Рассвет пурпурного цвета

Тяжелой поступью смертельно уставшего человека Докк поднимался по каменным ступеням, высеченным внутри горы и ведущим в жилой сектор Жителей. Сегодняшний день ничем не отличался от всей предыдущей недели: пришли ветра, именуемые здесь «борá». Эти ветра характеризовались не только сильными шквальными порывами, но и очень низкими температурами. Как результат – у людей многочисленные обморожения. Спасала только меховая одежда, но такой у Хлама не имелось. Неизвестно почему продолжительность «борыʹ» была кратна трем. Все с надеждой ждали окончание шестого дня, но вот наступил седьмой, а стихия не утихла. Теперь еще минимум два дня мучиться. Прекратить все работы за периметром пещер было не реально, ведь скот при любой погоде хотел жрать, впрочем, как и сами люди. Барон сократил рабочие смены вдвое, но это мало спасало от обморожений, вот Докк с другими Медиками и трудился, обрабатывая обмороженные конечности, а новые пациенты всё поступали и поступали. Дойдя до своей кельи, он устало прислонился к стене, прикрыв глаза. Там, за тяжелой шкурой, завешивающей вход, тоже все было без изменений. Вот уже долгий месяц его Хлам, которого Докк называл «птичка», не подавал никаких признаков жизни. Разумеется, ангелоид не умер и если поднести к его лицу зеркальце, то можно было заметить след от дыхания, но во всём остальном он напоминал труп. С того дня в горячих источниках он так и не пришел в сознание. Его раны хоть и не гноились, но и не заживали. Каждый день Докк промывал их травяным настоем, обрабатывал целебной мазью, а крылья еще и туго перебинтовывал. С кормежкой вообще беда была. Медик наловчился ножичком разжимать тому зубы, и через деревянную трубочку хоть немножечко вливать бульона или настойки. Тем ангелоид и жил. Хотя Докк немного лукавил, говоря, что у ангелоида всё без изменений. Изменения были, только вот объяснить это Медик не мог, поэтому предпочитал их не замечать. Еще во время путешествия с Торгов мужчина обратил внимание, что роста они были практически одинакового, а снимая мерки для одежды, убедился в этом. Позже, обтирая тело Хлама, Докк заметил, что он как бы стал уже в плечах, но списал это на отсутствие нормального питания. Сейчас же, спустя месяц, ложась ночью рядом с ангелоидом, он с уверенностью мог сказать, что это существо ниже него самого больше, чем на полголовы. Как живой человек мог уменьшиться в росте? Такого Медик никогда раньше не встречал, и не только он один. Старик за свою долгую практику подобного тоже не видел. Сделав глубокий вдох, Докк оторвался от холодной стены и неохотно вошел в свою келью. Первым делом он снял защитный плащ и повесил его на специальный крюк, вбитый для этой цели при входе. У него была маленькая, одноместная келья, размером три на четыре. Слева от входа вдоль всей стены стояли железные шкафы. Обычно в таких кельях помещали один-два шкафа, но у Медика их было шесть и четыре из них заняты препаратами, травами и прочими медицинскими вещами. Напротив шкафов вдоль другой стены располагалась кровать. Этот предмет мебели был особой гордостью Докка. Обычно кровати делали из железа: к низеньким столбикам крепилась рама, а сверху клали лист металлопластика, шириной чуть больше метра. У Докка же вместо металлоластика были настоящие деревянные доски, да и сама кровать размерчиком была побольше: два на два с половиной. В свое время он отдал за неё очень много монет, но это того стоило. Его келья была естественного происхождения с неплохой вентиляцией. Напротив входа в углу в середине стены был маленький источник, вода из которого собиралась в небольшой каменной «чаше» и, переливаясь через её края, звенящими ручейками стекала в углубление в полу, унося с собой дурные запахи и прочую грязь. Поэтому воздух в помещении никогда не был застоявшимся и затхлым, как во многих других пещерах, а благодаря небольшой влажности доски кровати окончательно не засыхали, распространяя чуть тонкий аромат древесины. Разумеется, Докк понимал, что от этого дерево быстро испортится, но ради такого запаха готов был менять их чуть ли не каждую пару лет. Над кроватью в стене были выдолблены своеобразные полки-ниши, в которых располагались различные безделушки, а также росли грибы, дающие свет. Между кроватью и источником находился камин. Благодаря всё той же естественной вентиляции его можно было топить углем, при этом дым не оставался в помещении и не нужно было открывать вход в келью. Обведя усталым взглядом свое маленькое жилище, именуемое домом, Доккер столкнулся с внимательным взглядом темно-зеленых глаз. От такой неожиданности он даже выдохнуть не смог, задержав дыхание. Спустя пару мгновений