Гроза над Татуином, ч. 2, Наследник

Утром коммандер Вольф привел себя в порядок и отправился завтракать. По дороге в Трапезную его нагнал Рекс. Оба клона прошли в помещение, взяли завтрак и устроились подальше в уголке. - Приветствую, вод! - Ага. И тебе не чихать, вод[1], - отшутился муж Асоки. - Как твои дела? - А это с какой стороны посмотреть, - ухмыльнулся коммандер. - Тогда с левой. Кстати, ты светишься весь. Что случилось? В саббак выиграл? - Да ну! Нет. Я…на свидание ходил вчера. - И как? - У тебя было такое, чтобы после...ну...еще бы хотелось. Пойти. Очень. Рекс смешливо хмыкнул. - А то! Так у тебя свидание было с пользой? Да? - Да! Ну, я не знал, что бывает такое! - Так-так. Понятно. Честь отдал? - Рекс улыбаясь смотрел на брата. - Бескар куют горячим! Вольф кивнул и...помрачнел. - Что? Что не так, вод? - забеспокоился генерал Фетт. - У нее Брак Навсегда. Ты знаешь, что это такое? Брат Вольфа даже коротко свистнул. - Ну, тебе повезло, вод'ика[2]. Тор тебе не спустит. - Именно. Я постараюсь помириться с ним, но...он мне абсолютно чужой. Ну, как мне быть? Чувствую себя так, будто я дар'мандо[3] или аруэтии какой-то! - Я же говорю: подружись, заинтересуй, покажи, что ты не против него, вовлеки его в совместную деятельность. - Да какая совместная деятельность, если он всеми днями просиживает в кузнице и старое оружие доламывает! У него интерес только один: кузнчно-оружейный. - Ну, так и заинтересуй его оружием. Поучи стрелять. Неожиданно генерал Фетт рассмеялся: - Парень, а ты сам-то не боишься настрелять себе? А то, я подозреваю, ты вчера свой ствол на предохранителе-то не держал. Мы с Асокой осторожничали. - Какой предохранитель, Рекс? У нее уже ничего не будет. Она не может. И я не знаю, насколько я годен. - Ну, раз вчера удовольствие от...эээ...кгхм…свидания получил, значит годен. А насчет совместной деятельности и Тора я что-нибудь придумаю. Ты понимаешь, ты нарушил его личное пространство, а для ребенка личное пространство-это мама. Если ты туда вламываешься с сапогами, то будь добр, получи по шее. Это не солдат. Это совсем еще дитя. Я удивляюсь, как еще Кьяра своего забрачонка не кормит. Он же МА-ЛЕНЬ-КИЙ! Сколько ему? Пять? Шесть? И что? Его мандалорки всего лишь каких-то три-четыре года от груди отняли... - Угу. А он уже шипит, как Дарт Мол, злобится и ненавидит. Слушай, вод, может он ситх? - Ну, так и шипит, и злобится, потому что ты на его мать претендуешь и словесно, и... А он это чувствует. Дети вообще чувствительны. Например, фальшь они не переваривают. Так что имей в виду. Задаривать не надо. Это тоже плохо. Потом он тебя как банту доить будет, а ты будешь отдавать, чтобы только он отстал. Просто найди общие темы. Он парнишка не простой. Его отец воспитывал, потом погиб, а мать-оружейница взяла его к себе. Эти двое одно целое. Запомни, если ты дорожишь своими отношениями: обидишь Тора, обидишь и Кьяру. И наоборот. А потом схлопочешь от нее по шее. Рекс уже поел и сложил посуду на поднос, встал и похлопал брата по плечу. - Удачи, вод'ика. Опыт у Рекса был не малый. Вольф, доедая завтрак, задумался над тем, что сказал ему брат. После завершения всех утренних дел Паз и Дайго уже собрались пойти навестить Тану, как вдруг дверь открылась и Тана сама прошла в комнату. - Мама! - воскликнул обрадовано мальчик, подлетев к ней и "влипнув" в нее, когда она наклонилась, чтобы обнять свое дитя. - Приветствую, - спокойно поздоровался Паз и обратился к Дайго. - Ты это...парень, полегче. У матери рука еще болит. Осторожнее. Он закрепил за спиной ракетный ранец, забрал оружие и теперь стоял около двери, неловко переступая с ноги на ногу. - Тана, пока не отремонтирую твою комнату тут живите, а я позже зайду, заберу свой скарб, - смущенно сказал он ей, повернулся, открыл дверь и обернувшись на пороге строго произнес, обращаясь к Дайго. - Слушайся маму, сынок. - Паз, я же говорила тебе... Дверь за ним закрылась, и Тана так и не докончила фразу. Радостное настроение мальчика улетучилось. Он растерянно стоял посреди комнаты и смотрел то на мать, то на дверь. - Мама! Зачем ты так с ним? За что? Он же хороший! А теперь он ушел и больше не придет, - он смотрел на нее умоляющими глазами, будто просил о помощи, и в эти глаза Тана предпочитала не смотреть. - Почему вы опять поссорились? Мам, помирись с ним! Пожалуйста! Ну, ма-а-а! Тана попыталась утешить и приласкать сына, который начал всхлипывать и тереть кулаками глаза, но он все равно расплакался. - Что ты сынок, мы не ссорились, не волнуйся, - говорила она, обнимая его. - Ты сказала, что возьмешь другого инструктора. Я не хочу! Не хочу