Что значит улыбаться?

      Толстый слой смешавшихся белой и красной гуаши трескался от уголков губ вдоль стëртых женских скул. Маленькие ногти впивались в нежную кожу губ, утягивая плоть к ушам. Боль захватила челюсть, щекотной волной пробежала по тонкой треснувшей плëнке уст. Краска осыпалась на железную раковину, покрытую ржавым налëтом. Кожа морщинилась и болела от прикосновений рук. Ногти растянули линию улыбки шире, в уголках глаз блеснули слëзы; пальцы с полым щëлком губ расжались, замерев в воздухе. Комната пропахла зловонием канализации, из-за которой с первым приходом в уборную было исключительной мечтой разучиться различать запахи.       Мужчина, застав истязающую себя коллегу, облокотился о неровный косяк двери. Ржавый гвоздь и несколько концов острой древесины больно укололи его в предплечье, и он резко отпрянул от косяка, привлекая к себе внимание.       — Артур Флек. — опустив голову, представился он и неловко качнулся на месте от смущения.       — Можете звать меня просто Нэнси. — приветливо ответила девушка. Губы растянулась в улыбке, немного вымученной из-за стянувшей кожу гуаши. Она выдала свою боль, коснувшись ноющих складок кожи, собравшихся в гармошку за улыбкой.       — В г… в гримëрной есть специальные краски, гуашью лучше не красить лицо… — он замялся, забывая имя девушки, и снова облокотился о косяк двери, игнорируя пульсацию боли, поразившую нервные окончания. — Я… я… вы меня не заметили. — Вымученная усмешка слетела с его уст. Артур вдруг выпрямился. Его непропорциональная фигура из-за сутулости комично смотрелась со вздëрнутым подбородком. — В кабинете директора вы открыли дверь и прижали меня ей к стене с другой стороны. Я слышал ваш разговор с ним и х-хотел представиться лично. Его слова обо м-мне… — Артур закашлялся, хватаясь за горло. Икота вперемешку со смехом подчинили своей воле его движения, и он прикусил запястье, чтобы звуки и смех, рвущиеся изо рта, растворялись в ткани.       — Всë в порядке, мистер Флек. Не волнуйтесь. — Нэнси не побрезговала подойти ближе, одобряюще взглянув в блестящие зелëные глаза мужчины. Мутная плëнка накрыла их, не создавая просветов для обладателя. Последний залп кашля и полувсхлипов-полувздохов растворился в воздухе.       — П-простите. — предательски дрогнувший голос охладел. Дрожащая от болезненного тремора рука Артура нащупала в кармане бумажку со словами о патологии. Нэнси внимательно прочла её и отдала обратно, чувствуя, как каждое движение сопровождается мужским смехом.       — Моя сестра тоже очень сильно больна. У неë третья степень аутизма, поэтому для меня… — она замялась, не находя нужных слов, таких, чтобы не обидели мужчину, —… для меня нет ничего необычного и пугающего в вашем поведении. Вы можете не извиняться. — Артур пристыженно улыбался, перебирая пальцы, собранные в замочек у конца футболки. — Что здесь, что в моëм родном городе люди не обращают внимания на тех, кому действительно нужна помощь. Они считают их просто неспособными к жизни, недалëкими, не понимая природу их болезни.       — Вы не отсюда? — сменил тему мужчина, задавая вопрос хриплым тоном: протянул «вы» и с капелькой беспристрастности окончил предложение.       — Нет. Я приехала к своей сестре… — Флек приподнял брови от удивления, —…другой сестре. Родной. Она попала в аварию и лежит в больнице. Мы должны были уехать, ей стало лучше, но из-за забастовок никого не выпускают из города. Заложники обстоятельств, забавно?       — Все мы в какой-то степени заложники обстоятельств. — он хмыкнул и нахмурился, оттолкнулся от косяка двери, о чем-то серьезно раздумывая. — Я каждый день живу по одному и тому же сценарию. И задаюсь вопросом: а существую ли я вообще? — девушка беззвучно и расстроенно вздохнула, обнимая себя за плечи.       — Мистер Флек, это легко проверить. — тише, чем обычно, произнесла она, опасаясь своей собственной идеи. Не обидит ли она его? — Поможете мне привести моë лицо в порядок? Наложить грим. Мы сделаем фотографию. И она всегда будет напоминать вам о том, что вы на самом деле существуете.       Ее собеседник усмехнулся в кулак, несколько раз низко противно хихикнув.       — Зовите меня Артур. — он ступил на шаг назад, берясь рукой за железную дверь. Его ладонь испачкало чем-то красным, но он давно перестал замечать такие мелочи, вот и сейчас оставил липкое чувство на коже без внимания. — А как вас зовут?       — Просто Нэнси, Артур, просто Нэнси. — девушка сделала вид, что говорит это в первый раз.

