***
Тяжелый цокот каблуков угрожающе приближался. Василиса судорожно заметалась по коридору ища спасения. Как назло поблизости не было ни одной даже самой крохотной двери. Сжав в руке часовую стрелу и приготовившись обороняться Огнева сломя голову побежала по коридору все еще надеясь спастись. И массивная дубовая дверь с металлической-ручкой кольцом сейчас показалась лучшей дверью на свете. Скрывшись за тяжелой спасительницей Василиса облегченно вздохнула. — Ну и что ты, по-твоему, здесь делаешь? — тихий вкрадчивый голос заставил девушку вздрогнуть, — Неужели зашла, наконец, выпить чаю со старым врагом? — Огнева спиной чувствовала кривую ухмылку, игравшую на губах Ляхтича, — Ну что, Черноключница, повернешься хоть личиком или дверь лучший собеседник, чем я? — резко развернувшись, так что отросшие рыжие волосы хлестнули ее по щекам, Василиса наткнулась взглядом на Марка, вальяжно расположившегося на кровати с какой-то книгой в руках. Пепельные волосы, собранные в низкий хвост, из которого выбились несколько прядей и спадали на лоб, цепкие темные глаза, внимательно изучающие ее лицо, бледная кожа и тонкие губы, уголки которых были чуть вздернуты, намекая на исчезнувшую улыбку. Едва заметно помотав головой и моргнув Василиса очнулась от наваждения. Неожиданно обнаруженная красота Златоключника стала в последнее время довольно весомой проблемой. Огнева-младшая слишком часто начала ловить себя на том, что наблюдает за Ляхтичем исподтишка. Смотреть за тем, как он с Нортом тренируется в общем зале, как читает книги, нагло расположившись на подоконнике, во время собраний, что проводила Елена, как спорит о чем-то с Ярисом в саду, пока Дейла собирает цветы, было новым достаточно приятным развлечением. Интерес, проснувшийся к Марку, был для Огневой необъяснимо странным. Но и прекращать эти мини-наблюдения не хотелось. — Что зависла, Рыжая? — голос Ляхтича, севшего на кровати и отложившего книгу, вывел ее из задумчивости, — Придумываешь отмазку, почему вдруг тебе захотелось увидеть меня на ночь глядя? — Василиса автоматически повернула голову к окну. И правда, за окном уже достаточно темно, а по стеклу тихо барабанили дождевые капли. Девушка лишь тихо вздохнула, прислушиваясь к происходящему за дверью. Цокот каблуков был уже совсем близко. — Спрячь меня, быстро, — схватив Марка за руку Огнева решительно заглянула в темные глаза, наткнувшись на удивленный взгляд, направленный на их руки, — Проси чего хочешь, только спрячь меня, я все тебе потом объясню, — отпустив руку Ляхтича Василиса нервно обернулась на дверь и снова посмотрела в окно. Даже при всем желании она не сможет улететь отсюда под таким дождем. — Повезло тебе, Огнева, что мне больше заняться сегодня нечем, — схватив девушку за запястье Маркус распахнул дверцы большого резного шкафа и не церемонясь втолкнул туда Василису, — Сиди тихо, — юноша успел лечь на кровать и взять книгу в руки буквально за мгновение до того, как дверь в его комнату распахнулась. Злая Елена с румяными от быстрого шага щеками цепким взглядом оглядела комнату и остановилась на Ляхтиче, что с беззаботным видом притворялся, что читает книгу. — Что-то случилось, госпожа Мортинова? — махнув рукой на парня, поднявшего на Мортинову свой взгляд, женщина зло выдохнула и, громко хлопнув дверью, двинулась дальше по коридору. Едва шаги стихли Василиса в шкафу расслабилась, откинув голову на заднюю стенку шкафа. Одежда внутри приятно пахла парфюмом Маркуса, заставляя девушку дышать глубже, запоминая аромат, и глупо улыбаться. Если отбросить отвратительное поведение Ляхтича в прошлом, забыть все подлости, которые он делал, то можно представить его вполне себе нормальным молодым человеком. Хорошо воспитан, умен, интересен и красив. Огнева и не думала, что можно представить Марка вот так просто — не своим врагом, соперником или противным мальчишкой. В ее голове вдруг возник образ просто Марка, улыбающегося ей и держащего