Необычная встреча.

— Возможно, — подумал Рам, когда последний посетитель скрылся за дверью, — следовало послушать Джабин и отменить все сегодняшние встречи. Он был недоволен тем, как прошел этот день, что, впрочем, в равной степени относилось и ко всем предыдущим дням с того момента, когда Рам вынул из безобидного с виду конверта письмо и прочитал его. Нет, пожалуй, правильно, что он сегодня работает как обычно, несмотря на усталось и непроходящую головную боль, ведь на прошлой неделе из-за своей поездки ему и так уже пришлось перенести все встречи, куда же еще откладывать. То что его путешествие не было успешным, Джабин поняла сразу, как только Рам вернулся. — Совсем ничего не вышло? — вздохнула она. Рам покачал головой и, не раздеваясь, присел на кровать. Джабин положила рядом чистое полотенце, поцеловала Рама и со словами “отдохни, потом все расскажешь”, умчалась на кухню, намекнув, что на ужин его ожидает нечто особенное. Посмотрев вслед жене, Рам невольно улыбнулся и принялся расшнуровывать ботинки, но мысли его при этом были далеко и от необходимого отдыха и даже от обещанного ужина. О чем еще можно было думать, когда Рам знал, что школа, в где он работал более пятнадцати лет, школа, которой уже долгое время он сам руководил, вскоре не будет существовать, и он ничего не может с этим поделать. Письмо, так встревожившее его и Джабин (никому другому пока рассказать Рам малодушно не решился, надеясь, что все еще можно как-то исправить), недвусмысленно сообщало, что новый владелец участка, на котором находилась школа, решил продать землю и все имеющуюся на ней недвижимость. Это было живописное место, находящееся в некотором отдалении от города. Более двадцати лет назад весьма состоятельный человек, купивший здесь землю с постройками, которые включали в себя одно большое здание и несколько других поменьше, распорядился устроить из них школу и выделил на это дополнительные средства. Дела здесь всегда шли неплохо, но Рам, начав работать в качестве директора, приложил все усилия, чтобы это место как нельзя лучше соответствовало познавательным потребностям детей. Одним из главных его достижений было то, что дети из бедных семей, которых в округе было немало, и которые не могли учиться в городе, так как родители не имели возможности отвозить их туда, теперь учились здесь, живя на территории школы. Несколько небольших зданий были переделаны под жилые помещения; родителям также не надо было платить за еду, учебники и форму, поэтому даже те, кто раньше и слышать о школе не хотел, теперь охотно отправляли своих детей учиться — даже девочек, ведь пока они находились в школе, на них не приходилось тратиться. С одной стороны это была обычная государственная школа, но так как за аренду платить было не надо, в продуманном до мелочей школьном бюджете находились возможности улучшить жизнь детей, которые в другой ситуации не смогли бы получить образование. Все это Рам попытался донести до нового владельца, от имени которого было отправлено письмо. Он поспешил к нему, как тольку удалось договориться о встрече, и путь пришлось проделать немалый, но наследник господина, основавшего когда-то школу, был полон решимости развивать свой бизнес и нуждался в средствах для этого. Он, впрочем, заявил, что ему все равно, кто купит этот участок, и заверил Рама, что если школа располагает необходимой суммой, сделку можно совершить хоть сейчас. Это было настолько нелепо, что Рам, зная уже, сколько это все будет стоить, искренне рассмеялся. Догадавшись, что его собеседник все же не шутит, Рам попытался было договориться насчет выплаты аренды — изрядная нагрузка для бюджета, которая все же давала возможность сохранить школу, но и здесь ничего не получилось. Странно, но только теперь, занимаясь обычными рабочими делами, принимая посетителей и улаживая их вопросы и проблемы, Рам по-настоящему осознал, что школы здесь скоро больше не будет, точнее — не будет того, что давало всем детям возможность учиться свободно и увлекательно, а многие из них и вовсе потеряют эту возможность. Им, конечно, выделят какое-нибудь здание в городе, или объединят с другой