drivers license — Olivia Rodrigo
Жизнь с любимым человеком, не то ли это, чего многие хотят, когда обретают свою вторую половинку? Посвятить всю жизнь именно этому человеку, одному единственному, чтобы быть вместе.
— В любви и радости.
— Счастье и горе.
— Клянусь любить тебя до конца.
— До самого конца, цветочек, — Чонгук притягивает омегу к себе за талию, нежно, медленно тягуче целуя алые губы. На Тэхене белая рубашка, дорогие брюки и такой же жилет, украшенный жемчугом, на голове красуется тонкий цветочный венок. Все это символизирует чистоту, легкость, невинность, все то, что описывает омегу перед ним. На альфе рубашка свободного кроя с большими рукавами, закрепленная на поясе широким ремнем, напоминающим корсет, но это только подчеркивает его фигуру, а в высокие сапоги заправлены темные брюки. Если у
Кима Чона на голове был цветочный обруч, то у Гука все волосы были усеяны мелкими полевыми звездами.
Свадьба, состоявшаяся спустя два года после того, как они зажили мирной жизнью, стала неожиданностью для многих, но только не для Ёнсу, у которого альфа спрашивал совета много раз. Да и неспроста же Чон готовил своему омеге грандиозный подарок, после которого тот просто обязан будет за него выйти. Но об этом чуть позже.
— Да чтоб тебя! — ругается Джесок на поливающую его плечо порцией слез Сонхи.
— Заткнись, — скулит женщина, сидя за длинным столом, — дай мне порадоваться за молодежь.
— Айщ, — недовольно вздохнув, альфа вынимает руку из чужого плена и обнимает плачущую омегу.
Тэхен не может убрать улыбку с лица и все смотрит либо на Чонгука, либо на блестящее на свету кольцо на безымянном пальце, сдерживая слезы, что так норовят побежать с минуты на минуту.
— Скоро и на вашей свадьбе погуляем, — смеется Джинхо, хлопая Джесока по плечу.
— И на вашей, — тихо добавляет Чонгук рядом сидящему Мину, пока Чимин отвлеченно смеется со всеми.
Столько всего произошло за два года, что поверить сложно. Чонгук отказался от своей мечты, не желая принимать, что во время службы не сможет видеться с омегой, и придется уехать из Ихедо на неопределенное время, и просто помогал всем, чем мог и получал за это вознаграждение. Сонхи и Джесок все же признались друг другу в симпатии спустя много лет, даже начали жить вместе; скандалы не прекратились, но они и положили начало их отношениям. Юнги активно ухаживал за непреступным омегой Пак, в итоге добившись его внимания только через спарринг на мечах, где ушел проигравшим, но зато красиво: повалив парня на скошенную траву и поцеловав.
Что до Тэхена? У него все так же: работа, папа, Чонгук. Новость о желании Чона остаться в Ихедо повергла его в шок, а следующее далее предложение руки и сердца и вовсе выбило почву из-под ног, заставив сесть на вовремя подставленный папой стул. Сказать, что Тэхен опешил от такого — не сказать ничего. Согласия Чонгук добивался так же упорно, как Юнги — сердца Пака, потому что получил отказ. Аргументировал Ким это тем, что пока рано, а Чонгук его мнение уважает, поэтому просто улыбнулся, сказал, что подождет, и при каждом удобном случае повторял свой вопрос, вызывая у омеги смех. Хватило Тэхена на несколько месяцев, потом он сдался. Тогда он был дома один, чем Чон воспользовался, бесцеремонно врываясь, подхватывая под бедра и неся в спальню под заливистый смех.
— Выйдешь за меня? — с улыбкой тогда повторил Чонгук, нависая над лекарем.
— Выйду, — ответил Тэхен, видя как сменяются эмоции на лице альфы, переходя с удивления на ярый восторг. Должно быть, так же выглядел Ким, когда он предложил ему это впервые, ну имеется в виду — удивленно.
