Билет на минное поле

Говорить, что началась лютая труба, думаю, не имеет смысла. Анна очень хорошо постаралась над тем, чтобы приструнить наши боевые задницы, ибо работа шла буквально без передышек. Помимо того, что работали цзянши, так ещё и мы с Хоро-Хоро батрачили до седьмого пота под жарким солнцем. Вся помощь от остальных ребят, ранее оговоренная насяльникой, была лишь пустым звуком, ибо видя, что вдвоём мы и так нехило справляемся, Анна не стала напрягать остальных. Мы клали, забивали, но не болт, а вполне осязаемые вещи, чтобы поскорее справиться с рухлядью. Это и беготня с инструментами, материалами, прочими предметами, это и постоянная грязь на теле и непрекращающееся потоотделение в следствие тяжёлого физического труда. Не то чтобы я жалуюсь, но мы действительно пашем без лишней минуты на отдых, проводя в таком бешеном темпе с раннего утра до позднего вечера. Слава духам, что наши бренные тела не обделены мощью и выносливостью для такого марафона, но честно сказать, не думал я, что мои аристократские руки будут выполнять грубую работу, в то время, как я мог бы просто заставить это делать более умелых трудяг. Также весь смак был в том, что за нами постоянно велась слежка со стороны сущностей Киоямы. Любая халтура наказывалась ещё большей интенсивностью и несладкими побоями огромных демонов. Когда же мы успевали реализовывать свои природные потребности? Перед работой и после работы. Но зачастую после такого труда вовсе не хотелось что-либо делать, кроме как слечь в гроб, лишь бы от тебя отстали. Вот и сейчас, работая в дневное время суток, Усуи начал сдавать позиции.  — Пс, Рен, — тихо окликает меня товарищ по несчастью, оглядываясь вокруг, — может ну его нахер? — забив гвоздь и держа во рту ещё один, предлагает мне пойти на безумие северянин. Протираю пыль, смешанную с потом со лба, не воспринимая его намерение всерьёз:  — Ты реально думаешь, что нам это сойдёт с рук? — даже не ожидая ответа, продолжаю выполнять свои текущие обязанности в виде замешивания цемента. Ещё раз оглянувшись, Хоро-Хоро продолжил:  — А ты реально хочешь прожигать своё время и здоровье в непонятной херне? — парень говорит мне то, что я прекрасно понимаю и без него, вау!  — Если у тебя есть план — выкладывай. Если нет, то и нефиг языком чесать, — чётко ставлю Усуи перед выбором, отсекая лишние фантазии и мысли.  — Мы же можем просто оставить всё на цзянши, — выдвигает свою теорию снеговичок, вгоняя меня в ещё большее недоразумение.  — А что ты собираешься делать с этими тварями? — указываю на рядом стоящих бугаев из ада, грозно смотрящих и следящих за каждым нашим вздохом, — слушай, если бы всё было так просто, я бы уже не делал этого. Но к тому же, это нам урок за то, чтобы мы больше думали головой, а не чем-то другим, — несмотря на безвыходность своего положения, стараюсь найти здесь выгоду. Духовную уж точно.  — Так мы можем воссоздать наши копии на твоих трупиках, а сами отправимся в путешествие по пляжу, общаясь с красивыми девчонками и отдыхая в лучших гостиницах! — полностью ушёл в свои фантазии Усуи, делая моё лицо совершенно каменным от услышанного «плана». Ладно, делать нечего, можно и подискутировать.  — Даже если я сделаю наши копии в виде цзянши, то рано или поздно кто-то заподозрит неладное, особенно будет страшно, если это поймёт Анна. Ты же не думаешь, что она будет днями напролёт сидеть в своей комнате, не проверяя нашу деятельность? — взываю своего друга к благоразумию, указывая на серьёзные пробоины в его плане.  — Ты прав, но где она будет нас искать, когда мы вовремя смотаемся в неизвестном направлении и потом по завершению работы вернёмся обратно или сразу на Родину! — продолжает удивлять меня своим несгибаемым характером Хоро-Хоро, создавая план буквально из г*вна и палок. И тут я задумался, пытаясь добавить к этой операции более надёжные костыли. Впрочем, если хорошенько поразмыслить, то что-то подобное и можно организовать, но возникает слишком много подводных камней, а из них, как ветки дерева ещё одни, запутаться об которые не составит никакого труда.  — Тао, чего раскис?! — возвращает меня в реальность внезапно явившаяся итако, отчего я едва не подпрыгиваю от неожиданности. Чёрт, да она же появляется в самое неподходящее время! Даже здесь сложно уловить её график наблюдений, ибо он непредсказуем. Пока что думать нам не дадут, полностью хватая нас лапами работы. * * * 16:39. Задний двор.  — Бедные парни, совсем не отдыхают, — глубокомысленно изрёк Умэмия, потягивая свою сигарету и размышляя над сложной судьбой своих друзей. Небольшое собрание свободных членов Асакуровской компании сейчас проходило на заднем дворе Фунбари-Онсэна. Пока не было никаких планов по спасению ребят из медленно затягивающейся петли, но и смотреть на их страдания было невыносимо.  — Может поможем им? — предложил Оямада, как и остальные в полной мере осознавая тяжесть поступка Рена и Хоро-Хоро, но закрывая на это глаза в силу безграничной дружбы.  — Пока команды не было, — первым сдался Асакура, также пристрастившийся к курению и делая это втайне от жены, — что вы так смотрите? — выставляя руки вместо щита, спросил Асакура, видя как друзья удивляются его слабохарактерности в данный момент, — Я при всём желании не могу помочь парням, пока Анна не даст прямое указание. В противном случае она убьёт меня тренировками за вмешательство в пытку над Реном и Хоро-Хоро, — парни посмеялись, но ярко понимая безвыходность ситуации.  — Слушайте, это не имеет смысла, — выступил в роли оппозиции Дител, тут же обратив на себя пристальные взгляды ребят, — ну помучаются, сделают всё как надо. Но не умрут же. Для них это хороший урок того, как делать не надо, — пытался вразумить всех присутствующих шаманов даузер, не имея такого же чувства жалости и сострадания.  — Асакура!!! — грянул гром среди ясного неба в виде итако, внезапно оказавшейся на тайном собрании клуба по спасению японо-китайского пролетариата из-под гнёта Киоямовской плети. Йо, до сей поры смакующий сигарету, едва не вышел душой из тела, тут же выкинув дымящуюся палочку в неизвестность и ожидая беды. Боясь повернуть голову к своей возлюбленной, Асакура содрогался, понимая, какой приговор его сейчас ждёт.  — Ещё от соски не оторвался, а уже смалишь как старый дед! Небось у Умэмии научился? — медленно подходя к своему жениху, спрашивала блондинка, чувствуя сигаретный дым очень отчётливо. Бедный шатен не знал, что сказать в своё оправдание, но благородный Рюносукэ взял слово на себя:  — Госпожа Анна, я не причастен к привычке господина Йо! — сперва казалось, что мужчина лишь усугубляет ситуацию, пока не сказал следующее, — и к тому же, почему вас так беспокоит это? У настоящих шаманов курение было целым ритуалом. Господин Йомей был не прочь полакомиться трубкой, так что теперь, и на них всех собак стравить? — Рю сам не знал, откуда достал столько мужества для того, чтобы стать щитом для парня и иметь позицию против.  — Хорошо, куряги мои. Будете сидеть без стула* до окончания рабочего дня двух бездарей. А чтобы жизнь мёдом не казалась, буду курить на ваших глазах! — глаза братьев по несчастью округлились до непозволительных размеров. Парни лишь переглянулись в страшнейшей панике, предчувствуя дальнейший ужас… *Сидеть без стула — статическое упражнение «стульчик», когда исполняющий застывает в позиции полуприседа на время (колени согнуты примерно под 90 градусов). Наряду с мабу (поза всадника), стульчик — одна из фундаментальных позиций в школах кунг-фу и ненавистная пытка для служащих, особенно, когда в прямых руках появляется увесистый табурет. * * * 19:43.  — Рю… — полуживым голосом окликает мужчину умирающий парень, ноги котрого готовы разорваться от боли, — не надо было защищать меня. Уж лучше бы я бегал с утра до ночи, но только не эта хрень! — внутренне взывал богов Йо Асакура, обливавшийся потом и желающий выпить целый галлон воды.  — Господин Йо… Помнится мне, в лучшие годы вы стояли и дольше! Вы просто не тренируетесь так же, как раньше! — Умэмия не имел большего количества жизненной силы, но пытался подбодрить рядом стоящего шатена, который был готов на что угодно, но только не на это представление.  — Вам осталось 17 минут, вы чего разнылись на ровном месте? — услышав часть диалога двух истощенных людей, напомнила им о своей персоне Киояма, вальяжно сидящая на отремонтированном деревянном кресле, сложив ногу на ногу и следя за двумя процессами одновременно, -А-а, вы может покурить хотите? — продолжала своё издевательство Анна, крутя в руках такой заветный и ненавистный блок сигарет.  — Анна, ты перегибаешь, — не менее высохший от переутомления Рен вставляет своё слово, видя страдания друзей. Девушка, нахмурив брови и высокомерно посмотрев на Тао, ответила следующее:  — Кто бы говорил, Тао. По сравнению с вами, я святая. Раз не хотели по хорошему, значит будет по плохому, — не сдавала позиции своей выдержки итако, затыкая рты всем недовольным. * * * После трудовой смены я отправился в свою комнату. С непривычки на руках образовывались мозоли и трещины. Не часто я чувствовал себя таким размазанным всего лишь от физического труда более полусуток. Время шло максимально медленно, психическая усталость накапливалась с бешеной скоростью, ибо по факту ты торчишь на одном месте, делая практически одно и то же. Конечно, с таким темпом работа закончится куда быстрее, однако здесь можно смело вставить фразу, описывающую Киояму: «цель оправдывает средства». Не важно, устал ты или находишься в полуживом состоянии из-за просевшего сахара в крови. Не важно, что у тебя нет воды и солнце готово дать такой удар, что мало не покажется. Просто работай, потому что я так сказала. А не будешь, так я тебе устрою. Как иронично, ведь я хотел оборвать все связи с Анной и волею самих судеб мне это удалось. Только я точно не ожидал, что это произойдёт именно таким образом. Плюс загнала парней под конец смены, заставляя их ноги сводиться в судорогах. Вот это лагерь, вот это да. Безусловно, я и Хоро-Хоро идиоты. Ведь не будь этой драки, мы бы не расплачивались своим временем и здоровьем на этой каторге. Говорить, что я морально подавлен — ничего не сказать. Всю свою сознательную жизнь я использовал рабочую силу и имел в своей власти многих. Но теперь имеют меня, причем на работе низшего сорта! Ко мне снова возвращается желание мести, как это было в самом начале моих приключений на задницу, но в силу жуткой усталости и понимания закона кармы в Фунбари-Онсэне, я каждый раз стопорю себя, ведь могу наломать ещё больше дров. Практически мгновенно ухожу в сон, как вдруг в мою комнату входит Тамао, с которой я перестал видеться в силу последних обстоятельств.  — Рен, ты не спишь? — тихонько закрыв дверь и подсев ко мне, спрашивает коккури. Лежу лицом в подушку, не в силах ответить что-то вразумительное. Лишь издаю тяжёлый вздох, пытаясь оторвать свою морду.  — Лучше бы я сдох, — принимаю положение полулёжа, хватаясь за голову, — мне было легче плыть несколько часов без остановки и идти пешком круглые сутки. Но это… — сам не замечаю, как начинаю жаловаться коккури на жизнь, тут же беру себя в руки, — забей — херня, и не такое проходили, — несмотря на вдохновляющие речи, вид мой, мягко говоря, не соответствовал сказанному.  — Рен, может тебе ванну сделать? — по-доброму предложила Тамао, желая облегчить моё положение. Вновь падаю на спину, видя в этой милой девушке своё спасение.  — О-о… Будь добра. Я буду очень благодарен тебе, дорогая, — от моих ласковых речей Тамамура заливается краской и тут же спешит в ванную комнату. Через минут 10 уже располагаюсь в тёплой воде, а мою затекшую спинку намыливает розоволосая коккури. Блаженство, расслабление и вселенский кайф — вот, что сейчас пролетает в моей душе, выражаясь сквозь хриплые стоны от особо приятных прикосновений девушки.  — Рен, а мы же улетим вместе? — Тамамура заставляет мои глаза раскрыться и вернуться сознанием в бренное тело.  — Обязательно, Тамао. После всех дел в этом рёкане, — вновь прикрываю глаза и чувствую исходящее тепло от её хрупких рук. На мгновение коккури останавливается, обняв меня со спины.  — Рен, я очень хочу быть рядом. Пожалуйста, не покидай меня, — её голос подрагивает, выражая искреннее желание не остаться в гнетущем одиночестве, — я не переживу, если ты улетишь один, — слёзы покатились по щекам, как и неподдельные эмоции, отражающие глубинные страхи девушки. Накрываю её ладони своими и прижимаю к губам, ответив:  — Я от своих слов не отказываюсь, — мимолётно касаюсь губами её пальцев, — можешь быть уверенна, — медленно разворачиваюсь к её покрасневшему лицу и большим пальцем убираю скатившуюся слезу, улыбаясь её милому виду.  — Спасибо, Рен… * * * Утро начинается с кофе под названием "Аня", что бодрит похлеще ледяной воды.  — Тао, я не поняла, почему ты ещё дрыхнешь? — врывается в моё пространство Киояма без лишних формальностей. Кое-как раскрываю глаза и в очередной раз вижу перед собой эту порядком надоевшую мне бестию, что так бесцеремонно является каждое утро. Плевать она хотела, чувствую я себя хорошо или плохо, хочу я вообще сейчас что-то делать или нет, плевать! Подымай свою задницу и делай все в ускоренном темпе, потому что карма такая. А не будешь — получишь по первое число, что мало не покажется. Закрываю глаза и поудобнее укладываю голову на подушке, не желая вставать в такую рань. Естественно, моя наглость не прошла мимо, и Анна решила надрать мой зад.  — Ты что, оглох? Живо на работу! — быстро преодолев расстояние до моего футона, стояла над самой душой итако, понемногу закипая от моей безответственности. Продолжаю молча лежать и пытаться досмотреть прекрасные сны. Девушка решается перейти к серьёзным мерам и скидывает одеяло, заставляя меня издать глухой рык.  — Грр...Тебе в кайф издеваться? — сонным голосом задаю риторический вопрос, также чувствуя, как и без того зашкаливающий уровень стресса поднимается до непозволительных границ, — который час?  — Шесть утра. В это время ты уже должен быть на месте. Усуи давно проснулся и не жалуется, в отличие от тебя, — тыкает мне примером такого добросовестного рабочего, что у меня начинает сводить челюсть от возмущения. Медленно встаю с футона и заглядываю в её беспринципные глаза, удивляясь таким переменам. Ещё недавно она смотрела на меня с огоньками страсти, сейчас же из-за неприятного казуса, Анна видит во мне очередную рабыню, которую следует эксплуатировать как следует. Девушка явно ожидает ответную реакцию, однако ничего не говорю и отправляюсь в душ, уже предвещая ненавистную работу. * * * — Слушай, при лучшем раскладе мы управимся за неделю-полторы, потерпи, Рен! — обращается ко мне северянин, находясь не в лучшем состоянии физического тела. Протираю пот со лба и тяжело вздыхаю.  — И это ты предлагал нам сбежать отсюда? — припоминаю его умерший на стадии планирования побег, желая знать, почему он говорит иначе. Усуи останавливается на месте, неся в руках увесистую доску. Быстро пройдясь в своей памяти, он вычленяет оттуда не самый радужный момент, который и является причиной белого флага.  — Она мне надавала за то, что я не встал вовремя! — сняв свою повязку, показал на припухший лоб Хоро-Хоро. М-да, и это он «не жалуется», как говорила Анна?  — Здорово она тебя, — усмехаюсь и перетаскиваю необходимые материалы до рабочего места, — в любом случае, я мириться с этим не буду, — озвучиваю свою твёрдую позицию, удивляя тем самым своего товарища.  — Ты что, собрался в одиночку с ней бороться? — не понимая моих замыслов, потирал нос северянин.  — Не нужно ни с кем бороться. Делай своё дело и не жалуйся, — решаю не делиться с ним своими планами, вызвав у парня яркую вспышку эмоций.  — Эй, ты хочешь меня бросить одного? — остановив свою деятельность, указал на себя пальцем Хоро-Хоро, пытаясь зацепить мой взгляд. Ничего не отвечаю, лишь повторно ухмыляюсь. * * * Четыре дня спустя. Работа продолжается и наконец-то стремится к финишу. Сейчас же в доме практически никого нет: парни свинтили в Токио, Йо находился на тренировке, а Тамао делала какие-то домашние дела. Анна же прохлаждалась в своём логове, не наблюдая за нашей деятельностью. Мой план нашёл необходимый момент и теперь я полностью могу отыграться. Что мною движет? Всё что угодно. Я просто начал сходить с ума от этой жары, бесконечной работы и нахождения на одном и том же месте практически круглые сутки. Мне хотелось развлекаться, ходить, развивать свои способности, но пришлось забыть обо всём этом и своей свободе в целом. Это подавление и общее количество негативных моментов за весь отпуск так выкрутили мой мозг, что мне теперь стало абсолютно плевать, что там будет в будущем и как нужно себя вести. Какая к чёрту мораль, когда юная девка загнала тебя в задницу и ты только и делаешь, что еб*шься с этим рёканом, который настолько осточертел, что шкала моего терпения лопнула от избытка возмущения. Нехрен больше терпеть, плевать я хотел на всех, получайте издержки Тао Рена. А как вы хотели?  — Рен, чё с тобой? — заметив мой недобрый оскал и выражение лица с проскальзывающим безумием, спросил Хоро-Хоро, пятясь назад. Парень тоже изрядно вымотался, но шёл до последнего — настоящий трудоголик. Однако пора внести красок в наши серые дни.  — Стой здесь, я скоро буду, — выбрасываю на землю болгарку и вальяжно шествую к фасаду. Усуи ничего не успевает спросить и тут же видит, как я на месте расправился с демонами-надзирателями, сделав это максимально бесшумно и без последствий для стройки. Так и стоя с открытым ртом, Хоро-Хоро провожает меня взглядом, пока я не скроюсь в самом рёкане. Захожу в гостиную и направляюсь в заветную комнату, чувствуя себя самым последним маньяком. Бешеный адреналин, эйфория от нездорового разлома рамок и участившееся сердцебиение — вот что сопровождает меня прямо сейчас. Подхожу к двери и мысленно начинаю отсчёт до полного безумия и начала конца всему, что я так старательно собирал. Дыхание сбивается, руки потрясывает, но небольшая пауза даёт мне в небольшой мере устаканить свой водоворот эмоций и начать немного думать головой. Медленно и с точечной ювелирностью открываю дверь, которая, к моему счастью, не скрипит, как телега. Выглядываю наружу и вижу следующую картину: В нескольких метрах от меня в полулежачем положении располагается Киояма. Она одета в своё старое чёрное платье, что задралось на прекрасных ножках, вызывающие больший хаос для моего самообладания. На телевизоре идёт какой-то сериал, но её внимание обращено, кажется, в книгу. Её голова лежит на ладони, а пальчики на ногах играют в своём ритме. Лямка на правом плече слегка сползла ниже, чем обычно. На какой-то момент я и забыл для чего пришёл сюда, застыв истуканом. Внезапно напрягаюсь и успеваю сделать попытку уйти прочь, но вижу, что девушка просто зевнула. Пора! С максимальной бесшумностью пробираюсь вперёд, прикрыв за собой дверь. Шум телевизора немного увеличивает мои шансы остаться незамеченным. Тихо подкрадываюсь к ней и с минимальной скоростью устраиваюсь сзади, копируя её позу. Теперь уже вблизи рассматриваю красивое женское тело, едва не смеясь от такой неосторожности. Анна закрывает книгу и отодвигает её в сторону, поудобнее располагаясь на своей руке и полностью ложась на бок. Слышу её протяжный вздох, а далее она поправляет задравшееся платье, на мгновение открыв мне ещё более откровенный вид на свои трусики и одурманивающие формы. Мои глаза едва не вылазят из своих орбит, а кровь уверенно подступает в область малого таза. Сколько же ещё можно ждать? Вперёд! Аккуратно перебираю её пшеничные локоны и мгновенная реакция не заставила себя ждать. Анна, в силу своего положения, разворачивается на спину и уже готовится выкрикнуть фамилию великого клана, однако я накрываю её маленький рот ладонью, заставив янтарные глазки округлиться.  — Я вижу, ты соскучилась по мне? — риторический вопрос, а моя морда имеет максимально наглый вид. Её удивление сменяется на возмущение, что усилилось и благодаря моему обнажённому торсу из-за жарких погодных условий и трудовой деятельности.  — Слушай, ты ничего не забыла, Анна? — максимально растягиваю момент, неспеша подводя её к сути. Даже не сдвинувшись с места, итако отвечает:  — Да, я забыла придушить тебя в первый же день! — пытается принять иное положение тела, но я тут же оказываюсь на ней, повторяя ту же позу, что была при нашей первой тёрке, — Слезь с меня! — повышает голос блондинка, что лишь забавляет.  — Нет, — отказываюсь от такого скучного предложения, медленно помотав головой, — тебе не надоело столько времени проводить у телевизора? — задаю ещё один вопрос, разглядывая её правильные черты лица. Девушка ёрзает, испытывая дискомфорт, но ничего не отвечает. Её взгляд готов испепелить мою чёрствую душу, но физическое превосходство — не её конёк.  — Слезь с меня, Тао, — продолжает попытки выбраться, но тщетно. С забавой наблюдаю за отчаянными движениями, подавляя себя, чтобы не рассмеяться в голос.  — А что мне за это будет? — приподнимаю бровь, не намереваясь впопыхах освобождать девушку. Анна хмурится, также не желая идти по моим правилам. Её нрав не менее стойкий и просто так подчиняться она не станет.  — Я буду ждать Йо, — проявив нерушимую выдержку, ответила Киояма, давая мне понять, что я могу сидеть хоть вечность, пока меня не застанут врасплох.  — А я не буду, — наклоняюсь к ней, встречая на пути руки, устремившиеся в моё лицо. Перехватываю их и впечатываю в пол, лишая итако возможности всякого движения, — ты меня достала, так что не удивляйся, — впиваюсь в небольшие губы, чувствуя сильнейшее сопротивление с её стороны. Она крутит головой из стороны в сторону, не давая мне второй раз попасть в цель. Собираю две руки в одну над её головой, а свободной сдавливаю её щеки, заблокировав движения шеи.  — Будешь меня злить, будет хуже, — с недоброй интонацией предупреждаю блондинку, сменив игривые огоньки в глазах на демонические и возобновив грубый поцелуй.  — Нгх! — Анна борется до конца, понимая безнадёжность ситуации.  — Ты думала, что я с тобой шутить буду? — отрываюсь от её губ, успев оценить их на вкус, — Я тебя по-хорошему предупреждал, а тебе было насрать. Извини, дорогая, время игр закончено, — одним движением руки разрываю платье в области декольте, открывая вид на небольшого размера грудь - очень даже ничего.  — Рен, прекрати, — испытывая как стыд, так и страх, просит меня остановиться девушка, но слишком поздно — мой бес не остановится ни перед чем, добиваясь своего, — пожалуйста… Я освобожу тебя от работы, только не делай этого, — искренне взывает меня к благоразумию итако, предлагая альтернативу, но меня это не устраивает.  — Ха-ха! Нах*й мне не сдалось твоё освобождение! Либо ты сейчас делаешь так, как хочу я и не возникаешь, избавляя себя от проблем, либо готовься к худшему, потому что сдерживать себя я не собираюсь, — предупреждаю в последний раз, дав выбор, как вдруг слышу приближающиеся шаги, отчего на моём лице и лице моей жертвы возникает эмоция паники. Незамедлительно встаю с Анны, подходя к двери, но не успеваю закрыться, как её перехватывает очень не вовремя появившаяся Тамао-тян, на секундочку, моя неофициальная жена, и с большим удивлением обнаруживает меня.  — Анна-са… Р-Рен?! — алые глаза Тамамуры распахиваются, дыхание перехватывает — А что ты делаешь в комнате Анны-сама… Голый?! — видя мой обнажённый торс и заглядывая за мою тушку, коккури обнаружила прикрывающуюся Киояму, ведь добрый Тао практически лишил её одежды. Время для розоволосой остановилось, внутри, кажется, послышался звук только что разбившегося внутреннего мира и всех надежд, что девушка связала с Реном. Разбились на мелкие осколки картины, где она вместе с парнем играет свадьбу, живёт благополучной жизнью в Китае и воспитывает их будущих детей во дворе уютного дома, где никого кроме них нет. Он обманул. Он по-настоящему предал её и себя в том числе. Ещё недавно Рен сделал ей предложение, а сейчас он полуголый в комнате закрывающей грудь блондинки и находится с ней наедине. Рен не стал идти к Тамао, проводить с ней время. Он пошёл именно к Анне, зная, что он будет делать и чем это может обернуться.  — Тамао, стой! — парень пытается остановить коккури, но та и не думает говорить с ним и выслушивать неубедительные оправдания. Он поступил с ней жесточайшим образом, дав ложную надежду. Какое ему может быть оправдание?  — Молодец, Тао, - тяжёлый вздох со стороны итако, - помимо того что ты испортил мне платье, так ещё и выдал нас с потрохами... Убирайся отсюда! — с абсолютной твёрдостью приказала Киояма, не желая больше и мгновения провести с этим дьяволом, который только и может, что разрушать. * * * Времени больше нет. Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Ничего уже не имеет значения. Моё прошлое построено на убийствах и выживании в этом жестоком мире. С самого детства меня учили концепции «цель оправдывает средства», что вылилось в нечеловеческий характер, кучу пролитой крови невинных, виноватых и абсолютного несчастья в глубине далеко ушедшей в ад души. Настоящее же пропитано духом потребительства, полного эгоцентризма и неумения разделять чужие проблемы. Да, я уже не отрубаю головы, не прокладываю себе дорогу на костях, однако само убийство перешло на психический уровень. Я убиваю поступками и словами. Из-за моего характера я собственноручно обрёк себя на неудачный отпуск в Фунбари, почти трахнул Киояму, даже не задумываясь о том, как это повлияет на их с Йо семью и ещё по факту обманул ни в чём не виноватую Тамао из-за своего же характера, принеся ей больше боли, нежели когда она просто сохла по Асакуре. И какое же здесь может быть будущее, если я только и делаю, что приношу проблемы? Там где я, там жёсткая иерархия, хаос и террор. Так в чём смысл моего существования здесь? Постоянно уничтожать, боясь, что уничтожат меня? М-да, с таким подходом далеко мне не уехать, а практика показывает, что горбатого исправит только могила. Опрокидываю ещё одну порцию виски, пытаясь окончательно растворить свою совесть, бьющую меня изо дня в день. Сегодня в баре спокойно и обитающие здесь люди ведут себя вполне культурно. Оглядываюсь на столики и вижу счастливые лица, успешную коммуникацию и… Лёгкость. То, чего мне никогда не понять. Повторяю шот, наливая себе из наполовину пустой бутылки. Жидкость теплом разносится по телу, уводя ум в сторонку. Слышу, как кто-то присаживается на рядом стоящий стул и делает заказ. Не поворачиваю голову, продолжая буравить взглядом точку в пространстве.  — Эй, ты случаем не Рен Тао — наследник великого клана в Китае? — обращается ко мне, судя по голосу, девушка. Наконец обращаю на неё своё внимание и вижу обычную брюнетку с чёрными глазами.  — Нет, — отвечаю ей, тяжело выдохнув и обратив свой взор на полку с напитками.  — Да брось, это же ты! Я слышала, что одна девушка в Токио покончила с собой из-за неразделенной любви к тебе! Неужели ты всех отшиваешь? — рассказывает какие-то странные факты черноволосая, заставляя меня активировать мыслительный процесс.  — Это её проблемы, — сухо отвечаю, осушив шот. Да, на моём состоянии многие хотят нажиться, а кто-то и просто мечтает стать моей женой… Стоп, — о ней что-то известно?  — Говорят, девушка была заместителем хозяйки рёкана в Фумбари-га ока. Я не знаю её имени, но… А-а?! — едва не отпрыгивает азиатка, увидев как стакан в моей руке лопается на мелкие осколки, что также распороли ладонь, вызвав кровотечение. Незамедлительно покидаю стойку, но из-за среднего опьянения ноги подкашиваются, заставляя меня бороться со своим же телом в пространстве. Сидящие в этом баре люди смотрят на меня с испугом, заметив как с пальцев моей руки капает настоящая кровь. Эта незнакомка спрыгивает со стула и подбегает ко мне.  — Эй, что случилось? — пытается окликнуть меня, но я молча направляюсь к выходу и покидаю помещение. Вижу рядом проезжающий мотоцикл, нужно успеть! Встаю прямо перед ним, отчего водитель жмёт на тормоза, едва не сбив мою тушку. Мужчина средних лет с длинными русыми волосами снимает шлем, смотря на меня в недоумении.  — Что ты творишь, придурок?! Я мог тебя сбить! — взмахивая руками, отчитывает меня этот человек. Просто медленно подхожу к его байку.  — Дружище, у меня беда случилась. Нужно срочно ехать в Фумбари-га ока, подвези, умоляю, — искренне прошу его о помощи, но тот лишь сильнее искажает своё лицо в агрессивной гримасе.  — Ты себя видел, пьяница?! Да ты на ногах еле стоишь, придурок! — мужчина надевает шлем и уже собирается отъехать, как неожиданно слышит следующее:  — Зря ты так, — с угрозой говорю ему, но ничего не происходит. Покрутив пальцем у виска, он стремительно уезжает подальше, однако в следующий момент его байк взрывается, откидывая тело в неизвестном направлении. Просто я сделал отсроченный электровзрыв, запустив в его технику фурёку и на расстоянии преобразовав её в мощнейшей силы электричество. Придётся добираться самому. Слышу за спиной крики, шум и гам, но это меня уже не касается. Через некоторое время добираюсь до самой гостиницы, увидев машину скорой помощи и машины полицейских во дворе. Подхожу к фасаду и захожу в помещение, откуда уже слышна беготня и действия неизвестных мне лиц.  — Рен! — первым замечает меня очень встревоженный Асакура, но я продолжаю идти, не замечая никого и ничего вокруг, — Рен подожди, стой, — хватает меня за плечо шатен и тут же слышит мой глухой рык, а затем отлетает в сторону от правого хука в челюсть, на время потеряв сознание. Добираюсь до комнаты Тамао, с силой дергаю за ручку, открыв дверь. Но в комнате никого. Направляюсь в комнату Анны, где как раз и происходит всё действо. Захожу без лишних формальностей, увидев перед собой всех нынешних жителей рёкана, двух сотрудников скорой помощи и одного человека в полицейской форме, которые тут же обращают на меня своё внимание.  — И здесь никого, — разворачиваюсь обратно, слыша, как меня окликают все кому не лень. Просто игнорирую и держу курс в ванную комнату. Без замедлений открываю дверь и едва не трезвею за миг, видя как в ванне лежит… Она…  — Тамао! — быстро сокращаю дистанцию, но не чувствую никакой исходящей энергии от её тела. Одежда, ванна и руки в крови. Хватаюсь за её ледяные запястья и вижу, что на предплечьях множество порезов по самым различным траекториям. Её глаза закрыты, а лицо слегка обеспокоено. Не слышу дыхания, не чувствую сердцебиения и излучения хотя бы капли энергии... Она мертва.  — Тамао, что ты сделала… Тамао, Тамао!! — отчаянно кричу, чувствуя, как выступают горькие слёзы спустя десяток с лишним лет всей моей жизни. Этого не могло произойти... Нет... Она же просто могла уйти от меня, найти другого, жить где угодно… С какого чёрта, о Духи, зачем? У нас же могли быть дети… Я убил её...  — Рен, — окликает меня приятный девичий голос. Но здесь же никого нет.  — Т-Тамао? — бегаю взглядом по комнате и обнаруживаю дух коккури, — Господи, Тамао… — спускаюсь на колени, не в силах переживать такие потрясения.  — Не вини себя, Рен. Мне хорошо, правда. Я люблю тебя, — с отчаянием смотрю на неё, а по щекам льются слёзы.  — Тамао, я спасу тебя, слышишь?! - девушка мило улыбнулась и просто исчезла, словно её здесь и вовсе не было, — Тамао! - хватаюсь за воздух, где только что был её дух.  — Рен, что с тобой? — в комнату забегают парни. Я же не могу разобрать их лиц, слов, действий. Чувствую, как моё тело оттаскивают и уводят в отдельную комнату. Я не знаю, что происходит. Я не хочу в это верить. Это неправда… Сегодня утром я видел её живой. Она улыбалась... * * * С тех мрачных пор прошло около месяца. Поначалу дух рёкана был насквозь пропитан досадой. На следующее утро после самоубийства Тамао, Рена уже не было в своей постели. Он так и не объявился за всё это время, пропав в неизвестности и ни с кем не выходя на связь. Серьёзно заросшее лицо Умэмии каждый божий день выражало только одну эмоцию — тяжёлую тоску. Пропали силы убираться и заниматься простыми делами по хозяйству. В горло не лезло ничего, из-за этого щёки Рю впали и сам он стал походить на цзянши. Также потрясённые Лайсерг, Манта и Хоро-Хоро благополучно отправились по своим домам, стараясь забыться в работе и любимых хобби. Йо было крайне тяжело терять Тамао, приходить на её могилу и просто думать о ней. Эта девушка долгие годы была рядом с ним, независимо от того, какое отношение у него к ней было. Теперь же он чувствовал пустоту в доме. Приходилось самому выполнять её домашние обязанности, в силу неспособности остальных. Итако Анна закрылась в себе и изо дня в день сидела за кухонным столом, смотря в неизвестную точку. Её не волновали Йо, Рю, телевизор, книги или еда. Её взгляд опустел, как и всякие чувства к Асакуре и миру в целом. Кожа стала ещё бледнее, под глазами залегли тёмные круги, а масса тела стала снижаться. Киояма просто существовала, окончательно сварившись в быту, потеряв свою лучшую помощницу и праздник для души в виде Рена, который теперь так далеко…