Милая шкура

…Шила мне кафтаны, шила сапоги, Сладкие, румяные пекла мне пироги. А когда управится, сядет у ворот - Сказочку расскажет, песенку споёт. К. Чуковский

А однажды утром Даша проснулась и по привычке позвала бабушку. Но вместо неё пришла мама, села на кровать и обняла свою маленькую дочь. - Дашенька, бабушка заболела, ночью папа отвёз её в больницу. Когда ей станет лучше, мы все вместе поедем её навестить. Но они никуда не поехали, потому что бабушки не стало. Теперь с детьми сидела молодая няня, студентка–заочница. Она научила Дашу играть в стрелялки. По хорошей погоде гуляли в скверике. Там Данила держался поближе к няне, а Даша носилась с остальной детворой. Два часа в день им полагались занятия, в течение которых Даша старательно заполняла прописи, а Даня сидел, разбирая и собирая ручки, фломастеры, старые папины часы и механическую точилку, что досталась от бабушки. Даша от злости сминала край тетради - бабушки рядом нет, а другим она жаловаться не станет. Но по вечерам она всё равно перебиралась к родителям в постель и плакала, обнявшись с мамой. Утром снова приезжала няня, а родители, раздав последние указания, отправлялись на работу. Так и бежали деньки, то отставая, то обгоняя друг друга. Вот и Дарье исполнилось шесть, на носу школа, подготовительный класс. Данилу по-прежнему обучали на дому, нечасто, но регулярно возили на развивающие занятия. В свои восемь он говорил совсем мало, к игрушкам не прикасался. С няней им повезло, девушка сумела найти подход к вспыльчивой Даше. А её безучастный брат даже изредка пытался подпевать, когда няня по велению девичьей души исполняла модные приставучие куплеты. После завтрака она разрешала девочке «пострелять уток». Так было и тем утром. Даша сидела за приставкой, резво вышибала с экрана розовых уток, когда заметила что-то странное. Аромат. Которого не должно было быть, который не имел права быть. Сладкий, волнующий аромат миндаля и свежей выпечки разносился по квартире. Даша отшвырнула джойстик и побежала на кухню. Няня-студентка сидела за столом с самым задумчивым видом, какой у неё мог быть. Она была похожа на русалку, которая любуется на закат с прибрежного камня. Даниил отмывал в раковине скалку, закончив, взял ухватки и полез в духовку. Достал оттуда противень, опустил аккуратно на деревянную круглую доску. И вот, на столе перед Дашей – идеально ровные, золотистые сдобные голуби. Такими их делала только бабушка. Только она знала, как раскатать и поделить тесто, как завернуть лоскутки, где подрезать. Чтобы, поднявшись в духовке, птицы расправили свои крылья. «Он… сделал это для меня, - подумала Даша. – Он и вправду сделал это для меня!»