Свадьбу праздновали у Чонов дома, притащив длинный стол из подвала, обставив его угощениями и позвав самых близких людей, чтобы разделить эту радость с ними. Родители и две новоиспеченные пары, этого достаточно. На большее не хватило бы стола.
Чонгук под столом сжимает ладонь омеги в своей, пальцем любовно кольцо обводя, и смотрит на лекаря, улыбаясь счастливо.
— У меня для тебя есть подарок, — говорит тихонько, наклонившись к уху, пока гости громко что-то обсуждают. Тэхен мимолетно хмурит брови и подозрительно смотрит на своего теперь уже
мужа, и в мыслях не полагая, что там приготовил альфа. — Увидишь после праздника, — Тэхен кивает несколько раз и чувствует, как щеки почему-то гореть начинают, как и уши, которые сразу прикрыть хочется. Чонгук нечасто делает подарки, но если случается, то это будет что-то связанное с Кимом, что-то, о чем они говорили. Альфа всегда трепетно относится к подаркам, которые делает, он внимателен к словам и желаниям омеги и всегда угождает. Тэхен не был падок на подарки, но сейчас ему не терпится узнать, что подготовил Чон.
— Вот и породнились, друг мой, — говорит знатно выпивший Ёнсу Хуану, приобнимая его за плечо. — Мой дом раньше был для тебя открыт, будет открыт всегда. Заходи, выпьем вместе, как бывало раньше.
— Обязательно, Ёнсу, — соглашается, блистая красными от выпитого щеками, лекарь.
— Чонгук, я никогда тебе не рассказывал, как с твоим папой познакомился? — вдруг через стол наклоняется к сыну Джинхо.
— Пекарни ваших семей были конкурентами, — вспоминает Чонгук.
— Да, но это родители, а
мы познакомились случайно в баре. Тогда твой папа вот так же наклюкался, — тут же альфе прилетает подзатыльник от мужа. Тэхен умиляется с этой сцены, отмечая, что оба альфы Чон огребают по затылку от своих омег.
Гуляли всю ночь напролет, пока Чонгук не взял за руку омегу под шумок, предупредив Юнги, что они уходят, и покинул дом. Гости были заранее предупреждены, что ближе к рассвету молодожены покинут праздник, потому значения не придали, даже за спором не заметив их исчезновения. На улице стоит господин Чонвон, в нужное время подошедший с конем, с Бамом.
— Ты меня крадешь, Чон Чонгук? — игриво с ноткой подозрения спрашивает Тэхен, улыбаясь.
— А вы против, Чон Тэхен?
— Ни капли, — без колебаний отвечает и первый прыгает на коня, ожидая пока Чонгук залезет следом. Неожиданно на глаза ложится тонкая атласная ткань, сложенная в несколько слоев, один из подарков Ёнсу омеге. — А это, чтобы если передумаю, то не смог вернуться назад, да? — смеется лекарь и получает такое же усмехающееся «угу» сзади. Едут они не торопясь, достаточно долго. У Кима от волнения сердце в бешенном темпе заходится, он спиной чувствует, что у альфы тоже, это немного успокаивает, но чувство предвкушения все равно застыло внутри в ожидании.
— Осторожно, ветка, — говорит Чонгук, и рукой отклоняет голову омеги в сторону, чтобы тот не наткнулся на нее.
— Я понял пока, что мы в лесу.
— Ну да, это же похищение, нужно пройти как можно незаметней. Мы приехали, — оповещает альфа. Тэхен уже было тянется к платку на глазах, но Чон останавливает. — Стой, не снимай пока, — он помогает омеге слезть с лошади, чтобы потом, привязав Бама за поводья к тонкому стволу дерева, провести супруга дальше.
— Я слышу… воду. Мы у реки? — спрашивает нетерпеливо тот.
— Сейчас увидишь, — за плечи сзади ведя Тэхена, Чонгук останавливается и, закусив нижнюю губу, говорит ему на ухо: — Можешь снять повязку.