другого! - Нет, это я вчера не подумав сказала. Паз твой инструктор. Он еще придет к тебе. - Зачем вы все время ссоритесь из-за меня?! Мои родители тоже из-за меня ссорились, а теперь вы! Я же люблю и тебя, и его! А теперь он обиделся и не придет! Ну, за что, ма-а-ама-а-а?! Тана поняла, что Паз не лгал ей: мальчик воспринимал их двоих как единое целое и любил одинаково. Отними кого-либо одного и останется разбитое сердце и сломанная жизнь. Но вот вопрос, как же соединить несоединимое? Тане стало жаль Паза. Как он сказал вчера? Он любит Дайго как сына и принял его? И ее принял? Принял? Ее? Как жену? Но это же невозможно, и он это знает. Ситуация казалась Тане абсурдной и безвыходной. - Не плачь, маленький, Паз вернется. Он тебя очень любит. Его назначила твоим инструктором сама мать-оружейница, а как она сказала, так и будет. Как твой инструктор он обязан исполнить свой долг. - Мам, он не инструктор, он папа, - неожиданно сказал Дайго, всхлипывая и размазывая слезы по щекам. - Сынок, какой же он папа? Он даже мне не муж, - опешила Тана. - Нет, он папа! - заспорил с ней мальчик. - Мам, я сейчас догоню его. Я скажу, чтобы...чтобы он не обижался. Дайго сделал шаг к двери. - Остановись! - строго потребовала Тана, бросаясь за ним за дверь. - Тебе одному ходить нельзя! Дайго! Но ребенок выскочил из комнаты и понесся по коридору, желая догнать Паза и помирить его с матерью. - Дайго! Вернись сейчас же! Остановись! Пазу было грустно. Воин шел и думал о том, что, несмотря на все жизненные несправедливости, он должен выполнить данное обещание и отремонтировать комнату. После произошедших событий ничего делать не хотелось, а надо было. Тана и Дайго не выходили у него из головы. Он не спеша дошел до широкого пандуса, уводящего наверх, и хотел уже подниматься, но услышал топот двух пар ног. - Дайго! Вернись сейчас же! Остановись! - услышал он за спиной строгий голос Таны. Мальчик ухватил Паза за руку и остановил. - Папа, подожди! Ну, па-а! Визсла подхватил сына на руки. - Почему ты убежал от матери? - строго спросил он. - Я ведь говорил, что без взрослых в коридор выходить нельзя. - Па, не сердись, - Дайго сморгнул слезы и хлюпнул носом. - Помирись с мамой! Пап, ну, пожалуйста! Я же вас люблю двоих! Он обнял его, продолжая плакать и уткнувшись в его плечо. Паз смягчился. Он обнял и прижал к себе дитя. Тана стояла рядом и не знала, что сказать. Сейчас она понимала, что Визсла был прав. Воин очень аккуратно, придерживая Дайго одной рукой, другой взял за руку женщину и потянул за собой. - Куда ты меня тащишь? - она остановилась и уперлась. - К матери-оружейнице. - Ты что, действительно думаешь, что я способна оспорить ее приказ? Я не могу сделать сына несчастным, отняв у него того, кто ему действительно нужен. - Пойдем к ней. Я знаю ее с детства. Она рассудит нас, - печально вздохнул воин. - Там, где двое не могут разобраться, нужен третий. В ее мудрости я не сомневаюсь. В противном случае мы постоянно будем спорить, разрывать сердце мальчика на две части и делить Дайго. Таков путь. - Таков путь, - повторила за ним женщина, и они отправились в оружейное святилище. В кузнице было все как всегда. Мать-оружейница возилась около горна с ковшом, переплавляя чьи-то старые доспехи. Гарда Вэй была поставлена за станок и оттачивала мастерство обработки металла. Маленький забрачек сидел за столом переговоров и с серьезным видом развинчивал очередное неработающее оружие по подсказкам Даркса. Ему было интересно все, и на юношу нескончаемым потоком изливались вопросы мальчика, которому хотелось все знать. Забрака коротко бросила взгляд на Тора и улыбнулась пол шлемом: маленький оружейник растет. Два стража оружейного святилища стоящие на входе негромко о чем-то переговаривались на мандо'а. - Приветствую! - Паз ведя за руку Тану прошел в зал. Все находящиеся там, кроме матери-оружейницы, повернулись к нему, чтобы поприветствовать. Жрица опустила форму в хладагент с безразличным видом. - Что ты хочешь? - бесстрастно спросила она. - Дело решить, - пробасил Визсла. Вынув форму и сбросив из нее на рабочую столешницу рядом с инструментарием бескаровый слиток, она оставила рядом форму с клещами, подошла к переговорному столику, наклонилась и негромко сказала: - Идите, поиграйте где-нибудь еще. Забрачонок и Даркс быстро собрали детали "игрушки" и ушли в дальний конец зала на лавочку, где обычно жрица отдыхала в перерывах между делами и размышляла. Им было вовсе не интересно, с чем пришли посетители. Жрица указала Пазу и Тане место за столиком переговоров напротив себя, а Дайго велела поставить между ними. - Изложи суть, - жестко приказала