ее маленькую руку в своих холодных пальцах. — Вылезай, Рыжая, опасность миновала, — девушка раздраженно закатила глаза, отгоняя фантазии. Настоящий Ляхтич не такой. И никогда не будет таким. Проигнорировав протянутую руку Василиса вылезла из шкафа, отряхнувшись и поправив смявшуюся юбку, — Итак, мисс-проси-чего-хочешь, я весь во внимании и ожидании объяснений твоего неожиданного появления в моих покоях, — растягивая слова в своей манере Мракус сел в небольшое кресло у камина, уступая тем самым девушке место на кровати рядом с брошенной книгой, и небрежным жестом направил стрелу на замочную скважину двери, оберегая их от незваных гостей мощным потоком часовой энергии. Фыркнув на эти манерные кривляния Огнева в кратце поведала свои маленькие приключения. — Почему ты помог мне, Маркус? — Василиса серьезно посмотрела на Златоключника, — Тебе ведь волю дай, ты нас всех перебьешь только потому, что мы тебе мешаем в достижении твоих целей. Ты меня ненавидишь, я знаю. Так зачем ты мне помог? Что ты задумал? — взгляд Марка из насмешливого вдруг стал тяжелым и темным, — Чего ты добиваешься, Ляхтич? — лицо протеже Елены стало вмиг безразличным, вновь скрывая все эмоции обладателя, а поза более напряженной. — Я не такое чудовище, как ты думаешь, Огнева, — на мгновение Василисе показалось, что голос Маркуса чуть дрогнул, — Возможно я жесток, но не до такой степени, чтобы сечь головы на право и на лево. Есть такая вещь, как необходимые и оправданные жертвы, — Ляхтич смотрел словно сквозь Черноключницу, будто витая в своих мыслях. Василиса вдруг поймала себя на мысли, что Марк выглядит уставшим, — И мы в этом смысле с тобой по разные стороны баррикад. Но у меня нет цели навредить конкретно тебе, — взгляд Златоключника стал осмысленным, и он посмотрел прямо в глаза Василисы, — Так что не думай, мои цели вертятся не вокруг тебя, Рыжая, — Марк вновь принимает расслабленную позу, словно ничего только что и не было, — Но я отчетливо запомнил словосочетание «проси чего хочешь», — Огнева насторожилась, ожидая самых мерзких и отвратительных пожеланий, — Так что я прошу… — Ляхтич сделал вид, что занят самыми сложными расчетами в мире, — Провести со мной вечер. Марк замолчал, явно довольный произведенный впечатлением. Василиса лишь непонимающе на него уставилась. Он что, просит, чтобы она с ним тут чаи распивала, да байки о жизни травила? Может обучение у Елены как-то повлияло на его разум, и он просто сходит с ума? Хотя, если посмотреть с другой стороны, что ей терять, правда ведь? — Ладно, я согласна.***
Бутылка вина, извлеченная Марком из глубин все того же шкафа подозрительно быстро пустела. Ляхтич становился все более расслабленным, а щеки Василисы все румянее. Золотой ключник рассказывает ей забавные истории из своего обучения и даже пару раз смеется над Еленой Мортиновой, удивляя Василису до глубины души. А Марк лишь тихо смеется над ее лицом, удивляя еще больше. Когда голова Ляхтича скрывается в ворохе одежды шкафа в поисках новой бутылки Огнева вдруг расплывается в улыбке. Она и не думала, что когда-нибудь сможет вот так запросто сидеть у камина и болтать с Марком обо всем под бокал вина. Это казалось неправильным, неправдоподобным и подозрительным, если уж не абсурдным. Но тем ценнее казался для нее этот момент. Будто и нет никакого Астрагора с его планами, Мортиновой с ее чертовыми амбициями, отца с непонятными намерениями и часовства. Есть только она, Марк и еще одна бутылка вина, которую тот гордо поставил рядом с опустевшей сестрой. Когда опустела и вторая бутылка, у Василисы кончились истории о ее с Захаррой шалостях на уроках часовства, а дождь на улице забарабанил по окнам с новой силой, Ляхтич вдруг разродился потрясающей идеей. — Пойдем на улицу, Рыжая, — разрумянившийся от тепла камина и вина Марк выглядел донельзя довольным гениальной идеей, — Ну же, неужели ты, как все девчонки, никогда не мечтала о романтической прогулке