Избранный

Я сын Бога. Я Иисус. А ты тот, кто молится мне. Тот, кто видит мои портреты почти на каждом шагу. Помни, что ты в моей власти. Ты – никто. Ты родился и умер, а я буду существовать дальше. Я сын Бога. А ты – грешник. Я люблю всех людей. И я – есть любовь. Моя любовь долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Сердце моё твердо как камень и жестко как жернов. Я смотрю на вас свысока. Я ваш отец. Отец над всеми сынами гордости. Я родился человеком. Всю свою жизнь я мечтал о служении людям. Я видел свою дорогу ровной и залитой светом, я шел по ней прямо, работая плотником и превращая древесину в стройматериалы. Но плохие люди убили меня. Я был распят на столбе за мошенничество и богохульство, а так же экстремистскую деятельность. Моя пиар-компания была неубедительной. Как будто это я виноват, что в нашем мире никому ничего нельзя доказать. Я начал скитаться. Моя одежда превратилась в лохмотья, пыль дорог въелась в кожу. Но меня нашли… Нашли! Это случилось потому, что я продрог и промок, у меня поднялась температура. Мне стало очень плохо. Поэтому я не смог бежать от агентов госбезопасности, которым меня выдал мой небезызвестный ученик-авантюрист Иуда Искариот. А потом судилище. Всем смертную казнь! Всех – червям! На удобрение! Тогда, болтаясь на кресте, я понял: жизнь – обман. Людей втравливают в это дело без их разрешения, после чего выкидывают, не простив ни одной ошибки. Я боялся смерти, всегда мечтал о бессмертии – личном и подлом. Для себя. Нет, не для вас. Для себя. Для этих рук, ног, для этих вот мозгов. Может быть, и для вас потом, но сначала для себя. Не мог я не воскреснуть, ясно? Как так, чтобы я, да умер? Смерть – это для других. Пускай другие погибают от холеры и чумы, пускай другие сбрасываются с мостов, погибают на казнях. А я не мог. Не мог и всё. Потому что вот он я: живой, ходил, дышал, пил вино, изобретал бочку, заигрывал с девушками. И так должно было быть вечно. Что я сделал для своего воскрешения? Ничего. Не изобрел ничего нового, пошел по стопам иудеев, занимаясь оккультизмом и толстым троллингом. Был ли я чист? Вряд ли. Светел? Тоже нет. Жил я мерзко. Я не помог никому ни словом, потому что мне нечего говорить, ни делом, потому что все мои дела были сделаны до меня. Но всё равно я воскрес. Именно я. Я! Я! Я! Потому что я принадлежу к той белой божьей касте, для которой уготован рай. Сами горите в своём аду. Дохните от своих болезней. Я буду жить. Я Иисус. Я избранный.