пришло осознание, что это реальность, а не плод воображения. Глупо улыбаясь Докк смело двинулся к кровати, но неожиданное тихое, но очень грозное «Агрр» остановило его движение. - Ты чего на меня рычишь? – недоуменно прошептал замерший на месте парень. Неизвестно почему, но он разговаривал шепотом. Ответом ему послужила тишина. Тогда Докк продолжил: – Я, значит, его выхаживаю, ухаживаю за ним, а он на меня рычать удумал? Так что ли? После этих слов ангелоид начал странно морщить нос. Присмотревшись, Докк понял, что тот принюхивается. Вероятно, запах оказался знакомым, так как мужчина просто прикрыл глаза, однако Медик видел, что он продолжает следить за ним из-под полуприкрытых век. Чтобы не нервировать его, Докк решил немного отвлечь своего ангелоида: - Хорошо, что ты наконец-то очнулся, а то я уже, если честно, начал беспокоиться, - непринужденно болтал он, подойдя к источнику и закатывая рукава рубахи. – Сейчас вот вымою руки и приступлю к твоему осмотру. За день мазь должна была хорошо впитаться, поэтому её обновить нужно, и промыть раны не помешает. Так, давай посмотрим, что у нас тут изменилось… За болтовней Докк уверенно подошел к кровати, присел на край и снял меховое одеяло, укрывающее ангелоида. Тот сразу напрягся, сведя брови к переносице, плотно сжал губы, но рычать не стал. - Я Медик, поэтому знаю, как тебе помочь, - продолжил он, стягивая простынь и обнажая туго перебинтованные крылья. – Теперь сильно не дергайся, мне нужно обработать твои раны. Все неприятные процедуры, такие, как снятие присохших бинтов, или промывание ран настоем, который немного жег, но предотвращал гниение, ангелоид перенес весьма стойко, ни один мускул не дрогнул на его лице. Но когда Докк попытался перевернуть его на бок – зашипел. - Я знаю, что у тебя всё болит и это не очень приятно! Но ведь надо! Думаешь, мне нравилось целый месяц двигать твою бессознательную тушу туда-сюда?! Я тут стараюсь, чтобы у него пролежней не было, а он недотрогу из себя корчит, – в конечном итоге Докк вспылил. Этот тяжелый день в конце концов доконал и его. Перевернув худое, осунувшееся, но при этом по-прежнему тяжелое тело, Докк устало опустился на мягкую шкуру у кровати. Он понимал, что ангелоида ещё нужно напоить лекарством, сходить на кухню за бульоном и покормить его, но в то же время смертельно хотелось вот так спокойно посидеть. - Кстати, - неожиданно Докк подумал, что из-за тяжело протекающей болезни ангелоид мог и не помнить его, - меня зовут Доккер, можно просто Докк, и я купил тебя на Торгах. Так что ты теперь как бы моя собственность. Только вот я ничего о тебе не знаю. Ты вообще кто такой? Ответа, разумеется, не последовало. Докк уже успел убедиться, что ангелоид прекрасно понимает человеческую речь. Осталось выяснить, умеет ли он говорить. Тогда Медик предпринял еще одну попытку: - Как тебя хоть зовут? Так, если ты мне не назовешь свое имя, то я буду называть тебя птичкой или пташкой. Понял? - Тхаш-шер, - прошелестело за спиной у Докка, и тот сразу резко развернулся, уставившись в зеленые глаза. - Тхашер? Это твое имя? – немного взволновано уточнил он. Ведь это были первые звуки, кроме рычания, произнесенные ангелоидом. На этот вопрос Хлам чуть заметно кивнул головой. После этого мимолетного жеста Медика будто бы прорвало, и он повел себя словно мальчишка. Вопросы посыпались, как из рога изобилия: - Кто ты? Откуда? Как здесь оказался? За что? Сколько тебе лет? Тихий стон Тхашера вернул Докка в реальность и только тогда он вспомнил об обязанностях Медика. Сняв с огня чайник, он разбавил лечебную настойку до нужной консистенции и, аккуратно придерживая голову ангелоида, попытался его напоить. Вполне ожидаемо, так как настойка была с горьковатым привкусом, Тхашер попытался её выплюнуть. - А ну-ка глотай! – прикрикнул на него Медик. – Тоже мне придумал – лекарство выплевывать. Неужели до конца своих дней хочется лежать в моей койке безвольной куклой? Докк так и не понял, что именно сказал не так, но глаза ангелоида потемнели, став почти черными и он угрожающе зарычал. Но в этот раз мужчина был готов к такой реакции и, не испугавшись, только прикрикнул. Поэтому лекарство вскоре было благополучно выпито до последней капли. - Теперь я пошел за твоим ужином, а ты лежи на этом боку. Когда приду, тогда и переверну на другую сторону, - по-деловому распорядился он. – Понял меня? – но ангелоид молчал. – Если понял, то кивни головой. Дождавшись слабого кивка, Докк поправил одеяло, укрывающее Тхашера, прихватил миску из шкафа и направился к выходу. Уже когда он надевал свой серый плащ, ему пришла в голову неожиданная мысль: «Какой все-таки сегодня хороший день!»