И Тэхен готов тут же на месте упасть, благо, родные руки не позволяют. Они у воды, верно. У озера в Запретном лесу, а в стороне возле леса стоит дом… Их дом.
— Эт… это…
— Да-а-а, — тянет удовлетворенно Чон, видя не просто удивление, а шок на омежьем лице. — Помнишь, ты хотел дом у воды? Там, где только мы вдвоем. Счастливые.
— Чонгук, — лекарь не может сдержать эмоций, ладонью рот закрывает, пока пелена слез, которые он упорно сдерживал весь праздник, все же застилает глаза. — Это сон, да? — тихо шепчет омега, делая первые шаги к дому, слыша как следом ступает Чонгук. — Я сплю?
— Это жизнь, Тэхен, — когда омега останавливается у двери, Чон становится рядом. — Начало нашей семейной жизни, — улыбается мужу он. — А ты чего расплакался? — как ребенка начинает журить, вытирая влажные дорожки с румяных щек.
— Попробуй тут не заплачь, — смеется Ким и обнимает мужа перед новой ступенью их жизни, как супружеской пары, вдали от всех, в их маленьком мирке среди кедровых деревьев.
Shelter — Birdy
Внутри дом просторный, с несколькими комнатами и лестницей, ведущей на второй этаж. Несколько спален, отдельная комната для лекаря и его склянок, большая гостиная; Тэхену кажется, что он заблудится здесь. Чонгук потратил почти все время на то, чтобы отстроить этот дом. Ему помог отец и его многочисленные друзья, благодаря которым работа шла быстро. И вот, когда он был готов, чтобы принимать в себя жильцов, Чонгук пошел делать омеге предложение. Услышав отказ, он, конечно, не подал виду, но был в глубочайшем удивлении. И хорошо, что лекарь пояснил, что только отсрочил положительный ответ. Но ненадолго.
В спальне их ждала просторная двухместная кровать, аккуратно застеленная, прибранная перед приходом новых хозяев, приветливо ожидающая их с самого утра. Тэхен поверить не может в реальность, происходящую прямо сейчас. Рассветное солнце первыми лучиками проникает через кружевные занавески в их комнату на втором этаже, падая теплым светом на пол.
Когда Чонгук обнимает омегу со спины, начиная невесомыми поцелуями покрывать тонкую шею, тот послушно ее отклоняет, рукой проникая в темные волосы, смахивая оттуда мелкие цветы. Омежью талию окольцовывают теплые руки, разворачивают к себе, а губы сразу находят другие, плавно сминая, не торопясь углублять поцелуй. Им больше некуда торопиться, они есть друг у друга, времени предостаточно, но и так мало, что страшно упустить малейший момент для наслаждения.
Уложив мужа на простыни, Чонгук снова усыпает поцелуями открытые участки тела, освобождает новые от одежды, любовно смотрит на плавные изгибы хрупкого родного тела, только ему предназначенного, и упивается им, растягивая томительную ласку. Тэхен прогибается в спине, когда альфа в него входит, под поясницей руку чувствует, что прижимает еще ближе, пока губы терзают его собственные. Отдаются друг другу как в первый раз, мешают ароматы, сливаясь в одном танце, говоря на одном известном им языке — языке любви. Голова Кима идет кругом от всего и сразу: от тела над ним, от мягкости перин их собственного дома, от осознания того, что они теперь семья и будут жить вместе.
До самого конца.
***
A Million Dreams — Pink
В доме новоиспеченной семьи Чон снова шумно, когда гости пришли праздновать вторую годовщину их свадьбы и совместной жизни. Все те же гости собраны, весело что-то обсуждают, создавая домашний, семейный уют. За прошедшие два года Джесок успел пожениться на ворчливой омеге, закрепив их союз узами брака, не отставая от молодых, а Юнги с Чимином так и живут как прежде, не нужны им эти формальности, может, позже и обменяются кольцами, но не сейчас.