под дождем? — и, не дожидаясь ответа, схватил Василису за руку, таща к окну. Пока Огнева соображала что к чему Златоключник проворно открыл окно и, вызвав крылья, подхватил девушку на руку, чуть шатаясь запрыгнув на подоконник. — Ты что делаешь?! Разобьемся же! — но Ляхтич уже ее не слышал и, оттолкнувшись ногами, спрыгнул в темноту. Кое-как взмахивая вмиг потяжелевшими от воды крыльями Марк мягко приземлился на мокрую траву, аккуратно ставя Василису на землю. Их приземление заглушил шум дождя и прогремевший где-то вдали раскат грома. — Ну же, Рыжая, побежали скорее! — смех Ляхтича утонул в новом раскате грома. Вновь схватив Огневу за намокшую под дождем руку Марк побежал куда-то в сад. Василиса вдруг почувствовала себя такой счастливой, вся промокшая под дождем, бегущая под грозой за руку с Ляхтичем в неизвестность, что неожиданно рассмеялась, раскидывая руки в стороны и отпуская Марка. Сверкнувшая молния на мгновение осветила лицо улыбающегося Ляхтича, смотрящего, как она кружится под дождем и смеется. — Чего ты улыбаешься? — прокричала Василиса, стараясь перекрыть шум дождя. Мокрые пепельные волосы от воды стали темными и смешно прилипли ко лбу юноши, заставляя Огневу вновь рассмеяться. Взяв Марка за руку девушка побежала в глубь сада к скрытой от глаз старой беседке, которую нашла прячась от Норта с Дейлой. Оказавшись в относительной защищенности от дождя и ветра Василиса устало села на скамеечку убирая влажные потяжелевшие волосы за спину. Златоключник сел напротив, сняв резинку с потемневших волос. — Астрагор предложил мне узнать твое числовое имя в обмен на любое желание, — выдал Ляхтич, засунув руки в карманы промокших брюк. Черноключница подняла голову, отвлекшись от зашнуровывания развязавшегося пока они бежали шнурка. Марк смотрел на нее прямо, с вызовом, все больше становясь похожим на обычного себя. Мол, я рассказал тебе правду и делай ты с этим что хочешь. — Я знаю, мне Захарра рассказала, — пожала плечами Василиса и вернулась к шнуркам. Сейчас ее почему-то так не волновал ни Астрагор, ни его планы, — Ты ведь поэтому меня споить пытался? Думал, что я в пьяном бреду проболтаюсь? Сдаешь позиции, Ляхтич, план — полное фуфло. И вообще, я… — Ты мне нравишься, — вдруг выпалил Марк, все так же с вызовом смотря на девушку, — Я попросил тебя провести со мной время, потому что ты мне, дурочка ты остальская, нравишься, — Василисе показалось, будто она мгновенно протрезвела, — Да-да, злой и страшный Маркус Ляхтич влюбился в маленькую Черноключницу, — Огнева нахмурилась от того, каким уставшим тоном произнес это Марк, — Я не знаю, как и почему, но это так. Просто скажи, что ты мне не веришь, я тебе не нравлюсь и мы разойдемся, будто я ничего тебе и не говорил, — Ляхтич взъерошил темные волосы, становясь похожим на мокрого вороненка. Василиса ошеломленно замерла, так и не завязав злосчастный шнурок. Марк Ляхтич сказал, что она ему нравится. Тот самый Марк Ляхтич, что отобрал у нее Рубиновый ключ, тот Марк Ляхтич, что пытался вытянуть из нее воспоминания, тот Марк Ляхтич, что отобрал у нее Алый Цветок, тот самый Марк Ляхтич, что ее так ненавидит. Тот самый Марк Ляхтич, в которого она так влюблена. А что если это всего лишь очередной план Астрагора? Может это лишь часть плана по выведыванию ее числового имени? Но даже если и так, стал бы Ляхтич так заморачиваться? Да, он умен и хитер, но такой расклад слишком уж простой. И, либо Марк дурак и не придумал плана получше, либо то, что он сказал правда. Где-то Василиса слышала выражение «Правду говорят только дети, пьяные и люди в гневе». Даже если Ляхтич ей и наврал, Огнева не собиралась упускать открывшуюся возможность. — Ты мне тоже нравишься, Марк, — то, как улыбнулся после этой фразы Ляхтич, растопило внутри Черноключницы все сомнения. Никогда и никому он раньше так не улыбался. Может и у них все будет хорошо.***