***

      Рэндалл переливал разбавленный коньяк в поломанный термос, пачкающий его руки, громко матерился под аккомпанемент смеха товарищей и слизывал остатки со своих рук.       — Видел новую куклу, Артур? — он толкнул сгорбленную фигуру Флека, опускаясь рядом с ним на скамейку. Тот немного заторможено разогнулся и повернулся к коллеге. — Ты ей понравился. — Парни за их спинами заржали в голос. Артур стрельнул взглядом в их сторону и пожал плечами, продолжая растягивать кожу ботинок.       — Этой шлюхе только таких, как Артур, на бабло разводить. Друг друга стоят. — подал голос Хойт, звучно треснув дверцей своего шкафа.       — Хойт, прекрати. — попросил Гари, с искренним отвращением смотря на коллег.       — Не волнуйся, Гари, до тебя еë очередь тоже дойдет. — мужчина погладил карлика по голове и рассмеялся вместе со всеми. Артур растерянно на них смотрел и постарался улыбнуться, чтобы показаться частью коллектива. — Только будь осторожен. Она на таблетках. Я видел, как она пила их сегодня.       — Артур, ты тоже будь осторожнее. Тебе ещë сифилиса в нашей коробке не хватало подцепить от этой дырки. — дружеским тоном добавил Рэндалл, похлопав мужчину по плечу.       Нэнси без слов вошла в комнату под смешки парней и села рядом с Флеком.       — Мальчики, готовы смотреть стриптиз? — Снова смех. Артур закусил кулак, отвернувшись от девушки в сторону.       Здесь была только одна гримëрная, поэтому облачаться в наряд клоуна пришлось бы при всех, о чëм весьма некультурно известил Рэндалл. Нэнси смолчала, стараясь скрыть неприятные ощущения за улыбкой. Ей казалось, что Флек скажет слово в еë защиту, но он молчал.       — Артур, я хотела устроить небольшой праздник в честь того, что меня приняли на работу. Хотела познакомиться со всеми. — Окружающие внимательно слушали, несмотря на то, что адресована ее речь была Флеку, который только краем глаза поглядывал на собеседницу. — Но, как оказалось, я намного раньше узнала их, и притом достаточно хорошо. Это вам. — Артур обернулся, заметив небольшую коробку, перевязанную голубой лентой с двух сторон.       — Что это? — Он не брал вещь в руки, потому что редко получал подарки и иногда платил за них своим здоровьем, поэтому с опаской относился к подачке от человека, едва знакомого ему.       — Торт. Приятного аппетита. — Нэнси оставила коробку на скамейке и, подхватив пëструю рубашку с зелëными брюками, вышла из комнаты. Спешно. Сумбурно. Так, чтобы никто не успел застать детских слëз.       Мужчины разом рассмеялись, не пропуская шуток Артуру, последовавшему за девушкой и натягивавшему на себя рубашку по пути. Пальцы дрожали, он успел застегнуть только первые четыре пуговицы, оставляя грудь нараспашку до того, как упёрся взглядом в затылок хныкающей Нэнси.       Флек практически никогда не видел, как плачут люди в реальности. Плакал ли он когда-нибудь по-настоящему? Слëзы юной коллеги показались ему настолько прекрасными, что он был готов смеяться от счастья. Это было так отменно сыграно ей и показано, что ее невозможно было уличить в обмане. Девушка горела болью. Настолько ярко, что Артур не обратил внимания на оголенный верх — светлая кожа груди была стянута чëрной тканью кружевного женского бюстгальтера. Его косточки больно впивались в туловище — он немного задрался и были видны красно-белые линии.       У него не было женщин, и ему не с кем было сравнивать Нэнси. Тело само собой качнулось в сторону, прячась за угол, оставляя маленькую щелочку между дверью и косяком в поле зрения. Флек стыдился того, что поддался желанию наблюдать за молодой девушкой, но одновременно с тем спрашивал себя: «Почему всем вокруг можно это делать, а мне нельзя?».       Нэнси между тем плакала и снимала с себя одежду, оставаясь в открытом белье. На тело были надеты большие брюки и мятая рубашка. И пока последняя капля слëз не упала ей под ноги, Артур продолжал наблюдать за ней, стоя на одном месте.