Сошествие в безумие

Нынешним вечером Мацуёигуса, хозяйка постоялого двора, была готова рвать на себе волосы. Дело в том, что накануне доставили письмо от господина Кацуры Когоро: тот со своими людьми собирался прибыть сегодня и остановиться у нее на неделю. И не когда-нибудь, а именно сегодня! Где-то год назад из ее гостиницы сделали штаб-квартиру Патриотов Тесю - Кацуры и его приближенных воинов, - и с тех пор десяток-другой квартировались у нее постоянно. Не слишком обременительно с учетом, что комнат у нее было полтора десятка, однако приезд Кацуры значил, что людей станет вдвое больше. Соответственное - расходы на прокорм удвоятся. "С таким же успехом, - подумала она, - можно бороться с нашествием саранчи: сколько съестного ни покупай, все равно как ветром сдувает, и глазом моргнуть не успеешь." Не считайте ее слишком прижимистой - отнюдь, она прекрасно помнила, что год назад сделал для ее семьи клан Тесю. Тот судьбоносный день выдался хлопотным. Среди посетителей затесался богатый, однако изрядно набравшийся самурай - явно выпил больше чем следовало и теперь едва стоял на ногах. Поэтому она только порадовалась, когда он велел отвязывать лошадь. Подведя ее к дверям, его слуга вдруг спохватился, что, кажется, кое-что забыл, и попросил подержать животное ее мужа, которого самурай, едва выйдя наружу, обозвал ворюгой и начал сквернословить. В том состоянии, каком он был, самурай никому верить не желал, даже собственному слуге, который к тому времени вернулся, - схватился за меч и двумя взмахами снес головы им обоим, чтобы не делали, мол, из него дурака. А потом вскочил на коня и без единого слова умчался прочь. Старейшины в помощи отказали: "Самурай - это самурай, а мы, торговцы, должны знать свой шесток да помалкивать". Через две недели она нашла в двери записку: "Он получил по заслугам" за подписью "Патриоты Тесю". С той поры Мацуёигуса стала преданной сторонницей мятежного клана и позволила его членам жить у себя сколько вздумается. Ее стоящий чуть на отшибе постоялый двор мало-помалу превратился в дом для весьма внушительной группы лучших воинов Тесю. Кацура говаривал, дескать, это одно из тех мест, где он не ждет ножа в спину. Мацуёигуса подсчитывала мешки риса, корзины с овощами и бутыли с сакэ, когда Кацура со товарищи прибыл. - Кацура-сан! Рада видеть вас! - Я тоже, хозяюшка, - ответил он, передавая поводья коня слуге. Он знал Мацуёигусу достаточно давно, чтобы не называть по имени - она терпеть не могла эту "Вечернюю Примулу" и предпочитала быть просто "хозяйкой". - Целую неделю с лошадей не слезали, теперь мечтаем о хорошей баньке и вашей домашней стряпне. Когда спутники Кацуры двинулись внутрь, она заметила среди них рыжеволосого паренька в крестьянской одежде лет от силы двенадцати. "Надо же... - подивилась Мацуёигуса. - Прежде-то никогда слуг с собой не брал, куда б мне его деть... - но она отмахнулась от этой мысли - надобно всех пристроить..." И вот, остались только сам Кацура, его советник Катагаи и пресловутый мальчик. - Кацура-сан, я предполагала поселить Катагаи-сана с десятым вашим спутником, однако десяти-то, оказывается, нет, только мальчик, а я не знала, что вы возьмете с собой прислужника - мне его и положить-то некуда... - Это не прислужник, - перебил ее Кацура. - Это мечник из Кихэйтая Такасуги, и теперь он один из моих людей. Пусть живет с Катагаи. Хозяйка окинула пристальным взглядом подростка, потом - еще более пристальным - Кацуру: - Неужто дела так плохи, что Патриоты уже и детей в свои ряды призывают? В ответ грохнул смех: - Да упаси бог! Хозяюшка, - снова обретя способность говорить, объяснил Кацура, - это не ребенок, ему четырнадцать! - О, целых четырнадцать, - саркастично парировала она. - Конечно, это все меняет! Разумеется, она не поверила. Кацура махнул мальчику, которого звали Химурой Кеншином, чтобы тот шел на кухню, а сам