она. - Я хотел бы взять ответственность за Дайго и его мать. - Что мешает? - Брак Навсегда. Из-за этого постоянно спорим и делим мальчика, растягивая его в разные стороны. А он любит нас как единое целое. - Это не проблема. Что скажешь, Тана? - Ты назначила Паза инструктором мальчика, но Паз постоянно внушает ему, что он его отец... - Одно другому не помеха, - осекла ее жрица. Она помолчала немного, обдумывая следующий вопрос, и обратилась уже к Дайго. - Скажи, Тана тебе кто? - Мама, - мальчик был немного напуган строгостью матери-оружейницы, но это было к лучшему, так как он перестал плакать. - А Паз? Дайго молчал. Он не знал, что ему сказать, чтобы никого не обидеть. Забрака все понимала. Она поинтересовалась: - Дайго, может быть, мне стоит дать тебе другого инструктора? - Нет. - Почему? - Потому что он мой папа, - еле слышно ответил ребенок. - Прости, я уже не молода, слышу не очень хорошо, и мне от кузнечных станков уши заложило. Можно еще раз, погромче? Услышав это, Паз покраснел под шлемом: ведь это он когда-то в детстве так дразнил ее за глаза. А теперь та, которую он обижал, пытается ему помочь. Сейчас он чувствовал себя неблагодарным негодяем. - Он мой папа, - повторил мальчик громче. - А кого из них ты больше любишь? - Всех. Я их люблю, а они всегда ссорятся из-за меня. - Значит, ты готов признать Паза из клана Визсла своим отцом? - Да. - А мама? Согласна? У Дайго опустились плечи, он опять хлюпнул носом. - Пусть они помирятся, - как-то жалобно произнес он и с мольбой взглянул на Кьяру. - Ну, пожалуйста… - Ты любишь и отца, и мать? А кто из них важнее для тебя? - Не знаю. Я их двоих люблю. - Последнее слово за мальчиком. Вы слышали? - сказала мать-оружейница двум взрослым, сидящим по обе стороны от ребенка. Паз и Тана молча кивнули. - Я уже сказала, что Брак Навсегда не проблема. Его можно расторгнуть. Паз пожелал взять Дайго под свою ответственность, и ребенок признал его. Брак Навсегда расторгается в том случае, если одна из сторон желает вступить в него не для собственного благополучия, но чтобы растить воина, а так же если ребенок сам примет ее и признает ее своим родителем. Оба условия были соблюдены и, более того, он не видит вас отдельно друг от друга. Редкий случай. Гордитесь, что все вышло именно так. Тана, я расторгаю Брак Навсегда между тобой и Тогаром из клана Рит и нарекаю его Сломанной Любовью. Паз, ты позаботился о мальчике и взял ответственность за него. Теперь ты его отец. Таков путь. Она еще немного помолчала, прежде чем вынести свой вердикт. - Вам придется объединиться и научиться договариваться друг с другом, чтобы растить воина. Для него вы единое целое. Таков путь. - Я прошу руки Таны, - серьезно сказал Паз. - Я избавила ее от препятствия, теперь ей самой решать, что делать со своей свободой. - А вы у меня спросили, хочу ли я этой свободы? - вдруг резко ответила женщина. - Нельзя постоянно жить прошлым. Можно упустить здесь и сейчас, а потом потерять и будущее, - парировала мать-оружейница. - Паз будет тебе хорошим мужем и отличным отцом мальчику. - Я не против их общения, но я давно уже вышла из юного возраста, чтобы меня выдавать замуж, - рассердилась Тана. - Почему вы решили мою жизнь за меня? - У тебя сын, которого ты любишь - это твой долг. У сына есть ты и его отец, и мальчик любит вас одинаково. Ваш с Пазом долг равен. Традиции таковы, что воина может растить только единое целое, кем являются супруги. Собственные амбиции и недоверие недопустимы, - жестко отреагировала жрица. - Ты не доверяешь ему? Боишься? Что нужно, чтобы ты его приняла? Каких доказательств его чести и верности тебе не хватает? Разве он дар'мандо? Чем он обидел тебя? Скажи, и я накажу его. А если нет, почему ты нарушаешь традиции не тобой созданные? Судя по интонации, мать-оружейница гневалась. Тана уткнула взгляд в стол и выдавила: - Он только друг. Дайго вертел головой, глядя с отчаяньем то на мать, то на отца и не знал, что ему делать. Паз понимал, что положение серьезное. Он вдруг вспомнил, как чуть было не опозорил Мандо, пытаясь стащить с него шлем. Шлем! Ну конечно! Лица друг друга видят лишь готовящиеся к браку, либо вступившие в него. И он понял, что должен сделать. Медленно, обеими руками он снял шлем с головы и положил его на столик перед собой. - Паз, что ты делаешь?! Шлем снимать нельзя! - забеспокоилась жрица. Гарда, Даркс, забрачек, оба стража и Тана замерли в изумлении, глядя на коммандера Визслу, обнажившего свою голову при свидетелях и опозорившего себя. - Как честный мандалорец, я прошу руки Таны. Если ей нужны доказательства в том, что я готов все отдать за свою