Genshin impact headcanons

***

      На улице бушевал снег, пушистыми хлопьями укрывая землю. Лучезарная улыбка расцвела на твоих губах — ты наконец добралась до винокурни. Обычно путь из Мондштадта до нагорья Ревущих ветров занимал совсем немного времени, но только не в холодное время года. Ты с облегчением выдохнула, когда, зайдя в помещение, твоё порядком замёрзшее тело окутало тёплым воздухом. Увидев снующих тут и там работников, которые в спешке расставляли различные рождественские украшения и вешали гирлянды, ты удивилась и в недоумении приподняла бровь. Дилюк знал, что ты очень любишь Рождество, но подумать о том, что он прикажет своим людям повсюду развешивать украшения, ты не могла.        У тебя не вышло сдержать улыбку при виде парня, что координировал каждого сотрудника с нескрываемым раздражением на лице. Тебя забавляло его поведение, поскольку Дилюк никогда не любил многолюдные места, да и Рождество в принципе. Но понимая, насколько этот праздник важен жителям Мондштадта, он решил помочь горожанам в декорации здания и украсить его хотя бы немного, прежде чем новые посетители вновь начнут появляться на пороге винокурни. Он чарующе улыбнулся в ответ, приветствуя тебя, и махнул головой в сторону второго этажа, намекнув подойти туда.       Он с облегчением выдохнул, добравшись до места встречи и увидев там твою фигурку. Парень затянул тебя в пылкие объятия, притянув к себе сильнее. Дилюк был поистине счастлив вновь находиться с тобой рядом. Уткнувшись носом в его щёку и поцеловав, ты начала тихонько напевать что-то себе под нос. — Честно говоря, я особо не питаю тёплых чувств к этому празднику. Точнее, в принципе не люблю зиму, — проворчал твой парень, и в ответ на свои слова он услышал приглушённый смешок. В его объятиях ты расслабилась и растеклась, словно желе. — О великие Архонты, ты ведёшь себя, будто ворчливый дед, презирающий зиму и праздники. Пойдём, проведём немножко времени вместе. Здесь, кстати, очень уютно, — конечно, ты была права, и он тоже это понимал.       Дилюк всегда наслаждался столь редкими свободными днями, проведёнными с тобой, прежде чем что-то плохое случалось вновь. Он души не чаял в разговорах с тобой о всевозможных мелочах и мог часами слушать твой смех. Втайне он мечтал провести пару дней вместе, лениво развалившись в кровати.       Как только его взор упал на маленькую веточку, висевшую на стене над тобой, он досадно застонал. — Чёрт, я же сказал им не вешать сюда омелу! Придётся опять делать выговор, — до тебя донеслись его причитания, и ты отстранилась, чтобы посмотреть на растение. С уст вырвался негромкий смешок. Ты очень любила его сварливую сторону характера, особенно когда он реагировал так из-за какой-то глупости. — Не будь такой придирой, Дилюк, — ты фыркнула, схватила Дилюка за подбородок большим и указательным пальцами, тем самым обратив его взгляд на тебя, и мягко примкнула к его губам. — Как пожелаешь, — невнятно пробормотал он, когда ты от него отстранилась; руки его легли на твои бедра, а рубинового цвета глаза сфокусировались на тебе. На губах растеклась хитрая улыбка. Про неё ты вообще могла говорить часами, лелея те редкие моменты, когда Дилюк её показывал, причём только тебе. Парень наклонился и затянул в требовательный поцелуй, мощные руки скользнули вниз к ягодицам и порочно их сжали.       Твой стон потонул в затянувшемся поцелуе, и ты почувствовала, как он самодовольно ухмыльнулся в губы. Он начал осторожно подталкивать тебя к своей комнате, не разрывая близости. — Кажется, на рождественскую традицию это не похоже. Мы только поцелуемся, и на этом закончим, — дразняще проурчала ты, прижавшись всем телом к Дилюку и перекрыв тому путь к отступлению. Он неохотно оторвался от поцелуя, чтобы прошептать охрипшим низким голосом свой ответ тебе на ухо. — Буду откровенен, мне всё равно. А теперь марш в мою комнату.