отозвал Катагаи и хозяйку в дальнюю комнату. - Хозяюшка, нужно поговорить. Знаю, он выглядит совсем ребенком, - начал Кацура, закрыв дверь, - но последнюю неделю мы жили бок о бок. В общем, судя по тому, что я видел... могу сказать, ему действительно столько, сколько он говорит. Она покраснела, поняв намек. - Скажу больше: он не просто мечник, он наиболее умелый мечник, которого мне доводилось когда-либо видеть. Нам ничего неизвестно ни о его происхождении, ни об учителях, однако если этот мальчик хотя бы вполовину так одарен, как мне кажется, то он-то и станет инструментом, который построит наш новый мир. У меня на него имеются кое-какие планы, но прежде я бы хотел, чтобы ты его приодела... Да и насчет Киото просветила. - Да-да, особенно насчет Киото, - подхватил Катагаи. - Видели бы вы его глаза, когда мы вошли в город - как есть тарелки. Видать, всю жизнь в горах просидел, ни разу города-то и не видел - чтобы пообвыкнуться, время понадобится. - Доверьте это мне, - сказала хозяйка. - Завтра отведу его к швее, заодно и окрестности покажу. Может, подыщу ему товарища - есть тут один славный малый, на которого можно положиться. Да и возраста примерно такого же. Кацура план одобрил и направился в кухню, где обнаружил Кеншина, отбивающегося от двух служанок. - А может, я все-таки покажу тебе кладовку? - пытаясь схватить паренька за руку, спрашивала та, что была одета во все розовое, по имени Киси. - Нет-нет, Киси, нужно проводить его в сад и к колодцу, - перебивала ее Юка, норовя приобнять Кеншина за шею. Кеншин, в свою очередь, пытался увернуться от обеих и при этом не выставить себя грубияном. При виде Кацуры, Катагаи и хозяйки он просветлел. - Девушки! - ахнула, явно в шоке, хозяйка. - Вы соображаете, что творите?! Это один из наших гостей! Служанки захихикали и удрали. Кацура прыснул при виде смятения Кеншина: - Химура, смотрю, ты сумел выжить... Позволь представить нашу хозяйку. Я попросил ее взять тебя под крылышко, так что в ближайшую пару дней и одежда поприличней у тебя появится, и город тебе тоже покажут. Нам с Катагаи нужно кое с кем встретиться, но обедать мы будем в основном тут. На остальное время вверяю тебя в самые надежные руки. Увидимся за завтраком, - с этими словами Кацура и Катагаи отправились по своим комнатам. - Значит, тебя Химурой зовут? - спросила хозяйка. - Химура Кеншин, ваш покорный слуга. - "Ваш покорный слуга"?.. - ахнула хозяйка. - Господи, где ты только такого понахватался!.. Уж лет пятьдесят, как никто так не выражается! - Мои извинения, сударыня хозяйка. - "Сударыня"?! - Мацуёигуса приложила руку ко лбу. - Так сейчас тоже никто не говорит. Зови меня "госпожа". - Слушаюсь, суда... госпожа хозяйка. - Химура-сан, могу ли я спросить, где вы выросли? - В горах, к югу отсюда. - И что - там все говорят "ваш покорный слуга" и обращаются к женщинами "сударыня"? - Нет, не все... Просто наставник говорил, мол, в приличном обществе и особенно при женщинах я должен выражаться именно так. - Видать, твой наставник - ветхий старик, раз научил тебя таким старомодным манерам. Едва заметная улыбка тронула губы Кеншина, когда он представил Хико Сейдзюро с седыми волосами и палкой. - Да нет, ему только двадцать восемь, - сказал он. - Неужели кто-то столь молодой будет говорить "ваш покорный слуга"?! - Да нет, он не говорит - это он мне велел. Сам-то он сказал, что все равно никто не поверит, если он назовет себя "покорным"... Хозяйка рассмеялась. - Ох, Химура-сан, - справившись с собой, сумела вымолвить она, - здесь, в Киото, так ни один человек не выражается, даже в приличном обществе и в присутствии женщин. Пусть это станет вашим первым уроком - никаких "покорных слуг" и "сударынь". А сейчас ступайте-ка к себе, сходите в баньку и перекусите. Завтра я захвачу вас с собой - покажу окрестности, не то заблудитесь. - Спасибо... госпожа хозяйка. Премного