семью, включая даже свою честь, то я их предоставил. Ради нее я готов к бесчестью и позору. Но весь вопрос в том, возьмет ли она мой позор на себя и поможет ли мне нести его? Тана молчала. Раньше ей казалось, что обладателю низкого хрипловатого голоса уже далеко за пятьдесят и опасалась этого. Она ошиблась. Перед ней был средних лет, очень симпатичный мужчина с грубоватыми чертами лица. Его это не портило, наоборот, добавляло мужественности. Немного полноватые щеки смягчали резкость его черт. Волосы паза жесткие, блестящие и угольно черные, были коротко пострижены наверху и выбриты на висках, а на полудлиной пряди волос, собранной сзади в короткий хвост, красовался зажим с красным драгоценным камнем. Взгляд, глубоко посаженых, темных и крупных глаз казался диковатым, как у корелианской кошки. У Паза были черты типичного мандо: когда-то сломанный нос с небольшой горбинкой, черные широкие брови и жесткие черты губ... Дополняла весь этот облик небольшая растительность на щеках, подбородке и над верхней губой. Он вообще не был похож на аристократа Тогара, но в нем было нечто, что притягивало к нему. Паз сидел, опустив голову, глядя в стол, ожидая, что будет дальше и готовясь к дальнейшим действиям. - Ты понимаешь, что сейчас ты покрыл свою голову позором? - тихо поинтересовалась у него мать-оружейница. - Да. Понимаю, - хрипловато пробасил он. - Вступающие в брак видят лица друг друга, это не запрещено. Я сделал предложение и обнажил голову ради Таны, при свидетелях. Если она не примет предложение, то это будет позором для меня. Но так как я ношу чин коммандера, то выгнать меня нельзя. Меня можно только усечь бескадом. Сделать это может равный мне по званию либо Мандалор. Приму казнь с честью. Тана молчала. Она не ожидала, что все так обернется и Паз решит обесчестить себя и умереть за нее и за их сына. Она почувствовала себя очень виноватой перед ним. Амира была права. Тана словно голофильм увидела: Паз несет маленького Дайго в ее комнату, учит его одевать мандалорскую одежду и дарит кирбес, играет с ним в Дар'солус и дает ему первый урок мандо'а, закрывает собой ее с сыном от обстрела и эвакуирует из комнаты, провожает в трапезную, закрывая Дайго от штурмовиков, навещает ее в госпитале... "А ведь его ранили, и комнату он свою отдал, а сам ушел, - думала женщина.- Дайго прав, я жестоко с ним поступила и обидела ни за что". - Тана! - окликнула ее жрица. Тана молчала, не зная, что сказать. Она прибывала в смятении. Дайго тоже замер, со страхом глядя на бескад, который Паз вынул из ножен на бедре и отдал матери-оружейнице. Он все прекрасно понял. - Папа, не надо, - уцепился он за рукав отца. – Пожалуйста, па… Визсла мягко отцепил от себя мальчика. - Таков путь, - коротко и строго сказа он. Он встал и направился по лесенке вверх, на возвышение, где стояло "кресло Мандалора". Там он приклонил колени и опустил голову, ожидая казни. Мать-оружейница с тяжелым сердцем взошла на возвышение вслед за ним с бескадом в руках. Встав сбоку, она занесла бескад… Тана молчала и, словно завороженная, смотрела как Паз восходит по ступенькам, как склонившись ждет казни, как мать-оружейница медленно забирается вверх. В этот момент она поняла, что сейчас все будет кончено, и Паза казнят, а причиной его смерти будет она сама. Дайго повернулся к ней и потряс ее за плечи. - Мама, ну, сделай же что-нибудь! Ма-ам! Она решилась. В одно мгновенье она сняла с себя свой шлем, оставив на столе, вскочила и ринулась по ступеням вверх. "Нет! Этого быть не должно! Я не убийца! Только не у Дайго на глазах!" - пронеслось в ее голове. Мать-оружейница занесла руку с бескадом, готовясь резко опустить лезвие на шею несчастного Визслы, но была остановлена Таной, перехватившей и удержавшей ее руку. - Нет-нет! Не делай этого! Не смей убивать его! Тогда и меня казни вместе с ним, так как я так же покрыла свою голову позором! Хочешь, убей, но не на глазах моего сына! - с болью выкрикнула она. Жрица отступила на шаг, и Тана отпустила ее, затем развернулась, бросилась к Пазу и обвила его шею руками. - Паз! Паз! Прости меня! Я разделю с тобой твое бесчестие! Пусть убьет нас двоих! Он очень осторожно, будто боясь раздавить ее в своих больших руках, обнял ее. В это время Дайго, пребывающий в каком-то ступоре от происходящего, очнулся и со скоростью крестокрыла взлетел вверх по ступеням, не замечая, что сбоку по ступеням бежит Тор. Сын Таны подбежал к матери-оружейнице, все еще стоящей рядом с парой, и весьма грубо отпихнул ее в сторону: - Не трогай моих папу и маму! Он обнял их и прижался к ним, чувствуя, как они одновременно обхватили его. Мальчик