тогда, что хочу рисовать тебя подольше, а ты оплела наши пальцы в крепкий замок. В моём животе не взвились тысячи бабочек, нет, вместо этого я вдруг чётко и ясно осознала, что вот оно. Вот ради чего я живу. Ради этой тёплой руки и нежного голоса. Ради картин, на которых могу тебя изображать, ради того, чтобы однажды предложить тебе провести вместе со мной всю свою жизнь. Да, для этого. Я думала об этом очень долго, а ты также долго держала меня за руку и молчала. О чём ты думала? Может, я спрошу тебя об этом завтра за чашкой кофе на моей кухне. Ты любишь с двумя кубиками сахара и молоком, я запомнила.