вам благодарен, - мысленно проклиная Хико, Кеншин поднялся следом за ней по лестнице. "Поди, все это время покатывался надо мной со смеху", - мрачно заключил он. Следующим утром хозяйка поднялась пораньше - с таким-то количеством ртов хлопот сегодня обещалось вдвое больше - и была потрясена, обнаружив, что ее кто-то опередил: и дрова уже нарублены, и четыре ведра воды стоят. Она гадала, кто бы это мог быть, когда - еще с двумя ведрами - вошел Кеншин. - Доброе утро, суд... госпожа хозяйка, - поклонился он. - Доб... доброе, Химура-сан, - сумев в итоге закрыть раскрывшийся сам собой рот, выдавила она. - Что вы тут делаете? - Вот - дров принес, воды натаскал... - Нет-нет, я вижу, однако, Химура-сан, вы не должны этим заниматься... Да и рань сейчас просто несусветная! - О, да я привык, - улыбнулся он. - Когда жил с наставником, всегда этим занимался. И еще готовил. А в Кихэйтае у каждого были свои обязанности - меня вот к кухне приставили... Но если вы не желаете, чтобы я... - Да нет же! - теперь рассмеялась уже она. - Я вовсе не против! Уж того, кто хочет помочь, я точно не стану отговаривать, тем более, что нынче мы битком набиты! Она отправила его резать овощи и следить за супом. При ближайшем рассмотрении было видно, что он действительно в этом сведущ. Через четверть часа в кухню притащились служанки. Вид у них был такой, словно они и вовсе спать не ложились и были готовы хоть сейчас лечь и проспать часов десять кряду. Но стоило им заметить Кеншина, сонливость будто рукой сняло. - О, Химура-сан! - промурлыкала Юка, - да вы резать-шинковать, оказывается, горазды! Какие у вас ловкие руки!.. - Ну-ну, Юка, - подхватила Киси, - вечно ты быка за рога сразу берешь... - она протиснулась, став к Кеншину впритирку, и почувствовала, как тот сразу напрягся. - Что нам действительно нужно, так это помочь мне перенести кое-какие тяжести из чулана. Верно, Химура-сан?.. Он попытался отстраниться, но там стояла Юка - чтобы не столкнуться с ней, пришлось попятиться. - Я предпочел бы резать овощи, если вы не против, - произнес он, собравшись с духом. И окинул отчаянным взглядом кухню в поисках хозяйки. - Да ладно, Химура-сан, айда с нами! - захихикали они, дергая его за рукава. - Девицы! Что я вам намедни говорила?! - к великому счастью Кеншина, вернулась хозяйка. - Быстро по местам! - она обернулась к Кеншину: - Сладу с ними никакого нет, ей-богу. Половину наших постояльцев уже охмурили, а другую половину изо всех сил охмуряют... - Спасибо, что предупредили, - сказал Кеншин и вернулся к овощам. Примерно через час на лестнице послышались шаги - мужчины спускались к завтраку. Кто-то позвал Кеншина: - Химура! - это был Катагаи. - Как знал, что найду тебя тут. Пошли со мной. Кацура хочет, чтобы ты ел с нами - так сказать, представит тебя остальным. Кеншин вытер руки, сунул меч за пояс, вежливо поклонился хозяйке и вышел. "Хм-м... Наверное, он с самим Кацурой-сама! - подумала Киси. - Хотя нет - слишком уж застенчив. Как бы так сделать, чтобы он в меня влюбился... " - в ее голове зароились коварные планы, как втереться Кеншину в доверие. Кацура дожидался их внизу - вместе они пошли в обеденный зал, но тут его кто-то отозвал в сторону, и он жестом велел Катагаи с Кеншином ступать без него. Стоило им открыть двери, как гул стих, и несколько десятков пар глаз воззрились на новоприбывших. - Ну и ну, Катагаи, и не знал, что ты западаешь на смазливых пацанов! - гаркнул кто-то. Грохнул хохот, и Кеншин сжал кулаки, чтобы и бровью не повести. Внезапно начавшись, хохот так же внезапно затих. В дверях стоял Кацура. Он положил Кеншину руку на плечо и гневно уставился на своих людей. - Этот юноша, - с нажимом на каждое слово заговорил он, - один из наших новых сторонников. Этот юноша, - повторил он, - один из лучших мечников, которых я когда-либо видел. В бою он возьмет верх над любым из вас. Обращайтесь