был напуган происходящим и словно спрятался в них двоих. Тор ухватился за мать, держащую бескад в руке: - Мама, не надо! Пожалуйста! Я знаю Паза, он хороший! Он с моим папой дружил! Не наказывай его! Ну, ма-а! Мать-оружейница вздохнула, положила бескад на «кресло Мандалора» и подхватила на руки забрачонка. Она улыбалась под шлемом, глядя на всю эту семейку, и была довольна, что все так кончилось. А бескад? Ну, что ж, помилование состоялось. - Тана и Паз, отдаю вас друг другу. Дело закрыто. Таков путь! - сказала она. Дайго, услышав это, оторвался от родителей и повернулся к ней. - И мне! – прибавил он. - У вас хороший сын. Учите его! - приказала жрица, она взяла мальчика за руку. - А вот к тебе и Тору у меня будет свой разговор. Пойдем. Твоим родителям нужно все решить самим. - Они опять поссорятся без меня, - сокрушенно ответил Дайго. - Уже нет. Теперь они сами должны суметь договариться меж собой. Таков путь. - Иди, сынок, не бойся за нас, - успокоила его Тана. Он послушно пошел вместе с Кьярой вниз. Они остались вдвоем. Тана отпустила Визслу, разглядывая его и о чем-то думая. Она обратила внимание, что у него красивые темно-ореховые лучистые глаза с зеленовато коричневым ободком. Сейчас он смотрел на нее с нежностью и тихой добротой. Ему нравились ее светлые кудри, нежно обрамляющие милое лицо, голубые глаза, пухленькие щечки и такие же пухленькие небольшие, очаровательные губки. От ее вида Визсла получал какое-то эстетическое удовольствие. Она нравилась ему, такая сильная, независимая, своевольная, умеющая добиться своего. Настоящая боевая подруга. - Тана, ты возьмешь в мужья любителя штурмовать Трапезную? - спросил он негромко, смутившись и покраснев. Тана молчала и думала, что вместе с сыном ей достался вот этот большой воин, очень сильный и упрямый. Настоящий мужчина и настоящий...муж, готовый ради своей семьи пойти на все. - Да. Я согласна, - тихо ответила она. - Я буду твоей женой. Он осторожно обхватил ее лицо ладонями. Она все ж слегка побаивалась этого огромного человека, а он наклонился и очень нежно поцеловал ее губы. Касание было настолько воздушным, что женщина даже удивилась немного, что такой громила может быть столь аккуратен. Паз снова наклонился и теперь покрыл ее губы серией нежных коротких поцелуев. Неожиданно она поняла, что очень хочет, чтобы он целовал ее. И он будто подслушал ее тайные мысли: следующий поцелуй был более крепкий, но короткий, за ним следовал еще один...Она поддалась, обняла его, теперь их ничто не сдерживало. Он снова обхватил ее, и она ощутила простое человеческое тепло, которого ей так не хватало с момента ухода Тогара. Они безудержно целовались. Но вдруг Паз прервался. - Тана, я знаю, ты меня не любишь. Поэтому решил оставить за тобой право супружеских отношений. Заставлять тебя я не намерен. Она кокетливо улыбнулась ему: - В законном браке друг другом не пренебрегают. И потом я еще не знаю, люблю или нет. - Это, возможно, не понравится тебе или принесет дискомфорт, а мучить тебя я не хочу. - Даже если так, то я это перенесу. Таков путь. - Таков путь, - вздохнул Визсла. Она провела рукой по его щеке, почувствовав пальцами и ладонью гладкую крепкую кожу и волосы жесткой щетины. Вот он, ее мужчина. Муж. Отец ее Дайго. Она все эти годы ждала Тогара, не верила, что он погиб. У нее судьба забрала одного мужа, но взамен дала другого. Лучше. Надежнее. Который не бросит и не сбежит от проблем на какую-нибудь войну, не сломается, а найдет силы жить дальше и тащить и себя и нее. Тана поняла сейчас, что именно с этим огромным воином она хочет прожить свою жизнь, быть с ним единым целым, делиться с ним всем и растить детей. - Ни кар’тайли гар дарасуум[4], - вдруг прошептал он, прежде, чем снова обхватить ее губы. Тана была не такая как Каатин, совсем другая, но он любил ее и никому не отдал бы. Теперь он точно знал, что любит ее. Крепко. Сильно. Сейчас Паз Визсла был очень счастлив, и Тана чувствовала, что ей хорошо с ним. Они еще немного посидели обнявшись на полу, потом Паз нарушил возникшую тишину: - Пойдем, Тана, там нас уже Дайго заждался. Он улыбался ей. Встал сам и помог подняться своей будущей супруге. Они вместе спустились вниз. Паз шел счастливый и радостный, обнимая Тану рукой за плечи. Она обхватила его за талию сзади. Столик переговоров мать-оружейница передвинула так, что детям не было видно, что твориться за плазменным горном. Она заняла Дайго вполне стандартными вопросами о том, сколько ему лет, кем он хочет быть, когда вырастет, ходит ли он в Трапезную, хорошо ли обучает его отец и заботится ли о нем мать... Тор не встревал в беседу. Он сидел