Прокатимся?

      — С ума сошёл, и не подумаю даже!       Серёжа делает шаг назад, складывает руки на груди и отрицательно трясёт головой. Капризно поджимает губы и морщит нос — ну точно ребёнок, у которого отняли конфету. Игорь тяжело вздыхает и качает головой. Угораздило же его связаться именно с этим проблемным пацаном. И то ему не так, и это, и вообще, зачем выходить из башни, где всё есть. Удивительно, что Игорь сумел вытащить его на улицу. Правда, дальше, чем на три шага от стеклянных дверей, Сергей так и не отошёл.       — Да ну чё ты? — спрашивает Игорь и разводит руками. — Молодой же вроде. Где твоя жажда экстрима и острых ощущений?       — А с чего ты взял, что во мне эта жажда есть? — нервно спрашивает Серёжа и растирает свои предплечья. Он пятится и затравленно смотрит на Игоря, словно тот предлагает ему босиком по огню пройтись.       — С того, что... — Игорь на секунду задумывается. — Ты молодой?..       — Ну и что?! — Голос Серёжи срывается на звонкие нотки.       — Слышь, Рапунцель. — Игорь смешно упирает руки в бока. — Кончай ломаться, не девочка уже.       Серёжа замирает. Затем сдвигает брови к переносице, трясёт головой и вопросительно смотрит на Игоря. Молча просит пояснить только ему понятную шутку. Игорь снова тяжело вздыхает. Хотя, чего он удивляется? Разумовский ни с кем лет десять нормально не общался, уже и забыл наверно, как это происходит.       — Ну, — Игорь поднимает руку. — Смотри, пустая высоченная башня у нас есть. Ты живёшь на самом верху. Волосы у тебя длинные. Сидишь там, наверху, в одиночестве, косички заплетаешь, а тут я — принц на чёрном коне, хочу тебя забрать из плена злобных технологий.       Игорь гордо указывает на байк, рядом с которым стоит, и едва не светится от радости. Чёрный конь — ну да, ну да. На лице Игоря написано, что он считает эту идею гениальной. Что этот сюрприз — лучший из всех сюрпризов на свете. Пусть Разумовский ценит, какой ему мужик достался. А вот на лице Серёжи написано, что ничего более бредового и отстойного он в жизни не слышал.       — Ну? — спрашивает Игорь. — Не принц я что ли? Нам только злой мачехи не хва...       Игорь замолкает, но уже поздно. Слова срываются с его губ сами собой, ударяя в самое сердце. Серёжа на мгновение бледнеет и вздрагивает, в его глазах отражается глубоко затаённая боль. Детские травмы — самые тяжелые, даже спустя годы они находят отклик. Ветер усиливается, а Серёжа стоит в лёгких джинсах и футболке, сжимается, словно стараясь стать незаметным, и едва заметно сутулится. Игорь открывает рот, чтобы извиниться, но Серёжа берёт себя в руки, распрямляет плечи и мягко улыбается ему.       — Всё нормально, — отвечает он. — Я давно вырос, Игорь. К тому же, — в его глазах мелькает смешинка, — Марго за мачеху сойдёт. И с минуты на минуту она вызовет полицию, потому что ты пытаешься подло меня похитить.       Игорь улыбается. Несмотря на свою нервозность и дёрганность, Серёжа сильный и умеет держать себя в руках. Аж гордость берёт. Хороший всё же парнишка, неудивительно, что зацепил его так сильно.       — Не, ну если не похитишься ты, принцесса, то я ещё кого-нибудь похищу, — отвечает Игорь. — Солнце скоро сядет и до ночи я должен найти жертву. Считаю до пяти. Раз...       Он перекидывает ногу через сидение байка.       — Два...       Надевает шлем.       — Три...       Устраивает руки на ручках газа.       — Четыре...       Серёжа волнуется и мечется. Явно пытается суматошно принять решение.       — Пять...       Серёжа срывается с места, подбегает и по-детски хватается за его плечо, не желая отпускать. Это так мило и трогательно, что невольно щемит сердце. Игорь улыбается, протягивает ему второй шлем. Серёжа берёт его, недоверчиво вертит в руках и, нервно сглотнув, надевает на голову.       — На ещё, — говорит Игорь и отдаёт ему свою кожанку.       — А как же ты? — спрашивает Серёжа, видя, что Игорь сам остаётся в одной футболке.       — Надевай и садись быстрей. Я и так больше часа тебя прождал.       — Я собирался!       — Ты нафига так долго намывался и переодевался?!       — В смысле?!       Игорь приезжает ещё в шесть вечера. Поднимается в кабинет Серёжи, зовёт с собой на прогулку, а тот заверяет, что ему нужно немного привести себя в порядок. «Немного» затягивается. Серёжа принимает душ, мажется дезодорантом, укладывает волосы, мажет кожу чем-то с запахом граната, дважды переодевается, снова укладывает волосы, чистит зубы, проверяет дыхание, снова переодевается, и говорит, что ещё не всё, когда Игорь практически за шкирку вытаскивает его из ванной комнаты.       — Но у нас же... свидание?.. — уточняет Серёжа. — Я хотел выглядеть хорошо!       — Свидания могло бы не быть, потому что я чуть не уснул на твоём долбанном диване, — устало отвечает Игорь.       — Свидания могло бы не быть, если бы ты сразу сказал про байк!       — Серёжа, «пять» уже было.       Серёжа недовольно сопит в шлем. Ничего не отвечая, он надевает тёплую куртку, которая сильно велика ему в плечах, застёгивает и садится Игорю за спину. Ёрзает, устраивается поудобнее и никак не может усесться.       — Держись крепко, — командует Игорь, устав ждать.       Серёжа обхватывает его руками, цепляется изо всех сил. Жмётся грудью к его спине и зажмуривается. Даже перестаёт дышать.       Мощный грозный рёв оглушает. Мотоцикл резко срывается с места, глуша Серёжин вскрик.       Игорь уверенно выруливает на проезжую часть и тут же прибавляет скорость. Серёжа цепляется за него сильнее, и это приятно. Почему-то Игорь уверен, что сейчас он немного привыкнет и почувствует, какой это кайф. А пока пусть жмётся, от этого так тепло и хорошо — Игорь чувствует себя сильным и надёжным, защищающим Серёжу от холода и порывов ветра.       Мимо мелькают дома и деревья, далеко за спиной остаются прохожие. Серёжа держится крепко, и Игорю кажется, что он спиной чувствует его сердцебиение. Сначала испуганное. Потом восторженное. Потом Серёжа подрагивает, словно смеётся от удовольствия. Возможно, Игорь только хочет в это верить, но ему кажется, что Серёже хорошо. Словно на несколько мгновений они становятся единым целым и делят чувства на двоих.       В ушах шумит ветер. Холодный воздух вызывает мурашки, но Игоря это не смущает. Дорога превращается в туннель, и Игорь постепенно сбавляет скорость, понимая, что сегодня отвечает не только за себя, но и за человека, который из целого мира выбрал именно его. Он умело петляет среди машин, ловко поворачивает (и в этот момент Серёжа впивается в него сильнее, хотя это уже больше похоже на объятия), выруливает на спокойную и не такую загруженную дорогу. Теперь они едут комфортно и легко. Серёжа даже немного отстраняется, возможно, чтобы смотреть по сторонам.       Они едут долго, наверное, больше часа. Серёжа держится уже спокойнее, но всё так же крепко. Игорь уверенно сворачивает к парку, петляет, воспоминая дорогу, паркуется на стоянке и ждёт, пока Серёжа слезет первым. Тот встаёт, снимает шлем, и Игорь смеётся, видя, что он растрёпан, как воробей, а его глаза счастливо горят.       — Это просто потрясающе! — восторженно говорит он, игнорируя смех Игоря, и даже подпрыгивает на месте. — Игорь, мы обязаны повторить! Мы...       Он замолкает. Осматривается и ничего не говорит. Просто вертит головой, и трудно понять, расстроен он или нет.       — Ты нас куда привёз?.. — нервно спрашивает он.       — Жемчужный пляж, — отвечает Игорь. — А что такое?       — Откуда ты знаешь?..       — В твоём детском доме сказали, что ты в детстве часто бывал на пляже... — признаётся Игорь, — Чёрт, прости, я такой идиот. Не подумал.       Он поджимает губы и отворачивается, тихо ругается себе под нос. Видно, как он расстроен, видно, что считает сегодняшний день ошибкой, начиная от мотоцикла, заканчивая пляжем. Поднимает голову к небу, морщит нос. Серёжа стоит несколько минут, просто смотрит на него, затем делает робкий шаг и сжимает плечо.       — Я мечтал вернуться сюда с четырёх лет, — тихо говорит он. — Я не помню родителей, но знаю, что мама водила меня сюда. Тебе... моя воспитательница сказала, да?       Игорь виновато кивает, но не решается посмотреть на него.       — Прости, — говорит он. — И с чего я взял, что это хорошая идея...       — Это отличная идея, — перебивает Серёжа и ловит его за руку. — Я был тут с одним близким человеком, а теперь буду с другим. Игорь, не обращай внимания на мои реакции. Мне иногда тяжело выбираться из панциря, но я не такой слабый и ранимый, как ты думаешь. Пошли гулять.       Небо постепенно розовеет. Игорь крепче сжимает руку Серёжи и ведёт его за собой в сторону воды. Случайных свидетелей они не стесняются — издалека не так легко узнать в Серёже того самого Сергея Разумовского. Да и народа мало — прохладно, ветренно, долго на песке не посидишь.       Здесь, вдали от городской суеты, спокойно и хорошо. Территория дикая, никаких скамеек или шезлонгов. Серёжа, к удивлению Игоря, снимает кроссовки и носки, как только они подходят к пляжу. Игорь улыбается: ему приятно, что он не из тех неженок, которые боятся по песку пройти. Он и сам разувается, они подхватывают обувь и идут босиком, чувствуя холодные и жёсткие песчинки.       — Вау... — выдыхает Серёжа.       Ветер треплет его взъерошенные рыжие волосы, а на его лице, освещённом ласковым рыжеватым закатным светом, расцветает искренняя улыбка. Игорь восторженно любуется им, чувствуя, как улучшается настроение. Кажется, он всё же угадывает с сюрпризом. Ему давно хотелось вытащить этого затворника в такой дикий райский закуток, чтобы побыть наедине с природой и друг с другом.       В воздухе пахнет солью и влагой. Панорамный вид на Финский залив открывается невозможный. Серёжа идёт за Игорем и внезапно останавливается. Смотрит восторженными детскими влажными глазами. Выпустив руку Игоря, он подходит к воде, бесстрашно мочит босые ступни, несмотря на холод. Садится на влажный песок, не боясь испачкать джинсы, и обнимает себя за колени. Слабые волны ласкают его пальцы, а он молча смотрит на огромное раскатистое алое небо и бесконечно длинный горизонт.       — Серёж?..       Игорь садится рядом. Смотрит на его влажные глаза, дрожащие губы.       — Всё нормально? — спрашивает с тревогой, всё ещё не привыкнув к смене его настроений.       — Тут потрясающе красиво... — отвечает он. — Потрясающе, Игорь.       Игорь улыбается. Он накрывает руку Серёжи своей и переплетает пальцы. Так они и сидят, наслаждаясь видом и шумом воды.       Солнце всё быстрее опускается к горизонту, окрашивая небо нежными алыми тонами, и соприкасается с линией горизонта. Розовые отсветы тают в воде, ползут ближе, забираются на них. Здесь легче дышится, здесь хорошо и спокойно. Словно это совсем другой мир. И это тоже уединение, но не такое, как в технобашне Сергея.       — Меня вчера опять со скандалом выставили с вечеринки, — признаётся Серёжа и водит пальцами по песку.       — Что учудил? — Игорь бросает на него нежный взгляд.       — Высказал козлу Самойлову за его махинации. Представляешь, он на том месте, где можно было парк с фонтанами отреставрировать, ТРЦ решил открыть! Ну конечно, зачем дать людям место для бесплатного отдыха, когда можно наживаться на аренде!       — Серёжка, если бы ты один хоть что-то мог решить... — выдыхает Игорь. — Но я горжусь тобой. Только осторожнее, ладно? Не хочу, чтобы тебя ранили. Ну а если кто-то обидит — говори, я разберусь.       Серёжа игриво толкает его плечом и ничего не отвечает. Конечно же, он ничего не может обещать. Потому что каждый раз слышит просьбы Игоря не лезть на рожон, и каждый раз нарывается снова.       — Я в детстве часто убегал на пляж, — признаётся он. — Из детского дома.       — Один? — спрашивает Игорь и смотрит на него. Он никогда не признается, но ему нравится, когда они просто сидят и разговаривают.       — Один. Тут была собака, я играл и кормил её. Добрая такая была, правда, старая.       — Здорово, — отвечает Игорь. — Не влетало от воспитателей?       — Иногда... — задумчиво говорит Серёжа. На мгновение его лицо трогает лёгкий след грусти. — Потом мне строго-настрого запретили сюда ходить... Трое наших играли со спичками в пляжном домике и были неосторожны.       — Что случилось? — спрашивает Игорь напряжённо. В эту самую минуту он получает «привет» из далёкого прошлого и тревожно замирает.       — Сгорели за... — Серёжа словно давится вздохом, ловит его, как рыба на суше, не решаясь сказать одно-единственное: — заживо. Чуть старше меня были... мне тогда было восемь, а им от десяти до двенадцати.       — Ничего себе... — тянет Игорь. — Ты видел что-то?       — Нет... пришёл уже на пепелище. Полиция наехала, шума тут было много.       — Допрашивали?       — Несколько раз за полгода... Мне повезло: добрый мент попался, душевный. Спокойно разговаривал, по-дружески. Рассказал, что у него сын есть постарше меня... Наверное, успокоить хотел. Я правда переволновался тогда и ещё больше закрылся.       — И его Костей звали, — кивает Игорь.       — Дядя Костя, да! — энергично соглашается Серёжа, вспоминая, и резко поворачивается всем корпусом. — Стой... откуда ты?..       Игорь смотрит в сторону горизонта и молчит. Ответ виден в его грустных глазах и поджатых губах, читается в лёгком напряжении во всём теле. Он молчит, и Серёжа не решается заговорить первым. Почему-то теперь он ощущает себя виноватым.       — Ты сохранил её? — спрашивает Игорь.       — Кого?       — Игрушку. Маленький белый воронёнок со смешными лапками, помнишь?       Серёжа смотрит на него во все глаза. Становится на колени, наклоняется, чтобы заглянуть в лицо. Сам сейчас похож на любопытную очаровательную птицу, и Игорь невольно умиляется. Всё же Сергей Разумовский ни на кого в целом мире не похож — он один такой, уникальный и неповторимый.       — Игорь?..       — Это была моя любимая игрушка, — отвечает он. — Когда отец рассказал о тебе, я откопал её в старых вещах и попросил передать одинокому мальчику, постоянно сидящему на берегу. Отец сказал, ты был счастлив и не выпускал игрушку ни на минуту. Мы, кстати, виделись однажды...       Серёжа смотрит на него, даже не моргая. Просто смотрит, ничего не говорит. До него постепенно доходит, как сильно, давно и надёжно они связаны, и кидается вперёд, валит на песок. Крепко обнимает, трётся щекой о плечо, сжимает и разжимает объятия, словно Игорь и сам игрушечный. А тот только смеётся и обнимает его, радуется, что уже темнеет, и их не видят. Всё же Разумовский очень приметен. Не хотелось бы потом оказаться в видео Пчёлкиной о странных связях майоров полиции. Но и постоянно думать о разоблачении не хочется тоже: иногда приятно подурачиться и поваляться на песке.       — Мне казалось, что это девочка, — говорит Серёжа. — Я звал её Марго! И она всегда была со мной! Всегда-всегда!       — Марго? — Игорь вскидывает брови и улавливает связь. — Поэтому твоя Марго платиновая блондинка?       — Да! — Серёжа смеется и внезапно переворачивается, нависает над ним. — Игорь, а если ты моя судьба?       — Не знаю, всё может быть. — Игорь трогает его щёку пальцами, невесомо гладит. — Ты чё такой холодный? Сгонять за кофе?       — Это далеко.       — Не очень. Посидишь один? Я быстро.       Игорь встаёт, треплет его рыжие волосы, окончательно испортив причёску, и уходит. Быстрыми шагами доходит до торговых точек, покупает два стаканчика кофе и так же шустро возвращается. Получается и правда быстро с его-то размашистыми шагами. Серёжа сидит на том же месте. Смотрит на линию горизонта, жмётся от холода, но не встаёт.       — Держи. — Игорь протягивает стаканчик. — Пей и поехали, а то заболеешь.       — А мы ещё сюда приедем? — спрашивает Серёжа. Он иногда кажется Игорю маленьким и неопытным. В чём-то он именно такой, например, в отношениях. Возможно, это плата за гениальность и успех.       — Если захочешь. Только в следующий раз тепло оденешься, договорились?       Серёжа, обхватив руками пластиковый стаканчик, делает глоток. Они допивают кофе, встают и так же за руки идут к мотоциклу. Обуваются, и Игорь предлагает сократить путь через пролесок. Серёжа соглашается. Он выглядит задумчивым, но счастливым. Он редко улыбается так легко и спокойно, так редко перестаёт говорить о работе.       Внезапно Серёжа хватает Игоря за локоть, разворачивает и вжимает его спиной в дерево. Прижимается губами к губам, целует страстно и с юношеским напором. Опускается на шею, ключицы, целует и кусает, скользит ладонями по торсу.       — С ума сошёл! — выдыхает Игорь и ловит его руки. — Серёг, остынь, я ж не железный!       — Железный ты мне и не нужен, — пьяно отвечает Серёжа, вырывает руку и опускает на его пах. — Я же ещё не оплатил проезд.       — Ах, вот как это называется... — посмеивается Игорь. Он толкается бёдрами навстречу ладони и заводится с пол-оборота.       Сумерки надёжно окутывают их. Дорога далеко, вокруг ни души, и риск попасться очень мал. И всё же пикантность ситуации заводит до невозможного. Игорь слишком правильный, и никогда прежде он не оказывался в таком положении в общественном месте. Поэтому сейчас он не мешает Серёже. Тот скидывает с себя куртку, забирается руками под футболку Игоря, прижимается губами к его шее. Трогает смело и раскованно, целует жарко и жадно.       Когда они только начинают встречаться, Серёжа зажимается и стесняется, но с каждым разом он всё более раскован. Он начинает играть, сам проявляет инициативу, а теперь и вовсе стягивает с Игоря футболку, опускается на колени и возится с ширинкой джинсов.       — Серёжа, Серёжа... — Игорь ловит его руки и сжимает запястья. — Прекрати, ты же никогда...       — Игорь, я не ребёнок! — Серёжа отталкивает его руки. — И не надо так меня опекать! Я хочу этого, и ты хочешь.       Игорь понятливый. Он кивает, поднимает руки, давая понять, что сдаётся, и откидывается спиной на ствол дерева, а Серёжа снова возвращается к ширинке. Быстро расстёгивает, приспускает джинсы и трусы, и в нерешительности смотрит на член. Видно, что сомневается и волнуется, но всё же хочет. Он осторожно обхватывает член у основания, приближается, почти прикасаясь губами, и медлит. Игорь не торопит и не отговаривает, позволяет Серёже решать самому.       И он решает. Приближается, приоткрывает рот и обхватывает головку губами. Игорь стонет и запрокидывает голову, растворяясь в ощущениях. Ему приятно от тёплых нежных прикосновений, приятно от влажной ласки, приятно от мысли, что это делает его... его кто? Пора бы уже определиться, они же вроде как встречаются. Судя по робким действиям Серёжи, таким он занимается впервые. Значит, Игорь для него намного дороже, чем другие люди. Если они вообще есть в его жизни.       Игорь прикусывает губу, чтобы не стонать в голос, и с трудом сдерживается, чтобы не толкнуться навстречу. Он не хочет спугнуть Серёжу, не хочет причинить ему дискомфорт, но терпеть невозможно. Серёжа берёт медленно, пропускает в рот неспешно, сосёт старательно, но мучительно размеренно. Он старается сделать хорошо и привыкнуть к процессу. Понятно, что он неумелый и неопытный, но это не портит ощущений.       Игорь чувствует, как на висках проступает испарина. Он запускает пальцы в Серёжины волосы, сжимает у корней, хочет притянуть к себе, но Серёжа внезапно выпускает член. Игорь бросает на него непонимающий взгляд, и у него подкашиваются ноги. Прикрыв глаза, Серёжа прижимается к низу его живота, целует выступающие тазобедренные косточки и трогает языком. Вот засранец!.. Игорь довольно улыбается, когда тёплые нежные губы скользят по лобку.       — Что б тебя... — выдыхает Игорь.       