К Чонам успевают приехать дядя Чонгука с четырьмя братьями и сестренкой из С
овера, прибывшие поздравить племянника и брата с таким событием как свадьба и поглядеть на его избранника. Они долго общаются, пока Тэхен носится с детьми (самым младшим было по шесть лет, они были близнецами), играя с ними в догонялки и прятки, и Чонгук с теплотой в душе представляет, как Ким будет так же веселиться с их собственными детьми.
— Тэхен, — вдруг привлекает всеобщее внимание Хуан, обращаясь к сыну, — долго еще будешь молчать о своем интересном положении?
— Что? Каком положении? — хмурит брови Чимин, прожевывая кусок мяса.
— Я не был уверен, что все так и есть, — приглушенно говорит Тэхен, потупив взгляд в сторону, неловко почесывая начавшее краснеть ухо.
— Смотря на тебя и вспоминая наш недавний разговор, могу с уверенностью сказать, что чутье тебя не обманывает, — улыбается старший омега.
— О чем вы говорите? — Чонгук настороженно смотрит, отпивая домашнее вино папы, забеспокоившись за омегу, даже несмотря на говорящую улыбку Хуана.
— Просто Тэхен немножко… — дает закончить фразу омеге, понимая, что тому трудновато это дается от волнения.
— Беременный, — поджав губы, смотрит Тэхен на Чонгука, который подавился своим вином.
— Что? — переспрашивает улыбающийся Ёнсу.
— Что?! — громче в голос со старшим вопит Чимин, и никто, кроме Кима, не обращает внимания на альфу, что выходит из-за стола, откашливаясь и маша рукой, мол «все нормально, не обращайте внимания». Все затихают, когда хлопает дверь, ведущая из дома, а Тэхен сидит спокойней ручья, ни с того, ни с сего, начав отсчет.
— Три, два, один… — и все присутствующие слышат истошный крик альфы с улицы.
— Я СТАНУ ОТЦО-О-О-ОМ! — и это не звучит как крик обреченности, а как крик, полный счастья, попросившегося наружу, и чтобы никому не мешать, Чон вышел на улицу. Такое уже не раз бывало, когда пара ссорилась, что бывало редко или когда Тэхен радовал такими важными вещами. — Да-а-а-а-а! — Чонгук влетает в дом, сразу подбегает к мужу и, подхватив на руки, начинает кружить, не в силах нарадоваться под радостные возгласы гостей и просьбы омеги поставить его на ровную поверхность, иначе его от только выпитого чая начнет тошнить. — Цветочек, господи, — Чонгук все же выполняет просьбу, взяв Кима за щеки, целует его куда придется, потом на пол падает с таким звучным ударом, что муж невольно ахает, испугавшись за чужие колени. — Малыш, — констатирует альфа, смотря на еще плоский живот, и поднимает глаза сначала на Тэхена, а потом на Хуана. — Это правда? — тот одобряюще кивает. — Тэхен, это… — он часто моргает, ярко улыбается, а после слышит смешок сверху. — Самый лучший день в моей жизни. Нет, самый лучший будет, когда мы будем держать нашего сына или дочку.
— Ты чего, плачешь? — умиляется Ким, смеясь с супруга, и опускается к нему, вытирая сорвавшиеся слезы с темных глаз, как он тогда ему в день свадьбы.
— Попробуй тут не заплачь, — смеется счастливо Чонгук, не стесняясь и не стыдясь своих эмоций. — Мои любимые, — почти шепчет альфа и открыто плачет, притягивая в объятия Кима под протяжные умиления от гостей и удивленное «ё-мае…» от Юнги, который мало того, что настолько счастливого друга впервые видит, а слезы и в принципе повергли в шок.
Чонгук, разумеется, вернет должок после рождения прекрасного светловолосого альфы, которого нарекли именем Сухён. И когда тому исполнится три года, объявит омеге об их небольшой поездке
к морю.Тэхен снова будет радоваться, Чонгук вместе с ним, на руках с сыном, а уже на соленом берегу лекарь сообщит мужу, что ждет второго ребенка.
Вот тебе и семейное счастье.