рядом и продолжал разбирать принесенное со скамейки сломанное оружие. - Дайго, ты еще ни с кем не познакомился? - спросила у мальчика жрица. - Нет. Я без папы или мамы из комнаты не выхожу, потому что нельзя. И я все время там или с мамой в госпитале. - Тебе надо с кем-то общаться. Если хочешь, я попрошу твоих родителей, пусть приводят тебя ко мне. Тор тоже ни с кем пока не подружился. А еще лучше, если вы вдвоем будете ходить в трапезную. Вам будет не так страшно, и вместе вы сможете дать отпор. - Я не умею, - признался Дайго. - Папа сказал, что меня рано учить драться. - Почему? - удивилась мать-оружейница. - Он сказал, что я еще не готов. - А меня отец учил давать сдачи, - подал голос Тор и вздохнул. - Только другие старше меня и сильнее. - Тогда вам действительно лучше ходить в Трапезную вдвоем. Но сейчас действительно не смысла. Только через год. Дайго, с твоими родителями я поговорю. Ты мальчик и должен уметь защищать и защищаться. Твоему отцу придется учить тебя этому. И судя по тому, что ты не растерялся, толк из тебя выйдет. - Мама-оружейница, пусть Тор приходит ко мне поиграть. Можно? - Можно, - улыбнулась Кьяра и пригладила жесткий ежик волос на его голове. Паз и Тана шли к ним. Они улыбались. - Па! Ма! - Дайго тут же поднялся на ноги и подбежал к ним. - Вы помирились? Он, задрав голову, смотрел на них снизу вверх. - Помирились, сынок, - улыбнулась ему мать. - Что решили? - голос забраки опять стал строгим и требовательным. Родители Дайго переглянулись: - Решили вместе растить воина, - ответил Паз, широко улыбнувшись. - Пусть уж лучше Паз будет при мне, иначе он опять найдет, как голову потерять, - пошутила его будущая супруга и погладила своего жениха по голове, - да, мой хороший? Визсла смешливо фыркнул. Дайго и Тор синхронно хихикнули. - Сейчас мы только проводили павших, Убежище восстанавливается, поэтому я даю вам месяц, чтобы узнать друг друга ближе, а дальше сочетаю вас законным браком. Если вы, конечно, опять не поссоритесь из-за Дайго. - Мы? Нет. Мы этот вопрос решили. Это наш ребенок, наш мальчик. Именно наш, - Тана подняла сына на руки и Паз обнял их двоих. - Что ж. Я рада за вас и счастлива, что ваши головы наконец-то вернулись на место, - слегка пошутила забрака. Коммандер Визсла взял со столика шлем Таны и протянул ей, забрав сына, а когда она оказалась в шлеме, Паз взял со столика свой. Сначала он слегка поклонился матери-оружейнице: - Я очень благодарен тебе. - Смотри, Паз, старайся быть хорошим отцом и мужем и не забывай, что твой "бескаровый Мандалор" может наказать очень крепко. Исполняй свои обязанности, как следует, и не забывай отдавать супружеский долг вовремя. Если что, Тана вполне может пожаловаться на твое раздолбайство, а я все-таки суровая кузнечиха. Паз стал бардовым, казалось, даже оба уха освещают кузницу. - Ну...я постараюсь... Прости за... - Не стоит, Паз. Я счастлива, что воспитала хорошего человека, отличного воина и настоящего мандалорца. Краска сошла с его лица, он опять улыбнулся и примерил свой шлем на голову ахнувшего от восторга Дайго. - Вот он - да, настоящий мандалорец, - посмеиваясь, сказал отец. Тана тоже засмеялась. - Папа, а ты мне его дашь поносить? - Подрастешь дам. Мальчик снял шлем и протянул отцу. - Он мне большой, - с сожалением вздохнул он. - Конечно. Вот вырастет твоя голова, и будешь носить такой же, - утешил его воин. - А Тор тебе его сделает, - в тон Пазу добавила мать-оружейница. - Из него вырастет хороший мастер кузнец-оружейник. - Здорово! - восхитился сын Паза. Маленький забрачек в это время стоял рядом с матерью и смотрел то на семью Визслы, то на мать. Он очень хотел стать мастером кузнечных и оружейных дел. Надев шлем, Паз попрощался с присутствующими и вместе с будущей женой и сыном двинулся к выходу. - Паз! - окликнула его жрица. Он остановился. Забрака подошла к нему. - Жду тебя завтра. Мне нужно дать тебе несколько рекомендаций относительно обучения сына. Тебе надо с чего-то начать. Я помогу. - Угу, - кивнул он. Кьяра хлопнула его по плечу: - Не забудь, бескар куют горячим. Ступай! Сложный этап был пройден и мужчина поторопился, чтобы догнать Тану и Дайго. Мальчик шел, держа обоих родителей за руки. Пожалуй, сейчас счастливее, чем он не было никого в этой Галактике. Когда Тана ушла из палаты с разрешения целительницы, к Амире пришел Шиса. Он с серьезным видом провел по ране сканером и остался доволен. - Салита говорит, что сшитое легкое уже зарубцевалось, и я вижу, что она права. Но все еще пока очень ненадежно. Бакту нужно колоть около недели и не меньше четырех инъекций за раз. Амира, Вам повезло. Вы при такой