Серёжа вскидывает на него коварный хитрый взгляд и делает то, от чего сердце Игоря пропускает удар. Он складывает губы, словно для поцелуя, и прижимается ими к головке. Целует медленно, нежно, и смазка тянется к его рту. Игорь дрожит с ног до головы от такого зрелища. Сдерживается с огромным трудом, но кончает тут же, стоит только Серёже снова взять в рот.       Оргазм божественный. Игоря выгибает дугой, он дрожит в спазмах и глухо стонет. Его потряхивает ещё некоторое время, да и дыхание восстанавливается далеко не сразу. Отдышавшись, он опускает голову и смотрит на Серёжу. Тот, раскрасневшись от волнения, вытирает губы и не решается поднять взгляд. Игорь застёгивает ширинку, опускается на колени и обхватывает его лицо ладонями.       — Не понравилось?.. — тихо спрашивает Серёжа.       Игорь вместо ответа целует его в губы.       Они едут по пустой ночной дороге, и Серёжа всё так же прижимается к Игорю. Обнимает его крепко, сильно, сжимает пальцами футболку и вжимается так, словно хочет срастись с ним в единое целое. Конечно же после такого Игорь не бросает его — поднимается с ним в башню, на верхний этаж, чтобы продолжить вечер, но уже в тепле и уюте.       — Сходи в душ, я еду закажу, — говорит Серёжа. — Марго, открой сайт доставки.       Игорь улыбается и согласно кивает. Он с удовольствием закрывается в ванной, принимает душ, смывает пот и усталость. А когда выходит, стол уже накрыт. Приятно пахнет мясом — Серёжа запомнил его предпочтения, а сам, наверное, опять одни салаты заказал. Бутылочка вина и два бокала стоят тоже. Полный набор для завершения приятного вечера.       Игорь хочет пошутить, но замолкает — в руках у Серёжи потрёпанный грязный игрушечный воронёнок. Заметно, что ему больше двадцати лет. Глаза явно перешиты, да и в целом игрушку кто-то реставрировал.       — Где ты его взял? — спрашивает Игорь, подходя ближе.       — Я его и не терял, — смущённо отвечает тот. — Он был моим талисманом. К тому же, не так часто ко мне относились хорошо и делали подарки.       Игорь обхватывает его руки, сжимает и смотрит на потрёпанную игрушку. Думает, если Серёжа так трепетно относится к дорогой сердцу вещи, сможет ли он так же относиться к человеку? Он кажется Игорю чистым и светлым, незапятнанным кровью и алчностью, жестокостью мрачного города. Серёжа светится, он сияет, и каждая мразь в этом городе будет стараться выжечь этот свет. Точнее, они уже стараются, да так, что Серёжа вынужден скрыться в полном одиночестве в высокой башне.       — Я буду защищать тебя, что бы ни случилось, — говорит Игорь.       — Обещаешь? — спрашивает Серёжа.       — Обещаю. Я никогда не встречал такого, как ты.       — А я такого, как ты. Ты сегодня показал мне мир.       — Разве же это мир? — смеётся Игорь. — Просто кусочек Питера.       — Это хотя бы не башня. Я уже и забыл, как это. Просто гулять, смотреть, отдыхать...       — А может, это судьба? — повторяет Игорь то, что сказал Серёжа на берегу. — Может, мы и правда были связаны очень давно.       Он бросает взгляд на игрушку. Белая птица. Почему-то это кажется очень символичным. Почему-то Игорь не хочет уходить и оставлять Серёжу одного. Словно стоит ему отвернуться, как случится беда. Они всегда были рядом, всегда были связаны, но жизнь разводила их. Где гарантия, что не разведёт и сейчас? Что не случится что-то ужасное. Что-то плохое. Серёжа мятежный и жаждет перемен — кто знает, что стукнет в его шальную рыжую голову.       — Обещай, что не натворишь глупостей, — просит Игорь. Просить, конечно, бесполезно, как и обещать.       — Обещай, что бы ни случилось, мы ещё раз прокатимся до пляжа и посидим у воды. Что бы ни случилось, ты не отвернёшься от меня. Что бы ни случилось...       Игорь перебивает его банальным, но приятным способом. Целует в губы, глубоко и долго, а игрушечная птица падает на пол из дрогнувших рук. Падает, катится по полу, и на неё медленно падает тень.