Ослепший старый маг ночью по лесу бродил На кладбище разлил он волшебный эликсир И лишь проговорил: «Что ж я старый натворил?»
Только… Это была старуха, находящаяся при остром зрении ещё и эликсиры во владениях не имеет. И о своих планах на эту ночь, которые она хочет воплотить, жалеть не будет. Ветхая дама в чёрном длинном плаще, кряхтя костями, но вальяжно и даже как-то слишком элегантно для столь преклонного возраста прогуливалась между могилами, под покровом темноты. Одни только звёзды и мёртвые души были свидетелями странной этой особы, что не боялась по неживой земле в столь поздний час расхаживать. Памятники, кресты, гранитные таблички, фамильные склепы, заброшенные старые захоронения сменялись одни за другим. Эта картина уже изрядно надоела путнице, она это всё видит уже долго… Более тысячи лет это уже много? Для неё это было только половиной жизненного пути. Старушенция нарушила гробовую тишину ночи хриплым заговорщическим шёпотом: «В час сей умрёт тот самый человек. Быть может, продлить мне его жизнь ещё на век? Чтоб прожил он до глубокой старости, В покое мирном и бесконечной радости…» От долгих брождений по старому кладбищу, у пожилой леди разболелись ноги. Достав откуда-то длинную и изящную трость с позолоченной верхушкой в виде черепушки, старуха продолжила путь до самой ограды обители мёртвых. «Уже первого августа этого же года, здесь будет покоиться его прах…», - снова в ночную пустоту шептала старушка, сжимая обеими морщинистыми руками трость. Дохромав до выхода Богословского кладбища, бабушка хитро улыбнулась этому месту напоследок и… Исчезла… В прямом смысле. На том месте остался только её чёрный плащ с капюшоном, вместе со странною запиской, «выцарапанной» чёрными чернилами на мятой пожелтевшей бумаге, напоминающий раритетный пергамент из прошлого:19.07.98 —>19.07.21 Срок: 18 дней
***
19 июля, 1998-ой год
Звуки поезда и путешествия в нём почти всегда умиротворяют, убаюкивают. Именно в поездах приятней всего добираться до конечной нужной точки. Кто не любит поезда? Попробуйте на нём попутешествовать… Получите много впечатлений и эмоций. Мишу Горшенёва обдавал прохладный летний ветерок. Он приоткрыл окошко и сунул туда нос. Довольно улыбался, глотнув предварительно великолепного пива. Вытащить его в этот тур было делом героическим — в последнее время «фронтмен» набирающей популярность хоррор-панк (и фолк) группы «Король и Шут» вёл себя… Не лучшим образом и вечно пропадал куда-то. Чудом уговорили не отрываться от деятельности окончательно. Необходимо было держать его самого хоть в чьих-то руках. Саша Балунов лежал на нижней койке купе, увлечённо листая низкосортный журнал, купленный в спешке на вокзале. Книгу взять в этот тур по городам он позабыл. На верхней койке, мечтательно болтая ножками свесившимися, сидел Князев Андрей. О чём-то много и упорно размышлял, под ритмичную тряску поезда. В голове каждого, будто нарочито, одновременно играл один и тот же мотив:Чу-чу-чучух… чух-чух-чух… чу-чу-чучух…
В приоткрытую щёлочку купе заглянула недавно присоединившаяся к группе музыкантов скрипачка — Маша Нефёдова, за её спиной показались и другие — гитарист Яша Цвиркунов и барабанщик Саша Щиголев. — Остановки же в ближайшее время не планируется?, - уточнила девушка у Князя, смотря на него снизу вверх. — Час точно едем без остановок, - послышалось с верхней койки как-то уныло. — Ух, не круто блять, мы хотели воды купить, в вагон-ресторан переться не охота совсем, - проворчал Поручик, почёсывая затылок. — Мы точно допили всё, что брали с собой?, - с надеждой поинтересовался Яша, скучающе