школой, но Рам понимал, как много его учеников не смогут продолжить образование, потому что у родителей нет возможности отправить их учиться вдали от дома. Все эти мысли так и не дали ему отдохнуть после утомительной поездки, и теперь Рам, ощущающий бесконечную усталость, вздохнул с облегчением, когда последний посетитель ушел. Какое-то время он сидел, бездумно глядя в пространство, потом встал, расстегнул воротник рубашки и хотел уже выйти из кабинета, как в дверях появилась Джабин. — Ну и вид у тебя, — покачала она головой, раскладывая на столе принесенные папки с документами. У Рама не хватило духа спросить, что это. — Собрался куда-то? — удивилась жена. — Ведь еще один человек должен быть, забыл? — Как, еще?! — Рам мысленно застонал. — Я думал, уже все… — Ну, он там ждет, — неопределенно кивнула на дверь Джабин. — Ладно, выйду-ка я к нему сам, может так дело быстрее пойдет, — вздохнул Рам, надеясь, что тогда гость выскажется по делу и надолго не задержится. Выходя из кабинета, он сразу заметил высокую фигуру у окна — посетитель, очевидно, рассматривал красивый пейзаж, особо ярко открывающийся с этой стороны. Рам уже собирался поприветствовать его, но незнакомец вдруг сам обернулся и с сияющей улыбкой шагнул к нему. — Здравствуйте, сэр! — радостно произнес он и, проворно наклонившись, коснулся пальцами ботинка Рама. Рам поспешил вернуть почтительного гостя в вертикальное положение и, только хорошенько вглядевшись, узнал его. — Ишан! Да это ведь ты! — Да, сэр… — молодой человек продолжал смущенно улыбаться. — Надо же! Как давно мы не встречались... Я даже и не узнал тебя! — теперь уже и Рам не мог сдержать улыбку, с удовольствием разглядывая своего ученика, которого впервые встретил, спустя много лет, снова. Вскоре после того, как Ишан освоился в школе, где Рам тогда работал, и стал одним из лучших учеников, его отец получил заслуженное повышение и уехал в Америку взяв с собой, разумеется, жену и детей. Мальчик очень не хотел оставлять теперь новую школу, друзей и особенно — своего любимого учителя, господина Никумба. Раму тоже было непросто расставаться с малышом, к которому он так привязался, но он понимал, что в Америке для таких детей, как Ишан, есть много возможностей раскрыть свои способности, и там к его проблеме относятся совершенно иначе. Неправильно было бы сказать, что после этого они совсем потеряли связь. Раму было известно, что Ишан уже добился больших успехов в качестве художника, и его работы популярны среди любителей современного искусства; Ишан тоже знал о делах своего учителя, но фотографии в соцсетях мало могли подготовить Рама к тому, что маленький Ишан теперь намного выше него ростом и выглядит совсем взрослым. А вот Ишан находил, что его учитель совсем мало изменился, разве что сейчас выглядел непривычно осунувшимся и уставшим. Они провели вместе весь вечер, Рам расспрашивал Ишана и отвечал на его вопросы о своих делах, но решил, что ничто не должно испортить эту встречу, поэтому так ничего и не рассказал ему о проблемах школы. Уже собираясь уходить, Ишан вспомнил, что пришел еще и по делу. Завтра должна была состояться первая выставка его картин в Индии (до сих пор это происходило только в Америке), именно поэтому он и вернулся. Молодой художник сказал, что больше всего ему бы хотелось, чтобы Рам, разумеется, вместе с госпожой Никумб, тоже пришел. Это было отличное завершение приятной встречи, и впервые за несколько недель Рам почувствовал себя лучше. Заметив это, Джабин облегченно вздохнула и стала думать, что бы лучше надеть на выставку, которая, судя по великолепно оформленным приглашениям, обещала быть весьма интересным и значительным событием. И все-таки они опоздали, не рассчитав, что дорога в город из-за местного праздника будет перекрыта. Джабин еще только поправляла сари, с удовольствием осматриваясь в красивом просторном зале, как объявили, что настало время самому художнику сказать несколько слов. Рам успел лишь мельком увидеть несколько работ Ишана, но заняться этим можно было и потом, сейчас ему было интересно послушать своего ученика. Они с Джабин направились поближе к возвышению, где