Слова

      По прибытию в Мондштадт Люмин не особо осозновала происходящее. Но ее действительно заинтересовал проходимец в зеленом, что забыл кристал по среди поляны. Немногословная Люмин часто задавала Паймон вопросы одними своими янтарными глазами являя всю заинтересованность в данной персоне, от чего летающую Консерву знатно так передергивало. И какого было удивление блондинки, когда уже в таверне Мистера Дилюка, тот самый таинственный парниша, что необычно сильно был похож на человека со статуй архонтов, по совместительству и бард, поведал им историю о Ужасе Бури. — Должно быть Бродяжка сильно заботиться об этом жутком Драконе, — Паймон жужжала над ухом, вторя тихому сотредоточенному говору Джинн. Люмин лишь молча кивала, думая про себя, что даже Паймон или Джинн не были удостоены чести слышать ее голос. Забавно. Девушка часто думала о барде и даже пыталась играть на лире, что выиграла на празднике анемоний и свободы. Она начала чувствовать тепло, мечтая о прохладных руках Бродяжки и засыпала с мыслями, что с ним она точно заговорит. После того, как Неизвестная забрала Итера, девушка действительно не произнесла ни слова. Паймон списала это на стресс и депрессию, но златовласка доказывала обратное действиями, рубя хиличурлов направо и налево. В результате все и перестали думать что с ней не так. А Венти все же думал. Он из подтяшка рассматривал Путешественницу, подмечая и то, что фигурой она такая легкая и маленькая, но дерется она на уровень выше среднестатистического Кэйи. Даже Джинн отметила ее навыки. И вот так, Люми и Венти рассматривали друг дружку на протяжении всего приключения. Удивительно, как они друг дружку на этом не поймали, но даже впечатлительная Эмбер, сидя перед костром в компании самой Путешественницы, Беннета и Рейзора начала тыкать подругу в бок. Янтароглазая лишь слегка краснела. Сегодня она попрощалась с Венти. Он направил ее Ли Юэй для разговора с Мораксом, архонтом Камня, и завтра с утра она выдвигается. Сидящие рядом с ней решили ей составить компанию, и даже нелюдимый Рейзор, куда более оживленно рвался в путь, надеясь что найдет много мяса для семьи. Люмин решила пойти к реке и налить еще воды для чая. Легкий ветерок трепал короткие волосы, разнося их забавными узорами по ее лицу. Пару раз фыркнув, она приземлилась на песок у реки, но ее атаковали слаймы. Девушка не успела среагировать, ибо в руках было ведерко вместо привычного меча. Но стрелы из неоткуда в мгновенье ока откинули представителей Крио фауны на добрых пять метров. Девушка закрутила головой в поисках источника стрел, пока не заметила силуэт Барда, что слегка улыбался ей, свесив ноги с дерева. Внутри Венти что то бушевало, что по ощущениям напоминало ветра Двалина, когда он был в отчаянии. Такие же сильные и тревожные, но они грели. Барду не удосужилось за свою довольно долгую жизнь влюблятся, ведь и война Архонтов, потеря Венессы и лучшего друга, странствия по Тейвату и алкоголь, заглушающий боль были всем для Барбатоса. Люмин в свою очередь тихо подходила к дереву, где устроился Бродяжка и жестом позвала его присоеденится на чай. Бард вынырнув из мыслей молча кивнул и пошел с ней. Но по возвращению в лагерь, они застали спящих Беннета, Рейзора, что уложил голову ему на коленки и Эмбер, что сладко сопела на своей игрушке. Янтароглазая поставила ведерко на еще чиркающий огонь и поджала ноги под себя. Прохладно. Рядом тот, кто впервые нравится, ведь во время путешествий она смотрела лишь за братом. Ночи длинные и девушка еще не привыкла к тому, как падает температура ночью. На плечи легла прохладная рука, а следом плащ, вызвав у девушки табун мурашек. Она подняла глаза и встретилась взглядом с задумчивым Венти. Тот присел по турецки рядом с ней, достал лиру и стал тихо напевать какую то красивую мелодию. — Сегодня много звезд… — Внезапно молвила девушка, стесняясь своего слегка хриплого голоса, одновременно с этим явив созвездия в ладошке. — Верно… Стоп! — Бард вопросительно повернул голову. — Твой голос! Он прекрасен! Девушка