ране остались живы, и дело движется к выздоровлению. Обычно при промедлениях не выживают. - У меня маленький ребенок, Мандалор, мне необходимо быть на ногах в кратчайшие сроки. - Благодарите судьбу, что вы вообще живы, а сроки определяются вовсе не целителями и не нами, - строго ответил Фенн. Он опять перевязал женщину. - Ну, как, еще болит? - Благодарю, Мандалор, уже нет. - Да-да, сочиняем…- заметил с иронией Фенн. - Иногда тянет в боку. - Не удивлен. Это естественно. У Вас там шов и даже два: внутри и снаружи. Двигаться и вставать Вам еще рано. - Арма... - Не волнуйтесь, я присматриваю за дочерью. - Что? – удивилась мандалорка. - У Вас хороший ребенок, - Шиса слегка похлопал Амиру по руке и заметил, что подушка под ее головой лежит криво. - Я Вас немного побеспокою и приподниму, поправлю подушку. Он наклонился, чтобы женщина могла рукой держаться за его шею. Одной рукой он приподнял ее, другой поправил уехавшую подушку. Фенн смотрел мимо Амиры, но случайно он перевел взгляд. Их лица были очень близко. Мандалор замер и смутился. Она смотрела на него в упор, ничего не говоря при этом и обнимая его шею рукой. Что на него нашло, он не знал, но он обнял ее второй рукой, и его словно притянуло к ней. Он накрыл ртом ее губы и ощутил, что она поддалась. Они целовались, испытывая невероятное наслаждение от поцелуя. Почему-то сейчас поцелуй, подаренный когда-то Лее в лесу на Мандалоре, показался Шисе жалким. Он понял, что пылко и сильно влюбился, словно подросток, но он совладал с собой, остановился и аккуратно уложил ее. Фенн уселся рядом с ней, сгорая от стыда. Как он мог так воспользоваться немощностью Амиры?! Так нельзя! Зачем он так сделал?! Нечестивец! Он корил себя за это и не знал, как теперь он посмотрит ей в глаза. Но она дотронулась до него. - Фенн... Он повернулся весь красный, держа глаза долу. Сейчас никто бы не сказал, что он грозный вояка и Мандалор. Он чувствовал себя мальчишкой-студентом, совершившим кражу из столовой. - Фенн, Вы...ты не вини себя...это я не должна была, муж только погиб... - Амира, если ты сейчас скажешь уйти и не приходить, я тебя не побеспокою. Но я не могу больше молчать. Я скажу, а ты решай. Я почту за честь взять ответственность за вас с дочерью. Выходи за меня, Амира. Я иду на риск, так как Мандалор-крупная мишень, а с ним и его близкие. Я всегда боялся этого, особенно после того, как погиб Тоби Дала, мой оружейный брат. Но у меня уже нет путей к отступлению, и я не привык отступать. - Фенн, я вижу, что моей девочке с тобой хорошо. Ты надежен и сможешь нас защитить. Если бы ты не дал приказ найти родителей Армы, то я осталась бы в числе погибших. Ты позаботился обо мне. И к тому же ты воин и герой. А Мандалор ты или коммандер мне вовсе не важно. Когда ты приходишь и перевязываешь мои раны, мне легче. Конечно, я не должна, но я все время думаю о тебе. Я знаю традиции. Главное для мандалорца - это семья. И то, что ты сделал предложение - это нормально и правильно. Вот только надо немного подождать. Я еще не здорова. И памяти моего мужа должна быть оказана честь. Мы все же любили друг друга, в любви родили, а потом и растили дитя, воевали плечом к плечу... Его есть за что уважать. Но он бы очень хотел счастья для меня и дочери. А посему я принимаю твое предложение, Фенн. А в том, что ты полюбил Арму как собственную дочь я не сомневаюсь. - Она чудесное дитя, - согласился Шиса. - Я полностью согласен с тобой, Амира. Через месяц-полтора я должен вернуться на Мандалор. Но без тебя и Армы я никуда не полечу. И тебе нужно привести свое здоровье в порядок. Однако если будет в том необходимость, я тебя на бракосочетание на себе потащу. - Хорошо. Пусть месяц, - она покрылась слабым румянцем. - Фенн, ты будешь перевязывать мои раны? - Да, - тихо произнес он. - Я приду. Он снова поцеловал ей руку, хотел уйти, но она не отпустила его. Он наклонился и еще раз поцеловал ее. В этот день Сабин слетала в город и, накупив там баллончиков с краской, вернулась в комнату Эзры. - Саб, тебе придется ночью побыть одной. Я сегодня в дозоре. - Ничего. Мне есть чем заняться. Эз, послушай, мы заняли комнату, а как же твой...папа Тован? - Я видел его. Он сказал, что решил проблему с матерью-оружейницей. Она отдала ему комнату погибшего мандалорца. Ну, он... понимает, что у нас... отношения. Поэтому считает правильным не вмешиваться. А мне его немного жаль, но с его решением я спорить не буду. Сабин улыбнулась. Она уселась рядом со своим женихом. - Эз, он очень хороший. И, наверное, он смог заменить тебе Кэйнана. - Знаешь, Саб, я когда только стал одним из Спектров, Кэйнан, конечно, иногда был требователен, но я его очень любил. Я же один совсем остался, мелкий тогда был еще. Зеленый. Ну, да. Иногда не слушался и спорил с ним. Другой бы мне по ушам десять раз съездил, а он терпел. Он был мне как отец. - А Гера как мама? - Угу. Я никогда не говорил об этом, но они были семьей для меня. Когда его не стало, было очень больно. А потом...