с ним как с мужчиной - с тем же уважением и вежливостью, как ко мне или любому другому из нас. Надеюсь, все понятно? От тишины можно было оглохнуть. Кацура изложил свою точку зрения предельно коротко и ясно. Он провел Кеншина и Катагаи в угол: - Химура, не обращай внимания. Они, конечно, грубоваты, но люди, в общем, славные. Конечно, какое-то время им придется привыкать, что кто-то младший стоит с ними на одной ступени, но не волнуйся - привыкнут, особенно после того, как ты продемонстрируешь себя в деле. А вот Кеншин был в этом не слишком уверен. До него доносились обрывки разговоров - что-то по поводу его волос, одежды и роста. - Да он еще и не брился ни разу!.. - гоготнул кто-то. Одно дело - слышать это от Хико и совсем другое - от посторонних. Да уж, тут явно не привыкли считаться с кем-то из Кихэйтая: там народ, по большей части, был крестьянской закалки, и общались они с Кеншином вполне по-доброму. - Кацура-сан, - рискнул он, заметив, что тот закончил разговор о делах и Катагаи, - вы правда уверены, что все получится? Может, мне стоило остаться в Кихэйтае?.. Кацура обвел взглядом комнату. - Знаешь, Химура, за наше недолгое знакомство ты показал, что не только с мечом ловок, но вдобавок обладаешь мудростью и зрелостью, которыми не каждый взрослый способен похвастаться. Подожди немного... и все будет как надо. Это же воины, циники, прошедшие не один бой в этом полном цинизма городе. Стоит им разок увидеть, каков ты, и тебя ждет поголовное уважение. - И чем же я должен заниматься? - спросил Кеншин. - Вы так и не сказали, что я буду делать для Патриотов. Кацура молча смерил Кеншина взглядом. "Совсем еще мальчишка, - подумал он. - Имею ли я право просить его о подобном?.." На лице, тем не менее, эти сомнения не проявились. - Химура, если все пойдет, как запланировано, тебе достанется, пожалуй, самая сложная роль из всех возможных. Сейчас я большего сказать не могу - прежде нужно посовещаться с другими. На этой неделе у меня будет довольно много встреч, после которых твои обязанности будут четко определены. До тех пор знакомься с Киото, упражняйся - но и только. Никаких заданий. Он поднялся, кивнул и вышел. - А где тут упражняются и когда? - повернулся Кеншин к Катагаи. - Я уже неделю не тренировался. Чувствую, что начинаю ржаветь - ужасно противно. Катагаи улыбнулся - приятно слышать, что, оказывается, не перевелись еще те, кто готов оттачивать свое мастерство. Он надеялся, что мальчишка не превратится в заезженную клячу, как это случалось со временем с другими. - Здесь, - чтобы подтвердить свои слова, он махнул рукой в сторону, - после завтрака собираются те, кто ночью не был на задании, и тренируются. Не все, правда. Сейчас тебя ждет хозяйка, но днем здесь будет пусто, можешь не стесняться. Кеншин огляделся. - Я очень извиняюсь, Катагаи-сан, но для меня тут потолок низковат. Катагаи задрал голову, потом посмотрел на Кеншина: - Низковат? - переспросил он. "Я должен увидеть, как он тренируется!" - Что ж, тогда можешь заниматься во дворе. Только веди себя потише. Ты же не хочешь переполошить всех соседей? - пояснил он недоумевающему Кеншину и подмигнул. Завтрак остался позади, пришло время присоединиться к хозяйке и осваиваться в городе. Кеншин прежде никогда не был в деревне, чье население превышало бы пару сотен жителей, а потому, оказавшись в столице, не мог поверить собственным глазам - он никогда не видел разом столько людей и домов. Да что там! Сам факт, что, оказывается, здесь отдельные лавочки, где продают чай, зелень, фрукты, книги, инструменты - да всего и не перечислить! - вместо одной-единственной на все про все! Словом, первый поход в город ему очень даже понравился - он пытался все увидеть, все запомнить: высоту домов, направления, в котором разбегались улочки... Другой мир. - Химура-сан, рот-то закройте, - улыбнулась Мацуёигуса, когда они шли