смутилась таких слов, но продолжила. — Я не произносила ни слова с тех пор как пропал Итер. Только с ним я могла делится чем то, что действительно беспокоит. Но сейчас этого накопилось так много, что уже больно… Что если я не смогу его найти? Девушка сжала в кремовых ладошках свою юбку и закинула голову к небу, после чего вздохнула, и уже чуть тише продолжила — — Застряв в Тейвате я осталась одна. Как бы не было обидно — друзья не смогут заменить мне любимого брата. Я даже не знаю, как он сейчас и мне так тоскливо, что я не могу как раньше… — Девушка осеклась, понимая, что говорит уже чересчур много. — Ты не одна, Путешественница. Даже если друзья и не способны заменить брата, они тебя ни за что не оставят. У меня были такие. И нас разлучило к сожалению лишь время. — Бард передвинулся к Люмин, и сев по турецки уложил ее голову себе на плечо. — Я хоть и являюсь архонтом по сути, я не многим властнее тебя. Со стороны девушки послышалось тихое сопение, и Венти переместил голову Люмин на свои колени, видя как та начала дремать. Но та на удивление лежала с широко раскрытыми глазами. На ее щеках теплился легкий румянец. — Скажи, Путешественница, — Барбатос снова подал голос. — Тебе доводилось в кого-нибудь влюбляться? — Он ухмыльнулся, глядя как личико девушки на его коленках медленно краснеет. — Просто недавно я осознал то, что мне нравится одна особа. Но она кажется такой не подступной и молчаливой. Острая как игла, но мягкая как трава долины Звездоловов. И я чувствую, что мне с ней хорошо, ведь она мне так сильно и много помогла… — Ты точно не пьян, Венти? — Люмин впервые назвала его по имени, попутно положив свою ладошку ему на лоб, едва задевая челку. — Так необычно видеть тебя столь откровенным перед кем-либо. Та девушка, что ты описал, она наверное очень красивая, — Она отвела взгляд, снова слегка краснея и каплю грустнея. Повисла неловкая пауза, но девушка вздохнула и продолжила. — Я до потери брата не влюблялась. Каждый раз путешествуя сквозь миры, я не стремилась привязаться к кому-либо, ибо опасно, пока путешествуешь. Но сейчас я застряла в Тейвате. Без брата. И я вроде как нашла того, кто мне симпатичен сейчас. Я не могу отличить любовь от простой симпатии, так что я не уверена на все сто. — Девушка глубоко вздохнула, и взглянув на Венти своими янтарными глазами. — Я кажется полюбила слегка глупого и безответственного человека. Он забавный и талантливый, но часто вытворяет что-то глупое. Он также сильно мне помог и облегчил своими словами боль от потери брата. У него причудливая прическа и Паймон его не любит, но мне это не мешает чувствовать тепло рядом с ним… — Ты бы хотела его поцеловать? — Бард сам того не ожидая, задал этот вопрос, устремив глаза в небо, чувствуя, что его щечки щекочет румянец. Люмин на его коленках немного закрутилась и спрятала лицо в корсете Бродяжки. — Наверное да… Но это так смущающе! — Я наверное тоже… Люмин… Девушка обернулась, и Венти слегка приподняв ее руками, чмокнул ее в губы, с тихим смешком. Она опешила и на долю секунды зависла, после чего ее глаза намокли. — Это не смешная шутка… — Она это прошептала. — А я и не шутил. Люмин тихо задрожала, вновь пряча лицо уже своих руках, и тихо всхлипывала. — Я понимаю, что скорее всего это не взаимно, и я понимаю, почему ты плачешь. — Бард улыбнулся, слегка являя погрустневшее лицо. Путешественница убрала ладошки от лица, и не мешая слезам течь по щекам, лучезарно улыбнулась. — Да нет же, я просто несоизмеримо счастлива. Возможно теперь я не настолько одинока! Где то рядом с Эмбер зевнув перевернулась на бок Паймон, которая крепко спала, вцепившись в остывший шашлычек. Венти прижал Люмин поближе к себе, уже сажая ее на коленки, попутно примеряя на нее свой берет. Следом он утирает слезки с девичьих щек. Та в свою очередь также чмокнула Венти в губы, заставляя того снова покраснеть. Застрявший в пубертатном теле архонт и до безумия сломленная девушка обрели друг друга и поняли все без слов. Но то что будет далее — уже совсем иная история:)