Не оставляйте меня одного...

      Чимин сидит на мягком кожаном диване, попивает свою любимую «пина коладу» и с ностальгической улыбкой смотрит на танцпол. А именно туда, где в толпе возбуждённых людей, время от времени мелькает макушка Хосока.       Пак вспоминает их знакомство чуть больше шести лет назад, когда он увидел притягивающего взгляд альфу, как сейчас, среди десятков блеклых для глаза фигур. Только тогда он изгибался чувственно, прикрывая глаза и отдаваясь биту. Влажные тела кружили вокруг, но на небольшом расстоянии, создавая кусочек свободной зоны для собственной атмосферы. Он сверкал, сияли искры в изредка приоткрывающихся глазах, танец жил в каждом его движении. Чимина заворожил этот неземной парень, а он и сам того не осознал. Тогда танцевал весь клуб.       Сейчас же он словно не слышит музыки, замирая столпотворением людей вокруг альфы. Музыка всё ещё громыхает, отдаваясь басами в висках, но большинство посетителей возбуждены другим событием, сжимая в подрагивающих пальцах телефоны, ручки и блокноты – сам Чон Хосок, восходящая звезда популярных дорам, харизматичный актёр и просто красавчик с обворожительной улыбкой, находится на расстоянии вытянутой руки. Он пленяет сердца фанатов с первого взгляда своей искренностью и яркостью, горит ярче любого светила в такие моменты, словно сам подпитывается любовью и обожанием, которое ему дарят.       Чимин улыбается и думает о том, когда же всё так изменилось. Он познакомился с амбициозным юношей, что жил танцами и дышал призрачными мечтами о будущем; дружил с целеустремлённым парнем, что избивал пороги агентств, кастингов и курсов, доказывая, что достоин шанса; а теперь – встречается с самым прекрасным мужчиной на свете, который в свои двадцать семь с гордостью заявляет: у него есть всё, о чем можно только мечтать. Любимая работа, хороший дом, несколько дорогих машин, восхитительный, обожаемый омега и достаточно нолей на банковском счёту, чтобы не заботиться о безбедном будущем.       Да и Чимин на свою жизнь не жалуется. У него прекрасная работа, что приносит неплохие деньги, стабильная жизнь и самый прекрасный альфа рядом. О чём ещё можно мечтать? Правильно, большего и не нужно. Всё уже и так идеально.       Коктейль заканчивается и Чимин грациозно встаёт со стула, чтобы направиться в толпу, сверкая широкой улыбкой и даже не моргая от ярких вспышек камер – привык давно к всеобщему вниманию.       – Ну всё, прекратите доставать моего парня, мы же отдыхаем, камон, – щебечет недовольно, но расслабляется, почти сразу оказываясь в объятиях родных рук.       – Это же Пак Чимин! – звучит из толпы.       – Логично, у Хосока других парней нет, – хмурится омега, тут же чувствуя, как трясётся грудная клетка, к которой он прижимается.       – Они узнают известного писателя, а не мою пару, милый, – говорит на ухо Чон, приятно поглаживая поясницу.       – И что? Я не устану об этом напоминать, чтобы не расслаблялись эти охотники. Ты видел, как тебя глазами пожирали? Я ревную, никому не отдам. Только мой, – урчит Чимин, зарывается носом в шею и вдыхает самый приятный в мире аромат своего альфы с небольшой примесью запаха пота.       – Навсегда только твой, никаких возражений.       Субботний отдых в клубе заканчивается уютными обнимашками на мягкой кровати и неторопливым, чувственным сексом с нотками собственничества – Чимин снова, словно по расписанию, обновляет засосы на груди и шее Хосока, а тот уже и не думает возмущаться – бесполезно. Пусть гримёры работают, но своему омеге он отказать никогда не в силах.       Столько сил потрачено на уверения, что и без этого можно обойтись, что весть мир и так знает, что эти двое хоть и разные до невозможности, но любого порвут друг за друга, а потому лезть к ним – себе дороже. Сколько скандалов пресса уже повидала – не счесть, но это то единственное, в чём Чимин никогда не соглашается сдерживаться, как будто ему жизненно необходимо пометить своего альфу с ног до головы.       Следующий день они решают провести в городе, ведь у обоих выходной и хочется урвать побольше романтических воспоминаний на грядущие рабочие будни. У Чона съёмки в самом разгаре, а Чимин как раз заканчивает выпуск новой книги, вокруг которой уже не стихает ажиотаж, хотя никто её ещё в глаза не видел. Вот и приходится ждать совместных выходных, чтобы уделить друг другу хоть каплю драгоценного внимания.       – Я думаю, что стоит взять ту стойку, она прекрасно впишется в нашу кухню, – говорит омега, когда они заходят передохнуть в кофейню после небольшого шопинга.       Шумные места утомляют излишним вниманием, которого и так с лихвой хватает, а потому всегда приятно найти укромное место, как это: с тихой, ненавязчивой музыкой, приятным запахом кофе, книгами на полках и свисающими с потолка лианами. Красиво и уютно.       – А существующая тебя чем не устраивает? – Хосок ухмыляется, уже точно зная ответ.       – Хочу эту. Она лучше и нашему интерьеру подойдёт больше, – дует губы Чимин, хотя отговаривать его никто даже не планировал.       – Значит, будет тебе стойка, милый, уговорил, – растягивается в улыбке Чон, наблюдая, как сверкают глаза напротив.       И так всегда: Чимин требует – Хосок исполняет. Делать своего парня счастливым даже в мелочах – его тайная страсть, которую уже давным-давно раскрыли. Омега спокойно может позволить себе купить её самостоятельно, но они оба получают невероятное удовольствие от таких взаимодействий, которые многим могут показаться незначительными, а может даже и глупыми. Но кто их осудит, если любовь не гаснет во взглядах так много лет?       – Ваш кофе, – прерывает их переглядки подошедший бариста, заменяющий здесь и кассира, и, видимо, официанта.       – Спасибо. Но мы могли и сами забрать, – отвечает Чимин, поворачиваясь к парню.       – Ничего, мне не сложно, а людей кроме вас всё равно нет, – и улыбается так мило, что омега на секунду теряет дар речи и глубоко вдыхает, словно кислорода резко перестаёт хватать.       И, о господи, это определённо было очень зря. Лёгкие забиваются крепким запахом коньяка, заставляя мозг поплыть и ощутить небольшое опьянение. Хотя, Пак готов поклясться, что расстояние было достаточным, чтобы уловить лишь лёгкий флёр, а не полноценно вдохнуть чужие феромоны.       – Кажется, я чего-то не понимаю в этой жизни, – бормочет он, не отводя взгляда от уже зашедшего за барную стойку парнишки. Он зачарован, словно в пятнадцать, когда нос ещё не пересытился разными ароматами тысяч людей. Но Хосок никак не реагирует, он смотрит в пустоту парка за окном и не отвечает.       – Хоби?       – Да, прости, – замедленно моргает Чон, поворачиваясь, – что ты сказал?       – Всё в порядке?       – Да. Да, всё отлично, просто… Просто этот омега чертовски вкусно пахнет, – словно в трансе шепчет Хосок, наклоняясь чуть ближе.       Чимин мог бы удивиться, что Чон о таком вообще сказал, ведь тот знает, насколько ревнива его пара, что можно было ожидать грандиозный скандал на такое заявление, но он только в замешательстве хмурит брови:       – Согласен. Но, Хоуп, он же альфа… – И два непонимающих и растерянных взгляда сталкиваются в неверии, пока кофе на столике медленно стынет, пуская неторопливые клубы пара.