— Слышала, Ляхтич то заболел, — довольно сообщила Захарра подруге за завтраком, уплетая блинчики с клубничным джемом, — Говорят, он носился вчера вечером по саду под проливным дождем. Вот уж шарики за ролики-то заехали. Хотя, под началом Мортиновой и не до такого дожить можно, — Василиса лишь равнодушно пожала плечами, ковыряясь вилкой в блинчике. Есть вдруг совсем расхотелось. Весь день на занятиях Огнева думала о том, как себя чувствует Марк, почему не заболела она и мог ли кто-то видеть их вместе. Девушка была настолько рассеяна, что вызвать часовой флер не получилось даже над простой монеткой, за что Огнева получила нагоняй от Миракла и была отправлена «отдыхать от потрясений». Едва дождавшись вечера Василиса, закрывшись у себя в спальне, вызвала крылья вылетела в окно и подлетела к башне, в которой находилась спальня Ляхтича. На ее счастье окно в комнату было открыто. А может быть Марк и сам его открыл, потому что ждал Василису? Через небольшую щель в шторах в полумраке комнаты была видна постель, в которой под одеялом спал беспокойным сном Златоключник. Невесомо приземлившись в комнате Огнева прикрыла окно и задернула тяжелые темные шторы, скрывая их от посторонних глаз. Не глядя взмахнув часовой в сторону замочной скважины девушка тихо приблизилась к кровати. Бледный Марк с испариной на лбу от температуры хмурился во сне, накрывшись одеялом до самой шеи. Присев рядом с кроватью на ковер Василиса нежно провела рукой о щеке, убирая прилипшие от пота к вискам пепельные волосы. Коснувшись лба Марка Огнева тяжело вздохнула, температура явно не собиралась сбавлять обороты. Мягко погладив Ляхтича по голове Черноключница уже собиралась было уходить, когда юноша вытащил из-под одеяла горячую руку и взял ее за запястье. — Не уходи, — тихий хриплый шепот, прерванный кашлем заставил девушку остановиться и сесть обратно рядом с кроватью, — Побудь со мной еще немного, — моргнув Марк открыл глаза и сонно посмотрел на Василису, — Я, конечно, рад, что тебе до такой степени не терпелось меня увидеть, что ты решила вломиться ко мне через окно, но ты ведь тоже можешь заболеть, — Ляхтич прижал прохладную ладонь Огневой к щеке и вздохнул, — Хорошо. — Ты пил жаропонижающее? Елена принесла тебе что-нибудь? — шепотом поинтересовалась Василиса, боясь потревожить юношу. Тот лишь помотал головой и прикрыл глаза, тяжело дыша, — Ты весь просто горишь. Я сейчас вернусь, — под недовольный стон Марка Огнева вылетела из окна обратно в свою комнату. Порывшись в чемодане, вызволенном из-под кровати, девушка отыскала в аптечке жаропонижающее, сироп от кашля и еще какие-то лекарства. Завернув все в подол платья Василиса вихрем влетела в комнату Ляхтича, от сильного потока воздуха зашедшегося кашлем. Недовольно поморщившись Златоключник выпил лекарства, съел таблетку от кашля и добровольно-принудительно был намазан разогревающей мазью. — Я не могу вылечить себя с помощью часовой магии только потому, что сейчас у меня нет сил, — заявил Василисе Марк, глотая жаропонижающее с самым недовольным видом на земле. Согласно кивнув девушка уложила его обратно в постель и вновь присела рядом, гладя юношу по голове, — Спасибо, Василиса, — прошептал Ляхтич, проваливаясь в сон.***
— У меня есть кое-что для тебя, — Ляхтич достает из крамана маленькую фотографию и отдает в руки Огневой. На ней изображена бальная зала с вальсирующими парами. Дамы в красивых бальных платьях и мужчины во фраках, маскарадных масках, кружатся в танце, — Это одна из моих заставок, — молодой человек внимательно следит за лицом Василисы, — Давай хоть на мгновение представим, что нет всего этого и просто приятно проведем время. — Но у меня нет бального платья, — Огнева успевает лишь повернуться в сторону Златоключника, что чертил часовой стрелой какую-то замысловатую фигуру над кроватью. Мгновение и на покрывале оказывается роскошное воздушное бальное платье, кружевная светлая маска, а рядом черный мужской фрак с черной маскарадной маской. Василиса лишь несколько