уже стоял Ишан, оживленно разговаривая с каким-то человеком. По дороге они услышали, как где-то стороне недовольный голос пожилого господина громко вопрошал: — Что значит — не продается? Она же выставлена? Теперь какие-то другие правила? А я, может быть, даю хорошую цену! Узнать, чем он так возмущается не удалось — Ишан уже подошел к микрофону и поприветствовал всех собравшихся. Рам улыбнулся жене и стал внимательно слушать. Он с удовольствием отметил, что Ишан прекрасно владеет речью; все, что он говорил о своих работах, теме выставки и прочем, было очень интересно, и рассказано так, что внимание зрителей не ослабевало. — Мне сказали, — продолжал Ишан после небольшой паузы, — что с одной из моих работ произошло небольшое недоразумение. Мне было очень важно, чтобы именно эту картину все увидели, и мне приятно, что кто-то из вас захотел иметь ее у себя. Но, видите ли, эта картина в самом деле не может быть продана. Она может быть только подарена. И только одному человеку. Моему учителю — господину Раму Шанкару Никумбу. По залу пронесся удивленный шум, а Рам растерянно посмотрел на Ишана. Однако, в следующий миг зрители удивленно затихли, после чего послышался дружный вздох восхищения. Прожекторы осветили картину, которую принесли и поставили на сцене. И с нарастающим изумлением Рам увидел на ней… себя. Это было его портрет — настолько похожий на него и так хорошо выполненный, что казалось, будто он сам находится сейчас на сцене. Внимательный взгляд человека на картине скрывал улыбку и, казалось, придавал надежду и уверенность любому, кто смотрела на него. Пока все внимательно рассматривали картину, Ишан рассказал о том, какие трудности испытывал в детстве, какую неоценимую помощь оказал ему учитель, и представил его всем собравшимся. Когда он закончил, зал разразился аплодисментами. Пока Рам, смущенный всеобщим вниманием, пытался справиться с нахлынувшими на него чувствами (Джабин уже не пыталась), Ишан вернулся к микрофону и снова обратился к зрителям. — Мне радостно сообщить вам, что господин Никумб продолжает свое важное дело, — произнес он, а затем подробнее рассказал о школе, где работал его учитель — о всех ее особенностях и достижениях. Рам, хоть все еще и находился во власти волнительных впечатлений, удивился тому, как много он, оказывается, успел вчера рассказать Ишану. — Как видите, это замечательная школа, и руководит еще замечательный человек, — заключил художник под одобрительные возгласы. — Но… должен также сказать, что сейчас эта школа находится под угрозой. Зрители заволновались, а Рам с изумлением слушал, как Ишан рассказывает о том, что они с Джабин узнали из письма. Но Ишан ведь этого знать не мог! Рам перевел полный удивления взгляд на жену, и по выражению ее лица понял, что она тоже этого не ожидала, но все-таки знает больше, чем он. — Ишан позвонил, когда ты уже уехал, хотел встретиться. Он с таким интересом расспрашивал о школе, ну я ему все и рассказала… А потом, когда он пришел, сказала ему, что вышло из твоей поездки, — пояснила позже Джабин. — Только попросила его не вспоминать об этом при тебе, если ты сам не скажешь… Ишан закончил говорить, но теперь уже присутствующие возмущенно переговаривались между собой. — Но можно ведь что-то с этим сделать? — высказал предположение уже знакомый Раму пожилой господин. — Думаю, что можно! — уверенно кивнул Ишан. — Но выход из этой ситуции один — школа должна купить этот участок у его владельца, и сделать это раньше, чем найдется другой покупатель. Сумма, конечно, очень большая Однако, если найдутся люди, которые захотят помочь, собрать ее вполне возможно. Со своей стороны, хочу сказать, что все доходы, полученные от продажи картин на этой выставке, будут направлены на то, чтобы дети могли продолжать учиться в школе господина Никумба! Ответом ему стал новый всплеск аплодисментов и одобрительных слов, но Ишан видел сейчас только одного человека. Он не хлопал вместе со всеми, просто стоял, обнимая за плечи женщину рядом с ним, а когда их взгляды встретились, покачал головой… и улыбнулся хорошо знакомой Ишану улыбкой, которую он так часто вспоминал.