посмотрев на любующегося проносящимися снаружи красотами природы России Горшка. — Да мы выдули всё уже, а я говорил, бережней надо быть к ресурсу!, - оторвавшись от «увлекательного» чтения журнала, заметил Балу. Поняв, что ситуация безвыходная пока и не имеющая смысла, все снова разбрелись по своим купе. Горшенёв широко зевнул, закончил любоваться видами за окном, да и присел на свою койку. — Курить же нельзя, да?, - тяжело вздохнув, спросил у ребят Михаил. — Даже не думай… Нам ещё штрафа за пожар в поезде не хватало получить из-за тебя, Гаврила, - пригрозил Андрей своему другу, ловко спрыгнув с койки на расписной ковролин. Дверь в купе закрыта. Однако, послышался настойчивый стук. Незнакомец за ней уже тянулся к ручке, но незваному гостю поспешил открыть недовольный Княже. Вернее сказать, гостье… Эффектная девушка предстала перед троицей друзей. Все уставились на неё в изумлении. ведь сочетание таких черт в одной прелестной леди они не встречали давно. Очаровательные губы в алой помаде. Ярко-голубые глаза, как два необъятных океана. Утонув в которых, заманенных пением сирены морской, никогда не вернёшься обратно. Бледная аристократическая кожа, густые чёрные вьющиеся локоны до середины спины. Облачена была мадам в фиолетовое летнее платье с открытыми плечами. Талия очень тонкая, почти осиная. Хорошие формы… Гордый, уверенный в себе взгляд, слегка надменный даже. Пушистые тёмные ресницы, лёгкий румянец на светлых щеках. Одной цитатой — Богиня наяву, а не девушка. — Здравствуйте, а Вы кто и по какому вопросу?, - встречающий Андрей заметно и нервно сглотнул, бегая взглядом по незнакомой гостье. — Я из соседнего купе. Стучусь ко всем, каждый отказывает. Мне мой молодой человек подарил сотовый телефон, вещица для меня незнакомая и диковинная, мне с ней тяжело разбираться. Кто-то из вас уже использовал подобное?, — низкий бархатный голос загадочной незнакомки звучал гипнотизирующе и весьма соблазнительно. — А с чем Вам помочь?, — подняв бровь, спросил лежащий Балу, шурша журналом. — При покупке, мой любимый не заметил одну ошибку — был выставлен не тот год совершенно. А я не знаю, как в календарике поставить нужную дату. Поможете?, — взмолилась красавица, судорожно нажимая на каждую кнопку своей новой «раскладушки». — Девушка, дайте я гляну, — нижнюю койку покинул Миша, принимая чудо техники в свои… надёжные руки? И в правду, продавцы этого изобретения поторопились аж на двадцать три года. Вместо 1998-го стоял 2021-ый… — Сука, эти умники уже в двадцать первом веке живут, охуеть. Сейчас всё исправим!, - взбодрился Мишаня, перебирая пищащие кнопки. Бережно выставляя нужный год на экранчике новейшего девайса. — Вроде исправил, поглядите, - улыбнулся беззубо Михаил, гордо вручая телефон темноволосой красавице. Она хитро улыбнулась, слегка прищурив глаза. Прошептала тихо «Спасибо», почти одними губами. И скрылась за дверью купе также неожиданно, как и появилась до этого здесь. — Ты ей понравился, - усмехался Балу, продолжая листать журнальчик. — Цыц! У меня Анфиска есть, и она покрасивей будет, ух!, - поспешил возразить Миша, отпивая ещё немного из пивной баночки. За окошком промелькали стены из зелёных елей, они завораживали и тянули к себе. Горшенёв улыбался происходящему за окном, предвкушая, что же они будут делать в городе, в который сейчас едут. Только пять минут ещё, пребывали в полном спокойствии музыканты группы «Король и Шут», как вдруг поезд резко остановился, скрепя колёсами по рельсам. Не вовремя Андрей собрался снова залезать на свою койку — он отлетел в сторону раскладного столика, больно