раз осоловело моргает, все больше уверенная в том, что происходящее лишь сон. Наверное, Елена тогда все-таки ее зачасовала и сейчас Василиса в небытие видит свои мечты. — Ну же, Рыжая, одевайся быстрее, я отвернусь. У нас не так много времени, — в подтверждение своих слов Марк отошел к шкафу и зашуршал одеждой. Все еще ошеломленная Огнева, зайдя за открытую дверцу пресловутого шкафа, стянула с себя рубашку, брюки и принялась натягивать бальное платье. Воздушные полупрозрачные рукава, кремовый шелковый корсет с развязанными шнурками и пышная бальная юбка. Наверное, Марк просто родился не в своем столетии и не в то время, — Тебе помочь? — вкрадчивый голос раздался над самым ухом, заставляя девушку вздрогнуть. Приятный аромат парфюма Ляхтича окутал ее невесомым облаком оставляя силы лишь на молчаливый кивок. Прикосновение прохладных пальцев к коже послало табун мурашек по спине. Марк сзади усмехнулся, получая наугад кинутый тычок в ребра. Затягивающиеся веревочки корсета плотно прижимали его к коже, приподнимая грудь и подчеркивая талию. Василиса видела в зеркале сосредоточенное лицо Златоключника, зашнуровывавшего платье и свои румяные от смущения щеки. Закончив с корсетом и галантно подав ей руку Ляхтич провел над заставкой стрелой, и они переместились в ярко освещенную бальную залу. Вокруг уже кружились в танце пары, проходя сквозь Василису и Марка, будто они были призраками. — Эти люди — лишь проекция, — пояснил Ляхтич, — Создавать подобие настоящих людей гораздо сложнее, энергозатратнее и бессмысленно. Мисс, не подарите ли вы мне танец? — вычурно поклонившись Марк с улыбкой взглянул на Огневу. — Почту за честь, — присев в маленьком поклоне девушка дала руку Ляхтичу, и они тут же закружились в быстром ритме вальса. Марк превосходно танцевал, кружа Василису в сложных фигурах танца, приподнимая за талию над паркетом, заставляя чувствовать себя невесомой. Оркестр играл одну мелодию за другой, а они все танцевали, смотря только друг на друга, будто их мир сократился до одного человека на обеих планетах и во всем мире. Их движения походили на борьбу друг с другом. Каждый пытался взять лидерство, насколько это было возможно. Отточенные движения, будто они уже танцевали друг с другом не один раз. Два горящих взгляда, поглощенных танцем, будто от этого зависит вся их жизнь. Чувства, что бьют через край, затапливая их без остатка. В какой-то момент все цвета и краски, люди и маски, музыка, танцы, рука на ее талии и теплый взгляд Златоключника — все смешалось в одно и Василиса почувствовала, что у нее от духоты кружится голова, а сознание потихоньку ускользает. — Огнева, что с тобой? Тебе плохо? — Марк в мгновение остановился, поддерживая девушку под талию, — Тише, тише, сейчас мы вернемся назад, — Черноключница оперлась на подставленную крепкую руку и устало положила голову на плечо юноши, прикрыв глаза. Подхватив Василису на руки Ляхтич вернул их в комнату аккуратно ставя девушку у окна, словно та хрустальная куколка, способная разбиться от одного прикосновения. От одного его прикосновения. Освежающий летний воздух хлынувший из окна и охлаждающий горячие щеки отрезвил Огневу, отгоняя слабость, вынуждая открыть глаза и встретиться с темными глазами полными волнения, — Ты меня напугала, глупая. Все так же придерживая Василису за талию Марк медленными шагами пересек комнату, доставая из какой-то коробки маленький граммофон с черной матовой пластинкой. Святой Эфларус, Ляхтич и правда не из этого столетия. Из старенького приборчика по мановению часовой стрелы заиграла тихая неторопливая классическая мелодия. — Давай просто потанцуем, — протянутая бледная рука казалась сейчас Василисе лучшим, что могло ещё произойти за этот вечер. Прикосновение прохладных пальцев к ладони и на талии, мягкие размеренные движения, больше похожие на покачивание, под тихую музыку и треск огня в камине. Расслабившись девушка, поддерживаемая сильными