я оказался здесь. Я так и не понял, что случилось с двигателем. Но Тован меня принял, стал обучать и... вырастил меня. Хоть мне и было тогда семнадцать, но я этого не помнил. Он счел, что мне пятнадцать лет. Но дело не в этом. Он меня полюбил и принял. Как Кэйнан... Сабин провела рукой по его волосам. - Эз, у тебя теперь есть я. Мать-оружейница сказала, что готова поженить нас через месяц. Давай после свадьбы улетим на Лотал? - А как же мастер Люк? Как же твои родители? - Об этом не беспокойся. - Тогда я согласен. Сабин лукаво посмотрела из-под крашеной челки на своего милого, хитренько улыбаясь. Ее орехово-медовые глаза искрились счастьем. - Только попробуй не согласиться - пристрелю, - ласково сказала она Эзре, обвила руками его шею и крепко поцеловала Бриджера. То же счастье и любовь отразились и в синих глазах Эзры. Мандо собрался улетать. После завтрака он остался в столовой, чтобы поговорить с Герой о пиратском корабле, захваченном вчера. Он рассказал ей, что его боевая подруга выходит замуж и он решил сделать свадебный подарок, и поинтересовался, возможно ли перегнать транспорт через месяц на Татуин к бывшему дворцу Джаббы Хатта. Тви’лечка выяснила, что через месяц так же должны пожениться и Эзра с Сабин. Впрочем, она сказала, что вчера, пока она была на Призраке, после ее переговоров со службой безопасности Рилота с ней связался ее друг Зеб, узнавший от Каллуса про возвращение Эзры. Новостью для нее это уже не было. Однако она разделила с ним радость, и они решили лететь на свадьбу. Мандо объяснил женщине, что свадебная церемония будет проходить в бывшем дворце Джаббы, а ныне в мандалорском Убежище и кроме Эзры и Сабин будут еще пары. - Что ж. Намечается веселая свадьба, - улыбнулась тви’лекка. – Как раз поговорю с Эзрой о Джейсене. Может быть, он возьмет его в ученики. Сомневаюсь, что Асока сейчас сможет заниматься наставничеством. Надеюсь, что они с Рексом будут там. - Будут,- ответил Мандо. - А корабль…зачем такой громоздкий подарок? - Она охотница за головами и корабль в ее профессии очень полезная вещь. - Как ее зовут? - Кара Дьюн. Она с Альдераана, бывший коммандер штурмового отряда Альянса...-мандалорец недоговорил, потому что Гера открыла рот и вытаращила глаза. - Дьюн?! Из ударных повстанческих подразделений?! Она жива?! Великая Сила! Я слышала, что она пропала много лет назад. - Нет. Слухи о гибели преждевременны. Она выходит замуж за мандалорца. - Не за Вас, Мандо? - Нет, - усмехнулся Джаррин,- но он тоже охотник за головами и брат Рекса. - Клон? Джаррин кивнул. Тви задумалась. Дин тоже стоял и что-то обдумывал. - Куда Вы сейчас? – поинтересовалась она. - В космопорт, а потом еще в два места. Дел пока хватает. В столовую прошел Чам. - Уже собрались, Мандо? Жаль, что не можете погостить у нас еще. - Я благодарен Вам, господин Синдула, за помощь и теплый прием. Мужчины пожали друг другу руки. - Знаете что, я отвезу Вас в космопорт, не хотелось бы, чтобы Вы попали в какую-нибудь историю вместе с Вашим мальчиком. На Рилоте пока не спокойно и длиться это будет еще долго. - Если Вам не трудно. - Мы с Джейсеном поедем с вами, - предупредила женщина и пошла звать сына, чтобы проводить мандалорца. Джейсен услышал от матери, что Малыш с отцом улетают и очень огорчился. - Мам, а мы так здорово играли… - Через месяц ты их снова увидишь, - улыбнулась мать. - Они вернутся, да, мам?! - Нет, мы полетим к нему в гости. И еще там будет Зеб, Асока, Рекс и Эзра с Сабин. - Эзра? Это тот мальчик, который спас Лотал? Это его папа учил? - Да. Ты Эза не помнишь, потому что ты еще не родился. Зато, надеюсь, он о тебе уже знает от Сабин. Он теперь мастер-джедай. - Как папа? - Да, как Кэйнан. И я очень хочу, чтобы Эзра учил тебя. Тебе уже пора, а он станет для тебя хорошим учителем. Однако думаю, что учить он тебя будет не сразу. - Почему, мам? Гера с улыбкой погладила его по голове: - Потому что Сабин выходит за него замуж и сначала им надо побыть вместе. Они слишком долго не виделись. - Сабин невеста?! – воскликнул мальчик. – Вот здорово! А платье у нее будет красивое? - У Сабин всегда все красивое. Одевайся скорей, Джейси, а то нас дед не возьмет с собой, если опоздаем, - она весело подмигнула сыну. Чам и Мандо с Малышом уже ждали их, сидя в лендспидере.