ударившись о него затылком. Остальных парней тоже тряхануло нехило. Миша и Шура ударились о стенки купе. — Блять, что случилось нахуй блять?!, - зашипел от боли Горшок, потирая ушибленное место. — Сбили кого-то?, - предположил Балу. Только хотел посмотреть в окошко — оно было зашторено. — Миха, нахуя окно закрыл?, - Балу нахмурил свои тёмные брови, пытаясь открыть обзор, но шторы упорно не хотели ему поддаваться. «Что за чертовщина?», - подумал басист, да и плюнул на это. Сейчас нужно беспокоиться о другом — почему поезд совершил остановку, хотя до станции какого-то села добираться ещё минут пятьдесят от силы. — Я ничего не закрывал! Похуй на окно, надо остальных проверить!, - махнул рукой Миша, выбегая из купе в заметной панике. Что-то, не на шутку его забеспокоила эта остановка, хотя обычно он не паникует, в последнее-то время. — Вы живы?, - в коридоре вагона встретилась на Мишином пути Машка, тяжело дыша, и озираясь по сторонам с опаской — все окна и тут были зашторены. — Живы все! Блять, это уже не смешно… Мы же должны были остановиться хуй знает когда, что сейчас происходит… Поезд и не думал дальше двигаться. Вообще. Словно этот вагон — больше и не часть этого злосчастного транспорта. Из другого купе вышли не менее нервные Яша с Поручиком. — Что-то тут не чисто… Нам нужно обратиться к бортпроводнице!, - смекнул Яша, спрятав руки в карманы штанов. — За ней я шла. Подождите меня тут, я скоро, метнусь в начало вагона по-быстрому, - Маша зашагала вдоль по тёмному коридору поезда. — Вот и приехали! Охуеть!, - присоединившийся с Балу Княже разводил руками, не ожидая такого поворота событий. — Ребят… Бортпроводницы тут нет…, - Маша вернулась к ребятам в ужасе, она была уже на грани. — Заебись! Мы застряли в дыре!, - психовал уже Поручик, постукивая ногой по ковролину. — Единственное разумное, что мы можем пока сделать — это посмотреть, что снаружи, - предложил идею Андрей. Все согласились, кивая. Другого выхода не оставалось как такового вообще. Первым шёл Миша — он занимался боксом, и нехорошим личностям сразу разобьёт морды в случае чего. Остальные за ним. Маша шла в конце, трепетно прижимая к себе футляр со скрипкой — ей она была очень дорога. Дверь на выход была приоткрыта, что тоже не менее сильно удивило компанию. С громким скрипом её распахивает Горшок — яркий свет бьёт в глаза. Судя по смутно-знакомым местам, они были на Московском вокзале Санкт-Петербурга… Но ведь они должны были оказаться в совершенно другом конце России, что это за неудачная галлюцинация начинающего наркомана?! — Что за пиздец…, смог только произнести Горшенёв, глядя по сторонам. Туда-сюда снуют люди. В странной одежде. Чаще всего, уставлены их взгляды в какие-то тоненькие экраны чего-то непонятного, но отдалённо похожие на сотовые телефоны. В толпе мелькали несколько раз и азиаты даже вместе с темнокожими, что тоже сильно поражало музыкантов. Было очень сильно шумно, люди по-другому разговаривали. Да и вся архитектура платформы выглядела совсем иначе. Всё было, будто бы незнакомым и иным — Ну… если мы, возможно, спим сейчас мирно на койках купе, а это наш ебанутый сон, то предлагаю в этом сне не становиться заложником одного места, погнали за вещами, - нарушил тишину Балунов. Убедившись в том, что это плохой сон, но единый у всех и очень осознанный сон, музыканты поспешили расслабиться, прихватив с собой пару вещей.***