по главной улице. - А... простите, госпожа хозяйка, просто тут все совсем другое... - Могу себе представить. Признаться, я удивлена, что отец отпустил вас в такой большой город, да еще в столь неспокойное время. - У меня нет отца, - просто ответил он. - Ну, значит, матушка, - поправилась хозяйка. - Матери тоже нет. Мацуёигуса остановилась и, подбоченясь, повернулась. - Химура-сан, матери есть у всех. Кеншин потупился, пряча глаза. - Мои родители умерли от холеры, когда мне было пять, - тихо пояснил он. - Потом меня подобрал наставник, и с тех пор я жил с ним. Она сочувствующе охнула и двинулась дальше. - Скажите, а ваш наставник, - спросила она через некоторое время, - он был не против, чтобы вы взялись за оружие в столь юном возрасте? - Ну, я бы так не сказал... - признался Кеншин. - Мы вроде как даже поспорили... Я победил. Мацуёигуса развернулась и подвела Кеншина к лавочке, вывеска над которой гласила "Белошвейка". - Ну, вот мы и на месте. Кацура-сан велел мне раздобыть для вас приличную одежду - синий ги и серые хакама. И мне кажется, что ей придется снять с вас мерку - вот уж позабавится... Кеншин остановился как вкопанный. - Госпожа хозяйка, я не могу себе этого позволить - у меня нет денег... - Не волнуйтесь, Химура-сан, - она с трудом удерживалась от порыва вместо "сан" сказать "тян": что бы там Кацура ни говорил, а он совсем еще ребенок. - Все новоприбывшие получают форму и еженедельное содержание. - Содержание? "Господи, - она хихикнула, - до чего же дремучий!.." В лавочке их встретил заинтересованный взгляд хозяйки - женщины средних лет с острыми чертами лица. - Доброе утро, милочка! - ее голос скрипел, как ногти по грифельной доске. - Какой с тобой странный мальчик... Красивые волосы! Кеншин едва заметно передернулся. - Держите себя в руках, Дзюнко-сан, - подчеркнув уважительный суффикс, скривилась Мацуёигуса. - Мальчик этот - один из людей Кацуры-сана и ему нужна форма. - Она наклонилась к Кеншину и шепнула: - Противная бабенка, но за Патриотов горой. - Кацуре-сану понадобился рыженький? Не иначе, дорогу в темноте освещать? - Дзюнко рассмеялась собственной шутке. Хозяйка присоединяться не стала. - Да не хмурьтесь, милочка. Ой, какой дохленький... Ну-ка, поди сюда, я мерку сниму. Белошвейка бесцеремонно схватила Кеншина и потащила за собой, чтобы обнаружить, что тот, кто выглядел тщедушным мальчиком, был на деле мускулистым, как сталь, и никакого желания быть куда-то утащенным не имел. - Я же говорила, Дзюнко-сан, - заметила Мацуёигуса, - держите себя в руках. В итоге Кеншин все-таки позволил себя обмерить. Портниха неприязненно ткнула пальцем в его ги: - Сколько тебе лет, мальчик? - Четырнадцать. - Четырнадцать?! Не смеши мои сандалии! Моему сынишке двенадцать, а он повыше тебя будет! Ладно... Если тебе действительно столько, сколько ты говоришь, то еще расти будешь. Давай-ка мы это учтем. Я заберу в швы побольше - потом распустишь, понял? Погоди-ка... Мой мальчик только что вырос из отличного ги! Тебе, правда, великоват будет, но уж ладно - забирай тоже. Пришлю на днях. Всего доброго! Испытывая явное облегчение, Кеншин и владелица постоялого двора покинули лавку. - Старая ведьма... - пробормотала Мацуёигуса. - Пойдем, надо еще кое-что к обеду прикупить, - они вывернули на главную улицу, и она добавила: - Надеюсь, ты не забыл, что должен запоминать дорогу к дому? - Мы пошли на запад, потом свернули на северо-восток, потом в переулок на юго-восток, а теперь опять идем на северо-восток, - ответил он. Хозяйка обомлела: - Как вы сумели вычислить так быстро?! Сегодня же пасмурно! - Меня наставник научил. Выйдя из торгового ряда, они по предложению Кеншина расстались: хозяйке нужно было вернуться и проследить за приготовлением обеда, а Кеншин хотел еще побродить по округе. Его заинтересовал переулок, где жила белошвейка, - он заканчивался глухой стеной, а