руками, положила голову на грудь Марка, щекой ощущая приятную ткань его рубашки и слыша биение сердца. Одна неторопливая мелодия сменялась другой, а они все так же стояли в центре комнаты, не думая ни о чем, кроме этого момента и того, как близко они сейчас друг к другу. Душевно, физически и мысленно. Василиса, убаюканная теплом Марка неохотно приоткрыла глаза, когда тот, аккуратно подняв ее лицо за подбородок, посмотрел ей в глаза. Темный цепкий взгляд неожиданно стал спокойным и таким родным. Медленно, словно боясь спугнуть момент, Марк приблизился к ее лицу, так, что их носы почти соприкасались друг с другом. Огнева, почувствовав, как рука сжала ее талию чуть сильнее и придвинула ее ближе, тихо выдохнула. Этого оказалось достаточно, чтобы Ляхтич сократил оставшиеся между ними миллиметры и накрыл ее губы своими. Невесомый поцелуй обжег губы, словно расплавленная сталь. Марк отодвинулся всего на мгновение лишь чтобы вновь оставить поцелуй на губах Василисы. Уже более уверенный, настойчивый и быстрый. Рука отпускает ее руку и ложится на талию, притягивая ближе, буквально вжимая в твердое подтянутое тело. Огнева тихо охнула, запуская ладони в пепельные волосы, распуская хвост, пропуская пряди меж пальцев. Секунда, и Марк подхватывает ее на руки за талию, шурша юбками, вынуждая руками упереться в теплые плечи. Несколько шагов — сильные руки опускают ее на подоконник, придвигая ближе к себе. Требовательные поцелуи опускаются на шею, вырывая из уст Василисы тихие вздохи. Горячие руки блуждают по талии, сжимая. — Прошу, не оставляй меня одного, — темные затуманенные глаза с трудом оторвавшегося от нее Марка гипнотизируют Василису, — Ну же, Огнева, не пропадай опять в своих мыслях, — вместо ответа девушка мягко тягуче целует Ляхтича, вновь придвигаясь к нему. Губы Марка вновь вернулись к ее шее нежно лаская кожу и оставляя влажные следы. Пальцы ловко расшнуровывали корсет, а поцелуи спускались все ниже к груди, заставляя Василису дышать все тяжелее. Взяв его лицо в свои ладони девушка оставила требовательный поцелуй на горячих губах и принялась расстегивать пуговицы на белоснежной рубашке. Стянув с Ляхтича фрак, а затем и жилет с рубашкой Огнева медленно провела рукой по рельефному животу, наслаждаясь видом. Марк, расправившийся, наконец, со шнуровкой корсета, бесцеремонно разорвал ее, поставив девушку на ноги, заставляя платье с громким шорохом упасть на пол. Шумно втянув носом воздух юноша одним движением переместил их на кровать, приятной тяжестью опустившись на Василису сверху. Горячие руки блуждали по телу, губы беспорядочно целовали губы, шею и грудь, заставляя девушку извиваться под ним. Мягко надавив на плечи Ляхтича Огнева заставила его перевернуться на спину, оказавшись сверху. Глубоко поцеловав его девушка опустилась всем телом на подтянутое тело Марка, заставляя того тихо зашипеть. Нежными поцелуями покрывая шею одной рукой она опиралась на матрас, а другую медленно, едва царапая кожу ноготками, опустила вниз, ощутимо сжав возбуждение Златоключника. Тихо рыкнув Ляхтич перевернул их, вновь подмяв Василису под себя и избавляя их от последних слоев одежды. — Драгоций был с тобой? — Огнева лишь улыбнулась, уловив в его голосе гневные нотки, и помотала головой, — Значит ты только моя. Будешь только моей и не пожалеешь об этом, — в доказательство Марк опустил руку между ее ног, мягко поглаживая и заставляя Василису тихо застонать от удовольствия. Горячие стоны, смазанные влажные поцелуи, блуждающие по всему телу руки, тяжелое дыхание и соединение двух тел, двух душ, которым не суждено быть вместе. Сталь, что побеждена жаром Огня. Едва слышное «люблю тебя» в тишине последней спокойной ночи, что слаще всех признаний мира. — Что бы ни случилось, знай, я всегда на твоей стороне, — серьезно произнес Марк, мягко поглаживая пальцами щеку девушки, — Что бы не происходило, кто бы что ни говорил, помни об этом. Всегда. И она будет помнить.