Вагон во «сне» оказался отделённым от состава, одиноко стоящий на рельсах. Что не могло не пугать ещё больше наших путников. Набравши сумок, остатков еды, здравого смысла (ведь во сне тоже нужно действовать грамотно), позитива и кое-каких инструментов, товарищи отправились изучать чертоги своего объединённого подсознания. Долго и бесцельно бродили они по вокзалу. И много кто, на них глядел чересчур подозрительно и шокированно. Замечая Мишу, кто-то крестился и протирал глаза, широко открывая рот, и даже некоторые отчего-то громко плакали, отворачиваясь. Горшенёв только пожимал плечами. Страхов, что его никто не будет замечать, уважать и узнавать — не было. На остальных смотрели не менее удивлённо, но как-то поспокойнее. Теряясь в потоке идущих, взглядов они стали замечать всё меньше — нужно было попасть в город. Насвистывая песенки, «путешественники во снах» шли уверенно к цели — выход. Покинув вокзал, снова ударяет в глаза неприятный яркий свет. И снова все вокруг иное и неясное. Но самое странное, что приметили ребята — это крик сзади: — Г-г… Горшок?! Надо меньше пить… Михаил резко обернулся в сторону окликающего — сорокалетний мужчина в одежде матёрого рокера-панка плачет, трясущимся указательным пальцем показывая на Горшенёва и хватаясь за голову. — Что блять… Фанат что ль какой-то ёбнутый?, - недоверчиво бросил Миша. — Гаврила… Посмотри туда…, - Андрей тронул за плечо своего друга… — Ядрёна вошь…, - прокряхтел Горшок, внимательно вглядываясь в огромный пёстрый рекламный баннер на высоком столбе.КняZz С программой Король и Шут БЛУЖДАЮТ ТЕНИ САНКТ-ПЕТЕРБУРГ МОСКВА 19 ИЮЛЯ 7 АВГУСТА 20:00 20:00
***
— Это уже нихуя не смешно! Почему в этом ебаном сне, если это сон конечно правда… На нас пялятся все, как в зоопарке. Так слушатели не пялятся… Что тут за куча новых зданий?! За неделю нашего отсутствия перестроили Питер?! Что блять происходит … Кому позволили красть кличу Княже и исполнять наши песни?!, - музыканты спускались на эскалаторе в метро, все находились в шоке, переваривая происходящее. Миша размахивал руками, активно жестикулируя и громко, остро, с отборным матом рассуждая на тему «Это сон про то, где нас не существует, как группы…» — Миша, ради всего, успокойся! Твои теории нас доведут до могилы!, - Маша взмолилась, входя с ребятами в вагон поезда метрополитена под всё те же дикие взгляды выходящих зевак из толпы. — Скоро мы проснёмся, осталось потерпеть и пережить этот кошмар, - пытался всех подбодрить Яша, улыбнувшись через силу уголками губ. А вот Горшенёв приметил присевшую на свободное место девчушку. Молоденькую, с ярко-выкрашенными волосами, коротко и асимметрично пострижены. На правом плече заметил, что на нём висела чёрная тканевая сумка с белым силуэтом какого-то певца — у него была очень необычная причёска. «Ежиные иголки», «причёска панка», каждый бы это назвал по-своему. Лицо прорисовано не чётко. Без глаз и индивидуальных черт этого человека, но скорее всего устремлено куда-то вниз. В руке был зажат микрофон у певца. Поразительно знакомым был сей силуэт поющего панка на девичьей сумке для Миши. Напротив сидящей девушки стояла какая-то компания из четырёх парней, одетых в кожанки с шипами, высокие ботинки на шнуровке, у одного из них даже был яркий стильный ирокез. — Панки хой!, - произнёс центральный из молодых людей, обращаясь к молодой сидящей девчонке. Он кинул «козу» и явно ожидал какого-то ответа от неё. Уставшая девушка посмотрела на них грустно, взгляд был полон боли. Слишком много боли в одних только бездонных глазах, наполняющихся едва заметными слезами. Положив сумку на колени, она с лёгкой улыбкой посмотрела сначала на рисунок, потом на парня. Девчушка тоже показала парням «козу», как-то величественно и очень твёрдо произнеся в ответ:— Горшок живой!