Кеншину никогда прежде не доводилось видеть тупиков. "Тупик" - да-да, так хозяйка и сказала. "И правда тупик, - подумал он мрачно. - Лучше в бою сюда не попадать." Он решил пройтись - посмотреть, есть ли тут еще тупики - оказалось, есть. Постепенно он начал улавливать ритм бессмысленно, казалось бы, разбегающихся в разные стороны улочек. Еще пара вылазок, и он уже мог предсказать, в каком направлении какая пойдет и какая, скорее всего, приведет в тупик. В одном из переулков, где не было ни души, он решил проверить высоту прилегающих домов. Быстрый взгляд направо-налево, прыжок - и вот, Кеншин стоял на крыше. А когда собирался уже спуститься обратно, услышал на улице какой-то шум: три самурая с эмблемами сегуната (это он выяснил, когда дополз на карачках к краю крыши) требовали, чтобы прохожие кланялись им честь по чести. И даже начали спешиваться, после чего все - и стар и млад - врассыпную кинулись спасаться в ближайших лавочках и харчевнях. Кто не успел, тому не поздоровилось: избитых, их ставили на колени и тыкали лицом в землю. Кеншин начал злиться. Больше всего на свете ему захотелось спрыгнуть вниз и разобраться с хамами по-свойски, но на память пришел запрет Кацуры на какие-либо действия - пришлось сдержаться. Он отковырял кусок черепицы, прицелился и метнул в самурая, стоявшего позади всех. Изумление, проступившее на его лице, прежде чем он упал без сознания, стоило того, чтобы на это полюбоваться. Остальные тоже были потрясены: кто это сделал, если вся улица сейчас стоит на коленях? В бешенстве самураи перекинули своего товарища через седло, взяли лошадь под уздцы и поскакали прочь. Кеншин пробрался по крыше обратно и соскочил в переулок. Теперь в его душе не осталось сомнений: любой ценой нужно искоренить этот ненавистный сегунат. После полудня он вернулся на постоялый двор - тихий и безлюдный - и решил воспользоваться представившейся возможностью и позаниматься во дворе. После вспышки гнева Кеншин чувствовал себя на редкость умиротворенно, даже расслабленно. Встав посреди двора, он начал медленную разминку. Еще немного, и время потеряло свой смысл - Кеншин выполнял ката за ката, управляясь с мечом с грацией, быстротой и аккуратностью, которые все эти годы вдалбливал в него Хико. Кажется, за ним наблюдали. Пусть. Он приступил к самым трудным движениям, отрабатывая прыжки и смертоносные удары - фирменный знак Техники Летящего Клинка. Последний прыжок, последний устрашающий взмах - полный круг, быстрый, будто молния, - и он закончил. Подняв глаза, Кеншин увидел вытаращившихся на него с открытыми ртами людей - десятка два с половиной. - Простите, если помешал, - тихо пробормотал он, не зная, что еще сказать, и пошел внутрь. Перед ним расступились, давая дорогу и по-прежнему поедая его глазами. Однако когда он скрылся из виду, поднявшись к себе, тишина треснула. - Ты видел то же, что, кажется, видел я? - Я не знаю, что видел ты, но для меня это было слишком быстро, чтобы что-то разглядеть. - Кацура прав, - подключился еще один. - Этот пацан - сущий дьявол! Во время обеда, стоило Кеншину войти в обеденную залу, разговоры тут же смолкли. И снова все взгляды устремились на него. Не зная, как себя вести, он слегка поклонился и вместе со своими спутниками прошел к отведенным для них местам. Вскоре к ним присоединились Кацура и Катагаи. - Ну-с, - обратился к нему Кацура, - слышал, ты сегодня устроил представление. - Что я сделал?.. - озадачился Кеншин. - Твоя тренировка, похоже, имела успех у публики. - А-а... - Мне сказали, что ты уже понял, что к чему в Киото. - Ну, не совсем, - ответил Кеншин, - но кое-что я сегодня понял. Киото чем-то похож на леса, где я жил раньше. Вместо деревьев тут дома, но и дороги петляют так же, и дикого зверья тут тоже стоит остерегаться. - Не в бровь, а в глаз, - улыбнулся Кацура. - Не сомневаюсь, ты отлично во всем разберешься.